Красный звездопад

Женщина с шикарной фигурой сидела за своим столом в кабинете и изредка глотала по чуть-чуть из стакана дорогой виски. Она и была Анной Вильямс, младшей сестрой Нины. Шикарная шатенка с прической "каре", всегда пользовалась большим вниманием мужчин, чем другая сестра. Как считала Анна, это было единственным, что ей досталось больше от блондинки. Женщина ужасно завидовала сестре еще с самого детства, когда отец любил ее больше, чем Анну, когда Нина нашла настоящую любовь а Анну просто использовали для секса из-за фигуры...Да, это и был Ли. Шатенка, из-за завести, увела его у сестры и была безумно счастлива от этого, хотя не любила его по-настоящему, в принципе, как и сам мужчина. Любил ли Ли кого-нибудь вообще когда-нибудь? Навряд ли. Пурпурноволосый мужчина всегда был падок на секусальных, опытных, или богатеньких девушек. Нина не была уродиной и он, можно сказать, "подсел" на нее, как на наркотик. Возможно, даже бы влюбился, если бы Анна не полезла к нему в штаны. На данный момент Анна работала телохранителем Казуи Мишимы, отца Джина Казамы, которого и охраняет ее сестра. Казуя был шикарным мужчиной, украшенный большими шрамами по всему телу и даже лицу. Однако для Анны была лишь одна проблема - брюнет женат. Причем женат на обычной, вроде бы, неприметной женщине по имени Джун Казама. Джун была брюнеткой с короткими, не такими уж и пышными волосами, и не так выделялась в толпе, как например, Анна своим ярко-красным любимым платьем. Казуя полюбил жену именно за доброе сердце. Для Вильямс это было проблемой, ведь сама она никогда не была доброй. Чувство жалости, сострадания ей не были знакомы. Лишь страсть, похоть, гнев, зависть... Анна перекинула ногу на ногу и задумчиво начала рассматривать свои длинные, умело накрашенные красным цветом ногти. Даже не догадываясь о том, что где-то там морально умирает ее сестра, шатенка думала о теле Казуи и каким же может быть его член огромным, исходя из такого тела. Собравшись с мыслями она поднялась и, поправив свое короткое платье, от бедра зашагала к кабинету Мишимы. Постучавшись в дубовую дверь, она аккуратно зашла и закрыла за собой. Кабинет был довольно большим. Как не крути, корпорация "G" была богатой корпорацией. А значит, тут не стоит мелочиться. Казуя, сидевший за своим большим столом, перевел на Анну взгляд и изогнул бровь. - Что-то случилось? - Ах, Казуя-сама, - наигранно произнесла Анна и, улыбнувшись, подошла к нему, сев на колени. - Ты что себе позволяешь? - ровным тоном спросил мужчина, однако, не убравший женщину со своих колен. - Вы сегодня прекрасно выглядите! - мурлыкала шатенка поправляя воротник его рубашки, - знаете, я вами ужасно восхищена. Ведь вы такой сильный, красивый... Казуя ухмыльнулся, поймав нотки лести. Его взгляд не сползал с ее лица, не смотря на то, что Анна так часто поправляла грудь, дабы привлечь ею его внимание. Еще немного помучившись с ним, она все-таки добилась того, что Мишима опустил взгляд на ее бюст, да и то, благодаря тому, что она приспустила платье так, что из выреза почти торчали ее розовые соски. Сидя на нем, Анна расставила ножки и улыбнулась, почувствовав его губы на своей шее. Победа. Ну правильно, своей шикарной фигурой женщина ловила мужчин разных возрастов, как рыбу на сочного дождевого червяка. Казуя прикрыл глаза, жадно целуя ее шею и больновато сжимая бедра. Анна прикусила свои алые губки и закрыла глаза от удовольствия. "И зачем я это делаю? Добиваюсь мужчин ради секса. Как они делали когда-то со мной..Это что, месть?" - внезапно посетила ее мысль, от чего она открыла глаза. - Казуя?... Пара оторвалась друг от друга и уставилась на Джун, только что вошедшую в кабинет. - Черт, - прошептал Мишима и столкнул с себя шатенку, и он тем самым сильно ушиб ее, - Джун, это не то, что ты подумала. Она просто... Казама молча развернулась и вышла из кабинета быстрым шагом. - Джун! Казуя побежал за своей законной женой, оставив Вильямс валяться на полу. Анна сначала хихикала, а потом громко рассмеялась, но это не помогло сдержать ее нахлынувшие слезы. - Какая же я дура, - не прекращала смеяться она, игнорируя слезы, из-за который уже расплылась тушь.