Запертая любовь

      Саша стояла в холле второго этажа главного корпуса «Линн Каньон» вместе с остальными членами группы, дожидаясь прихода Соланж, которая должна была открыть им помещение для арт-терапии. До начала оставалось ещё около пяти минут, но несмотря на это, все давно уже были на месте, включая Кьяру и Кристиана. Последние немного отделились от остальных и стояли возле автомата с батончиками мюсли, громко споря о вкусах, в то время как Диана листала на диване журнал, а сидящая возле неё Сэм болтала по телефону. Лиз стояла рядом, отказавшись присесть, и была погружена в чтение книги, обложка которой кричала красными буквами: «К успеху с младенчества, или Как воспитать гения?». Саша встала прямо рядом с дверью, надеясь, что это позволит ей войти первой и занять удачное место.       У неё из головы никак не выходил Глеб и то, как он повёл себя во время их ужина. Она не видела его после того, как они с Крисом вышли поговорить; когда Крис вернулся за ней, чтобы отвести в такси, она узнала, что Глеб уже уехал на другой машине. И конечно же, Крис не захотел посвящать её в детали их разговора.       Её распирало любопытство. Ей хотелось знать всё, о чём они говорили. Но сколько раз она ни спрашивала об этом у Криса, тот продолжал отвечать одно и то же. «Я всего лишь напомнил, как он должен с тобой разговаривать». Или дразнил её: «Это был мужской разговор».       Но как бы там ни было, она всё равно была ему благодарна: в конце концов, он за неё заступился, а это случалось не так уж часто. Обычно Крис оставался в стороне, когда они с Глебом выясняли свои отношения. Он, определённо, не был тем братом, который готов надрать зад за любое плохое слово в адрес своей сестры. Он знал, что с Глебом она может постоять за себя сама, и кроме того, не собирался её защищать, когда она сама показывала себя не с лучшей стороны. Однако на этот раз он вмешался… И Саша не могла не задаться вопросом, почему.       Она стояла, погружённая в собственные мысли, и какое-то время даже не замечала, куда устремлён её взгляд. Когда картинка перед ней изменилась, она наконец вышла из своего короткого транса и поняла, что всё это время смотрела на книжку Лиз, которую та только что убрала в сумку. Теперь выходило, что Саша смотрит прямо на её большую грудь. Она поспешно отвела глаза.       – Дать почитать?       Голос Лиз раздался так неожиданно, что Саша вздрогнула. Это заставило её вновь посмотреть на женщину.       Лиз была немного полноватой и низкой, и на вид ей можно было дать под сорок, хотя на самом деле было тридцать два. Сегодня, как и в прошлый раз, на ней были угги, растянутые вельветовые штаны, грубый свитер и дутая жилетка с горлом. Волосы затянуты в мышиный хвостик, на лице ни грамма косметики.       Ещё на первой их встрече Саше хватило одного взгляда, чтобы распознать в ней одну из тех противных, немолодых, новоиспечённых мамаш, наплевавших на свой внешний вид и занятых только ребёнком, которые любят лезть со своими колясками куда ни попадя. Она просто терпеть не могла то, как они выглядят. Видя, как они воркуют, согнувшись над своими малышами, она порой любила представить, как их мужья в это время развлекаются со своими сексуальными помощницами. Вспомнив название книги, которую Лиз только что спрятала, Саша подумала о том, сколько лет должно быть её детям. На первом занятии она что-то о них слышала, но уже успела забыть.       – Э-э, нет, спасибо… – пробормотала она, и тут рядом с ними появилась Соланж с ключом от кабинета в руке.       – Не суди о книге по её обложке, – улыбнулась Лиз, проходя внутрь. – Там есть кое-что интересное.       – Не сомневаюсь, – вежливо ответила Саша.       Войдя следом за Лиз, она оказалась в просторной светлой комнате с огромными окнами, которая напомнила ей нечто среднее между школьным кабинетом рисования и музыки. Правда, здесь было куда более комфортабельно. И естественно, здесь не было парт. Зато были круглые прозрачные столы, разноцветные стулья и множество пуфиков разных форм и размеров. В углу у окна стоял большой белый рояль, а на полу рядом с ним лежала акустическая гитара. Полки стелажей, стоящих у стен, были заполнены разными поделками, вероятно сделанными руками прошлых пациентов. На большом столе в центре комнаты всех уже ждали подготовленные Соланж материалы.       Взяв пример с Дианы, которая первой уселась за один из столов, Саша села за соседний и кинула на пол свой рюкзак. К её удивлению, вскоре рядом появилась Лиз и как ни в чём не бывало опустилась напротив.       – Так вот, у автора есть своя концепция...       Саша глубоко вдохнула. Это было не совсем то, чего она хотела, мечтая завести здесь новых друзей. И хотя она не имела точного представления о том, какими они должны быть, в этот момент поняла, что с тридцатилетней мамашей приятельских отношений у неё не выйдет. Все эти разговоры, так или иначе связанные с детьми, были немного большим, чем Саша могла вытерпеть, а Лиз, похоже, этим жила.       – Он уверен, что успехи человека уже в самом раннем возрасте имеют огромное влияние на то, кем он станет в будущем, – продолжала она свой рассказ. – И родители должны сделать так, чтобы все начинания ребёнка были успешными. С первых шагов и… – Тут Лиз прервалась, наконец заметив, что все молчат и Соланж готова начать занятие. – Позже дорасскажу, – быстро прошептала она, послав их терапевту смущённую улыбку, – у него ужасно интересные исследования.       Саша мысленно понадеялась, что этого не случится.       Однако её надежды были напрасны. Когда Соланж вышла, дав им задание – нарисовать человека, Лиз только больше разговорилась. Было видно, как сильно ей нравится говорить о себе. Несмотря на то, что она старалась говорить тихо, чтобы не мешать остальным, её голос то и дело становился громче, приобретая возбуждённые нотки. Лиз едва давала Саше вставить слово и почти не слушала её вымученных ответов. Она явно была из тех людей, которые готовы выложить всю свою жизнь первому встречному. И всё бы ничего, но в то же время она была ужасным собеседником, потому что не умела слушать.       Саша несколько раз пыталась сменить тему, но безуспешно. Лиз была в своей стихии, говоря о младенцах, кормлении грудью и прочих радостях материнства, и совершенно не хотела её покидать. Она рассказала Саше, что недавно вышла замуж в третий раз, снабдив свой рассказ подробностями о стоимости свадебного платья, торта и праздничной церемонии, а по некоторым упоминаниям стало понятно, что её младший сын появился на свет всего лишь пару месяцев назад. Кроме него, у Лиз была двенадцатилетняя девочка и шестилетний мальчик, который болел сейчас гриппом.       – У тебя ещё нет детей? – вдруг спросила умолкшая на минуту Лиз, когда Саша рисовала своему «человеку» подкрученные ресницы.       Саша мрачно усмехнулась и потянулась к коричневому фломастеру, чтобы нарисовать брови. Соседка уже начинала действовать ей на нервы. Саша была бы счастлива, если бы та нашла себе другую жертву.       Но остальные участники группы тоже сидели по парам и общались, и было не похоже, что Лиз ни с того ни с сего решит пересесть к кому-то из них. Диана и Сэм мирно рисовали, тихо переговариваясь время от времени, а Кьяра и Кристиан смеялись над своими рисунками, то и дело пытаясь друг другу что-то подрисовать. Посматривая на них, Саша думала, что ей повезло меньше всех.       – А что, похоже, что есть? – наконец ответила она Лиз.       – Кто знает? Когда мне было двадцать, вряд ли кто-то мог предположить, что у меня уже есть дочка.       – Не знаю, не видела тебя в двадцать, – пробормотала Саша и вернулась к своему рисунку.       Ей показалось, что Лиз наконец стала догадываться о том, что её болтовня ей наскучила, и она решила как следует взяться за задание. Её человек, а точнее просто женское лицо выходило безобразным, и с ним необходимо было что-то делать. Предполагая, что Соланж потом наверняка станет анализировать их рисунки, Саша даже боялась представить, какие выводы та может сделать по этому лицу.       Но не успела она подрисовать внизу шею, как Лиз снова открыла рот.       – Знаешь, я бы ещё и четвёртого родила, – заявила она. – Я хоть и настрадалась бог знает как, а всё равно считаю, что эти страдания того стоят. У меня же только в первый раз всё прошло как по маслу, – вздохнула Лиз и, выдержав паузу, добавила заговорщицким голосом: – Я всё думаю, что это оттого, что первой была девочка. Моя маленькая Рози. С ней у меня проблем не было, – улыбнулась женщина. – А вот мальчишки заставили мамочку помучаться…       Вот об этом Саше уже точно не хотелось слышать.       Нахмурившись, она посмотрела на свою собеседницу. Она никогда не могла понять, что заставляет женщин говорить о таких вещах, особенно если тебя не спрашивают. Разве это не должно быть чем-то очень личным? И с чего они взяли, что кто-то хочет об этом слышать? Сашу от этих разговоров, мягко говоря, подташнивало. Она тяжело сглотнула, чувствуя солоноватый привкус во рту.       – С Эйданом я половину беременности пролежала в больнице: постоянно пугали выкидышем, – объяснила Лиз. – Но я ни на секунду не допускала мысли об этом! Просто не верила, что это может случиться со мной, – наверное, это сыграло свою роль. Ну скажи, с какой стати я могла его не выносить? – спросила она, заглядывая Саше в глаза. – Я, здоровая, крепкая?.. Бр-р-р, нет! – скривила рот Лиз. – Невозможно.       Саша опустила глаза, чтобы не смотреть на неё. Сейчас прилизанные волосы и жирноватая кожа лица Лиз казались особенно противными. У Саши в голове вертелись слова Криса о том, что выкидыш может случиться у кого угодно, и ей ужасно хотелось это сказать, но сморщенное от отвращения лицо Лиз каким-то образом снова заставило её чувствовать себя бракованной, и она знала, что просто не сможет сейчас заговорить.       – А младшенького я рожала девятнадцать часов, – продолжила Лиз, – думала, что помру. Ты бы слышала, как я орала. Никто не мог успокоить, я просто выла. Зашивали потом не знаю сколько, порвала себе там всё…       Саша резко отодвинула от себя рисунок. Внезапно ей расхотелось не только рисовать, но и вообще находиться в этом месте. Перед глазами застыли кадры чьих-то кошмарных родов, которые она когда-то видела по телевизору, а в ушах звенело, и хотя Лиз продолжала говорить, Саша её почти не слышала. Возможно, это было к лучшему…       Ей нужно было уйти оттуда, хотя бы ненадолго, чтобы прийти немного в себя. Чтобы избавиться от ужасных образов, что застыли перед её глазами, и не дать болезненным воспоминаниям атаковать снова. Саша уже хотела подняться со своего места, как краем глаза заметила, что Кьяра встала из-за стола и собирается что-то сказать. Она постаралась сосредоточить взгляд на блондинке, и пелена перед глазами слегка рассеялась.       – Ты считаешь, что кому-то хочется это слушать?! – неожиданно громко спросила Кьяра, что моментально привлекло внимание всей группы. Со скрещенными на груди руками и раздражёнными лицом она выглядела довольно грозно, даже несмотря на свою хрупкую конституцию.       Лиз, до которой дошло, что обращаются к ней, вытаращилась на Кьяру с открытым ртом.       – Ты меня уже достала!       – Я? – искренне удивилась Лиз. – Тебя?       Саша и сама была удивлена. Кьяра, конечно, ещё на первом занятии показалась ей слегка странноватой, но того, что она решит высказаться прямо сейчас, никак нельзя было предугадать. По-видимому, претензии к Лиз зрели в ней уже давно.       – Да, ты! – Кьяра сделала шаг вперёд. – Твои «клёвые» истории о родах слышны даже здесь. И поверь, желание рожать детей пропадает напрочь, когда кто-то рассказывает о том, что и как там у него порвалось. Так что советую тебе закрыть свой сраный рот, пока ты всех нас тут не распугала окончательно! И кстати, будет просто охренительно, если ты не станешь больше поднимать эту дебильную тему!       Эта эмоциональная речь заставила Сашу немного прийти в себя. Ей всё ещё было не по себе, но, по крайней мере, её взгляд прояснился и в ушах уже не звенело. К тому же она теперь знала, что рассказы Лиз напрягают не только её одну. Теперь ей всего лишь нужен был свежий воздух – хотя бы несколько глотков, чтобы избавиться от тошноты. И, возможно, немного воды. И хотя ей было интересно, чем всё закончится, позаботиться о себе в этот момент было важнее.       Поэтому, пока Лиз искала слова, Саша встала, держась за стол, и повернулась к двери. Все взгляды тут же быстро переключились на неё, но ей было уже не до них. Всё, чего ей хотелось, так это выйти поскорей в коридор и добраться до туалета. Поймав озабоченный взгляд Дианы, Саша быстро схватилась за дверную ручку и выскочила из комнаты. Уже в холле она снова услышала громкие голоса, доносящиеся из их кабинета, но разобрать ничего не могла.       Она по-прежнему была под впечатлением от тех подробностей, которыми решила поделиться с ней Лиз, и никак не могла её понять. Она на минуту задумалась, какой была бы реакция людей, если бы она любила рассказывать им о том, что делали с ней в больнице, когда её беременность неожиданно прервалась на двадцатой неделе. Если бы она рассказывала о том, каким образом из неё доставали их с Глебом не родившуюся девочку, и как «чистили» после. Это было бы ужасно.       Саша никогда и никого не заставила бы выслушивать эти ужасы. Она не обсуждала этого даже с Крисом, хотя и понимала, что он и так всё знает от врачей. Но она не могла, просто не могла заговорить с кем-либо об этом; это было настолько личное, что она решила: это останется в ней, и только в ней навсегда.       Конечно, с Лиз была другая история, ведь у неё всё кончилось успешно… Возможно, она в какой-то степени даже чувствовала себя героем и всего лишь хотела вызвать в глазах людей гордость, рассказывая о трудностях, которые преодолела. Но проблема была в том, что это всё равно звучало отвратительно. Особенно – для Саши.       Оказавшись в женском туалете, Саша первым делом раскрыла настежь окно и высунулась наружу, облокотившись на подоконник. Снежный лесной пейзаж и свежий морозный воздух моментально сделали своё дело. От яркого белого цвета дымка перед глазами окончательно рассеялась, жар вскоре спал и дышать стало легче. Сделав ещё несколько глубоких вдохов, Саша подошла к питьевому фонтанчику и наклонилась, чтобы попить.       Спустя пару минут, когда она стояла перед зеркалом и поправляла волосы, в туалет вошла Диана, а вслед за ней и Кьяра. Увидев их лица в отражении, Саша поняла, что явились они из-за неё.       Две девушки переглянулись между собой, словно пытаясь понять, кто собирается заговорить первой, и в итоге это сделала Диана:       – Ты в порядке? Мы подумали, что тебе… может быть нехорошо.       Они обе выглядели одинаково взволнованными, несмотря на то, какими разными были. Диана – низенькая, с мальчишеской фигурой, спрятанной в невыразительной одежде, и тёмными распущенными волосами, и Кьяра – где-то на голову выше, в ярко-зелёном вязаном платье и с двумя светлыми косичками. Саша была не уверена, как ей следует реагировать на их заботу.       – Всё нормально, – слабо улыбнулась она, понимая, что заговорила с ними впервые. – Спасибо.       Кьяра подошла к ней и обняла одной рукой за плечи:       – Ты уверена? Мы можем позвать кого-то из персонала, если тебе плохо. Они тут быстро приходят на помощь… ну, ты, наверное, и сама знаешь… – она прикусила губу.       Саша посмотрела на её лицо. Может, Кьяра и была той девушкой, что накричала на Лиз несколько минут назад, но сейчас она выглядела доброй и заботливой. Наверняка таков был её характер. И да, она была права, Саша знала, с какой скоростью в «Линн Каньон» появляется медперсонал, если с тобой хоть что-то не в порядке. Но она не испытывала ни малейшего желания столкнуться с кем-то из них прямо сейчас. Всё это вполне могло кончиться тем, что они настояли бы на том, чтобы её забрали родственники, и даже если бы она отказалась, у них, непременно, где-то должен был сохраниться телефон Криса.       – Спасибо, я правда в норме, – заверила Саша. – Я просто… Мне стало не по себе от всех этих разговоров, если честно.       – Ты не против вернуться в класс? – спросила Диана. – Пока мы тут не привлекли к себе внимание.       – Конечно…       – Не бойся, твоя соседка ушла, – ухмыльнулась Кьяра, открывая дверь в коридор.       – Куда?       – Без понятия. Домой? Думаю, она на меня обиделась. Мы с ней немного… обменялись любезностями.       По голосу Кьяры было ясно, что она ни капли не раскаивается, и Саша не могла не улыбнуться.       – Значит, на следующем занятии будут разборки, – сказала Диана, тоже с улыбкой. – С участием Соланж.       – Мне плевать, я больше не могла это слушать, – закатила глаза Кьяра, и они все вместе вошли в кабинет, где их дожидались Сэм и Кристиан.       После занятия Саша сбежала первой. Она стояла на улице, пытаясь справиться со своим розовым зонтиком, который только что выгнулся в обратную сторону из-за налетевшего ветра, и думала о том, что сегодня точно не её день, когда из дверей клиники вышла Кьяра, вертя на указательном пальце ключи от машины.       – Ты могла предвидеть это, – кивнула она на Сашин зонт и надела на голову капюшон.       – Спасибо, что заметила…       Спустя полминуты Саше наконец-то удалось, повернувшись навстречу ветру, сложить несчастный зонтик. Всё это время Кьяра спокойно наблюдала за её мучениями и даже не предложила свою помощь.       – Где ты живёшь? – неожиданно спросила она.       – На той стороне. На западе, – ответила Саша.       – Думаю, мы все живём на той стороне, – улыбнулась Кьяра. – Подвезти? – Из здания вышел Кристиан и, сморщив нос из-за погоды, подошёл к блондинке.       – На самом деле я еду сейчас на работу, это в центре…       – Отлично, мы тоже едем в центр, да, Крис?       Саша прикусила губу. Не то чтобы она согласилась… но отказываться уже, похоже, было поздно. Ей не очень хотелось ехать вместе с Кристианом, однако идти пешком до автобусной остановки, когда с неба падает нечто среднее между дождём и снегом, определённо, было хуже. Долго не раздумывая, Саша последовала за Кьярой к её красной Ауди.       – Не гони, ладно? – попросил Кристиан, усевшись сзади.       – Только ради тебя, детка, – улыбнулась Кьяра, смотря в зеркало заднего вида. Переключив внимание на Сашу, которая заняла переднее сиденье, она заметила, что та не пристегнулась, и потянулась за ремнём безопасности.       Как только они выехали с территории клиники, Кьяра спросила:       – Ты меня не узнаёшь?       Хотя смотрела она на дорогу, было ясно, что вопрос адресован Саше, и та недоумённо посмотрела на блондинку. Где она могла её видеть? Возможно, на работе, но у них каждый день было столько посетителей, что запомнить всех было невозможно. Правда, Кьяру бы она, наверное, запомнила… У неё было, как сказал бы Крис, очень запоминающееся лицо.       – Нет, прости, – хорошенько подумав, наконец ответила Саша.       – Господи, Кьяра, ты ещё не настолько популярная, – усмехнулся сзади Кристиан.       Кьяра его проигнорировала.       – Ты ведь лежала здесь пару лет назад? – снова спросила она у Саши. Она оторвала правую руку от руля и большим пальцем показала назад, видимо в сторону «Линн Каньон», оставшегося позади.       – Да…       – Я тоже.       – Правда?       – Ага. Мы с тобой никак не контактировали. Я просто видела тебя… и запомнила.       Вау, и у кого из них теперь запоминающееся лицо? – подумала Саша. Хотя, вероятно, дело тут было ещё и в хорошей памяти. У Саши она была никудышней.       – У меня тогда волосы были русые, – добавила Кьяра.       Саша посмотрела на неё, пытаясь представить её с русыми волосами, но получилось неважно. Ей казалось, Кьяра может быть исключительно блондинкой: её светлые, почти белые волосы идеально подходили к бледной коже и серо-голубым глазам.       – Поиграем в «Двадцать вопросов»? – вдруг весело предложила блондинка.        «Только не это», – подумала Саша.       – Боже, спаси нас, только не «Двадцать вопросов», – взмолился Кристиан своим гнусавым голосом.       – Почему?       – Это даже не игра! Это просто дурацкий допрос!       – Ладно, ладно, – сдалась Кьяра. – Тогда… как насчёт «Вы бы лучше…»?       Саша пожала плечами. Она сто лет не играла в эту игру, и ей даже было интересно, какие вопросы может придумать Кьяра. Большинство людей никогда не могло придумать ничего интересного.       – Ну давай, – согласился Кристиан. – Начинай.       – Хорошо. Сейчас. Дайте-ка подумать… – Кьяра остановилась на светофоре и, улыбаясь, переглянулась между Сашей и Кристианом. – Вы бы лучше… застряли со своим врагом в одной комнате на неделю, без возможности выбраться, и после этого больше бы никогда его не видели… или предпочли бы, чтобы ваши стычки с ним продолжались время от времени на протяжении всей жизни?       – А что, если у меня нет врагов? – тут же спросил Кристиан.       – Представь, что есть. Это может быть человек, с которым у тебя очень натянутые отношения, например.       – Ладно… А в комнате есть еда и туалет с душем?       – Это не уточняется. Может, есть, а может, и нет. Ты узнаешь это, только когда там окажешься.       – Я, пожалуй, выберу второе. Если там нет ванной и еды, за неделю мы можем сдохнуть. А даже если не сдохнем, будет очень неловко ходить в туалет прямо там, пока твой враг на тебя смотрит.       – Ну и что? Ты же его больше никогда не увидишь.       – Да, но я умру от стыда и буду вспоминать об этом всю жизнь.       – Ладно. Мы тебя поняли, – протянула Кьяра, подражая его голосу. – Саша?       – Если бы это действительно был мой злейший враг, я бы выбрала первое, – сказала Саша. Пока говорил Кристиан, она уже успела немного это обдумать. – Ну, из-за возможности больше никогда его не видеть. Мы же говорим о реальном враге?       – Да, – подтвердила Кьяра. – Я просто сделала Крису поблажку, оттого что он ни с кем не враждует и даже не может этого представить. Вопрос был о действительно плохом человеке, который постоянно делает тебе гадости.       В её голосе появились жестокие нотки, когда она произносила последнюю фразу, и Саша не могла не подумать о том, есть ли в жизни Кьяры такой человек. Вряд ли она бы стала задавать такой вопрос, если бы это её совсем не касалось…       – Но я бы всё же выбрала второе, – закончила Кьяра. – Потому что в вопросе также не говорится, какого размера комната, и у меня там может начаться клаустрофобия. Не могу долго находиться в тесных, закрытых пространствах.       – О’кей, кто следующий? – спросил Кристиан. – Можно я?       – Валяй.       Парень подвинулся на середину заднего сиденья и подался немного вперёд.       – Ладно. В общем… представьте человека, которого любите больше всего на свете. Вопрос: вы бы скорее согласились, чтобы его убили, если с его смертью миру будет гарантирован конец всех войн, терактов и так далее… или оставили бы его в живых, но всё бы это продолжилось в больших масштабах?       – Ты издеваешься? Жизнь одного человека и целый мир? – Кьяра нахмурилась. – А можно попросить, чтобы убили меня? Вместо этого человека?       – Нет. Только его.       – Ну и вопрос…       – Саша?       – Я не знаю? Оставила бы его в живых. Это ужасный вопрос.       – Ну, вообще-то предполагается, что именно на такие вы и должны отвечать в этой игре. А что, вы думали, я спрошу? Лучше пусть из мира исчезнет пицца или суши?       – Суши! – в один голос ответили Саша и Кьяра.       – То есть я люблю суши, но пицца всё-таки лучше, – пояснила Кьяра.       – То же самое, – улыбнулась Саша.       – Как насчёт моего вопроса?       – Я ответила. Оставила бы в живых того, кого люблю.       – Кьяра?       – Я никогда и никого так не любила, ладно? Так что не кидайтесь тапками, но я бы всё же спасла мир.       – Не станем, так уж и быть. Ты всё-таки и нас бы тоже спасла.       – А теперь сам отвечай на свой дурацкий вопрос.       – Хорошо. Я буду самым мудрым из вас, – самодовольно изрёк Кристиан. – Я бы спросил у этого человека, чего он сам хочет. В смысле, я думаю, он вправе решать.       – Ты не говорил, что мы можем разговаривать с ним! – воскликнула Кьяра, ловко сворачивая налево.       – Но я также не говорил, что вы не можете!       Саша покачала головой.       – Что? Ваши ответы бы изменились, если бы вы знали это? – спросил он.       – Просто если он может решать сам, какой вообще смысл во всей этой ситуации, зачем там мы?       – Нет, я не так выразился. Он не может решать сам, решение принимаете вы. Но вы можете его выслушать, – сказал Кристиан. – Так что, измените свои ответы?       – Нет, – отозвалась Саша. – Вообще-то я бы предпочла с ним не разговаривать в этот момент. Он бы наверняка стал меня отговаривать.       – Справедливо, – хмыкнул Кристиан. – Кьяра?       – Не знаю. Нет, я всё равно спасаю мир. Если это мой любимый человек, он должен понять.       – Твой выбор.       Все молчали примерно с минуту, по-видимому всё ещё раздумывая над вопросом Кристиана и своими ответами. Они уже въехали в центр Ванкувера, но, как назло, попали в небольшую пробку, из-за которой Саше было не избежать своей очереди спрашивать. Придумать что-то оригинальное было непросто, особенно после тех вопросов, что задали Кьяра и Кристиан. К счастью, у Саши было кое-что на уме с того самого момента, когда Кьяра предложила игру, и теперь оставалось только нормально сформулировать вопрос.       – Придумала? – спросила Кьяра, смотря ей прямо в глаза.       – Вроде того.       – Давай.       – Вопрос короткий, – сразу предупредила Саша. – Что бы вы выбрали: быть совершенно некрасивыми… или полностью одинокими?       Кристиан застонал с заднего сиденья.       – Хороший вопрос, новенькая…       – Я выбираю первое, – быстро ответила Кьяра.       – Почему?       – Потому что красота не заставляет людей автоматически тебя любить. Они могут считать тебя красивой и при этом не желать иметь с тобой дела. А даже если желают, на самом деле им всё равно на тебя плевать. – Это прозвучало так, словно она знала об этом не понаслышке.       – И ты бы так легко согласилась быть уродиной? – поинтересовался Кристиан.       – Я не говорю, что это легко. Или что мне хочется быть страшной. Я всего лишь говорю, что это лучше, чем провести всю жизнь в одиночестве.       – Это действительно сложно, – кивнул Кристиан. – Чёрт, я не хочу быть уродом!       – Ты должен выбрать, – напомнила Саша, смотря, как работают включённые дворники. Снегодождь продолжался, заставляя их ехать более осторожно.       Она понятия не имела, как ответит на собственный вопрос. Было удивительно, насколько простым выбор оказался для Кьяры. Сама же Саша чувствовала, что ей, как и Кристиану, определиться будет довольно сложно.       – А насколько некрасивым я должен быть? – уточнил парень.       – Таким, как самый некрасивый мужчина в твоём представлении.       – О боже…       – Зря ты это сказала, – засмеялась Кьяра, уже зная, что выберет её друг.       – Я лучше буду одиноким, – наконец сказал Кристиан. – Иначе я умру от отвращения к самому себе.       Кьяра припарковалась в квартале от «Кловер», где Саша попросила её высадить, и выжидательно на неё посмотрела. Саша знала, что они с Кристианом ждут от неё ответа.       – Кажется, кое-кто сомневается, – поддразнила её Кьяра. – Не хочется лишаться своего лица, правда? – Она внимательно разглядывала Сашу, отчего той стало не по себе. – И фигуры…       – О чём ты?       – Ты знаешь, о чём, – улыбнулась блондинка. – Так что?       Саша вздохнула и закрыла глаза. Действительно, зря она объяснила Кристиану, насколько некрасивым он должен быть. Теперь она не могла избавиться от образов гигантских сумоисток с лицами, скорее напоминающими мужские. Ей не хотелось становиться такой, как они. Она бы себя ненавидела. К тому же Крис бы никогда не захотел смотреть на неё такую, не говоря уже о том, чтобы её полюбить.       – Я лучше тоже буду одинокой, – пожав плечами, наконец ответила Саша и приоткрыла дверцу, впуская внутрь холод. – Спасибо, что подвезли!       – Ну вы, ребята, даёте, – услышала она весёлый голос Кьяры, вылезая наружу. – Будете красивыми и одинокими, да? Пока я буду жить припеваючи с кучей любимых людей! Ну, как хотите! Знаете, иногда бывает, два одиночества находят друг друга, так что, может, вы встретитесь где-нибудь там, в другой реальности, и будете без ума друг от друга, – она расхохоталась, смотря то Сашу, то на Кристиана.       – Пока, подруга, – парень помахал Саше рукой. – Скоро увидимся!       – До скорого, – крикнула Кьяра. И как только Саша захлопнула за собой переднюю дверь, резко сдала назад.       Смотря, как удаляется красная Ауди, Саша всё ещё думала о своём странном выборе.       Крис проснулся из-за Сашиных толчков и бормотания, среди которого порой раздавались внезапные, короткие крики. Он не знал, с кем она билась во сне, но в реальности её удары пятками и коленками приходились именно по нему. И пусть это не причиняло ему физической боли, сердце в эти минуты ныло по другой причине: мысль о том, что она мучается в ночном кошмаре, запутавшись в сетях своего подсознания, то есть в месте, где он ничем не может ей помочь, приводила его в отчаяние. Всё, что происходило у неё в голове, всегда было поводом для его беспокойства – в первую очередь потому, что перед её внутренними демонами, в отличие от реальных, жизненных проблем, которые он мог решить, Крис был практически бессилен. И плохие сны были лишь малой толикой тех фокусов, которые время от времени преподносила Сашина психика.       Он сел в постели и легонько потряс её за плечи, пытаясь вернуть в реальность. Кошмары случались с ней нечасто, но если случались, всегда затягивали так глубоко и удерживали так сильно, что у него буквально появлялось чувство, будто он вынужден отвоёвывать её обратно у тех тёмных сил, которые увлекали Сашу в свой призрачный мир.       По тому, как ей сейчас никак не удавалось раскрыть глаз, он мог с уверенностью сказать, что это был именно один из таких кошмаров. Несмотря на его крепкую хватку, она продолжала извиваться и бормотала несвязные слова, а в уголках её глаз появились слёзы. Похоже, здесь требовалась встряска посильнее. Крис включил ночник с её стороны и как следует растормошил Сашину маленькую фигурку, зовя её по имени. Он надеялся, что его голос заставит её вернуться к нему.       – Малыш, просыпайся, ты нужна мне здесь, – ласково попросил он, замечая, как задёргались её веки.       Она неосознанно схватилась за его руки, и в следующий момент её глаза широко распахнулись. Испуг в них был таким очевидным, что Крису стало не по себе от того, насколько плохим, должно быть, был её сон.       – Это я. Это всего лишь я, – прошептал он, целуя её холодный лоб. – Всё кончилось.       Она обвила его шею руками и потянула к себе. Крис терпеливо ждал, пока она отойдёт от кошмара и поймёт, что теперь находится в безопасности.       – Какой же бред мне снился… – наконец пробормотала она, отстраняясь.       – Бред? – Крис приподнял брови. – Я бы сказал, это было что-то очень страшное…       – Правда? – Саша закусила губу, не уверенная в том, что хочет с ним делиться.       – Правда. Ты вроде как… била меня во сне. И время от времени вскрикивала.       – Я не хотела…       – Принесу тебе воды, – сказал Крис. Он надеялся, что когда вернётся, она созреет для того, чтобы рассказать ему о своём кошмаре.       Вернувшись с высоким стаканом, он достал для неё сухую майку и забрался в постель. Сделав пару глотков, она отставила стакан на ночной столик и быстро переоделась. Крис заметил, что её волосы, недосушенные после душа, завились, а на щеке остался сильный отпечаток подушки, что заставило его улыбнуться.       – С кем ты там сражалась?       – Я не знаю? – Саша пожала плечами. Она действительно не могла припомнить, чтобы кого-то била. Воспоминания, такие яркие ещё с минуту назад, уже успели померкнуть, и, пытаясь вспомнить, она лишь чувствовала, как они весьма успешно от неё ускользают. Это случалось с её снами постоянно. Только проснувшись, она прекрасно их помнила, но спустя пару минут в её мыслях оставались лишь размытые образы. – Мне кажется, я была в больнице. Было похоже на то.       – Ты что, уже всё забыла? – разочарованно спросил Крис.       – Не всё, но большую часть да... В любом случае это был бред. – Она закрыла глаза руками. – Знаешь, один из тех снов, где один человек превращается в другого, а тот в третьего… Где изначально ты в одном месте, а потом замечаешь, что оно изменилось, хотя ты точно знаешь, что никуда не уходил из первого… Где появляются люди, которых ты видел один раз в жизни, но почему-то помнишь их лица…       Услышав это, Крис взял её на руки и крепко обнял. Ему было трудно представить то, о чём она говорила: сам он никогда не видел во сне ничего подобного – его сны были банальными и похожими на обычную жизнь. К тому же редкими.       – Не знаешь, да?       – Нет, малыш.       – Например, там точно был ты, но в какой-то момент ты стал Глебом, хотя тот ты, что был вначале, не мог никуда деться, – промямлила она. – Понимаешь? И мы с тобой гуляли где-то. Я не помню, где, в каком-то заснеженном парке. А потом я оказалась в больнице. И там был тот самый санитар, который… который был в том отделении, где я… – она прервалась, не желая произносить это вслух.       Но Крис и так её понял.       Он прижал её к себе что было силы и стал целовать её лицо. Упоминание больницы объяснило ему намного больше, чем она могла себе представить. Он понял, во что превратился в её сне тот заснеженный парк, – в городскую больницу, где она потеряла ребёнка; а это, определённо, было кошмаром, случившимся с ней наяву. Он бы ни за что не хотел, чтобы она снова переживала этот день в своих снах, но, к сожалению, никак не мог повлиять на это. Должно быть, что-то напомнило ей об этом ранее, потому что сама она запретила себе думать о выкидыше уже давно. И хотя у Криса были небольшие сомнения в том, что это разумно, если это ей действительно помогало, то он был за неё спокоен.       – Разве не удивительно, сколько всего способна хранить в себе человеческая память? – пробормотала она, устало глядя ему в глаза.       – Да, малыш.       Крис потянулся, чтобы выключить ночник. Её глаза слипались, и он знал, что через пару минут она уснёт, но всё же не мог не помочь ей в этом. Он перевернул её на живот и, удостоверившись в том, что ей удобно, задрал на спине майку. Она не просила его об этом, но Крис знал, что если почешет ей спинку, она будет страшно ему благодарна.       Рано утром Крис сидел на кровати возле Саши, практически собранный на работу, и мечтал о том, чтобы это был выходной. Он с трудом проснулся и еле заставил себя встать на пробежку, которую в итоге немного сократил из-за мерзкой погоды, а теперь никак не мог уйти из Сашиной комнаты, оттого что она проснулась. Он принёс ей хлопья с молоком в постель и разговаривал с ней, пока она завтракала, и у него было чувство, что он ещё никогда так сильно не хотел прогулять работу. Его пятая точка приклеилась к кровати, ноги приросли к полу… а глаза не могли оторваться от Саши. О, насколько бы всё было проще, если бы она спала…       – Ты выспалась? – спросил Крис и, увидев, что она закончила со своим простым завтраком, забрал тарелку. – Не хочешь ещё немного поспать?       – Уже нет. А вот ты, похоже, хочешь, – поддразнила она, замечая, как он трёт глаза.       – Нет. Я просто не хочу на работу.       Саша грустно поджала губы, скользнув взглядом по его одежде. На нём была белая рубашка с тонким чёрным галстуком и тёмные джинсы; никаких брюк и пиджака, но он всё равно выглядел деловым и жутко привлекательным. По-видимому, сегодня у него было несколько дел за пределами офиса, но никаких обедов с партнёрами, поэтому он позволил себе одеться проще обычного.       – Я тоже не хочу, чтобы ты шёл на работу, – смущённо улыбнулась она. От запаха его лосьона после бритья и туалетной воды ей хотелось уткнуться носом в его шею, сидя у него на коленях, и никуда его не отпускать.       – Мне так всё надоело, ты бы знала, – простонал Крис, откидываясь на спину. – Я всё ещё хочу уехать вместе с тобой, хотя бы на несколько дней… ты ведь помнишь?       – Да…       – Ты ведь поедешь со мной?       – Да.       – Ты даже не спросила, куда!       – Мне всё равно. Я поеду с тобой куда угодно.       – Даже в Гренландию? – он повернул к ней голову и сощурился.       – Даже в Гренландию, – улыбнулась Саша.       Крис ненадолго задумался, придя к выводу, что Гренландия была не самым экзотичным направлением, к тому же это было не так уж далеко. Ему нужно было такое место, куда она точно не захочет ехать.       – И даже в… Северную Корею? – спросил наконец он.       – Нас не пустят в Северную Корею.       – Верно… – Крис прикусил губу. – Тогда Сирия! Как насчёт Сирии? – он изогнул бровь.       – Почему бы и нет? Сирия – отличное место для романтической поездки, – заулыбалась Саша. – Плюс, там не должно быть холодно. В отличие от Канады.       – Ты что, серьёзно поехала бы туда?       – Ну… Вообще-то, я не думала, что мы собираемся выезжать из Британской Колумбии, – нахмурилась она. – Но если бы было нужно, то да… я отправилась бы за тобой куда угодно.       Лицо Криса посерьёзнело, когда он услышал это. Они оба замолчали на несколько секунд, после чего вдруг одновременно друг на друга посмотрели, и Саша резко оторвалась от своего места. Она быстро подползла к нему на коленях и нагнулась, чтобы поцеловать.       – Люблю тебя, – тихо выдохнул Крис, когда она отстранилась.       – Люблю тебя сильнее.       Он моментально сгрёб Сашу в охапку и подмял её под себя.       – Я люблю тебя сильнее, – сказал он. – Я собираюсь опоздать из-за тебя на работу.       – Это не аргумент. Если бы у тебя были действительно важные дела, ты бы со мной не остался.       – Ладно, хорошо, – Крис остановился. – Тогда я ухожу.       – Не-е-ет! Крис! Останься… – Саша никак не могла допустить, чтобы он ушёл; чуть раньше – возможно, но не сейчас, когда у неё появились весьма конкретные фантазии о том, как бы они могли провести утро.       Она посмотрела на него такими невинно-большими, просящими глазами, что он снова опустился рядом с ней.       – Ты берёшь свои слова обратно? – спросил он с ухмылкой, схватив её за запястья и откидывая её руки назад таким образом, чтобы они лежали над её головой и ему не мешали.       – Да, – выдохнула она.       От мысли о том, что он начинает контролировать её тело, она почувствовала приятную слабость и знакомое желание позволить ему делать с собой что угодно. Она понятия не имела, почему вместе с ним её так сильно это заводит и одновременно расслабляет. Она совершенно не могла представить себя расслабленной, если бы кто-то другой вздумал руководить ею в постели. Возможно, дело было в безграничном доверии и чувстве полной безопасности, которое давал ей Крис, а может быть, в его поведении, которое всегда было таким правильным, таким «подходящим», что у неё ни разу не возникло сомнений в том, что ей может быть с ним плохо… но с ним она всегда была спокойна и хотела отдаваться ему полностью.       – Так-то лучше, – довольно улыбнулся он, кладя руку ей на живот.       – А насколько ты можешь опоздать?..       Его улыбка с глубокими ямочками стала шире:       – Достаточно, чтобы успеть сделать тебе хорошо.       – Пожалуйста, начинай… – нетерпеливо пробормотала Саша, и в следующий момент почувствовала, как его большая тёплая ладонь пробирается под её майку.       Он лежал справа от Саши, по-прежнему полностью одетый, и не сводил глаз с её лица, отмечая на нём все изменения мимики в ответ на его прикосновения, вплоть до самых крошечных. Она, в свою очередь, учащённо дыша, внимательно следила за его рукой у себя на груди.       Крис зажал её сосок между двумя пальцами, и её веки опустились. Это дало ему понять, что ей нравится особенно сильно. Он нежно провёл пальцами вверх по её шее и остановился у рта, задумавшись о том, не будет ли она против того, что он хочет сделать. Но её губы тут же разомкнулись, как будто знали, что именно этого он и ждёт, и Крис дал ей два пальца, которые она послушно облизала. Он улыбнулся и поцеловал её в лоб, после чего вернулся к своему занятию.       Он знал, что ей нравится то, что он делает с её сосками. Тем не менее, не желая, чтобы это ей наскучило, он вскоре решил, что пора двигаться дальше… то есть ниже. Его рука спустилась вниз по её плоскому животику и, скользнув под линию чёрных шортиков, ненадолго замерла. Сверху она была полностью сухая, и Крис посмотрел на Сашу с прищуром.       – Раздвинь ноги, – потребовал он.       Она колебалась всего пару секунд, прежде чем сделать так, как он хочет.       Его пальцы, получив больше свободы, проскользнули дальше, между её половых губ. Теперь он мог чувствовать, какой влажной она была на самом деле, и Саша покраснела, заметив его широкую улыбку, а затем и приподнятые брови.       – Чему ты так удивлён?       – Ничему. Просто не знал, что тебе это так сильно нравится.       – Не сильнее, чем то, что ты делаешь сейчас…       – Буду знать.       Крис приподнялся на локте, чтобы поцеловать её в губы, не прерывая движений рукой. Мысль о том, что ей так хорошо от его ласки, разливалась в его груди приятным теплом. И зная, что для этого ему даже не понадобилась вторая рука, он не мог не испытывать самодовольства.       Он остановился, чтобы снять с неё шортики, когда заметил, что она пытается незаметно изменить положение рук.       – Что ты делаешь? – строго спросил Крис.       – Я… Я просто хочу приподняться, – промямлила она.       – Хорошо…       – Можно?       – Конечно можно, малыш, – улыбнулся он.       Крис вернулся в прежнее положение и снова поцеловал её в губы. Вновь почувствовав теплоту его руки у себя между ног, она застонала, тем самым послав вибрацию, которая прошлась через его рот по всему его телу. Он оторвался от её губ и посмотрел ей в глаза, которые выглядели слегка опьянёнными и вместе с тем благодарными, и, не прерывая зрительного контакта, стал ласкать её с большим напором, двигая ладонью вверх и вниз в быстром темпе.       – Крис…       – Да?       – Хочешь, скажу кое-что? – на её губах вдруг заиграла хитрая улыбка, как будто она только что о чём-то вспомнила.       – Да, малыш?       – Ты делаешь это лучше, чем я.       Ему понадобилось какое-то время, чтобы сообразить, о чём она, и когда он понял, то замер, уставившись на неё с приоткрытым ртом.       – Эм… Что? Вообще-то я думал, у тебя нет необходимости… этим заниматься…       – У меня нет, – она смущённо опустила глаза. – Но, возможно, я делала это пару раз в прошлом… Ну, или больше, чем пару раз.       – О боже. – Крис убрал свою руку и откинулся на спину, не веря своим ушам. Он никогда об этом не думал, ну или, по крайней мере, старался не думать, но теперь, когда она прямо ему сказала, не мог не представить, как она должна выглядеть, лёжа точно так же в постели и трогая себя сама.       – И… просто для уточнения: я думала о тебе.       – О боже, – громче повторил Крис, смотря в потолок.       – Что-о?..       – Да нет, ничего, – он сел в постели, смотря на неё сверху вниз, и стал снимать галстук, – ты просто только что сказала, что мастурбировала, думая обо мне. Ничего особенного.       – Я не думала, что тебя это так удивит… Просто хотела сделать тебе комплимент, – невинно улыбнулась Саша, вставая, как и он, на колени. Он быстро расстёгивал пуговицы на рубашке, и она решила помочь ему с джинсами.       – Ты сводишь меня с ума, знаешь это? – пробормотал Крис, прежде чем поймать её губы своими. Она расправилась с его ремнём, быстро расстегнула пуговицу и ширинку, и спустя пару моментов её рука уже была в его боксерах.       Он откинул рубашку на пол, а затем встал сам, чтобы избавиться от остального. Саша уже достала презерватив и, как только он разделся, быстро помогла его надеть. Она ахнула, когда Крис взял её под мышками и поставил на кровати, а затем с лёгкостью поднял за талию, прижимая к себе.       Она обвила его торс ногами, но тут же почувствовала, что он опускает её ниже. Крис держал её всего одной рукой, второй помогая себе войти в неё, что заставило её в который раз мысленно восхититься его силой. Он теперь был таким большим и взрослым…       Крис, в свою очередь, мысленно благодарил природу за то, что сделала Сашу такой миниатюрной. Они ещё ни разу не занимались сексом в такой позе, но он обнаружил, что ему не составляет никакого труда держать её на весу и при этом двигаться в ней. Наоборот, её маленькая фигурка была как будто создана для этого.       Чувствуя, что его надолго не хватит, он хотел приложить все усилия, чтобы она кончила вместе с ним. Он опускал и поднимал её довольно жёстко и резко, но её тихие стоны ему в плечо говорили о том, что ей это нравится, и он продолжал в том же духе. Она была такой слабой, такой… зависимой в этой позе, что он просто не мог её разочаровать.       Но он не разочаровал, нет. Когда она обмякла в его объятьях, он опустился вместе с ней в постель и, сделав ещё пару финальных толчков, упал на неё сверху. Как он и обещал, он действительно сделал так, чтобы ей было хорошо, хотя, пожалуй, это даже преуменьшение: ей было безумно хорошо, так же как и ему. Саша даже готова была простить ему то, что он её придавил.       – Не то чтобы я жалуюсь, но мне слегка тяжеловато, – сказала она, придя в себя.       – Прости. – Крис приподнялся на руках и наконец вышел из неё. – Сколько времени?       – Девять ноль пять.       Он недовольно застонал.       – Я должен быть в типографии в десять. И теперь мне ещё нужно принять душ.       – Ты успеешь, – подбодрила его Саша, заворачиваясь в одеяло. У неё самой ещё было четыре часа, чтобы побыть дома.       Он взял со стула полотенце, которым она вытиралась вечером, и уже собирался выйти в коридор, как вдруг остановился, словно забыл что-то сделать. Крис быстро вернулся к постели и нежно поцеловал её в губы.       – Люблю тебя, зверёныш, – сказал он, после чего оставил её одну.       Уже в коридоре он услышал её возглас:       – Ты правда только что назвал меня зверёнышем или мне послышалось?       – Да-а…       – Это странно, тебе не кажется?!       – Не-ет! Просто никак не могу решить, кого из них ты мне напоминаешь! – крикнул он, и в следующую секунду закрыл за собой дверь в ванную.       Лёжа в постели, Саша покачала головой.