Темный ребенок родился. Так сказала Мафальда. Мы не уследили за Элизабет, и она сбежала на рассвете, держа внутри этого Дьявола. Пророчество сбудется. Мой будущий ребенок в опасности. Я не знаю, что делать. Но Мафальда уверяет меня, что это не убьет мою девочку. Мафальда чувствует, что это девочка, значит так и будет. Жена в прекрасном здравии, только постоянно жалуется на боль в спине. Но я даю клятву уничтожить дитя мрака, что нечестным путем пробило себе дорогу к месту под солнцем. Оно не имеет права дышать на этом свете. Заканчиваю запись, король прислал весточку: королева родила здоровую девочку. Слава королю и королеве! Пусть их навеки хранит Господь Бог!
Малик с отвращением отложил дневник в сторону. Мысль герцога меняется каждый раз на другую; предложения короткие и обрываются. Он почти представил, как рука герцога вздрагивает, когда он окунает кончик пера в чернила. Этому нашлось объяснение: герцог боялся, что темный ребенок рано или поздно настигнет его семью. И этот темный ребенок сидел напротив самого Зейна. — Значит, — судорожно сглотнул он, не решаясь что-то сказать, не решаясь даже обнять бедную девушку, которая, прикусив губу, тихонько плакала. — Значит, он полный идиот! Ты… ты свет во всей этой темноте, Джорджия! — Томас узнал и пришел тогда не к королю, а ко мне! Он хотел уничтожить дитя Дьявола! — Джорджия зарыдала, судорожно схватившись пальцами в запутанные волосы. — Мы здесь застрянем навсегда, Зейн, и это все из-за меня! — Герцог сумасшедший! Мы выберемся отсюда, и знаешь что?! Я люблю тебя, — он выдохнул, тяжело опускаясь на колени, протягивая руки к затихшей девушке, которая ошарашенно смотрела на него. — Мы вернемся в нашу квартиру, ты поступишь в колледж, если захочешь, по выходным будем ходить в театр. Помнишь, как однажды мы ходили туда? Ты еще уронила пирожное на одного мужчину, — нервно рассмеялся Зейн, обнимая и убаюкивая Джорджию. Она вцепилась в его руку, и ее лицо озарила та самая искренняя улыбка. — Я тоже люблю тебя, Зейн.***
Гарри еще так не смеялся, он сжал руку Ребекки и согнулся пополам. Они целый день гуляли по саду, делая видимость, что слишком увлечены друг другом, не замечая также довольную улыбку герцога, который покидал дворец, в надежде выдать замуж свою дочь за графа Мортона. Он мог бы стать прекрасной партией для Ребекки, у которой за душой очень приличное приданное. Но стоило только герцогу переступить порог дворца, Гарри и Ребекка нашли Эдвина. Сегодня праздник Весны. — Вечером встречаемся здесь, — тихо произнес Гарри, и Ребекка с Эдвином согласно закивали. — Со мной пойдут еще мои слуги. — Я проведу нас в деревню, — просиял парнишка, и Стайлс невольно улыбнулся. Джорджия и Зейн на удивление были молчаливыми, когда они втроем шли к назначенному месту. Но Гарри не придал этому значения. Как только они оказались в деревне, все мысли предостережения сдуло ветром. По словам Эдвина, праздник Весны был самым веселым праздником. Девушки вплетали в волосы лилии и пели песни; парни устраивали бои с мечами и разные испытания, лучший получал кружку эля и восхищение первой красавицы деревни. Потом молодые девушки и парни устраивали танцы, дети бегали и выпрашивали угощения, а взрослые проводили время за душевными разговорами. Но это все будет завтра, а пока на вечер молодые люди разводили костер и садились в круг, рассказывая страшные истории, затем девушки бежали к пруду, прячась от молодых людей. Аромат близкого праздника витал в воздухе, и это чувствовал сам Гарри, в предвкушении ожидая, чтобы раствориться во всем этом, не дав возможности темным векам догнать себя. В окружении своих друзей он был на шаг впереди. Ребекка со счастливой улыбкой смотрела на своего возлюбленного, иногда бросая благодарные взгляды на Гарри. Только вот Джорджия держалась отстраненно от своей сестры и Гарри, держась рядом с Зейном. Как бы им не хотелось портить такую замечательную картину, они все же решили рассказать о записях герцога. Им как никогда нужно было поторапливаться, и они мысленно надеялись, что на празднике Ребекка и Гарри станут намного ближе. — Вы только посмотрите на это! — Гарри был похож на ребенка, который восторгается чему-то новому и необъяснимому. Он завороженно смотрел на куклу из соломы, смотрел и на молодых девушек, которые то и дело бросали заинтересованные взгляды на незнакомца. Эдвин уже знакомил Ребекку со своими друзьями, они весело смеялись, а девушка смущенно улыбалась, оглядываясь по сторонам. Так же, как и для Гарри, все это было ново и для герцогини. — Гарри, — окликнул Зейн друга, напряженно посмотрев на Джорджию. — Нам нужно кое-что тебе рассказать.