Heartlines

      Как оказалось, поддерживать приветливое выражение лица было крайне сложно, особенно когда кентавры смотрели так, как будто делегация нагов начнёт прямо сейчас корчить рожи и дурачиться, словно актёры в бродячем цирке. А когда Велраш заговорил с одним из своих послов, решив обратиться к нему на наздже, исконном языке змей, кентавры и вовсе встревожились настолько, что несколько солдат обступило делегацию явно не с мирными намерениями. Недоразумение вскоре удалось замять, но Велраш почувствовал себя совершенно измотанным. Он был готов к тому, что делегацию плохо воспримут в Парнасе, столице чужих земель, но никак не ожидал, что их будут бояться.       Хотя бы потому, что опасаться тут было откровенно некого. Его отец не без основания считал, что посылать охрану с принцем не стоит, иначе кентавры воспримут это как скрытую угрозу, поэтому в состав делегации вошло только несколько послов, которые могли разве что заболтать собеседника до смерти, да парочка слуг, которые были безобиднее полоза. Самым опасным тут был разве что сам Велраш, так как, являясь отпрыском королевского рода нагов, он был сильнее и быстрее своих сородичей во много раз. Он смог бы наверняка убить половину из присутствующих здесь ещё до того, как они обнажили бы свои мечи и вообще поняли, что происходит. Но он дал слово отцу перед лицом Великого Шеша, что он не станет проливать чужую кровь зря. В Парнасе он оказался с мирными намерениями, и поэтому не представлял опасности.       Зато, видимо, представлял определённую долю интереса, так как постоянно ловил на себе чужие взгляды, которые жадно оглядывали его с головы до кончика хвоста. Наг понять не мог причину такого пристального интереса к себе, ведь его сородичи удостаивались куда меньшим вниманием. Это могло, конечно, объясняться тем, что он являлся будущим супругом принца, но ведь многие из встреченных им кентавров не знали этого наверняка, но всё равно провожали его изумлёнными взглядами. Устав, наконец, от происходящего, Велраш обратился к самому мудрому из своих послов, не обращая внимания на то, как кентавры вздрогнули, снова услышав змеиную речь.       – Анисс, прошу, скажи мне, что во мне так удивляет кентавров? – отчаяние в голосе уже даже не удавалось скрыть.       – Руки, ваше величество, – с понимающей улыбкой ответил старый наг, и пояснил: – Я не уверен точно, но думаю, кентавры никогда раньше не видели королевскую семью и полагали, что все наги двуруки от рождения. Поэтому сейчас все взгляды направлены на вас. Ничего такого, что вы не смогли бы пережить.       Велраш кивнул, соглашаясь, хотя всё ещё чувствовал себя немного неуютно. Он никогда не воспринимал свою принадлежность к королевскому роду как что–то неправильное, необычное, хотя в глазах кентавров, бесспорно далёких от всего, что составляло обычную жизнь нагов, это наверняка было чем–то странным и пугающим. Велраш был даже благодарен за то, что до праздничного пира было ещё несколько часов, и его оставили в покое, как только он оказался в своих комнатах. Наг отослал слуг распорядиться насчёт купальни, а сам замер на пороге, не зная, что ему теперь делать.       Покои оказались огромными, с высокими потолками и мраморным полом, но практически пустыми. Хоть какой–то уют придавал разве что большой разожжённый камин, казалось высеченный из цельного камня и имевший довольно простую форму. Велраш давно заметил, что кентавры по большей части пренебрегали излишней роскошью, все вещи, которые он видел, были добротными, крепкими, но практически лишены украшений или какого–либо узора.       А ещё тут не было кровати. Как и вообще хоть чего–то, что напоминало бы место, где можно было сидеть или лежать. Велраш обполз всё помещение, в бесцельных попытках понять, как такое вообще может быть, но в итоге натолкнулся только на несколько крупных шкур, постеленных прямо на полу в дальнем углу комнаты, и множество мелких подушек, раскиданных там же. С подозрением осмотрев предполагаемое место ночлега, наг решил уточнить у хозяев правильно ли он всё понял, чтобы не попасть потом в неловкое положение. Он подозревал, что кентавры спят стоя, как лошади, да и витые рога, которые украшали их головы, наверняка мешали им лечь ровно. Помимо странного ложа в комнате был ещё только высокий дубовый стол, небольшой шкаф, да зеркало во весь рост в обычной бронзовой раме.       Велраш подполз ближе, рассматривая своё отражение. В этой аскетичной обстановке он смотрелся неуместно, даже вызывающе, и теперь вполне понимал, почему его делегацию кентавры встретили с таким недоверием. Наги всегда любили украшения, чем тоньше и изящнее, тем больше они ценились среди его народа. Ткани для одежд всегда были раскрашены узорами и яркими красками, а пояса, прикрывающие паховые пластины, непременно украшались драгоценными каменьями и благородным металлом, являясь символом статуса и достатка.       Кентавры же, ценящие в первую очередь практичность, наверняка видели во всём этом всего лишь блажь и позёрство. Велраш неуютно повёл плечами, борясь с желанием снять некоторые украшения, чтобы не предстать в глазах хозяев в невыгодном свете. Он не желал, чтобы в нём видели пустышку, особенно члены царской семьи и его будущий супруг. Велраш хорошо понимал, что от того, как его воспримут здесь, будет зависеть его дальнейшая судьба, поэтому боялся допустить ошибку. Наги мало знали о традициях и быте кентавров, поэтому шанс сделать что–то неверно был очень велик. И у нага было всего несколько часов, чтобы выбрать верную линию поведения и показать, что он вполне способен со всем этим справиться.       Поэтому, когда слуги вернулись, Велраш передал несколько советов для делегации, надеясь, что послы не станут перечить и сделают так, как он просит. Сам же он поспешил в купальни, радуясь возможности согреть своё порядком продрогшее тело. Кентавры явно были более приспособлены к холоду, и им не требовалось сильно протапливать помещения, нагам же в подобной обстановке было неуютно. Они были близки к своим хладнокровным сородичам змеям, что явно станет проблемой при жизни во дворце. Велраш с сожалением признал, что обойтись без магического амулета он, похоже, не сможет, иначе уже через неделю подобной жизни станет вялым и безразличным ко всему, что его будет окружать. Подобными амулетами наги пользовались в пути или битве, чтобы не беспокоиться о том, как поддерживать определённую температуру своего тела. Но постоянно использовать подобный амулет было вредно, он постепенно вытягивал силы из своего хозяина, делая его более слабым.       Но, похоже, выбора у нага просто не было.