Кошкин дом

- Прости, что? – словно не расслышав, переспросил Алекс, склонив голову на бок и нахмурившись. - Ты глухой? – даже не думая церемониться, начала яриться Алиса. - Старейшина тебе вколол не ту витаминку? Может, это уже возрастное? Переиначу свои слова: мне не нужно от тебя ничего – ни контрактов, ни денег твоих. Прошлую твою попытку меня купить я хорошо помню. Прогулки? Куда собираешься вести? Уж не в тот ли ресторанчик, где на меня смотрели, как на пещерного человека? – буравя его злобными глазками, девушка упорно надвигалась на него, попутно тыча ему в бок пальцем. Заметив движение позади себя, она, не оборачиваясь, прикрикнула и на Марка, заставив его остаться на месте. - Что с тобой? – будто увидев перед собой что-то крайне необычное, Нарыков болезненно морщился и позорно отступал. - Не выспалась? Не хочешь в этот ресторан, пойдем в другой. - Не выспалась? Да, я не выспалась, черт тебя подери! А все потому, что кто-то додумался позвонить мне на мобильный в шесть утра, приехал выносить мне мозг и заставляет меня истерить сейчас! - Так ты все-таки слышала и не перезвонила? - Что тебе понадобилось в шесть утра, я тебя спрашиваю?! Марк, хорош сопеть мне в спину! – гаркнула она сразу же замершему от ее тона мужчине. - Пообщаться, - постарался максимально спокойно ответить Алекс. - И вообще, с каких это пор ты живешь с этим… - Марком, - подсказала девушка. - Марком. - Я тебе больше скажу, я с ним еще и сплю, убираюсь в его квартире, готовлю ему, его брату, их подружке и коту. Ты доволен? - Я тоже так хочу, - сделал просто сногсшибательный вывод Нарыков. Издав громкое «Уууу!», Алиса, делая какие-то отчаянные пассы сжатыми в кулаки руками, уже пружинисто направлялась к лестнице в здание офиса. - Эй, я серьезно! Только у меня тебе будет лучше, - следуя на безопасном расстоянии от обоих недоброжелательно настроенных к нему людей, продолжил Алекс. - Сама посуди: у меня нет братьев, со мной не живут чьи-то подружки, если тебе нравятся домашние животные – можешь завести кого-нибудь. У меня и места, думаю, побольше будет, чем у этого Марка. Поравнявшись с Нарыковым, обладатель малогабаритной квартирки заслонил ему дорогу, вынудив остановиться. - Уходи, она тебе не рада. - От ненависти до любви, любезный. А еще - на войне, как на войне, - едко изрек Алекс и, как бы невзначай, пролил содержимое стаканчика на рубашку Марка. Тот, в свою очередь, в долгу не остался, а выхватив из рук блондина полупустую тару, выплеснул остатки какао на дорогую одежду, безнадежно подпортив весь ее вид, а в довершение надел сосуд Нарыкову на голову, расплющив об нее картонную оболочку. Сняв стаканчик с Алекса, вовремя обернувшаяся у лифта Алиса смачно выругалась и пинками вынудила разойтись мужчин, готовых вцепиться друг другу в глотки. - Господи, за что? Хотела же просто перекантоваться где-нибудь после неурядицы личного характера. Думала: отсижусь, отлежусь, приду в чувства и - на вольные хлеба. Нахрен заморочки? Так нет же… Алисе почему-то до слез стало жалко саму себя. Ноги при подъеме по лестнице на шестой этаж противно дрожали и ныли, сказывалось долгое отсутствие физических нагрузок и толика пережитого стресса и апатии. Дружно топая и пихаясь локтями, сзади поднимались Марк с Алексом. Злые, в испачканной одежде, но прущие напролом. «Скоты! Взяли бы руки в ноги и свалили бы на какое-то время в неизвестном направлении, хотя бы переодеться… Нет, надо обязательно ввалиться в офис и выставить меня собакой на сене. А если я не хочу сейчас никого любить и с кем-то встречаться, если у меня в голове катарсис и бардак, от которого для начала просто хочется избавиться? И нет бы с одним сжиться и притереться, второй нарисовался!». Мысли начали противоречить одна другой, на Марка было дико стыдно взглянуть, Алекс, в общем-то, тоже ни в чем не виноват. «Как было бы хорошо исполнить сейчас детскую мечту: чтобы раз – одно твое желание, и ты на другом конце планеты или в глухом лесу, где никто не увидит ни тебя, ни твоего позора». Дверь кабинета приближалась, как должен был бы приближаться палач на плахе - страшно, давяще и неминуемо. Вот на высоких каблуках вьется возле трафик-менеджера Натали, выражение лица ее стремительно покрывается целым спектром чувств и переживаемых эмоций: злость, зависть и некая брезгливость к скромной персоне стушевавшейся в дверях девушки. Кат, уплетавшая широкоформатную булку, борется с желанием выплюнуть застрявший в горле кусок и стремительно багровеет. Трафик, понимающе скалясь, утыкается в монитор. - Эк нас вразнос понесло, - выходя из-за чужого стола, процокала мимо Алисы Наташа, царственно направляясь к своему столу. Спустя полчаса Алекс уже распивал новую порцию так полюбившегося ему какао из автомата на первом этаже. Изображая постаревшего и заплывшего жиром зайчика, вокруг него бегал с ворохом бумаг генеральный директор. Марк, полностью сосредоточившись на «представлении», почти лежал на столешнице, лениво катая по столу карандаш. Алиса делала все новые и новые распечатки вариантов размещения на каналах, каждый раз с одинаково постным выражением лица. Когда же Алекс, наконец, изрек коронную фразу «Беру вот этот», а шеф убежал в соседний кабинет за печатью, девушка уже готова была взвыть. - Вали домой или к себе на работу, несчастье.