Раб раба своего

Утром снова пахло кофе и свежей сдобой, и Северус проснулся с ощущением если не радости, то, по крайней мере, спокойствия, которого, если задуматься, не испытывал никогда. Даже в детстве. Ничего не болело, даже всегда привычно нывшее колено, тело было легким и здоровым, а голод ощущался как приятное предвкушение обилия вкусной еды. Он лежал, не открывая глаз, и прислушивался к тихим, каким-то уютным звукам дома: стук ложечки о тонкий фарфор, скрип кресла под тяжелым телом, тихий шелест листвы за окном, тоскливые крики ворон, казавшиеся далекими и непричастными к тому маленькому мирку, в котором у Северуса была мягкая постель и запах кофе. Хотелось нежиться между чистыми хлопковыми простынями, каждой клеточкой измученного Азкабаном тела ощущая блаженство, хотелось перевернуться на живот, засовывая руки под подушку, пахнущую свежестью и немного - осенью, и еще немного полежать, пытаясь в полной мере осознать, что ему никуда не нужно бежать, ничего делать… и никто не придет, чтобы выволочь его на допрос, грубо толкая в спину и называя падалью, ублюдком и… - Проснулся? – раздался низкий, но очень приятный голос. Ах, да. Хозяин. - Если и нет, то уже все равно бы проснулся, - проворчал Северус, прощаясь с ощущением гармонии с миром, но тут на тумбочку около кровати поставили чашку с кофе, а самого Северуса аккуратно потянули вверх, помогая усесться. От хозяина пахло дорогим табаком, кофе и едва ощутимо – им самим. Теплом, солнцем и медом, что не очень-то вязалось с нордической внешностью. Оно и понятно – внешность-то поддельная. - Кофе только после овсянки, - обронил этот незнакомый молодой мужчина с внешностью скандинавского викинга, так плохо сочетавшейся с теплым запахом цветущей степи. Северус не стал спорить, хотя и не любил овсянку – есть хотелось неимоверно, а гадкая каша была приправлена фруктами и медом. - И кто тут чей раб, интересно? – поинтересовался он, наблюдая, как хозяин устанавливает раскладной столик, сервированный на одного, и снова закуривает ароматную сигарету. - Однажды один восточный царь спросил у своего возлюбленного-раба, - спокойно отозвался неизвестный, - «Кто самый могучий в государстве?», «Я, - ответил раб, - потому, что ты, великий царь, сидишь у моих ног». - Интересная метафора, - заметил Снейп, наслаждаясь завтраком, оказавшимся невероятно вкусным. - Объем власти, положение в обществе, политический вес - ничто не имеет значения, когда дело касается постели, Северус. - А ты, значит, обладаешь и тем, и другим, и третьим? - Я не стану отвечать, - хозяин выпустил облачко голубоватого дыма. – Доедай, выпей кофе и попытаешься встать. Ты еще очень слаб. Встать действительно оказалось трудно, несмотря на подставленное теплое сильное плечо. - Как мне называть тебя? – прислонившись к стене у ванной, спросил Снейп. – Хозяин? - Зови Майком. Хозяином – только если очень хочется, - он усмехнулся одними губами и толкнул дверь в ванную. – Заходи. Усадив Северуса на низкую кушетку, он быстро наполнил ванну, взбил пену и обернулся. - Будешь купать, как малыша? – язвительно осведомился Снейп, маскируя чертову неловкость, от которой на душе становилось паршиво. - Зачем? – поднял светлые брови чертов непробиваемый «Майк». – Ты еще не готов к нашему… взаимодействию. Усажу тебя и уйду. Действительно, погрузив Снейпа в воду прямо в тонкой ночной рубашке, он вышел, оставив дверь чуть приоткрытой. Всю неделю загадочный «Майк» вел себя очень сдержанно. Приносил завтрак, обед и ужин в постель, помогал передвигаться, приносил книги и газеты, и не прикасался без особой нужды. Только смотрел. И взгляд этих ледяных глаз будто переворачивал что-то глубоко внутри, заставляя тревожно дрожать какую-то затаенную струну, о существовании которой Северус и не догадывался раньше. Этот низкий, вибрирующий звук, слышный лишь ему одному, вызывал целый сонм разнообразных мыслей и ощущений: тут было и удивление, что он, желчный Северус Снейп, мог кого-то заинтересовать, и нетерпеливое недоумение, вызванное странным поведением хозяина, и головокружительная реакция на ощущение властности, исходившей от него, и томительное, сладкое до дрожи ожидание чего-то, и раздражение от того, что он не понимает истинных мотивов такого к себе отношения. Майк больше молчал, почти неотлучно пребывал в поместье и смотрел. Подолгу, изучающе, как на какую-то редкость. Северус изо всех сил сдерживал длинный язык и дурной нрав, не желая усугублять свое и так не слишком прочное положение. В субботу, ровно через неделю после того, как Северус очнулся в незнакомом ему доме, он впервые сам вышел к завтраку. Из одежды на нем был лишь тонкий шелковый халат и пижамные брюки, но после того, как Майк видел его всяким, смущаться было просто нелепо, и он подавил ощущение какой-то глупой уязвимости и сел за стол напротив хозяина. - Прошла неделя, - спокойно констатировал тот, - я дал тебе возможность немного прийти в себя, все обдумать и теперь прошу ответить мне на вопрос, заданный в первый день. - Уточни условия, будь так добр, - Снейп отодвинул чашку ароматного кофе и насторожился. - Хм, - задумчиво отозвался Майк. – Условия прежние. Относительная свобода в обмен на ошейник и секс. - Я смогу варить зелья, заниматься научной деятельностью, посещать международные конференции… - А еще я восстановлю тебя в правах и верну палочку. Никто не узнает о твоем положении раба. Официально мы будем любовниками. - Если я не соглашусь? Молодой мужчина помолчал, будто обдумывая такой вариант, а потом честно ответил: - Боюсь, проблема в том, что ты можешь согласиться либо на приемлемых для тебя условиях, либо на неприемлемых. - Вернешь в Азкабан? - Нет. Содержать заключенных, которые не приносят пользу, накладно. Ты в любом случае останешься со мной. Добровольно или нет. - У меня есть несколько условий, - поразмыслив, продолжил Снейп. - Я слушаю. Сделаю все, что в моих силах. - Первое. Ты назовешь мне свое имя. Уверен, что рано или поздно это все равно всплывет на поверхность – в Англии слишком мало влиятельных людей после победы. А людей молодых и красивых, легко обещающих восстановление репутации и сокрытие статуса осужденному преступнику – и того меньше. - После закрепления связи и заключения контракта, - отрезал Майк, откинувшись на высокую спинку стула. – Что еще? - Ты расскажешь мне о действительных причинах твоего странного, с точки зрения нормального человека, поведения. И о том, почему выкупил именно меня. - После того, как мы окажемся в одной постели, - кивнул хозяин и прищурился. – Это все? - Есть еще нюансы, но по существу – все. - Хорошо. Контракт будет готов сегодня. Похоже, загадочный Майк привык держать слово – через три часа перед Северусом лег тугой свиток магического контракта. Зачем вообще было его заключать, если раб и так полностью принадлежит своему хозяину, оставалось загадкой, но если выпала возможность хоть как-то ограничить беспредельную власть над ним, Северус собирался ею воспользоваться. Пробежав глазами первые строки, Снейп изумленно поднял брови. Обе. Что свидетельствовало о крайней степени его изумления. - Восстановление в правах, возвращение библиотеки и оборудования, свобода передвижения при условии ношения ошейника, соединенного с ответным браслетом, ограничение права на нанесение вреда… себе, и ни слова о наказаниях за ослушание. Обязанности... Регулярный секс по потребности хозяина, ношение ошейника, запрет на обсуждение личной жизни с посторонними… запрет на отдельное проживание и деятельность, способную навредить репутации раба или хозяина. Это все? – он поднял глаза на невозмутимого Майка и тот пожал широкими плечами. - Хочешь что-то добавить? - Тут ничего не сказано о том, что ты обязуешься открыть мне свою личность и объяснить странности в поведении. - Моего слова тебе недостаточно? К тому же, не имеет смысла скрывать столь очевидные вещи, Северус. Достаточно нам с тобой вместе появиться где-то, и мое инкогнито тут же будет раскрыто. Особенно после того, как Министр подпишет документы о восстановлении твоего хм… - холодные глаза впервые лукаво блеснули, - честного имени. Что до странностей в поведении, так все войдет в норму, как только ты позволишь мне взять тебя. Сразу же, как смогу отдышаться, я все объясню тебе. Во второй части, - он склонился над Северусом и ткнул в пергамент, - я обязуюсь не причинять тебе вреда, оберегать, защищать и удовлетворять все твои потребности, начиная с пищи и одежды, заканчивая новейшим оборудованием и редкими фолиантами для исследований. - И все это – ради сомнительного удовольствия трахнуть меня, - Северус начинал злиться. Он всегда злился, когда чего-то не мог понять, а тут он не понимал ровным счетом ничего. – Признайся мне в вечной сопливой любви, и я… - Отнюдь, - холодно оскалился Майк, - ни о какой любви пока что речь не идет. Северуса едва заметно передернуло от этого «пока что», но он смолчал. - Тогда… - Все объяснения - после того, как мы проведем вместе ночь. Можешь внести в контракт все неприемлемые с твоей точки зрения практики. - Практики? – переспросил Снейп. - Кнуты, намордники, зажимы для сосков, подчинение-доминирование, шлепки, женское белье. Я не любитель экзотики, но ты вправе не верить мне на слово. Северус открыл рот и снова закрыл его с тихим клацаньем. Он, конечно, слышал о подобных… причудах, но они настолько не вязались с Майком, что даже смеяться не хотелось. Но осторожность не повредит, хотя всего не предусмотришь – фантазия человеческая не знает границ. Контракт был подписан к вечеру, и Северус занервничал. Любовь к экспериментам в постели никогда не была ему свойственна, да и как-то не до этого было раньше. В пассивной роли он бывал лишь в далекой молодости и без особого удовольствия. Но Майк снова его удивил. Закончив ужин, он отодвинул тарелку и выжидающе посмотрел на Северуса, у которого по спине будто электрический разряд пробежал. - Пойдем, - коротко бросил он, поднимаясь из-за стола и направляясь к двери. Северус, мысленно вздохнув, направился за ним, убеждая себя, что секс с молодым красивым мужчиной – ерунда по сравнению с Азкабаном, возвращаться в который очень не хотелось. Но спокойнее от этого не становилось – он терпеть не мог, когда его к чему-либо вынуждали… и жил так всю жизнь, вынуждаемым. Они вошли в светлую спальню, и Снейп замер на пороге, не ощущая в себе никаких сил, чтобы сделать еще хоть один шаг. - Иди сюда, - приказал хозяин, - не съем, это и не в моих интересах тоже. Он подошел к высокой конторке и поманил Северуса к себе. В руках у него был тонкий, едва заметный кожаный ошейник с блестящей руной, служившей застежкой. Снейп подошел и покорно позволил застегнуть на себе это "украшение". - Теперь ты, - Майк протянул ему такой же тонкий кожаный шнурок и подставил свое широкое запястье. Короткий щелчок, и на Северуса нахлынули чужие эмоции, которые совершенно не вязались с ледяной маской, которую он привык считать хозяйским лицом. Тут было и облегчение, и благодарность, и какое-то терпеливое ожидание чего-то и… смущение. Вот уж в чем заподозрить Майка было попросту невозможно. - Это… - Сейчас пройдет, - ухмыльнулся хозяин, и из глаз его ушло напряженное ожидание, видимо, он до конца не верил, что Северус согласится. – Теперь я буду знать, если тебе будет плохо, или что-то случится. В остальное время это будет просто ошейник, не буду я тебя читать, не переживай. - Я окклюмент. Как только у меня будет палочка… - Думаю, завтра-послезавтра мы это устроим, - Майк осторожно коснулся высокой скулы Северуса и тот еле сдержался, чтобы не отпрянуть. - Я не собираюсь тебя насиловать. Я долго ждал, потерплю еще немного. Нет никакой радости от партнера, который тебя едва терпит. Широкая ладонь скользнула к затылку и удивительно нежные пальцы, резко контрастирующие с холодным выражением лица, помассировали чувствительную кожу. От Майка шел ровный, приятный жар, он не спешил хватать Северуса, обнимать, лапать и заваливать его. Лишь перебирал отросшие волосы, заблестевшие от хорошего ухода и регулярного мытья, и смотрел, казалось, в самую душу своими синими ледышками глаз. - Как ты выглядишь на самом деле, хотел бы я знать, - проворчал Северус. – А то глаза у тебя, как у… не важно, в общем. Майк хмыкнул, пропустил между пальцами шелковистую прядь и отступил на шаг. - Я тебя не задерживаю. Вещи твои в подвале. Там же можно будет обустроить лабораторию. Палочка, - он достал из длинной шкатулки, стоящей на бюро, палочку, знакомую Северусу с детства, и протянул ее хозяину, - пусть пока будет у тебя. Магию вернут после того, как Министр подпишет бумаги о помиловании. - А он подпишет? – Северусу очень хотелось верить, что его голос прозвучал твердо, но, похоже, не вышло. - Пусть попробует не подписать, - неизвестный Майк недобро прищурился и потянулся за сигаретами. – Напиши мне список всего необходимого, я посмотрю, что можно сделать. - Когда мне можно будет выйти? - Как только я смогу открыть тебе свое инкогнито. - То есть чем раньше мы переспим, тем быстрее… - Нет. Чем раньше ты окажешься готов к близости, а я смогу сдержать данные тебе обещания. Помилование, лаборатория и все остальное, указанное в контракте. - И секс. Ты ведь без этого не соглашаешься. - Боюсь, что если я откроюсь сейчас, не согласишься ты. - Мы враги? - А у тебя есть друзья? – Майк поднял светлые брови и вдруг сказал: - Можешь идти. Не советую долго возиться в подвале, ты еще не совсем здоров. Если понадобится что-либо увеличить или распаковать, позовешь эльфа. Его зовут Макки. Спокойной ночи. Ошарашенный, готовившийся едва ли не к изнасилованию, Снейп вышел за дверь, стараясь скрыть поспешность и облегчение. Похоже, все не так плохо.