Снежный плен

Tom © Первый шок уже прошел. Осознание того, что я полный кретин, вот уже который час бьет меня током. Это все из-за меня! Я и раньше об этом подозревал. Еще когда мы перед лавиной остановились у другого склона... Уже тогда я понял, что совершил где-то ошибку, но все еще верил, что смогу все исправить. Я так думал до тех пор, пока Каулитц мне эту чертову карту не показал. Оказывается, что из нас двоих во всем виноват я. Тут быстро темнеет. Как-то я слишком ошибался в себе. Спихнул всю вину на Билла. А, спрашивается, почему? В чем он может быть виноват? В пару со мной его Оливер сунул. Маршрут я у него забрал, и сам привел нас в самую задницу... И чего это я решил, что он в чем-то виноват? Тем более, что из лавины меня вытаскивал он. Ну, вот... Гребанное чувство вины начинает душить меня. Это самая поганая черта моего характера. Я слишком сильно переживаю чувство вины... - Эй... - оглядываюсь на парня, тот вздрагивает и поднимает на меня глаза. - Садись к костру. И без шапки я его оставил! Ну, что я за человек такой? Лучше бы я эту проклятую карту сжег! Хотя тогда мы бы не узнали, что я полный кретин и спасения извне вообще ждать не стоит. Не дай бог Билл еще заболеет... Смерти я ему точно не желаю. Да и не желал я ему никогда ничего плохого. Смотрю на его профиль. Наверно, нужно сказать, что, если бы не его статус в классе и в школе, из него получился бы крутой парень. А так, он забитый всеми... Я даже не знаю о нем ничего. Лишь то, что парень хорош в литературе и искусствоведении. Открываю термос наливаю в крышку-чашку подогревшийся кофе. Надеюсь это ничего, что ему уже больше суток, этому кофе? Пещера наливается ароматом кофейных зерен. Делаю несколько глотков, и приятное тепло разливается по организму. Слышу рядом тихий вздох. Знаю-знаю, что я не хотел с ним ничем делиться... Но загладить свою вину я должен. Может, тогда она меньше будет тяготить меня изнутри? - Будешь? - протягиваю ему крышку. Билл так удивленно на меня смотрит, а в его глазах я вижу такую... Благодарность? Преданность? Веру? Что это? У меня дух перехватывает. На меня никто так раньше не смотрел. - Спасибо, - берет стаканчик и подносит его к губам. Сначала делает глубокий вдох, пробует напиток на запах. Улыбка разливается по его губам. Он снова поворачивается ко мне. - Спасибо, - и так смешно морщит носик, улыбаясь. Честно говоря, это подкупает меня немного. И, когда он допивает остатки в чашке, я беру термос и снова наполняю крышку: - Угощайся... - опускаю почти пустой термос к костру. - А ты? - дергает бровями. - А я и не предлагаю тебе выпить все... Он кивает. Bill © А дальше я смотрю, как Том лакомится моим любимым печеньем – Орео . Я не ел уже больше суток. Желудок против моей воли заурчал, напоминая о голоде. Я отвернулся, понимая, что призыва моего живота не услышали только глухие... Каких тут не было. - Ты все это время ничего не ел? - слышу его голос. Не думаю, что я имею право жаловаться ему. - Я ел, - скромно отвечаю я и снова смотрю на огонь. Чувствую его тепло и взгляд Тома. - Ты даже врать не умеешь, Каулитц! Я вздыхаю. - Держи! - он пихает мне в руки пачку с печеньем. - Не нужно, - отдаю ему обратно. - Все нормально. - Я их тебе сейчас в глотку запихаю вместе с упаковкой, Каулитц! - шипит Том и снова отдает мне печенье. - Ешь! Или ты настолько бестолковый, что не понимаешь, что через несколько суток ты просто сдохнешь без еды? А из-за моей глупости мы тут не на одни сутки засели. Так что, прошу тебя, включи мозг! Я поворачиваюсь к нему. Неужели он не понимает, что через несколько дней сам будет себя проклинать за то, что отдает мне последние остатки еды? Не думаю, что у него с собой целый продуктовый магазин. - Том, я не голодный, - тихо говорю я. - А тебе нужны силы. И это твоя еда. Ты не виноват, что я не взял с собой ничего поесть. Я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня. Том недовольно хмурится: - Ну, Каулитц! - шипит он, и через мгновение я оказываюсь придавленным его телом. Он улегся на меня сверху; я не имею возможности даже пошевелить руками. - Я говорил, что запихну тебе печенье вместе с упаковкой прямо в глотку? - в прошлый раз он сдержал свое обещание: поджечь меня, если я не услежу за огнем. - Говорил? - Том... - ерзаю под ним. - Открывай рот! - угрожающий тон. - Иначе я начну с упаковки! - он прикладывает к моим губам печенье. - КАУЛИТЦ! - его лицо очень близко, и я прямо-таки чувствую его дыхание на своей щеке. Открываю рот. - Отлично! Теперь ешь! - Заталкивает печенье меж моих губ. Любимый вкус растекается во рту. Я даже прикрываю глаза. Так тепло, и вкусно. И Трюмпер на мне... Ой. - Мне хватит... - произношу, когда проглатываю сладость. - Ты воробушек что ли? Даже воробушки больше едят! Давай следующую! - он снова тыкает печеньем в мои губы, и я уже не спорю. Смотрю в глаза напротив и поедаю из его рук печенье. Не успеваю я съесть второе, у моих губ уже третье... В общем, Том встал с меня, когда я доел остатки печения, опустошив коробку. Честно говоря, я не ожидал такого поступка от школьной звезды. Том - сын богатых родителей. Единственный ребенок в семье, который с самого детства получал все самое лучшее. Мне казалось, что такие люди сильно эгоистичны. А то, что он почти силой заставляет меня выживать... Это противоречит эгоизму. Сажусь к костру. Вижу, как Том зевает, клюет носом. - Меня вырубает, - объясняет он. - Ляг, поспи... - Ты уснул, я потом тебя еле разбудил. Да и костер... Ты же мастер его тушить! - Вообще-то это не я! - откуда во мне смелость? Молчал бы. - Неужели тут есть кто-то другой? - издевка в голосе. - Это с потолка... - объясняю, но и не надеюсь на то, что он поймет. - Ну да, как же... - уже чуть добрее. - Короче... Спать я хочу. - Ложись у костра, я присмотрю за ним... И за тобой. Он вздыхает. Но видимо ему деваться больше некуда: спать хочется. Он укладывает рюкзак под голову, ложится на камень, который усыпан слоем снега. - Подожди... - дергаю его я и иду к своему рюкзаку. Достаю из него плед. - Подложи под тело, не спи на голой земле... - Ты придурок? - смотрит на меня. - Сидел, мерз там, не мог в плед укутаться? - я пожимаю плечами. На самом деле я не хотел в него кутаться. Я надеялся, что я просто усну и больше не проснусь. Том берет плед, кидает его на землю, ложится сам, подкладывая под голову рюкзак. Вижу, как его ресницы через некоторое время опускаются, глаза закрываются. Я уверен, что он очень устал и его вырубит надолго.

***

Tom © Я просыпаюсь от того, что Билл добавляет дрова в костер. На улице уже светло. По-прежнему светит солнце. Будто и не было нашей второй ночи. Нашей ночи. Странно использовать это словосочетание применимо к самому большому неудачнику нашей школы. Билл просто странный. И его никто не понимает. Даже я. Честно, я не знаю почему его не любят. Вроде бы он умный, на уроках отвечает, списывать всегда без проблем дает... Не стучит никогда, что бы мы с парнями с ним ни сделали. Просто он беззащитный... Вот его и пинают все, кому не лень. Сейчас у меня есть возможность посмотреть на него. Наверно впервые я вот так вот разглядываю его лицо. Аккуратный носик, раскосые больше золотые, чем карие глаза. Толстые брови, которые очень странно подходят его внешности. Тонкий подбородок - будто противопоставляется бровям – острый, я бы даже сказал аристократичный. А еще у него удивительно красивые лучи скул... - Я бы на твоем месте сжег меня, пока я сплю... - сажусь и вытягиваюсь, разминая затекшие конечности. - Ну да... Что-то я упустил свой шанс: избавиться от тебя и сытно покушать. Я смотрю в его серьезное лицо. Он не шутит? Несколько секунд и он расплывается в довольной улыбке. - Я не вкусный, - пытаюсь говорить невозмутимо, но выходит какой-то лепет. - Пока не проверишь – не узнаешь! - с заумным видом выдает он. - Пойду за дровами, - хлопаю его по плечу. - Можно я с тобой? Я хочу хоть чем-то тебе помочь... По-моему, он стал смелее. Ладно, Том. Вам вместе тут сидеть еще не один день. Лучше жить с ним в мире, чем... Так, как раньше - никак... - Пошли, только нужно быстро, чтобы этот костер не потух. - Я только что подкидывал дрова... Мы идем по снегу в сторону леса. Я пытаюсь понять: почему меня так бесит этот парень? Я ведь уже думал о том, что, в принципе, он ничего плохого не сделал мне. Но сам его вид меня задевает. То ли омерзение, то ли что-то подобное. Просто то, что я знаю о его семье... Может, из-за этого? - Нужно с деревьев ломать, ты сможешь? - Да, конечно. Странно, но я только сейчас заметил, что он немного выше меня. Тонкий, даже в этих куртках. Одежда на нем смотрелась комично: куртка явно на несколько размеров больше, штаны держатся, скорей всего, только на лямках. Наверно, он совсем маленький... - Том... - оборачиваюсь на парня. Тот осторожно опускает ветки на снег и смотрит в одну точку. Замечаю, как по белому снегу скачет заяц. НАСТОЯЩИЙ! БЕЛЫЙ! ЗАЯЦ! Мы замираем. Снова переглядываемся. Вижу, как Билл горящими глазами смотрит на животное, которое все ближе приближается к нам... В общем, я всегда любил животных, но голод сделал свое дело... Bill © Вспоминаю своего отца: мы когда-то держали кроликов. И я видел, как он забивал этих пушистых животных. Я почти также забил этого лесного зайца. Да, кто-то скажет, что не такие уж мы и голодные еще... Но, я, например, уже третьи сутки ничего нормального не ел. Только орео... У Тома в рюкзаке нашелся ножик.... Уже через полчаса мы сидели у костра и крутили мясо на тонких ветках. - И где ты всему этому научился? - с неким недоумением в голосе поинтересовался Том. - Мы когда-то держали кроликов... - пожимаю плечами, обжаривая мясо над огнем. - Я и подумать не мог, что ты способен на такое... - Я голоден, - спокойно отвечаю я и чувствую на себе его взгляд. Конечно, что он хотел? Не мог он подумать... Он ведь обо мне ничего не знает. Уверен, что ничего толкового не знает. - А сейчас вы не держите кроликов? - вроде как для поддержания разговора спрашивает Том. - Уже года два как не держим. Когда отец умер, у мамы просто перестало хватать на них времени. А я с учебой тоже еле-еле справлялся. И в один день, мне пришлось всех их забить... - вздыхаю. - Ты же умный. Я и подумать не мог, что у тебя какие-то проблемы с учебой... Моя тихая усмешка. - Ты подумать не мог? - смотрим друг другу в глаза. - Ты разве хоть единожды задумывался о том, какой я на самом деле? Том поджимает губы и виновато опускает взгляд вниз. Мне всегда казалось, что Трюмпер не испытывает ни вины, ни стыда, ни совести, ни раскаяния. Он всегда уверен в себе и своих действиях. Но, наверно, я, как и он меня, просто плохо его знаю. Мы, честно говоря, за все время учебы, впервые разговариваем вот так... Спокойно и о чем-то личном. Не знаю, что он там себе думает, но для меня это многое значит. Мне приятно узнавать людей, мне такой шанс редко выпадает. Обычно человек ориентируется на уже имеющиеся знания обо мне, которые он получил от других людей. - Послушай... - его голос выдергивает меня из своих мыслей. - Я никогда не хотел тебе ничего плохого... - глядя куда-то вперед, сообщает он. - Я знаю, Том. Ты просто шел за группой и подчинялся законом стаи, боясь потерять свое место в ней, - тихо произношу я. Трюмпер вздыхает, слышу его легкую усмешку. - Будто ты что-то знаешь обо мне! - с некой обидой и одновременно обвинением в голосе вдруг бормочет он. Я выдыхаю. - Ты мой одноклассник, Томас Трюмпер. Твой день рождения 17 марта. Ты мой одногодка. Ты силен в математике и химии, но имеешь проблемы с литературой и географией. Ты играешь на гитаре, по-любому мечтаешь о собственной рок-группе. У тебя много друзей, еще больше подруг. Навряд ли ты когда-то любил, но мне думается, что ты романтик. Ты не разлей вода со своим лучшим другом, значит, ценишь преданность, верность, честность и правду. Ты уверенный в себе, самовлюбленный, немного эгоистичный молодой человек. Ты знаешь, чего хочешь, умеешь ставить цели, скорей всего не отступаешь до тех пор, пока не добьешься своего. Упорный и упрямый. Любишь внимание. Еще у тебя хорошо подвешен язык – с легкостью заговоришь любого препода. Ты милый и умеешь обольщать окружающих. Твой отец владеет несколькими фирмами по переработке металлов. Мама – писатель. У тебя есть собака – Скотти. В твоей комнате кофейного цвета обои и мало мебели. Ты любишь больше спортивный стиль в одежде, слушаешь реп, танцуешь что-то вроде уличных танцев. У тебя получается все, за что ты берешься. Твой любимый цвет – коричневый. Ты играешь в школьной команде по футболу. Ты нападающий. Любовь к спортивным машинам и к олдскульным байкам – твоя слабость. Каждое лето ездишь отдыхать на Мальдивы. Хотя, по сути своей, ты любишь снег... И лыжный спорт. Ты добрый и отзывчивый. Кто бы ни попросил тебя о помощи, ты никому не отказываешь.... Tom © Я слушал его с неким восторгом. Откуда он так хорошо меня знает, если за годы учебы мы с ним перекинулись всего парой фраз?.. Он замолкает. Все так же смотрит в костер. Но через мгновение с укором в голосе задает вопрос: - А что ты обо мне знаешь? - Откуда ты знаешь про обои в моей комнате? - он и близко с моим домом никогда не был. - Слышал, как одноклассницы говорили об этом. Я хоть и молчу постоянно, но слышу многое... Я о каждом из одноклассников могу целое досье составить, когда никто из вас про меня и слова не скажет... Я смотрю в его глаза. Вот же противный тип. - Ты ошибаешься, - упорствую я. - Мы многое знаем о тебе. Тебя зовут Билл Каулитц. Ты ботаник и заучка. У тебя нет друзей, ты молчаливый тип с маниакальными наклонностями. Ты подлизываешься к учителям. Твоя мать работает уборщицей... Днем. А ночью шлюхой в местном баре. Отец твой умер, как я узнал сегодня. Наверно, где-то на зоне. Пока мотал свой очередной срок. У тебя дурацкий вкус на шмотки, ты одеваешься, как сорокалетний старик.... Договариваю и смотрю на брюнета. Тот шмыгает носом и так зло смотрит на меня. Хотя скорее это не злость... А горечь и боль... - Из этого всего правда лишь мое имя и смерть отца, - договаривает и срывается с места. Куда побежал-то, придурок? Еще я забыл добавить, что он чертов придурок, который только и умеет, что создавать другим проблемы... Ну, а что? Он спросил, ЧТО я о нем знаю, а я сказал. Ну, ведь все знают, что его мать проститутка, а отец торговал наркотой! Чего он обижается? Скорее всего из-за того, что я сказал ему все это в глаза. А что он думал? Что я промолчу? Ну да... Он такой крутой, выдал про меня целое досье, а я... Что я буду молчать? Я же тоже о нем что-то знаю... Только почему меня опять грызет это тупое чувство вины? Этот придурок словно брошенная собака – жалкий, забитый, и совесть не позволяет его обидеть. Куда он побежал? Без шапки еще... Которую я сжег. Мы тут из-за меня. Он терпит это все из-за меня!!! А я, как могу, порчу ему жизнь! Ну и пусть! Потому что так должно быть! Мы из разных слоев и нам не о чем разговаривать! В честь чего я должен его жалеть? Вообще, в честь чего он возомнил себе, что может разговаривать со мной?.. Пусть там и остается!