Интермальчик (вычитывается)

В клубе я не был очень давно. Настолько, что бодрым аллюром пролетел сначала мимо Владимирского собора, потом - мимо прилегающего квартала, а затем и заветной улицы, с неприметной дверью в полутёмной арке. Как и у всех подобных отечественных заведений, в отличие от западных, у «Моно» не было яркой неоновой вывески. Всего лишь небольшая таблица с названием и характерными знаками: двойным обозначением планеты Марс, стрела одного из которых символично проникала в кольцо второго. Проходя ежедневно мимо тонированных окон на первых этажах таких клубов, большинство народу даже не догадывалось, что оказалось в двух шагах, как выразился один мой знакомый, от цитадели «Содома и Гоморры». Дверь по звонку — тоже особая фишка таких заведений — мне открыл лично Кит. Он энергично втащил меня внутрь, и мы трижды показательно расцеловались в воздухе, не прикасаясь щеками. Вляпываться в тональник на его морде у меня не было никакого желания. В углу, сразу за входом, скучал новый охранник, нанятый Абрамкой уже после моего увольнения. У мужика, хорошо за тридцать, были цепкие бирюзовые глаза и тонкий белый шрам на левой щеке, а ещё - в руках интеллектуальный Булгаков, «Белая гвардия». Всем своим видом, вкупе с деловым черным костюмом и военной собранностью, демонстрировал он, что: а) «не здесь», б) натурал, в) согласился на работу в клубе только ради денег, которых Абрам никогда не жалел на профессионалов, понимая, какие рисковые бывают ситуации. Охранник покосился на меня, а я на него. «Добро пожаловать, или посторонним "прости господи" вход воспрещен», — прочитал я в его взгляде. Потом он вопросительно выставился на Кита. Положа руку на сердце, мужик просто делал свою работу. Это было второй заповедью в профессии. В заведении могли работать только свои, для всех остальных существовали трассы, схожие с распрекрасной улицей имени известного советского революционера Паши Дыбенко, и затерявшиеся где-то в жопе мира, на окраинах Петербурга. Староневский проспект уже давно утратил свою легендарную сущность и, подобно тому, как некоторые шлюхи в возрасте иногда становятся респектабельными господами или дамами, теперь неожиданно для всех оброс элитными бутиками и республиканскими консульствами. — Сик транзит глория мудней, — отстраненно произнес я, размышляя о сём историческом факте, а также скорости, с которой утрачивается слава мирская после ухода из профессии. Кит тем временем молчал, как Лига наций, и наслаждался спектаклем. Очевидно было, что ориентация охранника уже стала для него моральной травмой, и теперь он собирал любой, даже минимальный компромат, чтобы выложить его перед Абрамкой. Только сейчас я заметил, что Кит при полном параде: белые джинсы, над ними - резинка трусов «Calvin Klein», салонный, только что блондированный ирокез и подкрашенные веки. Всё это означало только одно: на ночь у него были глубоко идущие анальные планы. — Чё? Ты кого муднем назвал? Проблем хочешь? — улыбнулся мне охранник, приободренный молчанием админа. Кит подхватил со стойки раздевалки чашку с особым «компотиком», что меня несказанно порадовало — это означало, что Абрамки точно нет, с ним он себе на работе пить не позволял, пахнул на нас новинкой от Givenchy и отмер: — Брейк, парни. Владик, твой профессионализм меня смущает! Как можно спутать уважаемых людей с с... — протянул он в сторону охранника, а потом решил познакомить нас, — Славик, это Владик. Владик, это Славик. Запомнил его? Теперь будешь пускать без б. Почти новый наш старый сотрудник. Владик пожал плечами, согласно кивнул, и тут же безразлично уткнулся в книгу, не забыв при этом мысленно сделать в мою сторону любимый американский жест: «Я за тобой слежу». По ходу, Абрамка поручил охраннику бдить за Китом, и теперь у Владика появился карт-бланш, о котором он намеревался «докласть» начальству сразу после приезда. Для народа в клубе было рановато. Я без проблем уселся за барную стойку и поздоровался с рослым, статным барменом Стасиком. Не узрев за моей спиной Свена, он расстроился, но не показал виду: — Давай в долг, — утешил я, пока он из-под полы разливал коктейли обоим. — Ну чё, я изверг, что ли? После трёх на клиентах нагоню, — пробурчал он и, пронаблюдав, как Кит уплыл из зала, переключил порно на большом экране над стойкой на канал о машинах. Иногда мне кажется, что мы с ним в «Моно» насмотрелись порнухи на всю оставшуюся жизнь. Время за трёпом пролетело незаметно, и к часу ночи клуб стал заполняться людьми. Я переместился из бара в зал и привалился к стенке. Кит снова нарисовался на горизонте и, приобняв меня за талию, положил голову на плечо: — Лапуль, у меня сегодня важные деловые переговоры, подежуришь в зале? — горячо прошептал он мне на ухо, — я отблагодарю. Какого рода переговоры у него намечались, я в общих чертах догадывался с момента прихода, но неожиданно почувствовал, что элементарно соскучился по работе админа: — Что с шестом? — Сначала Лёнечка в два, потом в четыре - Тедди, но я уже вернусь. Проверенные люди, все хоккей будет, — пропел Кит, шлёпнул меня по заднице, отлепился и потрусил к подсобке.