Осколки свободы

Когда я очнулась, голова гудела, словно парочка барабанщиков-недоучек всю ночь практиковалась в игре на сковородках над моим ухом. И какому умнику понадобилось накладывать на шкатулку охранную магию? Я почувствовала поток тёплого воздуха над своим лицом. Распахнув глаза, я обнаружила светловолосое чудо, нависшее на до мной. Четыре глаза неидентифицированного цвета вперились в меня с любопытством, с которым дети обычно рассматривают бабочек, пойманых в сачок. Будь я художником, давно подобрала бы оттенок зелёного, который обязательно никто, кроме меня не смог бы выговорить, соответствующий цвету глаз незнакомца. Похож на цвет сосновых иголок, с которых дождь смыл всю пыль, накопившуюся за несколько дней. И что я к его глазам привязалась? Как оказалось, за время моих высокопарных рассуждений о цветовой гамме, их уменьшилось ровно вдвое. Так это у меня ещё и в глазах двоилось? Теперь на меня смотрел вполне симпатичный парень, со стандартным набором глаз в количестве двух штук. Я бы даже назвала такую внешность ангельской, не будь я уверена в обратном. - На свет зрачки реагируют нормально. Травм никаких нет, разве что моральных, от общения с тобой, - многоглазик ткнул в кого-то пальцем, ехидно усмехаясь, - хотя приложило её неслабо. - Ты свой указующий перст-то побереги, откусит и не подавится, - я с удивлением узнала свой голос. Он был приглушённый, словно пробивался сквозь вату. Лежачих же не бьют, верно? На секунду я даже пожалела, что клетки больше нет, и стальные прутья не создают иллюзию защиты. Я одним прищуренным глазом скосилась в сторону второго демона, мысленно пообещав себе больше ничего не вякать, если выживу. Левиафан сидел в тёмно-зелёном (коварные оттенки зелёного, чтоб их) кожаном кресле, и гневными взглядами выражал свое недовольство - А она точно ангел? - хохотунул светловолосый, хотя в высказывании явно был со мной солидарен. Нет, ну даже обидно. Отпускать шуточки касательно моей компетентности - это давно замонополизированное право. - Язык без костей. Предлагаю укоротить ей его. Что скажешь, Аскар? - а вот голос какой-то безучастный, заставляющий не сомневаться в серьёзности намерений. Сработала защитная реакция, поэтому следующая фраза вылетела на автомате: - А у демонов он что, с костями? Какая любопытная анатомическая аномалия, - вот только все услышали, как голос у меня дрогнул, из-за чего вся напускная самоуверенность стала выглядеть совсем уж неубедительно. - Ну сделай исключение, она всё же избавила тебя от крупных проблем. Мы с темноволосым, не сговариваясь, синхронно уставились на говорящего. А вот с этого места поподробней. Левиафану эта формулировка доставляла не больше радости, чем мне, что читалось по его надменно-снисходительному выражению лица. - Эта шкатулка предназначалась тебе, а внутри хранилось мощное проклятие, для которого по моим прикидкам необходим не один десяток жертвоприношений. Открой ты её, и даже тебе бы не сладко пришлось. А посколько девчонка не демон, она легко отделалась, - Аскар пожал плечами, словно объясняя прописные истины. Это я получается жизнью рисковала? Нет, косвенно, конечно, и по незнанию. Но будь он человеком, крылья бы сочли это прямым посылом, чтобы стать хранителем. Успокаивает, что у демонов хранителей не может быть по определению. Или просто добровольцев мало было? Кажется, на время длину моего языка решено было оставить прежней. Демоны переглянулись и вышли за дверь, чтобы сокрыть непредназначенную для моих ушей информацию. Недооценивают они ангельские локаторы. А мои немного оттопыренные ушки, упорно не желавшие соответствовать каким-то там идеалам, вообще были находкой для шпиона, поэтому некоторые обрывки фраз мне всё же удалось различить. "...найду предателя, собственноручно сердце вырву". Так значит, он не знает, кто ему эту штуку подсунул? "Я бы вообще проверил её на наличие рогов и хвоста". Это они обо мне? Нет, ну это уже не в какие ворота не лезет. Всё вопросы, связанные с производственным браком, предъявлять создателю. "...улучшений пока нет, я ничем помочь не могу". После этой фразы я потеряла нить разговора и старалась больше не вслушиваться. Я сидела на кровати и тыкала в браслет, надеясь нанести ему если не физические повреждения, то хотя бы показать, кто тут главный, когда в комнату вошел разъяренный демон. Даже мной многострадальный язык понял, что в этой ситуации лучше взять смысловую паузу. Темноволосый за пару шагов преодолел разделявшие нас несколько метров, а затем бесцеремонно схватил меня за волосы и потянул вниз, заставляя тем самым запрокинуть голову назад и встретиться с ним взглядом. В уголках глаз заблестели непрошенные солёные капельки. Не слезы ненависти или обиды, просто физиология. Пусти же, или ты решил париком на старости лет обзавестись? Пришлось закусить щеку с внутренней стороны, чтобы как-то совладать с болью. Во рту чувствовался вкус железа или стали. Затрудняюсь точно сказать, не так часто металлы на вкус пробую. Наверное, переусердствовала и прокусила кожу. - Перья. Это маленькое слово звонко хлестнуло по щекам, словно пощёчина. Ну почему именно у меня перья требовать нужно? Кажется, внутри одна струна лопнула, когда смычок задел больную тему. Вот это действительно больно. А слёз нет, потому что ангелы не умеют плакать. Ангелы умеют петь. - Хорошо, - голос тоже надломился. А что? Пусть знает, лишь бы не спрашивал больше. Я почувствовала, как пальцы демона разжимаются и он делает два шага назад. Я встала, благо потолки в комнате были высокие, и можно было свободно расправить крылья. Сердце забилось быстрее. Только сейчас его стук не вызывает привычного трепета, а скорее ломает грудную клетку, превращая кости в щепки. Физически ощущаю, как за спиной материализовались два больших крыла. Вот только больше половины всех перьев чёрные. Не серые, как бывает у ангелов, которые начинают отдаляться от Света, а черные. Темнее самой чёрной кошки, измазанной в саже и гуляющую в беззвездную ночь. Демон смотрит на это своим привычным спокойным взглядам, но даже на дне его глаз плещется недоверие. Хочется зло усмехнуться, но знаю, что от этого ещё несколько перьев безвозвратно потемнеют. Естественно, он-то ожидал два белоснежных опахала. Знакомое чувство разочарования и обманутости. Ещё одна струна лопнула, напоминая о жестокой действительности. Но разве о ней можно забыть? Ангелы не умеют плакать. Вот только слёзы об этом не знают.