Талисман

How much deception can you take? How many lies will you create? How much longer 'til you break? MUSE

      Январь, 2010.       В Париже сыро и холодно. Анж забрала Романа и укатила на зимние праздники к родителям в Марсель. Мерван не смог составить жене компанию, даже если бы хотел. Дов, кажется, совсем обезумел, или это руководство ПДС в очередной раз поиздевалось, но весь декабрь у труппы мюзикла «Моцарт. Рок-опера» был занят выступлениями. Даже на Рождество Аттья умудрился поставить спектакль. И хорошо, что один. Потому что уже на следующий день предстояло отыграть два. И так всю неделю до Нового года… Артисты выли, жаловались, ненавидели всё и всех, продолжая мило улыбаться публике, которой, несмотря на ежедневные концерты, меньше не становилось, аншлаги были на каждом представлении.       Микеле страшно уставал. На сцене Моцарт светился и сиял, щедро одаривая зрителей своими улыбками, воздушными поцелуями и заливистым смехом. Всё-таки он профессиональный актёр! Но стоило сомкнуться тяжёлым кулисам, как Микеле сдувался, будто воздушный шарик, и плёлся в гримёрку, еле переставляя ноги, чтобы быстро переодеться и потом, зевая и опираясь на плечо Мота, слинять вместе с чудищем домой. Да-да, Мик всё ещё жил у Флорана. Мерван отчаянно завидовал бородатому, но сделать ничего не мог. У Мота были все козыри: удобная квартира и авто, чтобы подвозить Микеле на репетиции и забирать после спектаклей. Локонте, видимо, считал это сочетание очень удачным, поэтому не слишком торопился с поисками собственного жилья. Мервана это не устраивало, поэтому в перерывах между репетициями он активно таскал Микеле по риэлтерским конторам и ходил вместе с ним и очередным агентом по недвижимости смотреть новую квартиру. Локонте придирался ко всяким мелочам, его претензии были настолько несущественны, что бедняга-агент впадал от них в ступор и смотрел на клиента округлившимися глазами, а Мерван деликатно улыбался и тяжко вздыхал. Наконец, спустя две недели и два десятка просмотренных квартир, итальянец выбрал себе скоромную, но крайне уютную жилплощадь в районе Гарэ Сент Лазар. Рим наивно надеялся, что Локонте сразу же переедет в новое пристанище, но нет. Мике заявил, что нужно сперва сделать капитальный ремонт. Так что он погостит у Мота еще месяцок. Чудище, разумеется, не возражал. Ещё бы! Любовь Сальери к Моцарту была, кажется, очевидна даже для журналистов, а уж для Мервана – тем более. Но, зная характер Мота, Рим не сильно беспокоился по этому поводу. Этот тормоз триста лет будет собираться, чтобы признаться Микеле в своих чувствах, поэтому вряд ли у них дойдёт до чего-то серьёзного.       В данный момент Рима беспокоило другое. Локонте спал с Клэр – и вот это было серьёзно! Эта дрянь всё-таки затащила Микеле в постель, и они уже почти месяц встречаются! «Воспользовалась преимуществом, да, стерва? Тем, что ты баба, а значит, с тобой ему трахаться можно? Ну, ничего, Перо, радуйся, пока можешь…». Мерван бесился, крепче сжимал кулаки, наблюдая, как Клэр и Микеле целуются на каждой репетиции, и очень жалел, что демонический Клоун Моцарта не располагает полномочиями задушить Констанцу, потому что очень хотелось. Ну, или хотя бы дать этой вертихвостке смачного пинка под зад, когда Мерван выскакивал на сцену на J'Accuse Mon Père. В принципе, это можно было бы провернуть на последнем спектакле в ПДС, традиционный капустник, как-никак, но хитрая сучка умудрилась на него не прийти! Её заменяла какая-то блондинка, которая в образе Констанцы смотрелась ну до того нелепо, что сперва даже труппа решила, что это очередной прикол для зрителей. Потом, правда, выяснилось, что у Клэр возникли «неотложные дела», поэтому за Констанцу будет эта Диан. Микеле удивился, но отыграл, как положено, разве что гораздо менее эмоционально, просто выполняя требуемые действия и произнося въевшиеся в память слова. А Мерван, глядя на это, злорадно подумал, что без Перо мюзикл ему нравится намного больше.       В Париже все представления были окончены, впереди у артистов месяц каникул, а потом - турне. У Аттья о каникулах было очень своеобразное представление, поэтому первую репетицию всё в том же ПДС он назначил уже спустя неделю после последнего спектакля. Клэр на эту репетицию явилась. Но была мадам Перо на удивление молчалива. Мервана это насторожило. Что это их егоза так поутихла? И выглядит какой-то грустной. Похоже, что-то случилось. Может, с Миком они всё-таки поссорились? Возможно ли такое рождественское чудо, чтобы Локонте отшил наконец эту вертлявую сучку? Было бы замечательно! Хм, а вдруг это она отшила его? Да, второй вариант однозначно лучше. Потому что тогда итальянец наверняка пребывает в расстроенных чувствах, и ему понадобится кто-то, кто мог бы его утешить. И уж конечно, Мерван будет тут как тут!       Рим улыбнулся своим мыслям. Интересно, это и есть оптимизм? Он ведь понятия не имеет, из-за чего у Перо сегодня такое паршивое настроение. Может, это всё прелести ПМС, а он уже понастроил планов. Впрочем, узнать, что же всё-таки стряслось у этой шлюшки, не помешает. Ах, как же было бы здорово, если бы он угадал, и грустит Клэр именно из-за расставания с Миком!       Мерван отыскал взглядом сидящую в зале Перо и, пока Дов в сотый раз гонял Микеле на Place Je Passe, требуя от измученного итальянца «больше экспрессии и ритма», Рим ловко спрыгнул со сцены, подплыл к печальной Констанце и предложил сходить покурить.       - Ты же не куришь! – Перо удивлённо вскинула тонкие брови.       - Всеобщее заблуждение, - белозубо улыбнувшись, соврал Мерван, радуясь, что благоразумно прихватил из гримёрки пачку сигарет, которую там забыл растяпа-Мот. Рим собирался отдать их Флорану, а теперь вот, оказалось, пригодились.       - Ну, тогда пойдём, - сказала Клэр, поднимаясь из кресла. – Мы курить, - проорала она обернувшемуся к ним Дову. Идиотка!       Продюсер нахмурился.       - О, я с вами! - подскочил из своего кресла Солаль. Мерван скрипнул зубами.       - И я! – Из-за кулис выглянула челкастая бородатая голова Мота. Рим сжал кулаки.       - Солаль может пойти, а ты, Флоран, мне нужен на сцене. С Микеле мы уже почти закончили, а ваш с Ямином номер следующий, - безапелляционно заявил Аттья. Мерван облегченно выдохнул, а Мот расстроенно вздохнул и обиженно скрылся за декорацией.       Клэр уверенным шагом поцокала куда-то по коридору, за ней потрусил Солаль. Мерван шёл последним, так как «инициатор» пойти покурить, к своему стыду, понятия не имел, где в ПДС курилка. Дов настороженно следил за удаляющейся троицей, и Риму не нужно было оглядываться, чтобы убедиться в этом, – алжирец и так чувствовал тяжёлый взгляд Аттья у себя на затылке. Мерван только усмехнулся. Ну да, разумеется, Дов забеспокоился. Продюсер ведь прекрасно знает, что Рим не курит…       Курилка оказалась на удивление приятным местом. Потому что, по сути, эта была не курилка вовсе, а задний двор ПДС, куда они вышли через один из многочисленных служебных выходов, и Рим порадовался, что захватил с собой куртку, потому что на улице было прохладно. Мерван великодушно протянул коллегам пачку сигарет – всё равно флорановские, а значит, не жалко, – и Клэр с Солалем вытащили по одной. Помедлив, Мерван «угостился» сам, в последний момент сообразив, что зажигалки-то у него и нет. К счастью, зажигалка была у предусмотрительного Морана, поэтому уже через пару секунд троица умиротворенно дымила, поминутно ёжась под порывами совсем не тёплого январского ветра.       Лоран с наслаждением затягивался и, кажется, рассказывал какие-то анекдоты. Но его не слушали. Клэр с отсутствующим видом пялилась в небо, выпуская клубы белого густого дыма и совершенно невпопад качала головой на реплики Со. А Мерван наблюдал за Перо и изо всех сил старался не закашляться, потому что флорановские сигареты оказались на редкость крепкими. В итоге, Солаль докурил раньше всех, от предложения Рима «Ну что, по второй?» отказался и, пожаловавшись на чудовищный холод, поспешил скрыться в здании. Мерван прикрыл за Со дверь и довольно улыбнулся. Ну, наконец-то они с Перо одни!       Клэр, кажется, вовсе не заметила, что Моран ушёл, не заметила, что её сигарета уже догорела, поднося к губам фильтр и пытаясь затянуться.       - Чёрт! – пробормотала девушка, словно очнувшись, когда Мерван аккуратно забрал из её холодных пальцев окурок и любезно вложил в них новую сигарету.       - Спасибо, - улыбнулась Перо, а Мерван только неопределённо пожал плечами и протянул ей свою всё ещё тлеющую сигарету, чтобы она от неё подкурила. Потому что зажигалка ушла вместе с Лораном, а у некурящего Мервана не было даже спичек.       Очередной порыв ветра растрепал короткие чёрные волосы Клэр, которые она сегодня даже не стала укладывать лаком, и они упали ей на лицо. Перо замотала головой, пытаясь откинуть их назад, но Мерван её опередил, заботливо убирая неровные чёрные пряди за ухо девушки. Потом Рим снял свою куртку и укутал дрожащую от холода Перо, нежно приобняв Клэр за плечи. Она удивлённо посмотрела ему в глаза.       - Холодно, - улыбнулся алжирец. – Я-то в свитере, а твоя водолазка совсем не для такой погоды. Простудишься ещё…       - Ты милый, - хрипло сказала Клэр и тоже улыбнулась.       «А ты – нет. Стерва. Вообще-то надо говорить «спасибо»!»       - Так, может, расскажешь милому мне, что у тебя случилось? Ты сегодня сама не своя, - начал Рим, понимая, что доверительные отношения установлены, а значит, можно не ходить вокруг да около.       - Заметил, значит, - она усмехнулась, сузив глаза – то ли от дыма, то ли насмешливо. С этой девочкой-бомбой ничего нельзя знать наверняка.       - Только слепой не заметит. Ты сегодня не подкалывала Дова, не передразнивала нашу Лунатичку во время Six Pieds Sous Terre и ни разу не запрыгнула на руки к Локонте. Определённо что-то случилось. Рассказывай, не томи!       - Много будешь знать, Рим… Слышал такую поговорку? – Она фальшиво хихикнула и выпустила ему в лицо горький сигаретный дым, и теперь уже глаза сузил Мерван. Но не от дыма – от злости. Не хочет говорить? А он её заставит!       - Ты, конечно, та ещё тёмная лошадка, Перо, но мне ты можешь доверять! Я вижу, тебе надо высказаться, иначе ты просто взорвёшься! Колись, что стряслось?       - Всё тебе надо, - пробормотала Перо, выпуская очередное дымовое облако.       - Мне ничего не надо, Клэр. Я просто хочу понять, что случилось, и помочь. Чем смогу.       «О, как же я тебе помогу, Перо!» - про себя подумал Мерван и усмехнулся. Клэр, впрочем, этого видеть не могла, считая серое зимнее небо гораздо более важным, чем серо-зелёные глаза собеседника.       - Расскажи мне, - попросил Мерван, легонько сжав худые плечи девушки и притянув её ближе к себе. Клэр доверчиво откинула голову ему на плечо, прижимаясь спиной к его широкой тёплой груди, снова глубоко затянулась, выбросила окурок и рассказала о предложении сняться в новом фильме Бессона.       - 3 января было прослушивание, поэтому я пропустила спектакль. Они сказали, что я им подхожу… Роль эпизодическая, с одной стороны. С другой – это же Бессон! А я всегда мечтала быть актрисой. Там, на экране, а не на сцене… Понимаешь?       - Угу, - кивнул Рим, уже даже не слушая. Мыслей в голове было слишком много, разных по смыслу и содержанию, от простого «Твою ж мать, как ох*енно!», до более систематизированного «Теперь надо убедить её выбрать фильм, чтобы она свалила из труппы нахрен!».       - В нашем контракте написано, что я не могу участвовать ни в каких других проектах во время мюзикла, - продолжала Клэр, а Мерван согласно кивал. Надо держать лицо, изображая сочувствие, хотя хочется хлопать в ладоши, кричать «Йес!» и возносить хвалу небесам. Пэр Ноэль, неужели ты и правда существуешь? Прости, что перестал в тебя верить в девять лет…       - Дов не разрешит мне участвовать в мюзикле и в съёмках одновременно…       «Даже не сомневайся в этом, Перо! Я лично это проконтролирую! Аттья будет непреклонен, как малышка Гильотена!»       - А значит, мне придётся выбирать либо фильм, либо мюзикл… - Она повернулась к нему, всё ещё продолжая плотно прижиматься к его груди, и посмотрела ему в лицо. Мерван едва успел собрать губы в плотную линию, пряча неуместную улыбку.       - Что бы ты сделал на моем месте? – спросила Клэр, заглядывая ему в глаза.       - Для начала – зайдём обратно в здание, а то мы рискуем окоченеть от холода! – Он напомнил ей очевидное, выторговав для себя краткую отсрочку. Ему надо было собраться с мыслями. На её вопрос он должен ответить так, чтобы она бегом и вприпрыжку помчалась к Бессону, даже не думая оставаться в труппе!       Они зашли в тёплый коридор, Мерван великодушно разрешил Клэр не снимать его куртку и, не выходя из роли лучшего друга, эмоционально заговорил:       - А насчёт твоей ситуации… Разумеется, я бы выбрал фильм! Твою ж мать, Перо! Это же Бессон! Люк Бессон! Такой шанс выпадает не каждому! Ты понимаешь, как тебе повезло? Если да, то тогда я не понимаю, над чем ты ещё думаешь? Бегом подписывай этот чертов контракт – и да здравствует блестящая карьера!       Он по-дружески тряс её за плечи, умело изображая восторг. Ведь на самом деле Мерван был замечательным актёром, но лучше всего ему удавались роли не на сцене, а в жизни, вот в таких вот маленьких бытовых ситуациях, когда требуется сыграть сочувствие, радость, любовь. Он мог сыграть, что угодно. Настолько убедительно, что никому бы и в голову не пришло, что это всего лишь ложь и хорошо поставленный спектакль.       И Клэр поверила ему. Потому что хотела поверить. Когда человек просит чьего-то совета, он всегда уже на 90% принял решение и просто хочет, чтобы его убедили в том, что оно правильное. Сейчас Клэр была не той отчаянной красоткой и дерзкой штучкой, а просто маленькой сомневающейся девчонкой, которой судьба подкинула прекрасный шанс на воплощение мечты, но просит за это слишком большую цену. И девчонка не знает, что ей выбрать – то ли сохранить синицу в руках, дружеские отношения и привязанности, то ли рискнуть и погнаться за летящим по небу журавлем… Точнее, она знает, что отчаянно хочет именно журавля. И Мерван просто сказал Клэр то, что ей было нужно от него услышать.       - Значит, ты советуешь мне выбрать фильм? – наконец, спросила Перо, задумчиво кусая ноготь большого пальца и глядя на него снизу вверх своими мутно-зелёными глазами.       - Ты хочешь быть актрисой и сняться у Бессона? – в лоб спросил Мерван.       - Чёрт возьми, да! – порывисто ответила она, чуть не подпрыгнув на месте.       - Отлично! Мобильник у тебя с собой? Свяжись с ними, прямо сейчас, и скажи, что согласна!       Пока она не передумала, пока не поддалась глупым сомнениям, пока не вспомнила о том, из-за чего, а точнее из-за кого, она колебалась всё это время…       Клэр вытащила телефон из кармана джинсов и снова посмотрела на Мервана, как бы уточняя, да или нет. Рим кивнул. Клэр быстро заскользила пальцами по кнопкам, набирая номер, а потом приложила телефон к уху. Всё это время она смотрела на Рима, а он крепче сжимал её дрожащую от волнения, вспотевшую костлявую ладошку и улыбался. Ей, наверное, думалось, что ободряюще, а на самом деле – торжествующе!       На том конце провода трубку брать не торопились, и Мерван переживал вместе с Клэр: пока она в волнении кусала губы, он стискивал её пальцы с такой силой, что ей могло быть даже больно. Наконец, ей соизволили ответить, и Клэр сбивчиво запищала:       - Месье Беро? Здравствуйте! Это Клэр. Клэр Перо… Да, та самая девушка из «Кабаре», - по её губам скользнула легкая улыбка. – Месье Беро… окей... Паскаль, я хотела узнать, когда… Да, именно… Завтра? Так быстро?.. Хорошо. До встречи, месь... Паскаль, - она громко рассмеялась какой-то шутке собеседника. – Обязательно! До завтра.       Клэр нажала «отбой» и посмотрела Риму в глаза.       - Завтра я подписываю контракт! – вдруг завизжала она, тут же прикрыв рот руками. Глаза её сияли.       - Поздравляю! – восторженно воскликнул он и приглашающе раскрыл для неё объятья. Клэр тут же кинулась ему на шею, хорошо хоть не запрыгнула на него целиком, вцепившись в Рима, как кошка, которую несут купаться, вцепляется в хозяина.       - Ай, Перо, задушишь! – сдавленно проговорил Мерван, хотя он не особо возражал против её восторгов. В данный момент Перо была счастлива, и Мерван полностью разделял её радость. Вот только причины для этого у него были свои.       - Но я не хочу уходить из труппы, - вдруг тихо сказала она, наконец, отлипнув от Мервана и глядя в сторону. – Я так привыкла к вам… И Дова не хочется подводить…       Мерван нахмурился. «Дова не хочется подводить»? Ага, как же… Впрочем…       - Хочешь, я с ним поговорю? – неожиданно предложил Мерван, и Клэр изумлённо уставилась на него. – С Довом. Я не думаю, что съёмки будут занимать так уж много времени. Ну, пропустишь ты пару спектаклей… Контракт запрещает, конечно, но, может, мы сможем убедить Аттья сделать для тебя исключение. Ты же наша Констанс! – он тепло улыбнулся ей. Он умел это делать в совершенстве – и уже в следующей момент Клэр снова бросилась ему на шею.       - Ты просто чудо, Мерв!       - Вот только… Дов – тот ещё упрямый осёл, так что... Боюсь, шансов у нас нет, - пробормотал он.       - Ничего. Всё равно – спасибо тебе! – Она чмокнула его в щёку. Он усмехнулся.       - Пойдём. А то мы рискуем вызвать у ребят лишние подозрения. Моцарт наверняка уже заждался свою возлюбленную Констанцу. А ревность – это очень страшное чувство. Не играй с ревнивцами, мой тебе совет…       Она звонко рассмеялась и взяла его под руку.       - Расскажешь нашим сегодня или потом? – осторожно спросил Рим, когда они шли обратно на сцену, к остальной труппе.       - Потом… Ну, может, девочкам шепну в гримёрке…       Девочкам? Прекрасно! «Не вздумай говорить Микеле, Клэр! А то он заставит тебя передумать, и ты останешься. А мне этого совсем не надо!»       …Сегодня на репетиции она играла превосходно. Дов сокрушался, что это всего лишь репетиция, а не спектакль, и очень её хвалил. Просил не растерять эту «искорку» до февраля, когда состоится выступление в Лилле. А Мерван наблюдал из зала, как отчаянно Констанца целует Моцарта перед Вивром, передавая его с рук на руки Сальери, и видел в этой сцене гораздо большее: как Клэр Перо навсегда прощается с Микеле Локонте. И это было замечательно!       Вечером после репетиции, пока остальные поспешно собирались домой, Мерван, как и обещал, отправился к Аттья.       - Дов! Нам нужна новая Констанца! - с порога заявил Рим, без стука врываясь в кабинет продюсера.       Аттья посмотрел на него красными от недосыпа глазами и, широко зевнув, поинтересовался:       - Чем тебя не устраивает Клэр?       «Тем, что она спит с Микеланджело!» - хотелось ответить Мервану, но он сдержался.       - Дело не в этом. Перо предложили роль в новом фильме Бессона. Я думаю, ты должен её отпустить.       - Отпустить? Но ведь в контракте чётко прописано: никаких проектов на время мюзикла! Хватит, натерпелся я с вами, когда то Маню на запись сольника удирал, то Кристоф, то девочки! Чуть второй сезон не провалили из-за вас! Зрители, знаешь ли, приходят смотреть на главный каст, а не на дублёров!       Бла-бла-бла... Старая пластинка в новой шарманке.       - Так что придётся мадам Перо отказаться от роли! - уверенно заключил Дов, делая большой глоток остывшего чёрного кофе.       - И я о том же, - усмехнулся Мерван. – Именно поэтому нам нужна новая Констанца.       Дов удивлённо посмотрел на него поверх кружки.       - Я имел в виду, от роли в фильме... - решил пояснить очевидное Аттья.       - Ни в коем случае! Клэр нельзя упускать такой шанс! - Мерван медленно проследовал к столу продюсера и бесцеремонно на него уселся, отбирая у Дова кружку и наклоняясь к его лицу. - Поэтому вы должны отпустить её...       ... и пусть катится к чёртовой матери, подальше от Микеланджело!       Дов нервно сглотнул, не отрывая взгляда от усмехающихся губ алжирца, который специально игнорировал всякую субординацию и правило личного пространства, и сейчас был близко, слишком, непозволительно близко.       - Что ты хочешь, чтобы я сделал? - сказал, почти прошептал Аттья, подчиняясь своему искусителю. Усмешка Рима превратилась в улыбку, почти искреннюю, но всё равно коварную.       - То, что должен, согласно контракту. Она придёт к тебе сегодня. Расскажет о предложении Бессона. Ты напомнишь ей про контракт. Она уйдёт из проекта. Сама. Всё просто!       - Да уж, проще некуда! А где я, по-твоему, найду новую Констанцу? В середине сезона? - проворчал Аттья.       - Не нужно искать. У вас она уже есть. Я считаю, Диан Дассини блестяще справится с этой ролью! Она будет даже лучше, чем Клэр!       - Диан? - переспросил Дов, хмуря брови и пытаясь вспомнить, кто это.       - Дассини. Очаровательная блондинка, Софи Вебер, играла 3 января, - тут же подсказал Мерван. Дов округлил глаза.       - Она же вообще не похожа на Клэр! Для капустника она подойдёт, но взять её в основной каст? Ты с ума сошёл? Предлагаешь заменить Перо на...       - Я предлагаю тебе новую Констанцу, а не заменить Перо! - резко прервал Мерван. - Никаких отсылок к прошлому образу. Клэр играла чудесно, спасибо ей за это, но нужно дать шанс и другим. Тем более, Диан уже показала, что прекрасно справляется с ролью…       Дов вздохнул и покачал головой.       - Хорошо. Мы прослушаем Диан. Завтра?       Лишь неопределённая улыбка, скользнувшая по губам, выдаёт внутреннее торжество Мервана. Иногда его самого пугает то влияние, которое он имеет на Дова. Когда манипулировать так просто, это почти неинтересно. А всё-таки забавно вышло: Клэр ещё даже не пришла в кабинет к продюсеру со своей новостью, а Аттья уже практически заключил контракт с новой Констанцей.       - Один вопрос, Рим, - Дов прерывает его размышления, глядя алжирцу в глаза снизу вверх. Так привычно. - Почему именно она?       Потому что Микеле испытывает к ней столько же чувств, сколько к табуретке. Найти человека, к которому итальянец был бы более равнодушен, сложно. Эта блондинка с лошадиным лицом совсем не в его вкусе, она далека от его утончённых идеалов. "Мерв, она меня пугает!", "Господи, Мерв, ну до чего же нелепая девка! Неужели они не могли найти Клэр более подходящую замену? Хорошо, что это только на сегодня... "       - Потому что она замечательная девушка и у неё прекрасный голос. Она будет идеальной Констанс, - уверённо говорит Мерван и, наклонившись к Дову, озорно целует продюсера в уголок рта. Аттья доверчиво тянется к нему, желая продолжения, но Мерван резко отстраняется и легко спрыгивает со стола. В глазах Дова вселенское разочарование. Впрочем, продюсер предпринимает ещё одну попытку и осторожно предлагает:       - Может, заедешь сегодня ко мне?       Мерван усмехается.       - Нет.       - Почему? – расстроенно спрашивает Аттья.       - Потому что давай, наконец, уважать Коэна. Я обещал, что у нас с тобой всё кончено. И я уверен, что ты обещал ему то же самое.       Аттья тяжело вздыхает, но не спорит. Слишком устал, иначе бы стал возмущаться и убеждать.       - Давай уважать Коэна, - притворно-грустно говорит Дов, откидываясь в кресле и выжидательно глядя на Мервана.       - По крайней мере, сегодня, - договаривает Рим окончание фразы и улыбается, заметив прежний хитрый блеск в глазах продюсера. И неважно, что «сегодня» рискует растянуться на ближайший год, главное – дать надежду.       Мерван шлёт Аттья воздушный поцелуй в лучших традициях своего персонажа в мюзикле и, негромко напевая Comédie Tragédie, выходит из кабинета. Отличный день! Кажется, одной конкуренткой стало меньше! Жаль, что Мота так просто сплавить не получится…       …Дов назначает репетицию на восемь утра. Труппа недоумевает, почему так бесчеловечно рано, строго к назначенному времени приходит только Маэва, которая выглядит до неприличия бодрой и активной. Более нормальные люди медленно подтягиваются, но уже в двадцать минут девятого и остальные сонные артисты стоят на сцене, кто зевая, как Мелисса и Мерван, кто – вливая в себя очередную чашку кофе, как Солаль, кто – не только звучно отхлёбывая кофе, но и дожёвывая прихваченный из дома бутерброд с шоколадной пастой, как Мот. Мерван косится на чудище и возводит очи горе. Флоран в своём репертуаре!       В восемь тридцать на сцене появляется Дов, который ведёт за руку Диан. Продюсер подходит к артистам, бегло их пересчитывает и хмурит брови.       - Локонте опять опаздывает?       Пять пар глаз испытующе смотрят на Мота. Пять – потому что Дассини продолжает смотреть на Дова, ей так спокойнее.       - А что сразу я? – возмущается бородатый. – Я его разбудил вовремя. Но он сказал, что пока не накрасится, из дома не выйдет. Сказал, что сам доедет и просил заранее передать его извинения.       Дов качает головой и уже хочет сделать очередную ремарку насчет локонтевской безалаберности, но тут запыхавшийся Моцарт сам выбегает на сцену.       - И совсем не опоздал! – довольно заявляет Микеле, расстёгивая пальто и пытаясь отдышаться. Зачем он бежал? Потому что сейчас он выглядит, как после секса… Растрёпанные волосы, прилипшая ко лбу челка, румянец на щеках, с сияющими глазами, он жадно хватает ртом воздух, облизывая кончиком языка соблазнительные губы, и Мерван судорожно сглатывает. «Ох, Локонте, дождёшься ты, что однажды я трахну тебя прямо на сцене…»       - В новом году ничего не меняется, да, Микеле? – спрашивает Дов, и его громкий голос вырывает Мервана из мира грёз, возвращая на бренную землю. – Ты заставляешь себя ждать с завидным постоянством!       - Постоянство – признак мастерства! – довольно улыбается итальянец и оглядывает своих коллег. – К тому же, я сегодня, кажется, не самый последний. Клэр ведь тоже ещё не приехала, а без неё мы всё равно не можем начать, - тут он замечает Диан и удивленно вкидывает брови вверх. – А она что здесь делает?       - Повежливей, пожалуйста! Совсем зазвездился! – морщится Аттья, ободряюще сжав руку блондинки, которая продолжает натянуто улыбаться. – Между прочим, для этого я вас и собрал. Итак, дамы и господа, кто знает – разрешите напомнить, кто не знает – позвольте представить: Диан Дассини. С сегодняшнего дня она наша новая Констанца!       Повисшая тишина была в высшей степени невежливой, но слишком уж неожиданной оказалась новость.       - Это на сегодня? – нарушил всеобщее молчание Микеланджело, глядя на Дова расширившимися от удивления и кажущимися просто огромными на осунувшемся лице глазами.       - Нет. Это до конца мюзикла, - отвечает Аттья и спокойно смотрит на итальянца. Смелый. Мерван бы не рискнул. Потому что он буквально чувствует, как удивление и недоумение в глазах Локонте сменяются яростью.       Пауза затягивается. Диан выглядит напуганной. Продюсер и «Моцарт» продолжают играть в гляделки. Напряжение, повисшее в воздухе, невозможно не почувствовать, поэтому Маэва и Лоран, которые терпеть не могут конфликты, быстро активизируются и начинают бурно поздравлять совсем потерянную и стушевавшуюся Дассини. К ним присоединяются Мелисса и Мерван, продолжающий краем глаза следить за Микеле. Последним «включается» Мот, вежливо протянув блондинке свою лапищу и прилепив на бородатую морду сияющую улыбку, как в рекламе зубной пасты.       - Что всё это значит? – спрашивает Микеле. Пока что спокойно, только голос звучит непривычно низко, а глаза тёмные, опасные. Он сейчас как напряженный хищник. Кажется, сейчас оскалит клыки, зарычит, вздыбив загривок, – и накинется, впиваясь в глотку. Брр... Мерван резко мотает головой, отгоняя странный образ, – и встречается глазами с Мотом. Чудище не на шутку взволнован. Он тоже заметил… Он тоже чувствует, что что-то не так. Всё не так, если быть совсем уж честным.       - А ты разве не знаешь? – Маэва. Святая простота. Ну, давай, бабочка, скажи ему…       - Чего не знаю? – Мик резко поворачивается к «сестрёнке», взгляд его немного смягчается, но до конца тёмная ярость не исчезает.       - Клэр предложили роль в фильме… У Бессона, - лепечет Мелин, добродушно улыбаясь и сжимая в ладонях руку Диан. - А у нас контракт. Она думала, что ей выбрать…       - И выбрала фильм, - заключает Дов. – Так что я её отпустил, и с сегодняшнего дня Констанцу будет играть Диан. Поэтому предлагаю не тратить время и начать репетицию. До спектакля в Лилле всего три недели!       Ярость исчезает, на её место вновь приходит недоумение. Микеле растерян, он не понимает, он не верит. «Почему я ничего не знал?» - этот вопрос так и читается в его взгляде, а потом он резко разворачивается и собирается уйти, но…       - Куда это ты направился? – кричит Дов.       - Я должен поехать к Клэр и всё выяснить!       - Стоять! Репетиция только началась, Моцарт!       Микеле игнорирует оклик продюсера и быстро идёт по направлению к выходу.       - Ещё один шаг, Локонте, и ты уволен! – Дов зол, и сейчас он говорит абсолютно серьёзно. Микеле понимает, что это с ним уже не играют, резко останавливается и, обернувшись, смотрит на Дова. Глаза итальянца прищурены, губы сомкнуты в жёсткую линию.       - Проблемы в личной жизни решай, пожалуйста, в свободное от работы время. А теперь начинаем репетировать!       …Он профессионал! Это единственное, о чём мог думать Мерван, наблюдая за Моцартом. Он играл блестяще. Он играл правильно. Вот только не было никаких чувств в его игре. А глаза, смотрящие в лицо раскрасневшейся Диан, были пусты и холодны. Он не ненавидел её, он понимал, что это не её вина. Он просто не видел в ней ничего, кроме партнёрши по сцене. А Мерван наслаждался, потому что это было настоящим бальзамом для его истерзанной ревностью к Перо души.       Вот только каждую свободную минуту на репетиции Микеле хватался за телефон и набирал один единственный номер. Мерван знал, кому звонит их Моцарт, и она ему не отвечала. Мик сначала хмурился, потом тихо шептал «Да возьми же ты трубку…», потом громко матерился по-итальянски, а когда она скинула его звонок раз эдак в тридцатый (Мерван не был уверен, после 20 он перестал считать), Микеле так долбанул кулаком по декорации, что по бутафорской колонне расползлась трещина.       Когда в пять вечера Дов объявил, что на сегодня репетиция окончена, Микеле вихрем помчался прочь из зала, игнорируя удивлённый оклик Мота, чуть не сбив застрявшего в проходе Ямина и ни с кем не прощаясь. Мерван схватил свою куртку и рванул за Моцартом. Он догнал итальянца, когда тот уже садился в такси. Рим ловко запрыгнул в машину вместе с Локонте. Микеле не удивился и не возражал. Он лишь коротко кивнул, взглянув на Мервана, и назвал таксисту адрес. Разумеется, ехали они к Перо…