Голос в ночи

Дни идут за днями. Они просто уходят впустую, в никуда, я ничем не занимаюсь. Я действительно не знаю, что произошло в ту ночь. Не знаю, почему я спас ее, почему улыбался и говорил с ней. Не знаю, не знаю, голова как в тумане, и я закрываюсь на своем чердаке, зажимаясь в своих мыслях. Я пытаюсь разобраться, пытаюсь вспомнить, но не могу. Я не могу поверить ей заново. И никакие мои мечтания не сделают ее ложь истиной. Однажды я чуть ли не столкнулся с ней. Я хотел выйти на улицу, сходить за продуктами, посмотреть на мой Дистрикт, и стоило мне открыть дверь, как на меня выскочила эта девушка. Вот никуда от нее не деться!!! Я еле скрываю недовольство и приглашаю ее внутрь. Мне кажется, или она взволнована? - Ты о чем-то хотела поговорить? Поторопись, у меня были дела в Дистикте. - Сказав это, я обернулся и тут же пожалел о сказанном. Сжатые губы вместо неловкой, но все же приветливой улыбки, встревоженный взгляд. Зря я так сделал. - Пит, я хотела...хотела... - Знаешь, возникает мысль, что ты сама не знаешь, чего хочешь! Эта мысль слетает с моих губ раньше, чем я понимаю, что говорю. Я сжимаю губы, пытаясь удержать слова, выражающие не то, что я на самом деле думаю, но этого не остановить. Китнисс дергается как от удара кнутом, она отчетливо бледнеет. Я начинаю опасаться, что она убежит со слезами, но она сдерживается. Все-таки ее сила осталась с ней. Девушка подходит ко мне и чуть ли не кричит: - Так? Ну да, ты прав, я сама не знаю, чего хочу, только одно я знаю точно: не ради этого ты меня спас! Зачем?!Ради этой жизни? Ради разорванных душ?! Она отходит от меня, быстрыми шагами доходит до двери, но в последнюю минуту поворачивается и тихо говорит: - Я думала, что все еще можно изменить, что мы стали прежними. Ерунда все это. Все никогда уже не станет прежним. Я замираю; стук захлопнутой двери бьет по ушам. Неужели она права? Почти единственное, что я помню из прошлого- то, как я был счастлив. То, как я был счастлив рядом с ней. То, как ее улыбка заставляла мое сердце сжиматься. То, как мне было страшно во время Игр, когда ее жизнь была в опасности. Почему? Почему я приходил к ней после того, как раскрылся ее обман? После всего, что она сделала со мной? Почему я остановил ее руку с морником во время казни Президента? Зачем я побежал ее искать после химической атаки, учиненной на главной площади Капитолия? У меня нет ответов на мои вопросы. И я не знаю, есть ли они вообще. Но я знаю одного человека, единственного, кто хотя бы немного ее понимал. Я сам сказал однажды, что они очень похожи. Пора расставить точки над "и". Пора наконец узнать, что здесь творится. Пора понять, зачем я жил и насколько плачевна ситуация с Китнисс. Я решительно выхожу, но все равно озираюсь, боясь увидеть знакомый силуэт. Никого. Пусто, мертво и воняет алкоголем. Конечно, ведь мой сосед борется с воспоминаниями при помощи спирта. И не только. Я иду к его дому, поднимаюсь на крыльцо и морщусь: как Хеймитч такое выносит? Это же просто вонь, сшибающая с ног! Однако я толкаю дверь и захожу внутрь, наощупь пробираюсь в гостиную: сомневаюсь, что старый пьяница обживает (скорее, загаживает) больше комнат, чем он пользуется. Все верно. Он в гостиной. Грязные патлы висят сосульками, рубашка старая, вся в пятнах блевотины и просто пролитого алкоголя, по сравнению с ним Китнисс просто лелеет свою внешность. Хотя мы все знаем, насколько ей наплевать на себя и остальных. Не скрою, все эти дни я жутко зол на самого себя и весь мир вокруг. Мне противна мысль, что нашу соседку окружили заботой, что ее вызволяли из передряг, оставляя меня на растерзание. Она всегда была на первом месте. Она постоянно затмевала меня. - Привет, Хеймитч! Тебе ничего не нужно? - Нет, все на месте. Спасибо, что зашел, парень. Что у вас опять случилось? И внезапно я начинаю говорить. Рассказываю о том, как вытащил Китнисс с той скалы, про нашу сегодняшнюю встречу, про все то, что мучало меня эти дни. И становится легче. Мне просто нужно было выговориться. Но когда я заканчиваю и перевожу дух, я натыкаюсь на презрительный взгляд Хеймитча. - Вот только не говори, что ты обиделся!- последние слова мой ментор намеренно растянул, чтобы они звучали "по-детски". Я нахмурился. - Пит, она будет не в восторге, когда узнает, но я тебе кое-что объясню. Наше солнышко боролось за жизнь с ранних лет, защищая сестру и пытаясь вытащить свою мать. И все эти годы ее единственной целью была жизнь, хотя бы жизнь- для Прим, а позднее и для тебя. А сейчас, когда не нужно вырывать существование зубами, она понимает, как много она упустила, спасая ваши жизни. Она запуталась, она не знает, как поступить. У нее ничего не осталось. Я сердито бросаю ему в лицо: - У нее хотя бы осталась семья! Хеймитч суровеет: - Ты действительно так считаешь? У нас всех не осталось никого из прежней жизни, кого можно было бы назвать семьей! Все перечеркивают Игры!