Встреча которой не было

Она часто плакала по ночам, молча ревела в подушку, как малолетка... Да что там, как раз малолеткой она никогда не плакала. Как бы трудно, больно или обидно не было, она всегда оставалась все той же милой и ироничной, доброй и колючей, открытой и несдержанной, маленькой и отважной, самым неправильным падаваном Ордена, всеобщей любимицей и головной болью учителя... самой собой — тогрутой по прозвищу Шпилька! Ее не сломали ни кровь, ни смерть близких, ни гибель тех, кого она вела в бой, даже предательство лучшей подруги она сумела пережить. И сейчас она справится! Ведь сейчас у нее была Эника, их Эника, все что осталось у нее от наставника, дочка, так похожая на нее — прежнюю — и на него. Ради малышки Эники бывший падаван Ордена джедаев, геройский коммандер ВАР, а сейчас контрабандистка и охотница за головами Асока Тано, или, по документам, Плоя Шилино ушла из Ордена. Ради нее молча пережила гибель всего, что было ей дорого, в тот день, когда Палпатин, тогда еще канцлер, отдал приказ №66. И ради нее жила все эти годы. «Опять, зачем? Зачем мне эти видения, Сила? Зачем мне раз за разом переживать это? Бесконечная лестница в неизвестность и прощальный взгляд самого дорогого человека на свете. Скайрокер, если бы ты знал... Но я не могу остаться! Проклятый Кодекс! Я должна уйти, я уношу с собой частичку тебя. Если бы я могла сказать тебе правду... Странно, самый горький вечер моей жизни начался с самого счастливого утра. Наша комната в Храме, смятая постель, лучащиеся счастьем глаза, и слова, как клятва: «Шпилька, любимая, помни, что бы ни случилось, в самый трудный час я приду к тебе, я буду любить тебя вечно!» Где же ты, Скайрокер? Они говорили, ты погиб. Но я верю, я буду всегда ждать тебя, Энакин!» Асока всегда верила, что он жив, что придет к ней, что сдержит клятву. Она видела их связь в Силе. Но Тьма скрыла его. Вскоре после того, как она узнала о резне в храме, через эту связь к ней пришла его боль. Асоке казалось, что она сгорает живьем. Если бы только она могла взять эту боль себе! Но она боялась навредить их ребенку. Их дочурке. Она знала, всегда знала, что у них будет дочь. На соседней кровати заворочалась Эника. Сквозь темноту проступили контуры окружающих предметов. Там, за остеклением корабельной рубки, над стареньким ангаром, над затянувшими городок с космопортом тучами начинался новый день. Тихо встав, чтобы не потревожить дочку, Асока прошла в душ. Одевшись, она зашла на камбуз, надо было приготовить завтрак для себя и дочки. Юные тогруты, а в особенности падаванки, всегда хотят кушать, уж кто-кто, а Шпилька это по себе знала. — Ой, чем это у нас так вкусненько пахнет? — просунулась в двери камбуза заспанная Энькина мордашка. — Сперва умойся, заправь постель и оденься, падаван Шилино! — делано грозно произнесла Асока, но губы ее сами собой растянулись в улыбке. — Хорошо, мам! Ну так что на завтрак? — Каша с фруктами, яичница и ягодные пирожки, как ты любишь, — улыбаясь, ответила мать. — А теперь марш в душ! — Я мигом! В коридоре корабля раздалось торопливые шлепки босых ног, а следом шум воды и визг юной тогруты. Систему подогрева воды на этом кораблике еще только предстояло починить. Асока накрыла на стол, за семнадцать лет, что прошли после тех памятных событий, самым значимым, по ее мнению, умением, что она приобрела, стало умение готовить. В ордене их, конечно, учили готовить — на уроках по выживанию, а тут дочка. Для нее бывший падаван не жалела материнской заботы — и кредитов на натуральную пищу. — Эх, Скайуокер, где ты сейчас? Заглянул бы к своей Шпильке, я бы тебя вкусненьким накормила. После завтрака Асока занялась ремонтом корабля, а Эника убежала погулять по городу. Толку от нее в плане ремонта все равно было немного. Тогрута жалела, что не научила дочь ремонтировать технику. Ой как бы сейчас пригодилась лишняя пара рук! «Чего уж жалеть, тогда необходимо было научить ее контролю Силы. Империя искала по всей галактике форсъюзеров, и тех, кого находили, либо убивали, либо забирали... и неизвестно, что страшнее. А главное, я далеко не гений в механике. Эх, вот учитель...» — печально подумала она. Корабль — кореллианский курьер YT-1780, был в ужасном состоянии. Переделанный из легкого грузовика YT-1760 в скоростной катер еще при Республике, он имел просто феноменальные скоростные характеристики, гипердрайв класса 0,8, скорость в обычном пространстве как у истребителя, автономность почти 400 человекосуток. Зато не имел грузового трюма, а генераторы щита обеспечивали защиту разве что от метеоритов. Плюс ко всему прочему конкретно этот кораблик имел украшение в виде пробоины от турболазера и простоял в здешнем ангаре минимум со времен битвы за Кристовсис. «Кристовсис, там я встретилась с Эни, как это было давно... Так, Шпилька, успокоиться! Тебе еще энерговод правого двигателя ревизировать!» — обругала себя женщина. Она не понимала, что с ней происходит. С самого утра в голову лезли воспоминания. Да, она до сих пор любит его, но время притупило боль, Асока могла жить, не вспоминая его месяцами. Связь в Силе также скрывала Тьма. Предчувствие тоже молчало о возможной опасности. Но что-то было не так. «Наверное, это от нервов? Все эта хаттова беготня с покупкой этого корабля... Ситхов неймодианец, как хотелось тогда достать мечи!.. Двадцать семь тысяч за эту развалюху! На счету осталось всего восемь тысяч, а ведь надо еще закончить ремонт, заправиться, закупить припасы...» — думала тогута, отсоединяя фальшпанели. Шпилька печально осмотрела заваленный материалами и запчастями коридор. Такими темпами они смогут улететь с планеты где-то месяца через три. «В нормальной мастерской это все можно починить за неделю, — грустно думала джедайка, удерживая при помощи Силы здоровенную балку силового набора. — Мечты, тут хоть бы плохенького механика в помощь, да где ж его взять на аграрной планетке с одним космопортом, на который корабли садятся, дай Сила, раз в два дня!» Занятая одновременным удержанием в силовом захвате балки и свободного конца энерговода да плюс к тому разбирающая муфту этого самого энерговода, Асока услышала возле аппарели шаги. Судя по звуку, двоих. Одна — Эника, и мужчина — незнакомый. Шаги остановились, дочка весело прокричала: — Мама! Я тут Скайрокера привела! Концентрация полетела к хаттам, тогрута едва успела отскочить от падающих балки и секции энерговода. Как во сне она прошла к кормовому шлюзу. Там, рядом с ее девочкой, стоял молодой светловолосый паренек с голубыми глазами. Его глазами. Сила, он был так похож на Энакина и на... Падме. Асока знала, что учитель любит сенатора, но, странное дело, не ревновала его к подруге. Возможно, причина была в их связи в Силе, что объединяла их чувства, а может, в присущем всем тогрутам чувстве коллективизма. Или в принятии того факта, что такой человек как Энакин Скайуокер, герой Республики, рыцарь без страха никогда не сможет принадлежать только ей, что он нужен всей галактике. И сейчас она смотрела на его сына... Своего сына, пусть и не она его рожала. — Здравствуй, сынок.