Раб раба своего

Бывший Гарри долго молчал – все самое важное было сказано, а самого страшного так и не случилось. Вспыльчивый, непредсказуемый Снейп, который всегда сдерживал свою к нему неприязнь с огромным трудом, так и не наорал на него, не обозвал идиотом, не хлопнул дверью. Он лежал, подперев голову рукой, и чуть снисходительно наблюдал за ним. И он, Поттер, чья жизнь с детства была лишь бегом по пересеченной местности, эдакой полосой опасных для жизни препятствий, снова чувствовал себя испортившим зелье второкурсником. - Что ты собираешься делать дальше? – нарушил затянувшееся молчание Северус. - Хм… - Гарри-Майк чуть прищурился, пытаясь уловить настроение своего любовника, но тот лишь ухмыльнулся, выставив мощный мысленный щит. – Я собираюсь поужинать и продолжить делиться с тобой силой. Ты против? - Утолить голод и снова трахнуть раба – предел мечтаний столь сильного мага… Майк? Хозяин пожал широкими плечами и вытянулся на кровати рядом со Снейпом. - Никогда не был амбициозен, что бы ты там обо мне ни думал, Северус. - Я об этом догадывался, - хмыкнул тот. - А как же «Наша новая знаменитость» и все прочее? – ледяные глаза чуть подтаяли, и теперь в них Снейпу чудились золотистые искорки веселья. - Я был в образе, - уголок тонких губ дрогнул, но улыбка так и не появилась на этом бледном лице. – Героя нельзя баловать вниманием. Его ненависть должна копиться в нем, подвигая к великим свершениям… и прочий бред. Альбус был великим педагогом, гореть ему в аду. - Мой гениальный дрессировщик героев, - Майк вдруг рассмеялся и притянул его ближе. – Ты голоден? Снейп изогнул бровь и с намеком потрогал его стоящий член: - С каких это пор вежливость – твоя сильная сторона, Поттер? Его любовник на мгновение нахмурился и ответил после короткой, почти неразличимой паузы: - Когда учишься жить в максимально неудобных условиях, справлять нужду по команде и в любом состоянии – с отрезанными пальцами, развороченным бомбардой животом или же с ожогом, покрывающим восемьдесят процентов тела, то невольно учишься думать об удобстве других, особенно тех, кто ничего плохого тебе не сделал. Зависимость от чужой воли – это страшно, Северус. Потому я не хочу и не буду излишне ограничивать твою волю. Так ты голоден? Северус долго всматривался в его глаза, будто что-то решая для себя, потом взглянул на часы и в следующее мгновение оказался на ногах, подкинутый магической волной, с халатом, свисающим с головы. Поттер неприлично заржал, уткнувшись в подушку. Снейп стянул шелковую тряпку и изогнул бровь: сейчас он верил, что хозяину, несмотря на все его могущество, всего двадцать лет. Еще мальчишка, в сущности. Затянув на талии скользкий пояс, он на пробу вытянул руку над штанами, но в следующее мгновение они воспламенились, так и не сдвинувшись с места. С кончиков смуглых пальцев Поттера сорвались упругие струи воды, а сам он, посерьезнев, веско сказал: - Нужно быть осторожнее в своих желаниях, Северус. Уж у тебя-то не должно быть проблем с самоконтролем. - Идем, новоявленный Мерлин, поужинаем, - Снейп покосился на грязное пятно, которое еще мгновение назад было шикарными пижамными брюками, и сделал вид, что ничего особенного не произошло, хотя изнутри его буквально обожгло осознанием новых возможностей. Слова министерского чинуши о том, что теперь за его проступки отвечает хозяин, неожиданно обрели новый смысл. Если Поттер хотя бы вполовину так силен, как кажется на первый взгляд, то они боятся его не без оснований. Угроза о заключении хозяина в Азкабан выглядела… неосуществимой. Но ему указывали на то, что он не сможет вечно бороться против всего мира. За ужином Северус долго и тщательно обдумывал сложившуюся ситуацию. С одной стороны, хорошо, что он не в тюрьме, и что теперь, после того как связь закреплена, его свобода будет ограничена весьма условно. Пусть за это… А что, собственно, «за это»? Молодой любовник? Сила, которой ему самому никогда не было достаточно? Рамки, которые, все же, существуют? Любовник при его внешности и характере – дар небес, да еще такой… внимательный, над магией придется поработать, конечно, но – он мечтательно прикрыл глаза – приготовление зелий седьмого уровня сложности, требующих огромного запаса мощи, будет доступно ему, первому магу после Салазара Слизерина. А ограничения… так они были всегда. Более того, теперешнее «рабство» пока что не идет ни в какое сравнение с аналогичными взаимоотношениями даже между ним и Альбусом, а уж о Лорде вообще лучше промолчать. Поттер… О´Коннел то есть, не худший вариант. Не псих, не одержим никакими маниакальными идеями вроде всеобщего блага… пока не одержим. Остается надеяться, что Кингсли и дальше будет вести себя спокойно, по-умному, а не попытается… нейтрализовать опального героя. Кстати… - Скажи-ка мне, хм… Майк, - нарушил затянувшееся молчание Северус и посмотрел на своего хозяина, - кто-нибудь кроме меня и Кингсли в курсе, что Поттер и О´Коннел – одно лицо? Или нет, не так. Кто еще в курсе, что Поттер адекватен, силен и находится на свободе, пусть и во Франции. - Почему ты спрашиваешь? - Потому, что ты мог бы не говорить мне, кем на самом деле являешься, и остаться О´Коннелом, двадцатилетним ирландцем, проживающим во Франции. - Ты бы догадался, - резонно возразил тот. - Как только бы понял, что я необычный и меня побаивается Министр Магии Великобритании. Сложил бы два и два. Ты ж у меня умный, - О´Коннел улыбнулся и глаза его весело блеснули. – Что до того, знает ли кто-нибудь еще… только Гермиона. Кинг ее просветил, чтобы общественность не будоражила, она же у нас идейная. Народное движение в поддержку национального героя? Легко. Она и сама - довольно заметная личность, ее не убрать по-тихому, да и Шеклболт – не конченный мерзавец, хоть и бывший аврор. Людям нужен мир, и если для этого нужно сковать меня нитями Непреложных обетов, чтобы я не рыпался, принять закон о рабстве заключенных, успокоить Грейнджер и нейтрализовать Уизли, он это сделает. Уже сделал. Майк обнажил смуглое запястье, и провел над ним рукой. Все предплечье его было оплетено тонкими светящимися нитями самых разнообразных цветов. - Вот это, - хозяин проследил кончиками пальцев ярко-красную толстую нить, - обет о том, что я не причиню вреда лично Кингсли и тем, кто хм… изучал мой «феномен» в Отделе Тайн. Это, - темно-зеленая нить, потоньше, - что я не раскрою своего истинного имени никому, кроме выбранного мной раба, Гермионы и гоблинов банка Гринготтс. Министр оставил это право за собой, так что, может, Гарри Поттер еще вернется в мир большой английской политики. Вот эта, - он проследил фиолетовую нить, - о том, что я обязуюсь контролировать свою собственность и не допущу нарушения ею всех принесенных мной обетов. То есть ты тоже не сможешь нарушить мои клятвы. Потому что, умирая, я утяну тебя с собой. Он закурил, глядя на Северуса с прищуром, а потом весело хмыкнул. - Остальные, - он снова провел ладонью по предплечью, и яркие нити погасли, - так, по мелочи: о ненанесении вреда бывшим членам Ордена, об отказе от любой политической деятельности, идущей вразрез с позицией мистера Шеклболта, запрет на общественную деятельность, на участие в работе различных научных обществ, на получение образования в государственных и частных учреждениях, на… В общем, я не могу отомстить, не могу облегчить свою участь и, да, я теперь останусь неучем, и ты вполне заслуженно сможешь называть меня идиотом. Северус откинулся на спинку стула, задумчиво водя пальцами по тонким губам, а потом совершенно недобрая усмешка исказила его черты. - Это мы еще посмотрим, Майк. О´Коннел внимательно взглянул на него, принял свой обычный белобрысый вид и молча принялся за еду. Он и сам не собирался оставлять все, как есть, а уж теперь, когда у него есть такой союзник, понимающий с полуслова, то и вся ситуация становится не такой уж безнадежной. - Как ты меняешь обличья? – поинтересовался Северус за кофе, в который раз удивляясь тому, насколько смена лишь цвета кожи, глаз и волос меняет внешность человека. - Объем укрощенной магии позволяет мне практиковать метаморфию. У меня теперь нет истинного обличья, есть только более и менее привычные. То, что при магическом выбросе я снова стал похож на Поттера – побочный эффект. Тело стремится вернуться в наиболее устойчивую форму. По моим подсчетам, это скоро пройдет. Как только объем дикой магии станет минимальным. - Кстати о дикой магии, - Северус сделал еще один глоток и отодвинул чашку. – Новая сила быстрее войдет в русло, если тренироваться. Самодисциплина, Майк. Развитие не только физического, но и магического тела. О´Коннел поднял на него снова ставшие синими глаза и холодно заметил: - Учиться мне запрещено, а по книгам осилить заклинания выше четвертого уровня у меня не получается. Западное крыло восстанавливалось трижды. - Тебе запрещено учиться в учебных заведениях, то есть официально. Но есть же еще Мастерство. Майк снова взглянул на него и нехорошо ухмыльнулся: - И ты… - Мастер ЗоТИ, Зелий и Артефакторики. И эти звания присваиваются Международным Магическим конклавом, мое положение, - он потер «украшение» на шее, - никак на них не отражается, так что лет на пять каждодневных тренировок моих умений тебе хватит. - Трижды Мастер… - задумчиво проговорил Майк. – А ведь тебе еще и сорока нет. Похоже, я не прогадал. Северус изогнул бровь, намекая, видимо, на то, что глупо сомневаться в его гениальности, и, сложив руки на груди, медленно произнес: - Ставлю свой ошейник на то, что через десять лет ты станешь новым Министром Британии. - Слизерин неискореним, - усмехнулся Майк, - спорить на ошейник – умно. При любом раскладе ты в выигрыше. - Учись, О´Коннел. Министры должны уметь изворачиваться… если они не самодержцы, конечно. - Ты меня пугаешь, Северус, - усмехнулся Майк. – Мазарини удавился бы от зависти. - Проблемы маггловских мастеров интриги меня волнуют мало. Блэковская библиотека сохранилась? - Разумеется. - Будь любезен дать мне в нее доступ. Еще мне понадобятся лаборатория и дуэльный зал. Майк щелкнул пальцами, и на столе появилась увесистая стопка различных каталогов, предлагавших оборудование для лабораторий. - Выбирай. Все, чего тут нет, можно будет купить в Косом переулке или на Елисейских полях. Северус погрузился в изучение новинок зельеделия, а хозяин курил и задумчиво разглядывал его, будто до сих пор удивляясь, что судьба свела их столь непредсказуемым образом. Они оба – обломки старого мира, чудом уцелевшие, уродливые, не вписывающиеся в картину общего покоя и внешней благообразности. Преступники. Персоны нон-грата. Потенциальные носители Тьмы в обывательском понимании этого слова. Тому же Малфою, попавшему в сторонники Волдеморта лишь под давлением обстоятельств, было гораздо легче: молодой смазливый мальчик, не отягощенный запредельной магической мощью, не обладающий толком ни навыками, ни достаточным влиянием для того, чтобы вызвать сколько-нибудь заметное волнение в обществе, только-только отошедшем от ужасов войны. Люди хотели мира, и их можно было понять. Северус неторопливо переворачивал цветные листы и задумчиво касался тонких губ самыми кончиками длинных пальцев, вызывая в своем господине самые противоречивые эмоции. Тот помнил, как профессор с таким же хмурым видом расхаживал между рядами в своем мрачном классе в подземельях, а оглаживал губы, задумавшись, как раз перед тем, как прошипеть «Легиллименс!» и вторгнуться в его беззащитный разум. Эти же губы, яркие, припухшие от поцелуев, шептавшие «Еще», касающиеся шеи и щек, горячие и нетерпеливые, вызывали лишь желание их целовать, пить с них хриплые стоны, наслаждаясь каждым яростным мгновением близости. Возбуждение дало о себе знать, но Майку было не привыкать отказывать своему телу даже в базовых потребностях, поэтому он небрежно смахнул с короткого ежика волос побежавшие по нему синие искры и основательно затянулся ароматным дымом, терпеливо дожидаясь, пока Северус досмотрит каталоги. Магическое возмущение не укрылось от чувствительного к таким вещам Снейпа, и он, подняв на хозяина глаза, а после, осмыслив происходящее, отложил весьма любопытный журнал и легко поднялся. - Идем, Майк, - буднично сказал он, запахивая халат, - пока ты не испепелил тут все. - Я себя контролирую, - отозвался Майк, потянувшись и сладко зевнув, - но от такого любезного предложения отказаться не в силах, ибо преклонение мое пред вашей красотою безгранично, мистер Снейп. Северус на это лишь фыркнул: - Жду в спальне. Поэтический талант можете с собой не приносить, мистер О´Коннел. Осмелюсь заметить, что он у вас весьма сомнительный. - Ну почему же, - оскалился Майк, - сам я, может, и бесталанен, но вот процитировать тех, кого хоть изредка посещает муза, могу. Кто красоту узрел внутри - Лишь к ней питает нежность, А ты - на кожи блеск смотри, Влюбившийся во внешность*. Снейп пожал плечами, не найдясь с ответом, и скрылся за дверями столовой, оставив настроившегося на лирический лад хозяина в одиночестве. О´Коннел докурил, еще немного посидел в ставшей вдруг уютной тишине, усмиряя разыгравшееся нетерпение, а потом прихватил яркие каталоги и последовал за обманчиво невозмутимым любовником, предвкушая множество сладостных часов, которые они проведут в объятиях друг друга. *** Северус проснулся от тихого, будто задушенного рыка и сел в кровати, пытаясь понять, что происходит. По телу Майка бежали оранжевые язычки пламени, не перекидывавшиеся, впрочем, ни на постель, ни на него самого. О´Коннел тихо рычал сквозь стиснутые зубы, и, похоже, спал. Северус осторожно выбрался из постели, обошел широкую кровать и, достав палочку, произнес несколько диагностирующих заклинаний. Тестирующая сфера, плывущая над выгнутым в агонии телом, то и дело окрашивалась красным, а у головы вообще взорвалась с тихим треском. Пробормотав себе под нос что-то о низком самоконтроле и идиотах, Снейп бросил в хозяина еще одно заклинание, являющееся разновидностью Легиллименса. Тут же около головы бывшего Поттера закружили уродливые, искаженные до неузнаваемости лица, некоторые из них показались Северусу знакомыми. Добберс, сотрудник Отдела Тайн, Салливан, аврор, допрашивавший и его перед Азкабаном, Джонс, секретарь аврората, Каллинс, судебный колдомедик, и несколько десятков других. Каждый кошмар нашептывал что-то, и голоса их, призрачные и тихие, сливались в неясный, угрожающий гул, но сам Майк, похоже, отлично разбирал обращенные к нему слова. - Уровень саморегенерации – десятый, - сообщил кому-то призрачный Каллинс. - Интересно, если ему оторвать его лохматую башку, - прогнусавил Салливан, - она у него отрастет? Как рука… или это была нога? - Готов, Поттер? – бесстрастно поинтересовался Добберс и взял с длинного металлического стола длинный нож, больше походивший на мачете. – Тогда приступим. Секретарь, занесите в протокол. Четвертование по методу… Ослепительная вспышка озарила всю комнату, а язычки пламени на теле Майка взметнулись почти до потолка. Северус взмахнул палочкой, прерывая визуализацию кошмара и, призвав из аптечки успокоительное, безбоязненно приподнял пылающую в огне голову хозяина. - Выпей, Майки, - очень спокойно произнес он. – Выпей, станет легче. О´Коннел доверчиво разомкнул спекшиеся губы и жадно осушил фиал. Северус провел рукой по его светлым волосам, наблюдая, как не обжигающее его магическое пламя постепенно опадает, и тихо позвал: - Критчер! Явившийся домовик без лишних вопросов сменил постель и уставился на Снейпа своими большими блестящими глазами. - Критчер, мне нужно в библиотеку Блэков, хозяин мне разрешил. Так не может больше продолжаться. - Негоже было дерзким полукровкам пытаться навредить наследнику трех магических родов! Негоже было хозяину оставлять этих презренных в живых! Идем, Северус, старый Критчер покажет рабу хозяина, где библиотека. Хозяину повезло с рабом. Остаток ночи Снейп провел со стилом в руке, кропотливо выписывая на старую восковую табличку все темы, которые хотя бы отдаленно касались возникшей у них проблемы. Старый дом ненавистного Блэка тихо поскрипывал рассохшимися половицами и вздыхал сквозняками. У него не было тайн от рабов рода, ведь, как известно, раб – не человек. * - Джон Донн, английский поэт 17-го века.