Интермальчик (вычитывается)

С подводной лодкой вкупе с плывущими по борту солидарным курсом домашними тапками Кит переборщил. Или просто не знал, что первые иногда возвращаются из автономки в доки, и команда сходит на землю в увольнительную. А тапки, когда они сношены, какими бы раньше удобными не были, и как бы любой мозоль в них не располагался на своем месте, выкидывают без сожаления. И не то чтобы я планировал прожить со Свеном, как у Христа за пазухой, вплоть до второго прихода Оного, но никогда не рассчитывал, что это случится «здесь и сейчас». Расставание с фориком всегда представлялось мне в гипотетических терминах «когда-нибудь». Примерно так же, как никто не исключает, что однажды на голову может прилететь шальной кирпич. Или зимой «сосули», как наледь на крышах именовала одна питерская градоначальница. Потом её саму стали именовать еще похлеще - «отсосулидоСовфеда». И, отсчитывая хронологию в обратном порядке, примерно к этому моменту я предполагал, что мы вряд ли дотянем как тандем. К гипотетическому расставанию я думал, что был готов, и потому что на моих глазах распадались объективно более сцементированные общим бытом пары, чем наша. Люди расходились по самым разным причинам. И без видимых - тоже. Просто однажды пара переставала ходить вместе в клуб, и кто-то из неё появлялся в свет уже с новым любовником. Или оба сразу. Спрашивать, какого конкретно цвета пробежала между ними кошка, считалось у нас моветоном, если речь не шла об очень хороших знакомых. Не всегда торопились делиться переживаниями на личном фронте и они. - Ну, расстались и расстались, - буркнул Стасюня, целый год пролетавший на крыльях семейного счастья, а потом вдруг начавший заявляться в клуб хмурым, заросшим до ушей и в помятой одежде, словно вынутой из известного места. - Вам-то какое дело? - Такое, что ты с людьми работаешь, а не на свиноферме, - высказал я бармену претензии больше по долгу службы, чем по собственной инициативе. – Ты, что, больше не дома ночуешь, в смысле, днём отсыпаешься? - Где хочу, там и ночую. Ты мне не указ, Шаман. Я лично Абраму подчиняюсь, - хаманул Стасик. – Абрам Рубенович, вас что-то в моем внешнем виде не устраивает? Хозяин подобрался и боком проскочил между нами. - Завязывал бы ты в гараже спать. Возвращайся лучше в дом к матери, - бросил Абрамка, не поддерживая никого из нас. - Она комнату мою жильцу сдала. Деньги вперед заплачены. - Тогда в апартаментах ГХ ночуй. И то лучше, - крикнул Абрам, поспешно улепетывая в кабинет наверх. - Я сам в состоянии решить, где мне жить. Пошли вы все на х*й. Особенно ты, Слав. За* бал со своими комментариями, - окрысился не с того, не с сего бармен. - Тебе чего надо? Не знаешь, как еще лучше Абраму жопу подлизнуть? - Бл*ть, Стас, я тебе просто по работе замечание сделал, - припух я. – Дома можешь, как хочешь ходить. - Стодесятое за ночь, - взъелся еще больше Стасик. – Я, что, у тебя на особенном счету? Любимой женой на сегодня назначил? - Так ты клиенту перед этим вместо «Кровавой Мэри» мартини налил. А еще перед этим минут двадцать в туалете по телефону орал. - У меня перерыва не может быть? Поссать нельзя? - Отстань от Стасика, Шаман. Не видишь, без тебя человеку тошно, - оттащил меня Ленька в сторонку. – Любовник его весь год на диване провалялся, а как на работу вышел, так Стасика и вытолкал с квартиры взашей. Ему намекали, что паренёк-то расчетливый. Не просто так с ним трётся. На жилплощадь пустил и коммуналку попросил оплачивать. Только наивный Стас, пока все не случилось, нам не верил. Помнишь, он месяц назад счастливый прилетел? Твердил, что его Кольку наконец-то в крутую фирму программером пристроили? Вот этот Колька все наперед и напрограммил. Сколько раз бросали самого Леньку, он давно перестал вести математические подсчёты. Танцовщика любовники обкрадывали, выталкивали из машины где-нибудь загородом, выставляли из койки за порог прямо посередине ночи. С этой точки зрения норвежский фотограф, пожалуй, оказался самым приличным из всех е*арей стриптизёра. После кучи скандалов на пустом месте и взаимных бытовых претензий, типа «почему ты никогда не можешь повесить за собой новый рулон бумаги в толчке» и «а ты там смыть нормально способен за собой через раз», норвег и Ленька расстались почти полюбовно. Как «окрестил» танцовщик по взаимному согласию сторон, когда оба поняли, что просто не подходят друг другу. Но появляясь где-нибудь на людях, они все равно старательно избегали контакта с друг другом. Кит, если чувствовал, что любовная лодка вот-вот разобьется о быт или о чей-то более прыткий член, всегда бросал партнёра первым, чтобы «не унижаться». У старшего админа даже существовала теория, согласно которой инициатор расставания выходил в итоге победителем, а «брошенка» нёс ответственность за все случившееся. Другое дело, и при каких обстоятельствах случился наш вариант «здесь и сейчас». В конце февраля Свен позвонил и сказал, что скоро приедет в Питер, соответственно, потребуются мои услуги. Не чувствуя пятой точкой абсолютно никаких подвохов, я на радостях закидал холодильник любимым провиантом форика и приготовился перенимать секс-эстафету от его супружницы. Первое, из-за чего мне стоило серьёзно насторожиться в тот день, было то, на какой машине пригнался Свен к условленном месту встречи на «Айзерках»*. Только пережив не одни отношения, я чётко уяснил себе, что, когда у любовника вдруг начинают массово появляться новые вещи, это далеко не повод радоваться возросшему материальному благополучию партнёра. Потому что за массовыми обновками если не в ста, то где-то в шестидесяти пяти процентов случаев следует и перемена «главного блюда». Я же, как мудак, тогда запал на возможность прокатиться на крутой тачке. Если мускулисто прокаченный «ягуар» Свена стоил состояние в России, то новоявленная поджарая игрушка являлась аналогом банковского счета с бесконечными нулями уже в самом сердце заматеревшей Европы, типа, портофинской Италии. Или бери даже выше, золотоносной давоской Швейцарии «гантона Граубухнем», как решил как-то поразить меня своими географическими познаниями Тоха. Сменился и цвет. С привычного элегантного чёрного на агрессивный оранжевый, как полосы на брюхе осы. В этой машине все уже напоминало хищного насекомого, а не животного. Даже хитинные двери, открывающиеся не в бок, а наверх. В общем, на питерских улицах новый автомобиль Свена выглядел почти также неприметно, как шагающий по Невскому проспекту гигантский Годзилла или приземлившийся на федеральном Московском шоссе американский Боинг. Потому не заметить машину было трудно. Но правильных выводов из собственных наблюдений я не сделал. - Новая тачка, Свен? – присвистнул обрадовано я, боясь даже подойти к автомобилю близко. – Откуда? Потом я узнал, что такая модель называется Lamborghini ограниченной серии выпуска. И чтобы её купить, действительно надо иметь банковский счет, около которого уже начинают пристально кружить международные стервятники «Форбса». - Ты разве интересуешься машинами? – неожиданно обозленно бросил финн. – Я приезжал к тебе на трёх разных моделях в прошлом году, а ты спросил только об этой. - Ну, эту трудно не приметить. Так откуда? - Друг дал на тестирование. Потому внутри она еще частично в упаковке, - отвернулся Свен. - Садись и постарайся ничего не запачкать. У меня много дел. Срочно нужен юрист, который подмахнет бумаги, и не будет вникать в суть. Мне сказали, что я могу найти одну такую организацию около площади Восстания. И там же сдам этот автомобиль на хранение и возьму другой. Кроме тачки, резко сменился и гардероб форика. В костюмах с галстуками я, конечно, видел Свена не раз, в моей квартире валялось и несколько его запасных пар. Но в дороге финн обычно предпочитал удобный для повседневной жизни спортивный стиль: джинсы, свитера, толстовки, кроссовки. На «Айзерки» же форик заявился при полном отглаженном параде. Под щегольским пальто из синей шерсти имелась белоснежная рубашка и чуть помявшиеся брюки с иголочки. Пахло от финна и новым непривычным парфюром с оттенком терпкого можжевельника. Раньше таких запахов Свен старательно избегал. - Ты сменил парфюм? – принюхался я. - Да, как видишь, - кивнул он. – Нравится? - Не знаю, - ушёл я от прямого ответа. – Непривычно. Парфюм мне точно не нравился. Категорически. В нем тоже было что-то хищное и норовящее впиться в кожу, как и в новом автомобиле. - Ты можешь просто ответить на вопрос? Тебе нравится или нет? – поднял тон голоса финн, как будто специально накручивая себя. - Свен, ты кричишь на меня. Так, почему ты сменил парфюм? - Захотелось попробовать в жизни чего-то нового, - выплюнул он сквозь впервые на моей памяти отбеленные зубы. - У тебя никогда такого не бывает? - Бывает. Жена подарила? – предположил я. Купить такой парфюм стабильный в привычках до усрачки форик вряд ли бы смог сам. Даже когда мы отправлялись за тряпьем, Свен всегда предпочитал однотипные модели, схожие на те, что он носил раньше с небольшой поправкой на акценты в моде. Короче, даже чисто внешне финна как будто подменили. - Нет, - односложно выдохнул Свен, опять же словно заставляя себя успокоиться. - А кто? - Тебе это принципиально важно? – метнул он вдруг на меня заинтересованный взгляд. - Нет. Вообще-то, нет, - не рискнул я больше лезть на рожон. - Если – нет, то зачем спрашиваешь? Не знаешь, как еще поддержать разговор? Во-вторых, надо было задуматься и над тем, как Свен прохладно поздоровался после долгой разлуки. В затемненном для прохожих салоне форик не поцеловал меня в губы, как делал обычно, и даже не дотронулся ладонью до руки. Я потянулся к его кисти сам, когда мы уже неслись по дороге. Прохожие надолго замирали, провожая взглядами диковинную машину. - Сколько раз я тебе повторял, не отвлекать меня, когда я за рулём. Это так трудно запомнить? – рявкнул форик, иногда не возражавший, чтобы моя рука во время движения находилась и несколько ниже по горизонтальному курсу. – Я не могу позволить себе на этой тачке ни малейшей царапины. И не только просто находилась. И не только рука. Добротные минеты в салоне Свен обожал и особенно сильно от них заводился. Раньше мы часто заезжали для этого дела в какие-нибудь дворы, а на трассах Ленобласти останавливались на обочинах. - Прости, Свен, – несколько занервничал я. – Тебе прикурить сигарету? - Нет. В этой машине нельзя курить. Ну, и, наконец, начинать впадать в истерику, можно было после следующего короткого диалога. - Мы скоро поедем домой, Свен? - Мы поедем к тебе, Слава, когда я закончу с делами, - начало фразы финн особенно выделил голосом. - А, может, тебе перед ними надо немного расслабиться? Встанем где-нибудь? - Ты сегодня специально ведешь себя, как малолетний идиот? Я же тебе сказал. С машиной ничего не должно случиться, пока… - Что – пока? - Не думаю, что это твоего ума дела. Теперь закрой рот, и дай мне сосредоточиться. Каждое из этих «во-первых», «во-вторых» и «наконец» любовно шептало на ухо, что в нашем чухонско-русском королевстве что-то основательно подгнило. А вкупе они вещали об этом объединенным оркестром Иерихонских труб. Но я же решил, что мой финский королевич сильно взвинчен из-за проблем в бизнесе и покорно отвернулся к окну. На дела Свена мы потратили почти весь день. Вот только места и организации, в которые мы приезжали, я еще никогда не видел. Не брал финн меня и с собой на свои встречи, оставляя в салоне теперь уже скромного для форика мерса, на который мы пересели после посещения юриста. Но даже это не насторожило меня. Дома я предложил финну набрать в ванну с прицелом, что там или он, или я начнем первый подход к снаряду. Но Свену кто-то позвонил, а я так и провалялся в ней минут сорок, когда вода совсем остыла, а он, наконец, на повышенных тонах договорил по телефону на своем языке. Из незакрытой ванны я вывалил в призывном набедренном полотенце, всегда чётко «работавшем», но и на него финн не отреагировал привычным образом, лишь заметив, что в квартире не жарко. - Прости, что, Свен? Одеться? Ты уверен? – удивился я, стараясь прижаться всем телом к форику. – Может, наоборот, раздеться совсем? Вообще-то и немного осталось. - Нет, я сказал, именно оденься. С твоих волос течёт вода и попадает мне на одежду. Как высушишь голову, приготовь что-нибудь поесть, - бросил Свен, резко отстраняя меня. Уже на кухне я засуетился, собирая ужин. Вообще-то просто кидал на стол все то, что так любил форик, бывший, как я решил по манере поведения, капитально не в настроении. Если даже не захотел разложить по – быстрому после ванны. Иногда вкусная жратва в таких случаях неплохо помогала. Только очень вкусная. Потому пришлось также капитально встать к плите. - Свен! Еще двадцать минут, и будет готово жаркое, - проорал я и решил снова провентилировать тему с так и не случившемся сексом. - Слушай, я тут не рассчитал немного. У меня только две резинки в запасе. Ленька, ну помнишь, танцовщик, к нам заходил, попросил одолжить. У тебя есть? - Они не понадобятся, - напряжённо произнёс появившийся на пороге кухни финн. – Слав, сядь пожалуйста. Нам надо поговорить. Я хотел сделать это перед отъездом… Но понял, что так будет нечестно. Нечестно для всех. Если мы сначала переспим, а потом я скажу. - Что случилось? – вдруг понял я, что весь день Свен как будто специально избегал любых физических контактов со мной. – Ты чем-то болел? Кроме самого страшного, ВИЧа или СПИДа, существовали и другие прелести, от которых никто никогда не был застрахован. Топ намбер ван жупелов помельче Кита и Леньки возглавляла та же птица - «канарейка» со всеми другими «блошками». - Нет. Ты имеешь в виду… Нет, - напряженно помотал челюстью форик. - Подумай сам, чтобы я предпочёл сказать тебе лично, а не по телефону или в смс. - Свен, ну, я даже не знаю, - ухнуло у меня сердце в область домашних эротических шорт, которые пришлось по приказу напялить. - Слав, я встретил одного человека, - решительно известила меня челюсть. - Мы любим друг друга. И я….я подал на развод. - Если ты про очередную бабу, на которой собрался жениться из-за денег… - нервно рванул я к плите, интенсивно шуруя ложкой жаркое. - Прости, забыл, какой там у тебя брак по счету. Второй или четвёртый… В жарком картошка, как назло, подгорала, а свинина и не думала тушиться. Абрамка еще предупреждал, что сначала надо довести мясо почти до полной готовности. А только потом класть картофель в латку. И сначала поперчить, а не посолить. Я же, видимо, поторопился, чтобы угодить Свену. Еще Абрам Рабинович говорил, что дело в таких случаях еще можно спасти кипятком. - Прекратил уже, - подлетел ко мне финн и вырвал с силой ложку из моих пальцев. - Этого человека зовут Тармо. Брак третий. Ты всегда все, связанное со мной, плохо помнишь. - Ну, и, что, когда новая свадьба? – схватился я за чайник, чтоб набрать воду. – Когда поздравлять Тарму? Сам по себе очередной роман Свена с женщиной еще не был полной катастрофой. Про свою русскую супругу форик тоже твердил, что у них брачный союз на века. Наверное, говорил так и про предыдущих своих жен, предпочитая втихаря от них трахать мужиков. - Тармо – это мужское финское имя, Слава, - заслонил не менее решительной, чем челюсть, спиной раковину Свен. И для убедительности оперся о неё руками. - Прекрасно, бл*ть, прекрасно, - скапитулировал позорно я в ванну. – Экзотика, Свен, как всегда. Русский любовник, финская баба с мужским именем… может тебе, еще крокодила домашнего завести или питона для комплекта? У нас все новые русские так делают. - Не делай вид, что ты меня не понял. Вернись на кухню. Мы не договорили. Тармо открытый гей. Когда мы начнём жить вместе, все поймут, и кто я. Пока что знают жена и мать. Бумаги на расторжение брака супруге уже пришли. - Подожди. То есть…, - доперло до меня через несколько минут, что сейчас форик «оформляет» развод уже со мной. – То есть, ты столько лет трахал меня, давая понять, чтоб твоя жена - корова, бл*ть, святая, дети неприкосновенны, и все должно быть шито-крыто … А теперь появляется этот твой Тармо, и за какие-то е*анные три месяца ты решаешь признаться всему миру, что ходок по мужикам? - Они не были е*банными. Я прожил за них и понял гораздо больше, чем за все те годы, пока действительно трахал тебя, - процедил Свен. - Сегодня я весь день наблюдал за тобой, Слава. Сравнивал тебя с ним. Ты никогда не любил меня по-настоящему. Тармо любит. - Откуда ты это знаешь?! Про Тармо? - Знаю. Просто знаю. Даже жена испытывает ко мне больше настоящих чувств, чем ты. Она умоляла дать ей второй шанс. А ты… - Что я?! - А ты сейчас только психуешь из-за Тармо. - А что мне, бл*ть, делать? Пригнаться в Чухонь и выйти перед твоим домом с транспарантом: «Я люблю тебя, Свен»? Так ты сам все время запрещал не то, что это, а просто звонить тебе, когда ты в Финляндии, – взорвался я окончательно. - Хотя бы это. Раньше. Теперь бесполезно. Я надеялся, ты хотя бы что-то начнёшь понимать, когда случайно перепутал номера и отправил тебе на новый год смс-ку для Тармо. Но даже это тебя никак не тронуло. Ты вообще читал хотя бы одну из них? - Rakastan … как это переводится с финского? – всплыло в памяти идиотские слово. - Это переводится как «я люблю тебя». Я поздно заметил про смс-ку, когда мне уже позвонил Тармо и сказал первым вслух то, что я написал ему. Теперь, посмотрев на твою сегодняшнюю реакцию, я ни о чем не жалею. - Да ты что, Свен. Даже о баблосах своей русской коровы, из-за которых мне было велено заткнуться в тряпочку? – взвился мой голос до нот апокалипсического ужастика. – На что жить теперь будешь со своей новой шлюхой Тармо? Он тоже собой на панели подторговывает? Такими мощными ударами по морде форик давно не охаживал меня. Вместо привычных красных мух перед глазами замаячили хвостатые кометы. Зато помогло, истерика немного отступила. - Тармо - не шлюха, в отличие от тебя. Никогда не смей так говорить о нем. Извини, ты сам сейчас напросился. Это просто сорвалось с языка, - попытался обнять меня Свен, то теперь уже я оттолкнул его с силой от себя. - Тармо владелец элитного автомобильного салона. Это для него я перегонял сегодня тачку из Финляндии. Мы начинаем новый бизнес. Слав… Слав, посмотри на меня. Я никогда не относился к тебе исключительно как …как … - Какая теперь разница, как ты ко мне относился. Убирайся! - Хорошо. Я так и думал, что ты поведешь себя подобным образом, - направился в прихожую Свен и взялся за куртку. – Деньги за твое время сегодня на диване. Наверное, мне лучше переночевать в гостинице. - Наверное. - Слав. Мы всегда можем остаться друзьями. - Какое, на х*й – друзьями?! Убирайся, я сказал. - Квартира… - И её можешь на х*й забрать! - Квартира останется тебе. Я не потяну еще один суд. - Да ты, что, бл*ть. Как я тебе сочувствую, - проорал я в закрывающиеся двери лифта. Забытое жаркое на кухне окончательно превратилось в угли. Их после ухода Свена я залил водой из-под крана. Накрыл крышкой. Потом ожесточенно рванул пластиковую скатерть, снося все со стола на пол. В то, что Свен меня бросил, я не мог поверить еще неделю, в которую бухал по-чёрному, включал на компе музыку на полную катушку, танцевал до бессилия. На полу - официальной работе наврал, что заболел гриппом. Кита с Ленькой послал по боку, на телефон отвечал изредка. Выходил ненадолго лишь за сигаретами или спиртным. Со Снегом было понятно, к чему все катится. Я был морально готов к тому, что мы расстаемся. Со Свеном же все вышло так, как будто мне на голову прилетел аж целый кусок кирпичной кладки. Причём в чистом поле. Или пригвоздила сосулища. Мне все казалось, что финн вот- вот позвонит. Скажет, что это какой-то чудовищный, нелепый розыгрыш. Дни шли за днями, телефон периодически разрывался от звонков. Но номер форика на дисплее упорно не хотел высвечиваться. На один незнакомый я снял трубку в середине недели случайно, спутав его по не особой трезвости с одной из подработок из-за последних цифр. - Алло, это ты? – произнёс женский голос. – Ну, вот, можно, сказать и встретились. Лично увидеться, я думаю, ты бы приссал. Хотя если хочешь, можем. Я как раз в Питере и у нас есть с тобой общая тема. Голос был усталым, не совсем трезвый и вальяжным. Таким, каким общаются со старыми знакомыми или прислугой. - Кто вы? – выставился я на телефон. - Знаешь, я почему-то всегда была уверена, что он никогда не решится на развод со мной. Это все из-за тебя, тварь. Это из-за тебя он всех бросил, и появился этот е*ливый Тармо. Хочешь, я расскажу тебе, как он выглядит, и как я все поняла? - Поняли - что? – по-хорошему, уже тогда надо было нажать на отбой. Но этот чёртов Тармо у меня тоже не выходил из головы. - Он высокий. Даже чуть выше Свена. С зелёными глазами. Светловолосый. Ты ведь тоже блондинчик, выбл*док? Только крашеный. Я как-то видела твою фотографию у Свена в бумажнике. Я ещё подумала, это же ненормально, когда мужик таскает в бумажнике фотографию другого мужика? Не сына, не отца, не брата. Я всегда знала, что со Свеном что-то не так. Слишком идеальный. - Что вам надо? Зачем вы сюда звоните? - Потом фотография исчезла. Я ведь тоже блондинка. Вкусы у мужа никогда не менялись. Джентльмены предпочитают бл*дей. До меня дошло, кем ты был Свену, когда я увидела этого Тармо. А кто кого трахал у вас? Он тебя, или ты его? - Кто дал вам мой номер? - Я Свену молотком мобильник разбила, когда все началось. Муж подумал, что на этом все. Но ты же знаешь, что русские умельцы могут все починить. Я смс-ки там почитала. Посмотрела звонки. Свен писал Тармо, что в России есть человек, с которым надо объясниться. И что это человек помог понять, что больше нельзя врать. Последний звонок в Россию был тебе. Свен хочет отобрать у меня детей. Теперь понимаешь, что ты, выбл*док, наделал? - Я-то тут причём? Это ваши семейные проблемы. - Только не думай, что мой муж не платил тебе той же монетой. В Финке он трахал все, что движется, когда от тебя возвращался. А теперь скажи мне, что тебе хоть немного херово, если есть хоть капля совести. - Мне херово, - положил я трубку. И перестал вообще отвечать на звонки. В таком состоянии меня и застал Лёнька, обеспокоенный тем, что я не беру телефон. Чтобы отловить меня, танцовщику пришлось почти четыре часа просидеть на лавке под домом. - Слав, ты чего натворил с собой? – повёл брезгливо носом стриптизер, когда мы вошли в квартиру и разделись. – От тебя ж воняет, как от козла. Ты когда бельё менял? - Не помню, - буркнул я, теперь тоже принюхиваясь к ароматам собственного немытого тела. – Зачем припёрся? - Затем, что потеряли тебя все. Да я ж твои привычки хорошо знаю. А чем это ещё так жутко пахнет? - прошмыгнул мимо меня танцовщик на кухню, которую я даже не пытался убрать после ссоры со Свеном. – Мать твою… Так, колись, давай, что случилось? - Меня Свен бросил, - не хотя выплюнул я. -Ты серьёзно? – выпучился танцовщик. - Нет, бл*ть. Шучу. Смеяться после слова «лопата». - Слав, тебе всё равно вымыться надо, от пота аж глаза режет. Давай-ка, дуй в ванну, а я пока приберу, - засуетился танцовщик, всовывая мне полотенце и косясь на перебитую посуду вперемешку с начавшей покрываться плесенью едой на полу. – Вот мне после душа всегда легчает. Как карму плохую водой смываешь. Вот меня, когда бросают, я первым делом в ванну. - Лёнь, а у тебя было так, чтоб ты с человеком годами жил, а он потом вдруг встретил кого-то нового и за какие-то считанные недели все порешал? – поднял я глаза на стриптизера. - У всех было, - хмуро буркнул танцовщик. – Хуже, когда годами мозги трахают, мол, и тебя люблю, и её, или его тоже. Свен хотя бы честно. - Честно?! Да это он со своим Тармо честно решил поступить. Жить они, бл*ть, вместе собираются. В одном доме, - психанул я. – Он на развод подал, представляешь? - Слав, - сильно тряханул меня за плечи Лёнька. – А вот ты бы открыто со Свеном смог? Ты бы смог сказать родителям, что не просто с парнями периодически балуешься, а жить с мужиком как в браке готов? Ты ж даже первого не сделал. - Ты тоже, Лёнь, вообще-то. - Да. Но сделаю, когда встречу того парня. Может, и твой Свен встретил? Про меня Лёнька сказал чистую правду. Признаться родителям о Свене я бы не смог. Про себя танцовщик, как выяснилось, тоже. Именно в ту весну стриптизёр начал встречаться с совсем неподходящим ему на первый взгляд парнем по имени Дэн. Узнав о Свене, старший админ испытал целую гамму эмоций, доступных только его узкому пониманию. С одной стороны, Кит был рад, что я наконец-то капитально обделался перед Абрамом и утратил статус элитного интермальчика. С другой, полу-эстонец искренне горевал и даже скорбел из-за потери выгодного клиента. Не упустил Кит и шанса вбить собственный гвоздь в крышку гроба наших со Свеном отношений. - Шаман, ну, когда вы это дело крутили, я бы тебе такого не сказал, конечно. Но теперь уже можно. У форика твоего в Чухоне е* рей как грязи всегда было. Я однажды не выдержал с предками вторую неделю цугундера. Ильмарина Кайра расстаралась допечь. Рванул в Финку к чёртовой матери от них с одним… не важно. В клуб местный зашёл оторваться. А там твой Свен сидел в обнимку с парнем. Так что, может быть, со Снегом ты ему и не зря рога наставлял. - Ну, спасибо, тебе, Кит, за поддержку задним числом, - хмыкнул я. - Только что-то с трудом верится, чтоб ты мне всё это сразу не вывалил. Или на ходу сочинить успел? Внешне-то я хорохорился, но внутренне окончательно скис. Потому что «свидетельские показания» супружницы Свена подтверждались теперь и из второго независимого источника. - Думай, что хочешь, - надулся Кай. - Только если хоть немного сомневаешься, у Абрамки спроси, как из больницы выйдет. Я ему по приезду сразу рассказал. А он мне, мол, не лезь, Кай, рылом, куда не просят. Ошибиться ты мог. У Абрама Рубеновича я спрашивать не стал. Он и так сильно расстроился, выйдя из больницы. Из-за всех нас. Найти стриптизёра на место Теда Кит не смог. Восемьдесят процентов всех тех танцовщиков, кто приходил на пробы, старшего админа категорически не устраивали. А те, кто ненадолго задерживались, от воплей и издёвок «чистокровного» прибалтийца через пару недель сами делали ноги. - Абрам Рубенович, ну, что я могу сделать, если тело вроде нормальное, а морда такая, что сама кирпича просит? А у того вроде харя симпатичная, но он реально мудак мудаком? А вот этот третий. Это ж надо было себе такой ник взять - «Кувалда»! - Психовал Кит. - Да и не в этом, главная, бл*ть, проблема. Ник новый я бы еще сочинил. Но кувалда у него… под микроскопом полночи искать. Такому не то, что раздеваться, свет в спальне включать нельзя. А туда же – я стриптизёр от Бога, млять. Может, возьмём Теда обратно? Хотя бы тем же гоу-гоугером? - Нет, - рявкал Абрамка. – После всего, что для него сделали, может стороной сосать. Подыхать будет с голода на панели – всё равно даже вешалкой не возьму. Не то, что танцовщиком. Так Абрам Рубенович осерчал на Теда, потому что стриптизёр после травмы руки поддался на уговоры владельцев другого клуба и переметнулся к ним в качестве танцовщика нового вдруг пришедшего из первопрестольной направления – «go-go». В нем пилон не требовался, а надо лишь, как хмыкал Кит, крутить под музыку х* ем и жопой на барной стойке или любой возвышенности. Уход Тедди Абрам воспринял как измену Родине, и больше даже имени стриптизёра вслух не произносил. Как профессиональные танцы старший админ go-go не воспринимал и поспорил с Абрамкой, что за пять минут обучит всему того же Русика или Санька. За пять минут в итоге не получилось, но через две недели последний уже лихо отплясывал на стойке под перекошенный взгляд Стасика. - Пусть, тварь, жопу побреет с ногами, - выкатил свое условие бармен. – А если он мне волос и грязи в коктейли натрясет, а у нас санинспектор переодетый? Владик, вон, вчера опять не выспался. Кто придурка-общественника пустил? Он к Тохе, как банный лист к жопе, пристал. Мол, есть тебе восемнадцать? Насилу отбили. Владик реально не высыпался из-за двойни, которую неожиданно в качестве сюрприза преподнесла его жена в январе. Она боялась признаться супругу, что тот станет отцом сразу двух дочерей, потому молчала до последнего. Насмотревшись на всех нас и то, как мы живём, Владик наоборот обрадовался, что у него родились две «принцессы». - У нас дома и так два мужика уже есть. А появился б еще один. Потом бы привел четвёртого. Вы ж теперь через одного все такие. Носки грязные грудами пришлось бы в углу складывать и жрать одну вашу яичницу с утра до вечера на старости лет. А так, даже если кто из девушек сюрприз преподнесёт с этой вашей ориентацией, так две женщины – это ж прекрасно! Чистота, порядок, всегда еда разнообразная в доме есть! – хмыкал охранник. – Нет, я только за девок теперь. Бог даст третью – будем рожать. На почве отцовства Владик сдружился с конферансье Рудиком, который стал частым гостем в доме охранника. Они запоем и на работе обсуждали детские прикормки и развивающие игры. - Я чё, на старости лет в педучилище попал? – психовал от таких разговоров Абрам. – В смысле, не к педикам, как обычно, а к бабам на воспитание?! Рудик, вот какого, на хрен, ты детскую присыпку на стол мне припёр вместо бутылки?! Перепутал? Я тебе, мать твою, в утреннюю зарплату тоже перепутаю и резинками выдам! А ты, Влад? Это что у тебя в кобуре табельного оружия? Ах, соска завалилась. Детская. А хочешь, я тебя сосать по-взрослому научу? - Абрам Рубенович, напоминаю, это неуставные отношения называется, - подмигивал весело Владик, наконец-то подстроившийся под нашу общую компанию и переставший деревенеть от похабных шуток хозяина и Кита. Интеллигентный томик Булгакова с его «Белой гвардией» охранник в клуб больше не таскал и даже иногда уже сам звал Абрама танцевать в издёвку. - Тебе вон, старлей, неуставной веник из роз опять припёрли на проходную. Двадцать пять штук. Алые, - хмыкал Абрамка. - Мда, недолго-то тебе с нами натуралом ходить осталось. Потом раком будешь в основном, как Лёнька. Кстати, где Джульетта наш хренов? Опять жопу из койки с Ромео - Дэном вытащить не может? Кит, так что там со вторым стриптизёром? Без единого ведь скоро останемся. - Ищу, Абрам. Как могу. - Да уж как член себе, так это ты у нас быстро соображаешь. А как танцовщика в клуб… - Да уж вы, Абрам Рубенович, тоже сравнили. То какой-то х*й на ночь, а то - стриптизёр, хотя бы уровня Теда, - орал в ответ старший админ. - Не поминай предателя Родины всуе. Ну, а ты, Шаман, чем порадуешь? Хотя, нет. Ты лучше просто больше так не огорчай, как со Свеном. Всего на каких-то пару-тройку месяцев в больницу прилёг отдохнуть, а вы тут дров всем коллективом наху*рили на годы вперёд. Ну, и кто вы после этого? Рота мудасеков? Правильно. А я, бл*ть, её боевой командир. Радовать Абрама Рубеновича мне и впрямь было нечем. Пока в один из первых тёплых апрельских дней Кит не выдернул меня днём, практически насильно, попить джин-тоника в парке рядом со своей очередной коммуналкой на Удельной. На скамейке рядом со старшим админом место себе абонировал типичный главный герой анекдотов про чукчей с кустистыми бровями на ширину дореволюционной тундры и… Марик.