***
— Саэки Учиха. Так же известная как Черная Змея. Ученица и последовательница отступника-саннина Орочимару. Отступница, предпринявшая попытку нападения на Сунагакуре но Сато. Проводившая запрещенные исследования, в том числе, — опыты по воскрешению мертвецов. Известна так же как шпион Акацуки, имевшая непосредственное отношение к похищению людей на территории Пяти Великих Какурезато. Сенжу смерила меня величественным взглядом, поддавшись вперед и сцепив пальцы в замок перед собой. — Ничего не забыли? — она криво усмехнулась, явно наслаждаясь тем, что может до конца излить свою злость. Я обвела присутствующих внимательным взглядом. Прямо передо мной сидел тот самый Легендарный Мифуне, который выглядел далеко не на свой возраст. Чуть поодаль, по правую и левую стороны от него, восседали Теруми Мей и Собаку, но Гаара. И если первая смотрела на меня с явным интересом, то Казекаге выглядел измученным. — Нет, Хокаге, — нежнейше прошелестела я, чуть качнув головой. Слева от меня Райкаге издал звук, напоминающее что-то среднее между рыком и усмешкой. Даже просто сидя за столом переговоров, Эй всем своим видом внушал животный страх. Я внутренне подобралась, готовая отвечать на нападки этих людей. — Какого черта она еще жива? — взял слово Райкаге, обращаясь к Цунаде. — Разве её не поймали во время атаки? — «Поймали» — громкое слово, — напряженно выдохнула она. — Курохэби прибыла вместе с Пэйном, в качестве сопровождения. — А он, напомню, помог нам отбиться от атаки Мадары, — кивнула Мей. — Однако, это не отменяет того факта, что Акацуки все еще числятся преступниками, категории S-класса. И намерения их до сих пор неоднозначны. — Спасибо, что напомнила, — недовольно хмыкнул Эй. — Что-то ты забыла добавить, где Акацуки были сформированы. Не отрицай свою ответственность, Теруми! Я скучающе перевалилась с мыска на пятку, наблюдая за перебранкой лидеров двух деревень. Откровенно враждебные взгляды уже не смущали, наоборот — разгоняли тоску, служа напоминанием. Ты. Здесь. Враг. — Возможно, только возможно, что к этому был причастен предыдущий Мизукаге, — холодно отчеканила Мей. — Бывший под влиянием Мадары Учиха. — Мадара Учиха мертв больше полувека, — заметил Казекаге, метнув взгляд на Цунаде. — Скажи-ка, девчонка, — раздался вкрадчивый, но твердый голос Оноки, и все немедленно замолчали, — ты понимаешь, почему ты здесь? — Вы проиграли. Вы разобщены. Вы в смятении. Поэтому вам нужен план. И козел отпущения, — подумала я, но ответила совершенно иное, — Да, Тсучикаге-сама. — Тогда немедленно отвечай на наши вопросы, — пригрозил Эй, ударив кулаком по столу. — Кто скрывается под маской? Каковы его цели? Сколько у него людей? — А что я получу взамен? На некоторое время в зале совещаний воцарилась абсолютная тишина. Собравшиеся ожидали от меня хоть какой-нибудь более значимой реакции. Я же тянула время, пытливо рассматривая лицо Цунаде. — Разве я не предоставила вам всю информацию ранее, Хокаге-сама? — ласково напомнила я, и лицо Сенжу словно окаменело. — За что мне был обещан Шимура Данзо. — Что? — удивленно вскинулась Мизукаге. — Хокаге, я требую объяснений. — И не только она, черт возьми, — вклинился Райкаге. Цунаде лишь хмыкнула, сильнее сжав пальцы в замок. — Действительно, эта женщина заявилась в деревню, требуя отдать ей Данзо, — почти весело прояснила она, но во взгляде Хокаге плескался яд. — Однако, ни одного доказательства её слов предоставлено не было. По большей части, всё сказанное Курохэби, было похоже на бред сумасшедшей. — Но вы обязаны были поделиться этими сведениями с остальными Каге, — хмыкнул Оноки, зло посмотрев на Цунаде. — Кто бы говорил об обязанностях, — вспылила Сенжу, ударив ладонью по столу. — Ты, Тсучикаге, неоднократно нанимал Акацуки для нужд своей деревни. В зале совета снова поднялся возмущенный галдеж. Каждый из присутствующих пытался обвинить оппонента. Почти каждый. Всё это время я чувствовала на себе пристальный взгляд Казекаге. — Хватит, — голос Мифуне прозвучал как гром, как выстрел в тишине. — Не время искать виноватых. О, нет. Я не позволю закончится этому так просто. — Разве? — я тонко улыбнулась. — Долгие годы правление Конохи вело деятельность на сдерживание потенциала других деревень. Разумно, конечно, учитывая, что вы не можете доверять друг другу. Все мы помним эту ужасную историю на перевале Йосуга. Да, Тсучикаге? — Ты что нес… — попыталась вклиниться Цунаде, но безуспешно. — Мир между деревнями? — я легко повела плечом, значительно повысив голос. — Не смешите меня, Хокаге. Сразу после того как Коноха получила джинчуурики Кьюби, Узушиогакуре была сметена с лица земли. Во время войны, естественно, — я громко усмехнулась, разведя руками. — Целая деревня, мощный игрок на политической арене, который имел все шансы задавить детище Хаширамы. Оказалась разорена и разрушена. Так таинственно. И так удобно. — Прекращай этот цирк! — подскочила со своего места Цунаде, в мановение ока оказываясь рядом со мной. — Ты думаешь, что здесь найдётся хоть один человек, который поверит тебе?! Не будь смешна! Ни твои слова, ни твои действия не смогут отвлечь нас от реальной угрозы! Она тряхнула меня за руку, впившись в неё пальцами так, будто бы грозилась сломать. Я видела, как в глазах Хокаге плескались ярость и отчаяние. И как бы больно не было мне сейчас, один вид наследницы Сенжу доставлял мне невыразимое удовольствие. — Угрозы для всех или конкретно для тебя? Нэ? — чуть склонила голову я. — Вы так боитесь мести тех, кто долгие годы страдал от деятельности Конохагакуре, что готовы использовать прочих как живой щит. Я не права…? Сенжу ещё какое-то время смотрела на меня преисполненная праведного гнева. Затем опустила голову, одарив меня самой жуткой улыбкой из всех, что я когда-либо видела. Казалось, в комнате похолодало на несколько градусов. Немая сцена затянулась, но я не собиралась сдавать назад. — Я не буду оправдываться перед тобой, — четко произнесла она. — Моя цель — создать союз, который сможет противостоять любой угрозе и раз и навсегда покончит с разногласиями между деревнями. И если ты решишь помешать мне, то, — она размашисто ударила кулаком по раскрытой ладони, — я убью тебя. — Как Хаширама убил Мадару? — совершенно не проникнувшись речью, хмыкнула я. — Извини, Цунаде, но Первый смог убить Учиху только потому, что успел до этого убедить в необходимости союза, чтобы «раз и навсегда покончить с разногласиями между кланами». Я сыта вашими обещаниями по горло. Если ты хотела линчевать меня перед толпой свидетелей — вперед. Обескураженная откровенной ложью, Сенжу не нашлась с ответом. К счастью для меня, остальные члены заседания увидели в этом лишь подтверждение моей правоты. Воспользовавшись заминкой, я обернулась, чтобы посмотреть на каждого из Каге. Все представители военной элиты пребывали в состоянии мрачной задумчивости, выискивая, где таится подвох. — Уведите её, — потребовал Ооноки, сморщив свой большой нос. — Что делать со змеёй на груди, разберемся позже. — Надеюсь на скорую встречу, — обращаясь ко всем и ни к кому в частности, присела я в коротком поклоне, прежде чем конвоиры вывели меня из зала собраний.***
— Пока принято решение оставить тебя здесь. Каге еще не определились, кто ответственен за твою… деятельность, — Какаши стоял по ту сторону тюремной решетки, спрятав кулаки в карманах форменных брюк. — А следовательно — кто будет приобщен к допросу. — А есть разница? — я привалилась к каменной стене, безучастно наблюдая за джоунином. — Только в методе, — честно ответил он, смерив меня взглядом. — Не советую лежать прямо под окном. Сквозняки здесь довольно коварны. Я осела на пол, кивком головы провожая спину Хатаке. То, что он назвал окном, было небольшое решетчатое отверстие в метре надо мной. Через него даже не было ничего видно. Я тихо рассмеялась, закрыв глаза. Любая возможность побега испарялась прямо у меня на глазах. В памяти всплыл отстранённый образ Шисуи, изо всех сил сжимающий этот несчастный хитай-ате. Преданная сука. Да не моя. Судьба у меня что ли такая — оказываться взаперти? В голове зрели планы жестокой расправы над теми, кто, в очередной раз, предал моё доверие. Небольшое развлечение для тех, кто не знает, чем занять себя в холодной камере два на три метра. Жутко хотелось курить. Я похлопала себя по карманам, без особой надежды найти в них хоть что-то полезное. Всё отобрали ещё перед встречей с Каге. Только кольца не нашли. — Потому что кольцо в утке, утка в зайце, заяц в яйце, а яйцо то у Тобирамы в… — вслух продекламировала я, игриво вытянув больную ногу и пошевелив пальцами, — …хе-хе-хе… За дверью послышалась легкая поступь; затем чей-то очень знакомый голос что-то сказал, и Шисуи возник передо мной, как герой из неинтересной пьесы. Никаких отличительных знаков на нем не было. Учиха встал напротив меня, достал из-за пазухи какой-то сверток и протянул сквозь решетку. Пахло вкусно, но я бы скорее откусила себе голову, чем поддалась на такой откровенный подкуп. — Мне разрешили навестить тебя, — начал парень, аккуратно положив сверток на пол, за решетку. — Хокаге зла, но, почему-то, верит тебе. Ей нужно что-то, чем она могла бы ткнуть в лицо остальным. Доказать твою невиновность. Я промолчала, сосредоточено изучая изменения во внешнем виде шиноби. Что-то неуловимо ускользало от меня, какая-то мелкая деталь, которую Шисуи теперь старательно прячет. — Завтра днем Гокаге Кайдан будет закончен, — терпеливо продолжил он, присев так, чтобы наши глаза оказались примерно на одном уровне. — Говорят, то, что ты знаешь, может помочь спасти тысячи жизней. Я не прошу тебя рассказывать всё, но если ты знаешь, как остановить этого Обито-Мадару, то не лучше ли будет переложить этот груз со своих плеч? Я склонила голову на бок, уловив знакомую риторику. Сенжу уже успела промыть ему мозги; или это та действительность, которую я предпочитала не замечать? Сколько Учиху не корми, он всё равно на Коноху смотрит. — Если ты согласишься сотрудничать, я смогу забрать тебя домой, — он сжал пальцами толстые прутья, разделяющие нас, сказав эти слова с таким невыразимым обещанием, что у меня заболело сердце. Я потянулась к шиноби, мягко накрыв его пальцы своими. Рука у Шисуи была теплая и сухая, как будто бы он и сам состоял только из одного жара, непривычного этой холодной стране. — И что мы будем там делать? — тихо спросила я. — Попробуем просто жить. Разве это плохо? У тебя будет всё, что тебе необходимо — хорошая медицинская помощь, крыша над головой и покой. И я… — шиноби резко замолчал, осекшись, — … буду рядом, поддерживая тебя. — Как же мы будем жить, если оба преступники? — Пятая предложила мне восстановиться среди шиноби Конохи. Не сразу, конечно, но это реальная возможность защитить людей. Я смерила шиноби задумчивым взглядом. — Ты действительно думал, что я на это куплюсь? — едко полюбопытствовала я наконец, опуская взгляд на наши переплетенные пальцы. — Ни единой секунды, — горько усмехнулся он. — Но это то, чего я по-настоящему хочу для нас. — Хорошо, я принимаю это, — я сделала над собой усилие и отстранилась от молодого шиноби. — Твои слова. Я принимаю твои намерения. — И? — Нет.***
Из камеры меня выволокли еще до рассвета. И всё же, Коноха и Суна — как наиболее пострадавшие стороны, — решили взять ответственность на себя. А, заодно, и те знания, которые смогут выскрести из меня. Смогут ли — хороший вопрос, потому как Данзо эту сложную загадку русского языка так и не раскусил. Зато я впервые лично познакомилась с Канкуро. Он оказался намного выше, чем я себе представляла. Боевой раскрас, который когда-то казался мне просто смешон, теперь вызывал во мне чувство совершенно противоположное. Вплоть до отвращения. Дорога, которой шиноби Суны вели меня, оказалась совершенно незнакомой мне раньше. Всё, что я смогла определить, так это невозможное количество ответвлений и тупиков. А так же — что всё это время мы поднимались куда-то вверх. — Лабиринт в горе. Умно, — прикинула я про себя, начиная помаленьку сомневаться в том, что на этот раз мне удастся выйти сухой из воды. Наконец, очередные несоразмерно большие двери. Только эти отличались от остальных тем, что имели на себе какие-никакие замки. У дверей нас ждала сама Пятая, с самым смурным видом сложив руки на своей легендарной груди. — Стойте, — ровным голосом отчеканила она. — Хокаге-сама, у нас приказ, — запротестовал Канкуро. — Если уж так хотели поговорить, сделали бы это ночью. Сенжу раздраженно вскинула бровь. — Ты указываешь Хокаге, что ему следует делать? — хмыкнула она, еще раз обозначая разницу их положения. — Но, Хокаге-сама…! — Ц-ц-ц, как накладно, — посетовала она вслух. — Почему ты не можешь просто сказать то, что от тебя хотят услышать? — Почему бы тебе просто не снять с меня наручники, и спасти мою задницу от электричества, а, Сенжу? — тут же ощерилась я. — Я пыталась спасти твою задницу, Учиха! — цыкнула она на меня в ответ, схватив за ворот рубахи. — И что получила вместо этого, а? — Не заливай мне в уши, Хо-ка-ге. Вы отпустили Пэйна, но я почему-то всё еще здесь, — я потрясла наручниками, как неоспоримым доказательством. — О, глянь! Вот она — благодарность за мою помощь. — Ты хоть представляешь, что ждет тебя за этой дверью? — не хуже разъяренной гадюки прошипела Цунаде, прижав свой лоб к моему. — Ничего из того, что бы вы со мной не делали раньше, — я клацнула зубами. — Провались в ад ваша Коноха, вместе с вашими лицемерными душонками! — Всё, достаточно, — Канкуро болезненно схватил меня за руку, потянув вперед за собой. Я обернулась напоследок, от души плюнув под ноги Цунаде. Собаку закатил глаза, что-то бормоча про то, как его достала эта работа. — Мы…? В центре зала находилось широкое медицинское кресло, с подключенными к нему проводами. Всего их было пять штук, каждый из которого вел к своему шлему. И каждый из них был подозрительно похож на тот, что я неосмотрительно надела лет десять назад. Догадка ухнула по затылку, поднимая из глубин сознания давно затаённый, иррациональный страх. Я окинула помещение беспокойным взглядом. Несколько светловолосых шиноби с протекторами Конохи, пара-тройка медиков, суетящихся над своими странными приборами, самураи Мифуне на страже возможных путей отступления. Внимательный взгляд Казекаге, неотступно следящего за процессом моей экзекуции. «Я назову тебя Саико, — говорит мне голос, и я узнаю его. — Это значит «Лучший». Запомни это имя, девочка. И забудь всё остальное. Ты станешь лучше их во всем. И твоя преданность будет тому первым доказательством» Острая боль обожгла затылок. Я дернулась от неожиданности, медленно, словно во сне, поднесла пальцы к затылку, словно могла что-то там обнаружить. Этот голос определенно принадлежал Данзо. Он дал мне новое имя, когда… когда? Мой взгляд вернулся к креслу в центре зала. — Нет, нет, нет, — я засучила ногами, упираясь изо всех сил. — Я туда не сяду! Присутствующие понимающе переглянулись, определенно, вкладывая в мою панику свой смысл. Эта проклятая машинка — изобретение Анбу-Не и она была точно создана не на основе их технологий! Чьи-то руки подхватили меня под локти, силой усадили в кресло и держали так, пока другие крепко фиксировали мои конечности широкими ремнями. Я кричала и отбивалась, насколько хватало сил, и что-то внутри меня вторило этим крикам. — Всё готово? — раздался равнодушный голос Казекаге. — Тогда приступайте. По команде, несколько шиноби надели злополучные шлемы, замигали лампочки панели управления. Мир вокруг меня загудел, задребезжал. А затем, тысячи мелких сверл ворвались в мой мозг, разрывая его на части нечеловеческой болью. Я не могла закричать, запертая в клетке собственного сознания; я чувствовала, как разрывается на части моя голова изнутри, с каждой болезненной пульсацией, подкидывая мое тело в безумной конвульсивной пляске. — Казекаге-сама, она сопротивляется, — донесся взволнованный голос откуда-то извне. — Постарайтесь узнать всё, что получится. «Постарайтесь задействовать те участки мозга, что могут взаимодействовать с потоками чакры» Казалось, что кто-то бездумно ворочает иглами во всех отверстиях моей головы. Это не выразить никакими известными человечеству словами. Мое сознание было переполнено, оно выло и стенало, не в силах выстоять перед этим напором. И когда эти бездумные дураки наконец взломали плотину, мой мир рухнул. И алое застило всё.