Никогда бы не подумал, что в одном месте может находиться такое количество совершенно разных людей. Пока я шел по долгой тропинке в школу, мимо меня мелькали то футболисты, то кучка музыкантов, ботанов, задир, да еще и неформалы в придачу. Нет, нет, я в порядке, я почти не напуган до смерти. Это ведь так обыденно - пугаться неизвестного.
Классы я тоже не сразу нашел, как и вход в саму школу (просто бродил по территории школы, по газонам, ловил пессимистические взгляды учащихся), поэтому, собственно, опоздал на первый урок в этом году. На мой первый урок.
-Извините, можно? - Я застенчиво постучал в дверь класса математики и спросил-показал. Мне сказали, что этот учитель, мистер Картер, владеет языком жестов и будет моим наставником здесь, как и, считается, моим наставником может быть любой из учеников.
-Да, проходи, - он показал рукой и улыбнулся мне. Все не так плохо, подумал я. Мы поладим, подумал я. - Ребята, это ваш новый одноклассник - Гарри. Поздоровайтесь с Гарри.
И все хором, с недовольными, измученными лицами:
-Приве-ет Га-арри-и.
-Отлично! - Громогласно крикнул мистер Картер и раскинул руки в стороны. - Но, это еще не все. Гарри - глухой. Он не слышит ничего сейчас, и, возможно, даже не замечает, что я говорю с вами, - я ухмыльнулся, - так что, будьте снисходительны.
Он похлопал меня по спине, из-за чего я вынужден был повернуть на него голову и улыбнуться, сжатыми в линию, губами.
Место я выбрал самое пафосное - в середине второго ряда (рядов было три и я, как бы, находится в самой, что ни на есть, середине) и с треском приземлился на него, все еще ловя взгляды моих новых 'одноклассников'. Впереди - ботан. Сзади - задира. По бокам (справа) - гот, кажется. Слева - панк, кажется. Такой татуированный ребенок с одним неудавшимся пирсингом в брови. Да и татуировки у него так себе (я разглядел только надпись на груди (хотя пялиться было неловко и не очень желательно в этот день) - 'It Is What It Is'), точно так же ни о чем, как и стихи Уитмера. Весь урок я ловил на себе его взгляд и изредка чуть поворачивался, чтобы показать тому свои хмурые брови, и отворачивался, все еще чувствуя себя не в своей тарелке.
Замечательно,
подумал я.
Он мне мстит,
подумал я.
Я слишком много думаю,
подумал я.
После всех уроков меня принудили идти куда-то зачем-то, чтобы, как я понял, они 'приставили ко мне ученика'. Я говорил им: 'Мой наставник мистер Картер', на что они мне отвечали: 'Так нужно'. Я бы послал все к чертям, лишь бы избавится от лишнего груза на своих плечах. Но кто мне позволит?
-Как обычно, Луи, два часа, - я услышал чей-то голос и ответ на это:
-Без проблем. Я должен показать ему школу?
-Не обязательно, можешь с ним поговорить, - голос стих. Ответ тоже. - Удачи.
-Ты веришь в меня так, как я в свои поношенные ботинки! - Раздалось два разных смеха, после чего я увидел его.
Стоит ли говорить, какой он? Не стоит. Это не описать словами. Иисусья срань. Вот бывает, встретишь на улице совсем незнакомого человека в поношенной футболке и мешковатых штанах, в потертых ботинках и с гнездом на голове, подумаешь на него плохо, назовешь бомжом и все такое. Но тут... Это все поднесено доступным образом, без намека на плохое впечатление.
-Ээм.. Привет, - он подошел ко мне и сел на стул рядом, протянув руку. - Я Луи, а ты? - Но он, конечно, знал мое имя. Я его 'одноклассник'.
-Я не слышу, - соврал я, для поддержания своих принципов глухого невидимки. Я достал свою тетрадь по 'истории нашей страны' и накропал на ней:
'Но я прочитал по губам.'
-А, хорошо, - он улыбнулся.
'Я Гарри', - снова написал я.
-Я знаю.
Я знал.
'Что это за место?'
-Исправительное место для набедокуривших учеников, - Луи говорил довольно медленно, чтобы я смог разобрать слова. Но я мог бы их разобрать, будь он даже Эминемом с его 90 с лишним слов в 15 секунд.
'Что ты натворил?'
-Ничего такого, за что исключают из школы, - он улыбнулся. Я смотрел на него своими ошеломленными глазами и, буквально, пожирал взглядом. Открытый рот - вот что не приветствуется в разговоре с едва знакомым человеком. Луи усмехнулся, чуть фыркнув, глядя на меня, - Я налил в целлофановые пакетики воду и бросал их с четвертого этажа прямо на стоянку. Прямо на машины, - он улыбался одним уголком рта, пока говорил, и постоянно смотрел вниз, на свои руки, на ноги, на стул, на все, что разделяло нас. И тут я засмеялся. Мне иногда стыдно за свой смех. Знаете, я даже за смех иногда говорю: 'Извините, извините, это получилось случайно, извините, я больше не буду смеяться'. Как это выглядело в день, когда я засмеялся перед Луи? Смех, даже не смех, а маленький громкий смешок, резко вырвался из моего рта, от чего я закрыл его двумя ладонями. Кажется, я сделал что-то не так,
подумал я. Кажется, сейчас он посмеется надо мной и даст пинков,
подумал я. - У тебя классный смех, - сказал он, а я все еще продолжал сидеть с закрытым ртом.
-Спасибо, - пробормотал я в свои руки.
-Слушай, я не буду тебе мешать, ты не будешь мне мешать, все по честному, ок? Ты будешь сидеть здесь, рядом со мной, и делать уроки, ладно? - Луи уставился на меня и все, что мне оставалось, это убрать ото рта свои слюнявые руки и ляпнуть:
-Ладно.
Все было так, как мы договорились: я сидел спиной к нему и делал уроки на завтрашний день (сочинение о своей религии), а он сидел сзади меня и... просто сидел. Все было так, пока он не начал говорить.
-Раз ты не слышишь, что вполне приемлемо сейчас, я расскажу тебе-нетебе истории из моей чудной жизни. - Я старался выпустить это из головы, этот его голос, мешающий мне сосредоточиться, но у меня не вышло. - Когда-то давно я нравился одной девчонке, что она принимала во внимание всякий удобный момент. Как-то раз я шел по улице, по совершенно своим делам, не видя никого, в наушниках, весь неприступный, как вижу ее. На самом деле, она была хорошенькая, за ней можно было приударить, но я недолюбливаю слишком влюбленных девушек. Так вот, у нее еще тогда были классные сиськи, чувак. Ну, понимаешь, - он засмеялся, - классные, большие, круглые, упругие сиськи. Она идет с мороженым, был тогда месяц август, наверное, и видит меня, я вижу ее, мы видим друг друга, но она не видит огромной жирной проволоки прямо под ее ногами, которую вижу я. Она идет, спотыкается о проволоку и ВСЕ МОРОЖЕНОЕ У НЕЕ НА СИСЬКАХ! Боже мой, что может быть прекраснее, чем сливочное мороженое на классных сиськах хорошенькой девчонки, которой ты нравишься?
Я едва сдерживал себя, чтобы не заржать, это было невыносимо. Ну, друг,
сказал бы я ему, я не знаю, каково это, я не знаю, что может быть лучше этого, потому что кроме твоего рассказа в моей жизни ничего интересного не случилось еще.
-Вся прелесть хорошеньких девчонок, которым ты нравишься, в том, что ТЫ им нравишься, а они, вроде бы и хорошенькие, но ТЕБЕ не нравятся, потому что тебе нравятся мальчики.
Что?
-Так вот. Еще был случай, когда я новыми кроссовками в кучу собачьего говна наступил, или не собачье оно было, я уже и не помню, - он издал непонятный смешок, - тогда было не гладко, потому что мои руки еще час возились в собачьем говне и...
Он не смог продолжить, потому что я повернулся к нему лицом.
-Ты не слышал? - Спросил Луи меня.
Конечно же я слышал, кретин.
-Что?
-Хорошо, - он снова улыбнулся. - Сделал уроки?
-Почти, - соврал я. Я ни капли не сделал за чертово время, за чертовы пятнадцать минут.
-Сколько тебе со мной мучиться?
-Два часа. И, скорее, это не я с тобой мучаюсь, а ты со мной, потому что я более чем просто ужасен.
-Я плохого не заметил в тебе еще, - я выдавил улыбку и показал ямочки.
-У тебя классные ямочки.
Он все называет 'классным'? И сиськи для него 'классные', и ямочки на щеках тоже 'классные'? Я сделал вид, что не смутился.
-Ладно, пойдем. Я тебя до дома провожу, - Луи встал со стула в конце комнаты, а я встал со своего.
-Не нужно, за мной приедет мама, - я посмотрел на часы. - Но нам же еще чуть больше часа здесь сидеть!
-Ты правда считаешь, что здесь за этим следят?
***
Мы шли. Шли мы долго, окольными путями, которыми я раньше никогда не ходил, но все же добрались до моего дома. Оставалось всего метров 50.
Луи обогнал меня, встав ко мне спереди лицом:
-Какие девочки тебе нравятся?
На самом деле, я не задумывался над этим. Когда я дома, в полном одиночестве, смотрел порно, я не думал над тем, какие девочки мне нравятся.
-Обычные, - ответил я.
-Так не бывает, - он поравнялся со мной и снова встал сбоку.
-А тебе какие?
Он снова перескочил:
-Хорошенькие. Но я ими не увлекаюсь.
-В смысле?
-В том смысле, что я увлекаюсь мальчиками.
Честно говоря, я думал, что он не хочет об этом кому-то говорить. Хотя, может быть вся школа знает о его ориентации. Может быть, у него уже даже есть парень, с которым он совокупляется каждые два дня.
Мы дошли до моего дома.
-Ну, ладно, пока? - Он сказал.
-Пока, - сказал-показал я жестами.
-Ну ка, как это? Покажи еще раз?
Я показал.
-К завтрашнему дню выучу несколько фразочек на языке жестов. Это немного прикольно, - Луи улыбнулся.
-А что будет завтра? - Спросил я его, когда он медленно, задним ходом, отходил от моего дома.
-Великий день!
***
20:56 ***-***-***
Все мои дни великие. У тебя есть секрет, у меня есть секрет, мы сработаемся ;)
