Не по правилам

Рукия проснулась от звука закрывающейся двери. Разомкнув глаза, она увидела Цан Ду с подносом. Вчера она заснула в одежде, и теперь шорты и майка были помяты. Бессонная ночь дала о себе знать. Темные круги под глазами выделялись на бледном лице, от чего девушка смотрелась больной. Черные пряди волос перепутались, создавая на голове прическу, сравнимую с птичьем гнездом. Парень оставил поднос на столике и прошел к окну, раздвигая шторы и пропуская в комнату солнечный свет. Рукия поморщилась от острой рези в глазах. Поднявшись с подушки, она растерла глаза и поправила волосы, потом с недовольством посмотрела на парня. Этот брюнет дико бесил ее, доводил до нервного тика. Со вчерашнего дня она точно в этом убедилась. И сейчас… — Здорово выглядишь, зайка моя, — с ухмылкой проворковал он. — Как спалось? — Лучше всех, — зло прыснула Кучики. — Оно и видно, — усмехнулся Цан Ду. — А я тебе покушать принес, — взял поднос и, усаживаясь на постель, поставил его рядом с Рукией. Чашка горячего кофе (ей так и хотелось вылить его на этого ухмыляющегося типа), легкий салатик и фрукты. — Можешь не благодарить. Хотя… от поцелуя в знак благодарности не откажусь! — Вот как, — прошептала Кучики, наклоняясь вперед и останавливаясь на минимальном расстоянии от его лица, — хочешь поцелуя? — незаметно взяла чашку и, отстранившись, с надменной улыбкой вылила ее содержимое на джинсы в районе паха. Глаза парня в ужасе застыли, и он, заорав, вскочил с постели. Матерясь на чем белый свет стоит, выбежал из комнаты, забыв закрыть дверь. Рукия не поленилась воспользоваться случаем и попробовать сбежать. Внизу она наткнулась на добермана, спящего на нижней ступеньке; перешагнула его и направилась к выходу. Дверь была заперта, а на окнах стояли решетки. Пришлось искать другой путь к отступлению. На кухне ее экскурсия закончилась: те самые парни, что привезли ее сюда, сидели за столом и о чем-то спорили. При появлении девушки все разногласия между ними отошли на второй план. — Опа, кто проснулся, — хмыкнул тот парень, что пониже. — А кто разрешил гулять по дому без сопровождения? — спросил другой, с татуировкой. — Ой, простите! Забыла, что нахожусь в музее, — съязвила Рукия. — Ай-яй-яй, — парень с татуировкой покачал головой, — нехорошо так разговаривать со старшими. Может быть, тебя отшлепать? — на лице появился животный оскал. — Ты часом не из этих? Как их там называют? — Рукия поморщилась, выражая неприязнь, и отступила на шаг назад, когда лицо охранника побагровело. — За языком следи! — заревел парень, надвигаясь темной тучей на нее. — Что здесь происходит? — за ее спиной раздался недовольный голос Цан Ду. — На его достоинство опрокинула кипяток, — кивнула на вошедшего, — и с тобой долго церемониться не буду, если пальцем тронешь! — Лучше бы ты молчала, — прорычал здоровяк, собираясь ударить ее по лицу. — Стоять! — рявкнул Цан Ду. — Самодеятельностью не занимайся, — сузил глаза и перевел взгляд на Рукию. — А ты, — схватил ее за руки, — пойдешь со мной, — потом обратился к двум охранникам: — За нами не подглядывать! — Отпусти, Цан Ду! — И не дергайся! Себе же больней сделаешь! — потащил за собой на второй этаж. Зашел в ту самую комнату, закрыл дверь и пихнул брюнетку на постель. — А теперь ты ответишь за то, что сделала! Ты хоть знаешь, на что теперь похож мой член? Еще никто так не выводил меня из себя. Будешь отрабатывать. Раздевайся! — Нет! — Рукия вскочила с постели, прижимаясь к стене. По спине прошла крупная дрожь. Осознание неизбежности ситуации приводило к панике. — Я. Сказал. Раздевайся! — в три шага преодолел расстояние, разделявшее их, и со злостью разорвал ее майку. Теперь грудь девушки прикрывал сиреневый бюстгальтер и клочья испорченной одежды. — А я сказала нет! — она оттолкнула его от себя, кинулась к постели и вооружилась подносом, сбрасывая с него весь завтрак. — Нет, ты серьезно? — усмехнулся парень. — Брось эту игрушку. Сделаем все по-быстрому и забудем старые обиды, — жадно окинул взглядом ее фигурку и облизнулся. — Я обещаю быть нежным, — расстегнул ремень и сбросил штаны. — Катись к черту, — прошипела Кучики, сжимая дрожащими пальцами края подноса. К слову, дрожали не только руки, но и ноги. Она уже прокляла тот момент, когда захотела ошпарить этого ненормального кипятком. — А зря, — вздохнул Цан Ду. Подошел и отбил поднос. Тот со звоном упал на пол. Притянул сопротивляющуюся девушку к себе и грубо поцеловал, сжимая рукой ее ягодицу. Рукия, чувствуя слабый приступ тошноты, зубами прикусила его язык и вырвалась из хватки. — Сука, — он скривился от боли и ударил ее. Она, зажмурившись, повалилась на пол. От сильного удара в глазах вспыхнули искры. — Придется научить манерам, — снял с себя трусы и, подойдя к девушке, резко потянул за волосы. От пронзительной боли из ее глаз брызнули слезы. И она, сжав пальцами его руку, с глухим стоном пыталась расцепить его пальцы. Цан Ду поднял ее лицо на уровне бедер и прорычал: — Придется поработать ротиком, красавица, — сжал в кулак волосы, наслаждаясь ее криком. Еще мгновение, и его член оказался совсем близко. Рукия, глотая слезы, схватила рукой его плоть и с ненавистью сжала то место, которое было покрыто ожогами. — Тварь! — парень завыл от боли, разжимая свою руку на ее волосах, и повалился на колени. Рукия подняла лежащий рядом поднос и со всей силы врезала по голове Цан Ду. Тот упал на пол без чувств. — Развлекай себя сам, ничтожество, — вытирая слезы, прошептала она. Не теряя времени, подошла к двери, — ключ был в замке, — открыла ее и заперла снаружи. Забежала в чей-то кабинет и кинулась к окну, чтобы раскрыть его. Ничего не вышло: все окна были блокированы. Оглядевшись, она заметила средних размеров бронзовую статуэтку греческой богини, стоявшую на полу рядом с цветами. Взяла ее и, размахнувшись, ударила по стеклу. Мелкие кусочки с хрустом посыпались на пол, и, когда от окна практически ничего не осталось, безо всякой предосторожности начала смахивать с подоконника стеклянные крупинки. Судя по ощущениям, она все-таки порезалась, но ей было все равно. Глаза застилали слезы, и их слепило от играющих в осколках лучей солнца. И было на все плевать. Рукия встала на подоконник и посмотрела вниз. Там был бассейн. Она не знала, насколько глубоким он был, но твердо решила прыгнуть. Закрыла глаза и, наклонившись вперед, перестала удерживаться за раму. Секунда и… — Вот глупая девчонка, — незнакомый голос раздается над головой. И когда Рукия понимает, что ее кто-то держит на руках, раскрывает глаза. — Пусти меня! Слышишь? Отпусти! — плачет и от безысходности колотит руками незнакомого мужчину по груди, он лишь ближе прижимает ее к себе и садится вместе с ней в кресло. — Я помогу тебе, — шепчет он на ее ухо и гладит по голове. — Кто ты? — Рукия поднимает на него заплаканные глаза. — Я друг, — улыбается он, стирая с ее щек соленые дорожки. — Как тебя зовут? — сжимает на его груди рубашку, и она окрашивается в алый цвет. — Гин, — мужчина открывает глаза. Они у него пронзительно голубые. — Итимару Гин. Я друг твоего брата.

***

Ичиго резко сел на постели, когда услышал звонок в дверь. С самого утра он не спал, ждал, когда за ним заедет Абарай. И он не заставил себя ждать. Тот стоял на пороге и рассматривал рыжего. Прошел в прихожую и оперся рукой о стену. — Неважно выглядишь. Может, останешься? — сочувственно посмотрел на Ичиго. — Не может, — хмуро отозвался Куросаки. — Не в универ же теперь тащиться. Есть новости? — Айдзен приехал недавно, — опустил руку вдоль тела и достал зазвонивший телефон. - Да? Хорошо. Скоро буду, — отключился и обратился к парню: — Собирайся, нужно ехать. — Я готов. — Так поедешь? — Рендзи оглядел его светло-серые спортивные штаны и белую футболку. — Что не так? — Ичиго удивленно осмотрел себя. — Да нет, просто спросил, — Абарай пожал плечами. — Идиот, — Ичиго театрально закатил глаза, — поехали уже. По дороге Рендзи рассказал Ичиго, что узнал от Бякуи. Приехав в Токио, Айдзен связался с Кучики и назначил встречу в загородном доме. Также он пообещал, что вернет Рукию, если Бякуя прекратит всякие манипуляции по отношению к его иностранным партнерам и вернет ту часть прибыли, которую фирма Айдзена потеряла при прекращении сотрудничества с российскими партнерами. И на вопрос Ичиго: «Что Бякуя собирается делать?» Рендзи криво улыбнулся и ответил: — Увидишь. Бякуя сидел в кресле и растирал пальцем подбородок. Одет он был в белую рубашку и синие джинсы. Его ясные серые глаза, казалось, в данный момент ничего не видели, гипнотизируя одну и ту же точку. Он предполагал, что Айдзену захочется взять реванш после своего поражения. Теперь Соскэ отыгрывался как хотел. Из раздумий Кучики выдернул звонок в дверь. Абарай непонятно зачем притащил с собой Куросаки. Учтиво пропустив гостей, хозяин квартиры обратился к Абараю: — Ты взял то, что я просил? — Как же, — хмыкнул Рендзи, расстегивая легкую куртку и предоставляя всем на обозрение кобуру с пистолетом. — Ты ствол с собой прихватил? — Куросаки явно не был готов к такому повороту. — Да не, — отмахнулся Рендзи, — это обычная зажигалка. — Шутишь? — Ичиго приподнял бровь. — Да, — честно сознался Абарай, потом прыснул от смеха. — Тебя это смущает, что ли? В штаны наложил, мальчик? — Пошел ты, — вздохнул Куросаки, опираясь плечом о стену, — Абарай, я понять не могу, ты по жизни такой придурок? Или твоя ананасовая башка не догоняет, что сейчас не до твоих остроумных шуток. — Слышь, недоумок рыжий, ты кого башкой ананасовой назвал?! Сейчас же возьми свои слова обратно! — вскипятился Рен, даже уши покраснели от злости. Если к прозвищам из раздела приматов, — какими его наделила Рукия, — он относился снисходительно, то с «ананасом» было перебором. — Не подумаю, — фыркнул Ичиго. — Вам не кажется, что вы забываетесь? — надменный тон Бякуи произвел нужный эффект. Парни перестали спорить и успокоились. — Нам нужно спешить. Гин будет ждать нас. Абарай, ты знаешь, что нужно делать, — он посмотрел на шофера многозначительным взглядом. — Я понял, — последовал кивок головой. — Эй, зато я своим котелком вообще не соображаю, — встрепенулся Куросаки. — Вы меня в свои планы просветить не хотите? — Когда приедем, будешь сидеть в машине, — посмотрев на него непроницаемым взглядом, Бякуя вышел за порог квартиры. За ним последовали парни. — Будешь ждать моего агента вместе с Рукией, — продолжил он, закрыв дверь. — Как только Рукия будет с тобой, езжайте в аэропорт. Там ты отдашь Гину это, — протянул Ичиго конверт и билет, — небольшое вознаграждение за сотрудничество. После отправляйтесь ко мне. Вот ключи, — на ходу кинул их Куросаки. — И ни шага из квартиры, пока не вернусь. Вот еще что… надеюсь, ты умеешь водить машину. — Да, но больше предпочитаю байки, — хмыкнул Ичиго, спускаясь по лестнице следом за Абараем и Кучики. — Поедешь на моей машине. Мы с Абараем впереди. При въезде остановишься на повороте, чтобы никто тебя не видел. Дальше по плану. — Так точно, — прыснул Ичиго, засунув руки в карманы. Даже сейчас Бякуя раздражал его своей формальностью.

***

— Что с твоей рукой? — Гин поднес ладонь Рукии к своему лицу. — Ты же поранилась. — Пройдет, — она попыталась встать с его колен и выдернуть руку из его. — Подожди-ка, — мужчина притянул девушку назад, — у тебя в ране небольшое стеклышко. Нужно убрать его. — Что ты хочешь?.. — прежде чем она успела закончить вопрос, Гин накрыл губами место пореза. Ранка защипала, и Рукия поморщилась, собираясь оттолкнуть от себя Итимару. Но тот отстранился сам и сплюнул стеклышко. — Вот и все, — его улыбка была как у лиса. — Только вот незадача. Теперь моя рубашка испачкана. Да и тебе нужно что-то надеть, — разглядывая ее бюстгальтер, он продолжал улыбаться. Рукия вскочила с его колен и прикрыла грудь руками. — Я знаю, где есть одежда. Только там заперт Цан Ду. И скорее всего, он уже пришел в себя. — Он что-нибудь сделал тебе? — Гин сразу напрягся и поднялся с кресла, приближаясь к Кучики. — Н-ничего, — сжав до боли свое плечо, выдавила она. — Но пытался. И получил за это. — Хорошо, — он взял ее за руку, — иди за мной. Делай вид, что нашего разговора не было и что ты боишься меня. Рукия неуверенно кивает головой и следует за Гином. Они подходят к ее комнате, он открывает дверь, игнорируя крики Цан Ду. Заходит в спальню и, потянув за собой девушку, грозно надвигается на брюнета. — Как это понимать, Цан Ду? Почему она сбежала? Приведи себя в порядок и спускайся вниз. — Эй, хватит наезжать на меня, Гин! — вскипятился Цан Ду. — Эта сучка, — указал на Рукию пальцем, испепеляя ее взглядом, — ошпарила меня кипятком и заехала по голове подносом. Я на это не подписывался! — Тише-тише, Цан Ду, — протянул Итимару в снисходительном тоне. — Лучше поспеши, твой дядя хочет тебя видеть. Мы спустимся следом. Не показывать же госпожу Кучики в таком непристойном виде? Парень поморщился и, подняв футболку с пола, вышел из комнаты. Гин отпустил Рукию и приблизился к шкафу. Достал оттуда пару рубашек и одну протянул девушке. Та без возражений, не поднимая глаз, приняла ее и надела, поспешно застегивая пуговицы. Ей хотелось поблагодарить мужчину, но камера не позволяла этого сделать. Рукия решилась посмотреть на Гина. Тонкие черты лица, манящий рисунок губ и мужественно очерченный подбородок. Все в нем привлекало ее. Особенно белоснежные волосы с серебристым отливом. Теперь он щурился, и его холодно-голубые глаза скрывались за темными густыми ресницами. Но на лице все так же продолжала блуждать та самая лисья улыбка. На первый взгляд такому человеку нельзя было доверять. Но у Кучики не было выхода. Они молча спустились в гостиную, там в кресле восседал хозяин дома. Голубая рубашка была небрежно наполовину расстегнута на груди, светло бежевые брюки облегали мускулистые ноги. Во всей его расслабленной позе сквозила сила и уверенность. Его волнистые каштановые волосы были аккуратно уложены, лишь небольшая прядка выбилась из прически, ложась на переносицу. Карие глаза изучающе осматривали бледнолицую брюнетку в сопровождении его помощника. Во взгляде Соскэ было что-то дикое, что скрывалось под маской вежливости, и что-то опасное. В его глазах будто горели тлеющие угли. — А вот и наша гостья, — тишину в комнате разрезал бархатный мягкий голос. — Как спалось младшей Кучики? — с поддельным интересом поинтересовался хозяин дома. Рукия с отрешенным видом посмотрела сначала на мужчину, потом — на вошедшего в зал Цан Ду. Было противно неуютно в этой мужской компании, лишь стоящий рядом Гин придавал ей сил, чтобы не сорваться и подчеркнуто равнодушным тоном ответить на вопрос. — Лучше спросите это у своего племянника. Цан Ду, — встретилась с ним взглядом, — ведь тебе есть, что рассказать? — О чем ты? — удивился Айдзен. И вновь все было фальшью. — В чем же провинился мой племянник? — губы расплылись в слабой улыбке, а тонкие пальцы поглаживали подбородок. Рукии было тошно, в горле образовался ком, и дыхание сбилось. Но она продолжала смотреть брюнету в глаза, вкладывая в этот взгляд всю ненависть, презрение и отвращение. — Цан Ду, — Айдзен положил руку на кресло, перекрещивая ноги. В мягком приятном голосе слышались нотки раздражения, — разве я не предупреждал тебя? — Дядя, но ты же сам… — Сейчас говорю я, — Айдзен пристально посмотрел на парня. — Я не собираюсь слушать никчемные оправдания. Будь добр, иди к себе. — Вот и отлично! — прыснул он. — Я в этом больше не участвую! — кинул последний взгляд на Кучики и вбежал на лестницу. — Ну, а теперь к главному, — Соскэ откинул прядь со лба. — Скоро приедет твой брат. И от него будет зависеть, насколько скоро ты окажешься дома. Будешь послушной девочкой? — Что тебе от него нужно? — сжимая от злости кулаки, Рукия хмуро посмотрела на Айдзена. — А тебе не кажется, что суешь свой нос не в свое дело? — взгляд карих глаз приобрел оттенок черного. — Не в свое дело? — возмутилась брюнетка. — Да я по задницу влипла в это дело! И ты, Айдзен Соскэ, ничего не получишь от моего брата! — подавшись вперед, она была резко остановлена за плечо. Но не обратила на это внимания. — Вот как? — усмехнулся мужчина. — Интересно, интересно, — медленно протянул он, барабаня пальцами по кожаной обивке. — А теперь время для тихого часа, — перевел взгляд на Итимару. — Что? — Рукия недоуменно вскинула голову, встречаясь взглядом с лисьей улыбкой. И неожиданная боль в левом плече. — Что ты мне вколол? — голос сорвался. Он словно потух в разочаровании и безысходности. Тело не хотело слушаться; все мышцы свело и в горле пересохло; голова закружилась, и мысли путались в этом страшном водовороте. Страх и отчаяние промелькнули в глазах, прежде чем тяжелые веки сомкнулись. Девушка пошатнулась, стремясь повалиться на пол, но ее заботливо подхватили мужские руки. — Отнеси наверх, — поднимаясь с кресла, приказал Айдзен. — Нужно приготовиться к приезду Кучики. И… следи за ней. Бякуя не должен знать, что она все еще здесь. — Не узнает, — улыбка на лице седовласого стала еще шире, — я позабочусь об этом.