Ты не представишь.

Микко - девушка из метро - догнала меня у дверей издательства, когда я уже забыл о ней и настроился на работу. Я сначала удивился - как она выследила меня в толпе, да еще и догнала на своих неуклюжих шпильках? Но потом вспомнил, что она все обо мне знает, и, конечно, если уж ей доверили мои детские фоточки, то место работы и подавно не могло стать секретом. Так как брат с детства учил меня быть вежливым человеком, пришлось пригласить ее внутрь и напоить мерзким пересахаренным кофе из автомата, который ей очень понравился и понадобился в тройной порции. За те двадцать минут что мы разговаривали, я, кажется, узнал о ней абсолютно все. Разговором, правда, происходящее назвать было нельзя, потому что ее монолог я разбавлял лишь невзрачными "мммм" и "понятно". Она все время хвалила мои рисунки, в которых на самом деле нет ничего особенного, и украдкой поглядывала на лестницу, ведущую в офисы. Наверное, я должен устроить ей экскурсию, но делать это не буду не только потому что не особо горю желанием. Где-то в здании находится Хару, и... Зачем мне это все? Я через три минуты должен быть наверху. - Ох, Мисаки, я тебя заболтала, да? - Микко вскочила и поправила черные брюки так, будто это была юбка. - Мне пора приступать к работе, но ты знаешь мою почту, и... - О, боже! - пискнула она не смазанной дверью, - я теперь могу тебе писать! Я поморщился. Если бы написала МНЕ, а не брату, не упала бы в моих глазах в первый же день знакомства. - Всегда могла, она для всех открыта. - Но я так стеснялась! Ой, ну ладно, мне ведь тоже пора бежать. Увидимся! Кстати о другой моей знакомой, о которой я уже дважды упоминал. У Харухи есть такая особенность - появляться тогда, когда о ней вспоминаешь. Так всегда бывает: вспомнишь о ней, и жди ее через минуту-другую. Так и сейчас - стоило Микко пружинисто подскочить ко мне на длинных шпильках полусогнутых ног, да еще и обнять, и в щеку поцеловать, как старого приятеля, Хару возникла на лестнице как по волшебству, и вид у нее, конечно, был озлобленный. - Мисаки! Сенсей искал тебя, ну как же так! Ты же знаешь, что без тебя мы не начнем. Мне она, однако, улыбнулась, и в секунду оказалась рядом, как бы невзначай оттеснив Микко. Той, правда, пора было бежать, как сказала она сама, но девушка уже никуда не спешила. Она не взглянула на Хару и улыбнулась мне: - Увидимся, Мисаки! Я тебе напишу! И медленно скрылась в дверях. Шествуя к выходу, она старалась не подгибать колени, и у нее это почти получилось. Знаете, моя жизнь в последнее время далеко не сахар. Рефлексия и апатия меняются местами с истерическим горем, которое разъедает все внутренности ближе к ночи. А на пустое место снова приходит апатия. К чему это я? Да к тому, что сейчас я кожей чувствовал, как сползает улыбка с лица Хару. Злая Хару - это проблема, а проблем в моей жизни дофига и больше, лишних не хочу. Не поеду никуда я с братом! Достал со своими девицами, честное слово! Одни проблемы от его идиотской деятельности. Подруга фыркнула закрытым дверям, показывая, видимо, свое отношение к внешнему виду и ужимкам ушедшей особы. А потом развернулась и взлетела вверх по лестнице со скоростью свиста ветра, потому что носила кеды. За пять часов совместной работы над фоном она не проронила ни слова.

***

Я веско стукнул сумкой об пол. Манами вздрогнула, и, оценив обстановку, схватила Махиро, понесла укладывать спать. Брат с благодушным видом глядел на меня. А я не хотел на него смотреть. Я пялился на сумку, огромную и безразмерную. Всю работу на дом злая Хару оставила сегодня мне, и виноват в этом был брат и только брат. - Я никуда не поеду. - Мисаки, это не обсуждается. Сколько ни громыхай сумками, но работа - не отговорка. У тебя каникулы на учебе, ты обязан отдохнуть. Я сверкнул глазами, по крайней мере, попытался. И, видимо, получилось: брат встревоженно прищурился. В моем взгляде было столько злобы, что та щипала мне веки. О, да. Я изменился. Меня все бесит - вот моя перемена. Не очень круто, да, Такахиро? - Я не еду, потому что не хочу ехать с тобой! Что ты мне устроил? Как ты вообще посмел давать кому-то фотографии из семейного альбома?!! - Не разговаривай со мной в таком тоне! Я хочу как лучше, а в тебе проснулся какой-то глупый подросток! Никогда такого не было! Ходишь злющий, огрызаешься, ничего о себе не рассказываешь! Такахиро не кричал, но говорил громко и отчаянно. Я знал, что буду жалеть о ссоре с братом, но затея с поездкой сама по себе провальная: с работы меня отпустят, разве что, уволив. - Тебе дадут отпуск, - сказал он, помолчав. - Отдых просто необходим. Ты выглядишь как привидение, того и гляди тень перестанешь отбрасывать. В двадцать два здоровые люди не седеют, Мисаки. Я хотел сказать, что зол на него из-за девок и фотографий. Хотел съехидничать, мол, да, седой, все не как у людей, и вообще я гей. Как уж есть принимай меня, или смысла нет разговаривать. Но ничего этого я не произнес. - Да не даст мне никто отпуск, - с усмешкой произнес я. Смысл выяснять отношения отсутствовал, раз уж я все равно не поеду. Да и вообще, был ли он, смысл? Я в любое время наговорю лишнего, а потом буду жалеть. Зачем?.. На место злобы снова пришла апатия, мой верный друг. Но не тут-то было. Когда я подхватил сумку с пола и направился к двери, Такахиро остановил меня фразой, которая все во мне перевернула, с которой и началась эта история: - Да дадут тебе отпуск, не переживай. Акихико договорился уже обо всем, у него связи. Мы ведь с ним едем, кстати. Давно он нас не видел, соскучился уже. Да и невестой не грех похвастаться, правда?