Раб раба своего

В течение следующих нескольких дней Снейп увлеченно копался в своих вещах, выходя лишь к завтраку, обеду и ужину, обустраивал библиотеку и лабораторию, сварил несколько не слишком сложных зелий и гнал от себя мысли о том, что невозможно постоянно избегать хозяина. Они, конечно, виделись во время совместных приемов пищи, но подвал по умолчанию считался территорией Северуса, на которую Майк не заходил, давая ему время побыть одному. И Северус был ему благодарен – слишком многое поменялось в последнее время, к этому нужно было привыкнуть. К спокойной жизни, относительной свободе от обязательств, без постоянного страха быть раскрытым, сделать что-нибудь не так. Груз ответственности, тяжелым горячим камнем лежавший на его плечах более двух десятков лет, будто истаял вовсе, оставив по себе непривычную легкость. Прятаться было глупо. Снейп трусом не был. Поэтому, тяжело вздохнув, он погасил огонь под котлом, в котором совсем уж вознамерился сварить зелье, восстанавливающее хрящевую ткань, и, прихватив книгу, отправился в гостиную – почитать перед ужином в обществе Майка. - Хорошо, что ты пришел, - хозяин поднял голову от какого-то длинного свитка и в упор посмотрел на Снейпа. – Министерский служащий, которому поручено снять с тебя ограничитель магии и зачитать приказ Министра о помиловании, прибудет через полчаса. - Не боишься, что он раскроет твое инкогнито? - Не боюсь, - спокойно возразил Майк. – Бояться у меня выходит неубедительно. Северус бросил на него внимательный взгляд, после чего молча уткнулся в книгу, отметив про себя еще одну странность хозяина, которую необходимо будет разъяснить хотя бы для себя. Полное отсутствие эмоций у такого молодого человека – ненормально. Так не может, так не должно быть. - Сядь рядом со мной, - вдруг сказал Майк, и Северус мысленно проклял свою идею выйти из подвала до ужина. Он молча поднялся и уселся рядом на небольшой диван. Хозяин холодно улыбнулся и привлек его ближе, осторожно обняв за плечо, и снова уткнулся в свой свиток. Северусу было неудобно. Он замер, будто скованный Петрификусом, не решаясь ни отстраниться, ни устроиться удобнее под теплым боком Майка. А тот, будто не замечая его терзаний, ласково перебирал длинные волосы, поглаживал шею, затылок, снова соскальзывал на плечо, не отрывая взгляда от изучаемого документа. Северус тихо, длинно выдохнул и прикрыл глаза. Ни о каком удовольствии от чтения теперь и речи быть не могло. С другой стороны, ничего страшного, вроде бы, не происходит. Хозяин давно мог сделать все, что хотел, но сдерживает себя, чего-то ждет от него. Несложно было догадаться, чего именно, но проблема в том, что в свою привлекательность Снейп не верил ни на кнат. Должно быть что-то еще, какая-то маленькая грязная тайна, заставляющая этого Майка… Заставляющая что? Перебирать его волосы? Ласкать шею? Купать в ванне? Восстанавливать репутацию? Если и есть что-то, какая-то нелепая причина, по которой хозяин вынужден делить с ним постель, то обязательная программа этого «вынужден» может и не предполагать согласия. Раб – это вещь. А с вещами можно и не обращаться бережно. Майк пошевелился и осторожно привлек его к себе, заставив расслабить спину. - Не напрягайся так, - безэмоционально посоветовал он, продолжая поглаживать худое плечо и одновременно читая свиток. – Я пока не собираюсь переходить к более решительным действиям, но тебе нужно научиться не шарахаться от меня. Теперь каждый день перед ужином я буду касаться тебя. Можешь читать, слушать музыку, пить виски, плевать в камин – но только рядом со мной. Северус сдержал рвущиеся с языка слова – он подписал контракт. Очень выгодный для раба контракт. Майк имеет право на гораздо большее, но не спешит. Нужно было ощутить благодарность, но почему-то не получалось. Не в характере Снейпа - быть благодарным. Он предпочитал платить по счетам, а не испытывать неконструктивные чувства. Получалось, впрочем, далеко не всегда. От чувства вины избавиться не удалось, даже отдав всего себя победе. Снова длинно выдохнув, он расслабил плечи, откинул голову на крепкую руку, лежащую на спинке дивана, и открыл книгу. Майк тихо фыркнул, повернув голову, на мгновение зарылся носом в его волосы и вдохнул их аромат, отстранившись раньше, чем Северус дернулся. - Не нервничай. Ты вкусно пахнешь. Северус уже почти открыл рот, чтобы сказать что-нибудь подходящее к случаю, но камин вдруг вспыхнул зеленым, а Майк крепче прижал его к себе, почти заставив положить голову ему на плечо. - Мистер О´Коннел, - поздоровался невысокий седенький старичок с гроссбухом, - меня зовут мистер Спарк, я из отдела осуществления наказаний Министерства. Согласно Приказу № 4093, Северус Тобиас Снейп был освобожден из магической тюрьмы Азкабан с условием полного поражения в правах. По условиям Контракта, заключенного между мистером О´Коннелом и Министерством Магии, огласке этот факт предан не был. По личному распоряжению Министра Шеклболта нами была проведена небольшая кампания по восстановлению официального статуса заключенного номер пятьсот тринадцать без восстановления его фактических прав. Также мне поручено вернуть вашему рабу магию. Ответственность за безопасность, вашу и окружающих, лежит на вас, мистер О´Коннел. Советую вам об этом не забывать. В случае если ваш подопечный преступит закон, в Азкабан отправитесь вы, а ваш раб будет приговорен к Поцелую, как не заслуживающий доверия субъект. Ситуация ясна? - Вполне, мистер Спарк, - холодно отозвался Майк. – Потрудитесь исполнить Приказ Министра. - Распишитесь вот здесь, - старичок ткнул куда-то в середину листа, - спасибо, мистер О´Коннел. Раб, подойдите. Северус поднялся с дивана и встал перед министерским чинушей. Вот так. Раб. Даже имени у него теперь нет. Для всех, кроме Министерства, он останется Северусом Тобиасом Снейпом, но сам-то он будет прекрасно осознавать, что он никто и звать его – никак. Зачем Майку такие проблемы? Чего он-то добивается? Короткая и толстая палочка мистера Спарка ткнулась Северусу в шею, и все существо его охватило какое-то необузданное ликование. Будто после вечности в темной сырой пещере он выбрался на волю. Туда, где светит солнце, где теплый ветер доносит мелкие соленые брызги от шумящего неподалеку океана и хочется раскрыть крылья и взмыть в воздух, упиваясь ощущением свободы и абсолютного, ничем не замутненного счастья. Сила, такая привычная с детства, бежала по венам, разгоняя застоявшуюся кровь, наполняя все его существо первобытным восторгом человека, впервые добывшего огонь. Волшебная палочка выстрелила красноватыми искрами, и мистер Спарк поспешил удалиться, несколько неуклюже забравшись в камин и выкрикнув какую-то абракадабру. Видимо, адрес его отдела зашифрован. - Доволен? – поинтересовался Майк, вглядываясь в его лицо. – Теперь сможешь зачаровать свой черпак, чтобы он работал, пока ты нарезаешь очередную гадость. Северус поднял на хозяина глаза, едва удерживая улыбку и слова благодарности, напоминая себе, что все равно остался рабом этого странного, совершенно незнакомого человека. Что приди завтра хозяину в голову мысль начать пытать или унижать его, и никто на целом свете не сможет ему помешать. - Я могу идти? – вместо «спасибо» выдавил Северус. Майк еще раз внимательно посмотрел на него и кивнул. - Иди. Ужин через двадцать минут. Закрывшись у себя в комнате и по привычке запечатав дверь несколькими довольно мощными заклинаниями, Снейп сел на постель и уставился на свои подрагивающие руки. Только сейчас он полностью осознал, каким беззащитным он был последние полтора года. Без магии, без свободы, без будущего. Ужин проходил в молчании. Северус старался сдерживать свою язвительность, которая буйно расцвела на удобренной уверенностью в себе почве, вернувшейся вместе с магией. Он, оказывается, раньше не замечал, что хозяин кладет локти на стол, неправильно держит вилку, будто лопатой совковой орудует, что читает за столом достаточно редкую книгу, и капельки чая попадают на ее пожелтевшие страницы. Привычное мизантропическое состояние духа неумолимо охватывало все его существо, заставляя считать до десяти каждый раз, как Майк шевелился. - Расслабься, - не поднимая глаз от книги, посоветовал хозяин. – То, что мои манеры далеки от идеала, мне известно. Странно, что ты раньше не замечал. - Не до того было, - отозвался Северус, очень надеясь, что в голос его попал не весь тот яд, что скапливался под языком, как горечь от маггловского лекарства, помогающего при сердечных болях. Ему довелось попробовать эту дрянь перед заключением в Азкабан – магии его лишили еще в Мунго, видимо, на всякий случай, так что неделю до суда он жил в Тупике Прядильщика и поглощал эту гадость пачками. - Понимаю. Есть вещи, которые не меняются, а, Северус? – холодные синие глаза уставились в полыхающие раздражением глаза раба. – Успокоительного дать? - Не стоит, - процедил Снейп. - Дело твое. Держи себя в руках. У меня сложный характер, тебе лучше не выводить меня из равновесия. - А то что? Майк долго смотрел на него, а потом опустил глаза к книге, промолчав. У Северуса все внутри заледенело от этого взгляда. Он погасил в себе какое-то отчаянное, почти детское желание дожать, выплеснуть яд на это холодное, сдержанное существо, посмотреть, как тает лед в этих глазах, как бледнеют от ярости губы, задохнуться от жгучей, вырывающейся на волю магии, отдаться ее потоку, позволить захлестнуть себя с головой. - Прекрати, - тихо, с едва заметной угрозой произнес Майк, закуривая. - Что именно? – вежливо осведомился Снейп. – Есть? Дышать? Оскорблять тебя фактом своего существования? - Провоцировать, - выдохнув голубоватый дым, ответил хозяин. – Не притворяйся глупцом, я чувствую, ярость и раздражение кипят в тебе. Ты хочешь устроить тут Апокалипсис? - Не слишком ли… - Не слишком, - обрубил Майк. – Молчи, Северус. Хотя бы до тех пор, пока мы не окажемся в постели. - В чем твоя проблема? – уже спокойнее поинтересовался Снейп. – Почему ты будто льдом скован, но под этой хрупкой, иллюзорной, ломкой коркой спокойствия клубится такое, что глянуть страшно. Майк рывком поднялся и сгреб его за воротник домашней мантии. - Так не заглядывай, Северус. Пока еще нет. Синие глаза потемнели, уставившись на змеящиеся усмешкой тонкие губы, и Майк медленно разжал пальцы. Потом очень спокойно закрыл книгу, заложив ее салфеткой, и, отхлебнув чаю, вышел из столовой. Северус длинно выдохнул и убрал палочку, которую держал под столом наготове. Интересно. Утром за завтраком Северус намеренно не стал переодеваться в мантию, хотя весь его гардероб в целости и сохранности был доставлен из Хогвартса и Тупика Прядильщика. Привычнее было пить кофе в халате, и он решил не изменять новой традиции. Какой-то гаденький голос внутри подсказывал ему, что он просто провоцирует хозяина, с каким-то затаенным удовольствием отмечая малейшую реакцию Майка на свою персону: чуть более резкий наклон головы во время приветствия, раздувшиеся ноздри, безуспешно пытающиеся уловить его аромат, сжавшаяся в кулак рука, до этого расслабленно лежавшая на белоснежной скатерти, - десятки едва заметных движений, говоривших больше, чем сотни слов. - Доброе утро, - чуть язвительно поздоровался Снейп, усаживаясь на свой стул. - Просто утро, - отозвался Майк, снова принимаясь за тост. Северус не стал спорить – по утрам хозяин редко бывал приветлив. После молчаливого завтрака они разошлись каждый в свой угол. Такое положение дел начинало тяготить Снейпа. Его деятельная натура изнывала от чувства невыполненного долга, ограничений в передвижениях, таинственного состояния хозяина, его двойственности, невозможности выяснить, кто он на самом деле. Переломить ситуацию можно было только одним старым как мир способом. Раздевшись, он встал перед зеркалом, давя в себе желание замотаться в тряпки по самую шею и никогда больше не смотреть на себя. Ни в Хогвартсе, ни в Тупике Прядильщика у него не было в ванной зеркала. Зачем? Для избавления от нежелательной растительности на лице существовали специальные зелья. Один раз нанес – на год свободен. Зубы можно почистить и вслепую, как и помыться. Сейчас из зеркала на него смотрел высокий, довольно худой мужчина с бледным узким лицом, сложенный пропорционально, но как-то… угловато. Худые бедра, покрытые редкими темными волосками, небольшая задница, впалый живот, длинные руки и ноги, бледная, как брюхо рогатой жабы, кожа, темные блестящие волосы. Единственное, что было хорошего – волосы. Неизвестно как, но хозяину удалось победить фамильный недостаток Принцев – чем ни мой голову, ровно через четыре часа у волос будет вид, будто ими не занимались неделю. Слипшиеся, жирные, висящие неопрятными сосульками. Еще раз оглядев весьма неаппетитное с его точки зрения тело, Северус скривился. Что в нем углядел Майк, оставалось загадкой. Такой молодой, привлекательный, мог бы найти кого-нибудь поинтереснее, а не выкупать из Азкабана старого мизантропа, преступника, да и просто… далекого от идеала красоты Северуса Снейпа. Приняв душ и осуществив целый ряд необходимых процедур, он еще раз окинул себя взглядом в зеркале, натянул пижаму и халат. Майк к позднему ужину тоже выходил в простых домашних брюках и футболке, в них же он предпочитал проводить тот час у камина, во время которого Северусу полагалось сидеть рядом. Ничего, сегодня никаких свитков. Переведя дыхание, Снейп сосредоточился и загнал в самый дальний угол сознания весь свой негативный опыт в постели. И первый раз, случившийся на холодном полу подземелий, почти насильно, с неуклюжим, неопытным партнером, превосходящим его по силе, и всех тех мальчиков, которые плакали и кричали под ним. Видит Мерлин, он старался не причинять им лишней боли, но разве секс с палачом бывает приятен? «Вот и расплата», - думал он, всматриваясь в свои собственные глаза, пустые и темные. – «Хотя, кого я обманываю? Делить постель с молодым, красивым, магически сильным партнером, который искренне хочет меня, на порядок легче, чем отдаваться насильно, зная, что не доживешь до утра, и последнее, что запомнится перед смертью – уродливое, искаженное похотью лицо мучителя». Бросив последний взгляд на свое тощее тело, он еще раз прополоскал рот зельем для восстановления зубной эмали, расчесал и высушил волосы, закрепил палочку на предплечье и, прикрыв глаза, сосредоточился на цели – проснуться он должен почти свободным человеком, знающим, кто его любовник, какие у него проблемы, и имеющим полное право отправиться в Лондон.