***
Стоять на коленях уже невозможно. Я обессилено валюсь попой на покрытый обсыпавшейся штукатуркой пол. Сырые стены так и давят на мозг, что в ушах гудит, но сейчас я не смогу выйти из этого чертого здания на улицу просто потому, что нет сил подняться с задницы на ноги. Тело периодически охватывает судорожной дрожью, будто мой организм атакует лихорадочный жар. Но нет, мне на самом деле п**децки холодно, так как в этой гребанной заброшке мертвецкий дубак. Трясущейся рукой достаю из кармана очередной новой кожанки, успевшей потрепаться и запылиться, коробочек Винстона. Пальцы онемели и напрочь отказываются слушаться, что мне с трудом дается вытянуть из пачки сигарету. Кладу её в рот и вдруг чувствую солоноватый вкус железа на фильтре, который, видать, я заляпала пальцами. Опускаю взгляд на свои онемевшие ладони и ужасаюсь. Кровь. Они в крови. Сжимаю их в кулаки. Нет. Саднят конечно прилично, но все-таки металлическая леска, даже на столько тонкая, не разорвала кожу кистей, хоть я не хило намотала её. И на руках не моя кровь. Это кровь трупа, распластавшегося напротив. Прикуриваю сигарету. В это же мгновение легчает и тело наконец перестает трясти. Глубокий вдох, и табачный дым снова приводит меня в чувство, выжигая из организма тревогу и беспокойство. Выдох - я с облегчением выпускаю из рта белое облако двуокиси углерода. Оперевшись острыми локтями о согнутые колени, безразлично смотрю на мертвое тело девушки, чье посиневшее лицо скрывают огненные кудри. Еще полчаса назад я рыдала как сука, когда забивала ее найденным обломком деревянной доски, способной составить конкуренцию бейсбольной бите. Рыдала потому, что я не могла смотреть, как та корчилась от боли под нескончаемыми ударами. Она кричала, в слезах молила меня о пощаде, а я, плача навзрыд, молила о прощении, когда душила прихваченной с собой рыболовной леской из стали. В помещении эхом раздаются звуки ступающих каблуков на каменный пол и характерный треск штукатурки под ними. Шаги раздаются за моей спиной и становятся все ближе. Я даже не думаю поворачиваться и игнорирую появление монстра, затянувшись посильней. Слендермен обходит меня и лежащее тело и, развернувшись на пятках лицом ко мне, скрещивает руки на широкой груди. Бледный подбородок чуть приподнят, я ощущаю кожей его прожигающий взгляд несуществующих глаз. Оба не произносим ни единого слова, каждый думает о своем. Не знаю, доволен ли Слендер моей работой, но это второе по счету "официальное" убийство высосало из меня все соки. Стряхиваю с кончика сигареты пепел и, блаженно выдохнув клубы дыма, решаюсь заговорить первой. - Ты это специально, да? - Не понимаю, о чем ты. - Безликий отвечает как ни в чем не бывало. Будто ничего не случилось. - Рыжая, - киваю в сторону трупа, - Кареглазая. - выкидываю еще не потухший бычок к телу, - Как моя Лена. Эта баба вообще на неё сильно похожа. Фигурой, волосами. - тянусь за новой сигаретой, - Я даже сначала подумала, что это и правда она. - кладу сигарету в рот и пытаюсь вспомнить, куда я засунула зажигалку, хлопая по карманам куртки, - Да где же?.. Ты же в курсе, что она именно сегодня прилетает? Слендер задирает подбородок еще выше, обретая вид еще более высокомерный, чем обычно. Смотрит на меня, словно я презренная челядь, просящая у барина подаяния. - Совпадение. - Пи*дишь. - сухо даю ответ в эту же секунду и подношу наконец найденный огонек к кончику ментоловой сигареты, всасывая через неё воздух, - Слен, у тебя просто так ничего не бывает. Почему тогда ты устроил эту бойню не вчера, на той неделе, завтра в конце концов? Если ты таким образом хотел выбить меня из колеи, то поздравляю. У тебя, знаешь ли, неплохо вышло. Монстр молчит. В воздухе виснет немая пауза и тишину нарушает лишь мое дыхание. Огонек доходит до фильтра и я легонько отбрасываю окурок, проводив его убитым взглядом. - Сегодня ты быстро справилась. - демонический голос звучит подбадривающе, будто я только что не человека убила, а сдала на "хорошо" чрезвычайно сложный экзамен по какому-нибудь сопромату или биохимии, - Намного быстрее, чем в прошлый раз. - В прошлый раз тот мужик никого не напоминал мне из родни. - злобно цежу сквозь сжатые зубы, бесясь из-за того, что он сменил тему, так и не ответив на мой вопрос, - Я не могла долго терпеть это. Вот и закончила раньше. Слендер, освобождая руки, делает шаг. Как только я осознаю, что он двигается в мою сторону, резко зажимаю голову между колен и закрываю ее руками, спасаясь от гнева монстра. Он сейчас разозлится из-за моего тона и мне не отделаться от тумаков. А мне нельзя сегодня получать по лицу, вдруг сестра, увидев синяки и раны, начнет докапываться! А он точно взбесится! Зажмурив глаза, все еще сижу так в ожидании удара. Но вместо этого чувствую легкий тычок в макушку холодным пальцем. В недоумении понимаю глаза. Он, чуть нагнувшись, протягивает мне раскрытую ладонь. - Вставай. - нет и намека на злость или хотя бы недовольство. В шоке берусь за руку Слендера и он, потянув на себя, помогает подняться с пола, что мне в итоге приходится схватиться за его бедра, иначе бы упала снова. Тот приседает на одно колено. Даже так он все равно выше меня. Кладет руку мне на плечо, от чего я с замиранием сердца не решаюсь дыхнуть на него, помня, как ему не нравится запах табака. Но когда Слендер второй рукой аккуратно проводит по моему лбу, убирая налипшие на него волосы за ухо, в крови фонтаном бьет адреналин. От прикосновения его холодной кожи к мочке я судорожно вздрагиваю, закатив глаза. Затем легкие хлопки по куртке и ногам заставляют вовсе съежиться. До меня не сразу дошло, что он так пыль и грязь с меня стряхивал. С недоверчивым прищуром кошусь на бледное лицо без человеческих признаков, ведь я уже знаю, что ни к чему хорошему такие охаживания с его стороны не приводят. - Что-то не так? - Ох не нравишься ты мне такой. - не перестаю щуриться. - Ты думаешь, мне есть до этого дело? - встает и убирает руки в карманы пиджака. Я с ухмылкой пожимаю плечами, - Иди. Дождёшься меня снаружи. Послушно киваю головой и напрявляюсь к дверям. Но не успеваю я пройти и пяти метров, как меня окликают. - Ника! - Шта? - оборачиваюсь с выражением "ну что тебе еще от меня надо?!", но увидев его, сразу меняю свое мнение. Безликий ставит свою лакированную туфлю на голову рыжеволосой девушки и перекатывает, что ее лицо поворачивается ко мне. Я не совсем понимаю, чего он хочет. Затем тот резким движением раздавливает череп ступней, что размозженные остатки костей и мозга с чавканьем разбрасываются по всему периметру помещения. Под черной туфлей расползается густая жижа из волос, мозгов и крови. Меня передергивает и я, ошарашенная его настолько резкой переменой настроения, делаю шаг назад. Слендер с восторгом спрашивает. - Такой я тебе больше нравлюсь? И заливается дьявольским смехом, раскрыв черную пасть. Я, не дав ему ответа, в ужасе убегаю в другой конец заброшенного здания и через окно выскакиваю на улицу. Не хватало еще, чтобы он рассвирепел.***
Ничего не понимаю. Ни один из моих запасных ключей не подошёл ко всем трём замкам в двери. Она что, сменила их? И сигнализация отключена. О чем она только думает? А если её захотят ограбить?! Ей же Боб с матерью постоянно утвердили, уходишь из дома - не забудь про безопасность. Но ей то что... Всегда же начхала на все требования. Мда, сюрприз не получится. А я только обрадовалась, что ее нет дома и я смогу приятно удивить ее по возвращении. Сажусь на крыльцо и подпираю руками подбородок. Может все-таки позвонить Нике и узнать, когда она вернётся? Не-е-ет, я хочу, чтобы она пришла домой, уставшая, голодная. Наверно голодная. Ну это неважно, зайди я в дом, я бы приготовила ей карпаччо. Не зря же я с Гришей весь гипермаркет облазила, пока искала эту долбанную говяжью вырезку? Интересно, она хоть раз пробовала карпаччо? Да нет конечно! Она оригинальней котлет ничего даже не старалась приготовить. А тут бы ей такая прелесть с сестрой. Черт. Её нет уже полчаса. Даже если она отправилась в магазин, все равно это слишком долго. Я начинаю нервничать. И мерзнуть. Встаю с крыльца и иду во двор, обняв руками плечи. Прохожусь по идеально расчищенному тротуару и осматриваю участок. А сестренка неплохо тут обустроила все. Только-только показавшийся газон вычищен от прошлогодней травы, но уже притоптан у площадки с барбекюшницей и мангалом. Причем притоптан прилично, будто тут было много народа. На Нику это не похоже, приглашать столько людей. Странно. Но все равно она молодчинка! В одиночку справляется с такой работой. Даже эту чертову яблоню в порядок привела, спилив лишние ветви с нижнего яруса. И как это дерево до сих пор не сгнило? Ладно, позвоню-ка я ей. Обхожу дом и набираю её номер, остановившись у ворот гаража. О, да я же через него могу в дом войти. Легонечко пинаю носком туфли дверь, прикладывая айфон к уху. - Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. - Сообщает мне приятный женский голос. Вот так почти каждый раз, когда я пытаюсь до нее дозвониться. Это что за телефон у нее такой, что вечно разряжен? Ну да ладно. Попробую-ка проникнуть в дом через гараж. Возвращаюсь к крыльцу и беру со ступенек сумочку, которая мне порядком надоела. Надо будет с сестрой пройтись и поискать какой-нибудь клатч, а пока ищу на самом дне старой сумки старый дубликат ключа, которому не меньше десятка лет. Вот он! Сердцем чуяла, что он мне пригодится. Возвращаюсь к внушительного размера воротам гаража и вставляю ключ в почти заржавевшую скважину. Тяну массивные двери из металла на себя, упираясь каблуками в бетон на земле, и лучи солнечного света, наконец показавшиеся из-за туч, врываются внутрь помещения. Шок. Меня охватывает ступор от увиденного. Этот УАЗ до сих пор неотремонтирован и более того - стоит здесь ничем не прикрытый! Какого черта он до сих пор не отремонтирован? Она ведь вполне могла сдать эту машину в автосервис, ну или на худой конец продать! Ей что, всё равно, что он в таком состоянии каждый раз напоминает о нашей утрате. Губа начинает дрожать, как только я представляю последние секунды жизни мамы и отчима внутри этого автомобиля. Так, дыши, Елена Дмитриевна, дыши глубже. Не гони на сестру, ей ведь всего двадцать лет. У неё не то что водительских прав нету, чтобы довезти до ближайшего автосервиса, документов на машину нет. Во всяком случае не на неё оформлены, продать можно только через суд. Сомневаюсь, что она вообще собиралась это делать. Отгоняю плохие мысли из головы куда подальше и вхожу внутрь помещения. Но через пару шагов под туфлей раздаётся звонкий противный треск, что я с визгом поджимаю ногу. Это оказался крохотный кусочек стекла, только вот он раскрошился под моей ступней. Ну учитывая, что это - типичный гараж со своими беспорядком, валяющимися болтиками-винтиками и расставленной где непопадя рабочей техникой - я не удивляюсь. Вот даже окурки раскиданы, хотя Боба давно нет в живых. Хочу пройти дальше к двери, ведущей внутрь дома, но взгляд натыкается на одиноко валяющуюся в углу поломанную стремянку. Это ж как её вообще можно было сломать? Ну да ладно. Достигнув разбитого автомобиля, снова наступаю на осколочек, а последующий хруст вызывает мурашки по телу. Это уже напрягает. Осматриваю пол и замечаю еще несколько. Задираю голову вверх и до меня доходит, откуда стекло. На конце одинокого провода, пересекающего потолок, в патроне торчит лишь цоколь с голыми электродами. Значит это осколки от лампочки разбросаны по всему помещению. Надо бы сказать Нике, чтобы та хоть подмела здесь что ли. Проходя мимо УАЗа, молю себя не смотреть на него. Но я все-таки осматриваю его. И воспоминания о маме и Бобе вновь нахлынули на меня, что на глазах начали проступать слезы. Чёрт, Ника даже не удосужилась стереть почерневшие от времени пятна крови внутри салона и с края крыши. Стоп. А откуда кровь на крыше? Здесь не должны быть пятна, Боб никого не сбивал. Их снесло с трассы и машина на полной скорости врезалась в дерево. Снаружи никаких следов крови не должно быть. Это нереально! Провожу пальцем по темным засохшим разводам, стекающим с верха по окну дверцы. Нет, это не похоже на кровь. На автомате подношу палец с носу и нюхаю. Брр! Какой мерзкий запах, будто желчь! Отдергиваю руку от лица и морщусь от отвращения. Слегка подпрыгиваю, чтобы получше разглядеть самый верх крыши, и мне удается увидеть еще разводы ближе к краю. Подпрыгиваю еще раз и на этот раз замечаю, что эти разводы не просто хаотичны, будто разлили что-то, а складываются в изображение бабочки с круглыми крыльями. И рядом отпечатки крохотных ладоней. Ай, и ладно. Может Ника что-то сделать хотела. Блин, скоро она вернется? Всё, дверь. Дергаю ручку на себя и понимаю, что как бы я не хотела, в дом без сестры я не попаду. Закрыто изнутри на засов. В расстройстве выхожу из гаража, собираясь набрать смс-ку лапуське, чтобы та перезвонила мне. Но зайдя в историю переписки с ней, читаю её последнее сообщения, когда я только садилась в самолет во Владивостоке. "тогда сама доберешься. всё, удачного полета :) не вздумай одевать шпильки, у нас лифт не работает" Вот я дура! Она в квартире! Блин, сколько же она меня ждет там? Я ведь еще с Гришей каталась по городу и в гипермаркете с ним час убила. Точно, Гриша! Мы же телефонами обменялись. Звоню ему, одновременно толкая ворота гаража, закрывая их. - Аллё, Гриш? - Да-да. Неужели ты так быстро соскучилась по мне? - В добром голосе нотки удивления. Похоже он не ожидал, что я так быстро ему перезвоню. - Конечно соскучилась! Ты свободен? - А то свободен, - тот смеется, - Я еще не успел жениться за этот час. - Да не-ет, есть время свободное? - А что такое? - Мне не сюда надо было ехать. - То есть как? Ты же сама сказала, что к сестре. - Да, ты прав, к сестре. Но она сейчас не в коттедже живет. - Переехала? А чей коттедж тогда? - Наш. - А что она тогда не живет в нем? - Гриша, она живет в своей квартире. Мне, оказывается, туда с самого начала нужно было ехать. - А коттедж-то чей? - Ты уже спрашивал это. - И что ты ответила? - Гриша! - строго прикрикиваю на айфон, а из того доносится веселый хохот, - Я тебе позже объясню, мне самой много чего непонятно! - растираю лоб от усталости глядя на туфли, которые уже успели где-то испачкаться, - Так ты свободен? - За тобой приехать? - Тот, успокаиваясь от смеха, меняет тон. Я вздыхаю. - Если тебе это не в тягость. - Уже выезжаю. - Я слышу, как тот улыбается, - Подожди полчаса и я буду.***
Как досадно. Этот ребенок толком мне ничего не дал. Слишком безвкусным и пресным оказался его страх. Прошло так мало времени, как он попал сюда, а я уже разделался с ним. Дьявол. Я все еще голоден. Мне не хватило жалких чувств этого мальчишки. Да уж, с каждым годом становится все сложнее насытиться одними эмоциями. Тяга к смерти и страданиям людей не дает мне покоя. Где же то время, когда мне было достаточно раз в декаду выловить заблудшее дитя? Очевидно ясно - в прошлом. Разрываю векторами детское тельце поперек туловища, до этого освободив от одеяния. Не люблю, когда промеж клыков торчат нити и обрывки, и вкус хлопка мерзок. Освежевываю - кожу в сторону. Вкушаю молодую плоть, смакуя прокровившиеся волокна, мягкие и сочные, еще не успевшие перенести тяжелый труд. Этим то и хороши дети! В азарте заглатываю отгрызаную руку, наслаждаясь превосходному вкусу ребенка. Девственные, чистые и такие ароматные, что это деликатес по сравнению со взрослым человеком, травившем свою плоть дымом, спиртом и грязными связями! Остатки тела бросаю не глядя. Теперь нутро не требует больше крови, что означает, можно выдвигаться наружу. Все таки свою куклу нужно увести из этой реалии, хотя вряд ли она успела заждаться. Я сегодня как никогда быстро, что самому не привычно. Не торопясь иду по коридорам, не желая тратить силы на материализацию, можно и пройтись. И натыкаюсь на рыжеволосый труп с размозженным черепом. О, да я и забыл об этой особе. Нике страшно не понравилось ее сходство с сестрой. Конечно я прогадал, что мне предъявят позже претензии, но не выгонять же? Я не скажу, что это специально. Это чтобы она не забывала, кому обязана. Я не дам ей расслабиться. Я ей не могу до сих пор простить то, что брат касался ее, выделил фермент, за который требовал с меня по десятку душ, и спас, не спросив меня! Было бы куда предпочтительнее, если б тогда все закончилось. Она теперь от него простым спасибо не отделается. Пока она не научится без сожалений забирать чужую жизнь, она не сможет ему даже сказать нет. Выхожу на улицу, окутанную туманном, но не вижу вблизи Нику. Но по запаху совсем близко. Нахожу девчонку под одним из иссохших деревьев, свернувшуюся в ком и спящую глубоким сном. Какого дьявола она спит днем? Я надеялся, что она не сможет сомкнуть глаз после этой рыжей. Нахалка, ей моё предупреждение с головой прошло, как пустой звук? Я сейчас ей все тело изуродую, чтоб ее шлюха сестра от горя сдохла, как только увидит то, что останется. Нет, я всего лишь сдержанно щелкаю по носу вектором. - Йай! - вскакивает и растирает кончик носа, а затем и все лицо, сонно пожимаясь, - Ты все? - Как видишь, я закончил. Удачное время для сна. - Да я ночью нихрена не спала, к приезду Лены дом обустраивала. Девчонка лениво встает и оттряхивается от пыли. Беру ее за крохотную ручку и веду за собой сквозь чащу. Она еле плетется, говоря мне что-то про усталость и отсутствие сил из-за убийства. А меня умиляют ее жалобы и недовольство, ведь я еще не раз приведу сюда пролить кровь себе подобных. Но она все еще бубнит, не затыкаясь, медленно волоча ногами, что откровенно начинает выводить меня из себя. Не оглядываясь, подхватываю ее векторами и несу за спиной. - Падла, - недовольно ворчит. Вот неблагодарная дрянь! Я ей лучше хочу сделать, а она в очередной меня грязью поливает. Векторы жадно сдавливают тело девушки против моей воли, но я перебарываю их вечную жажду крови. Ставлю перед собой и замахиваюсь ладонью, затем наношу удар у основания шеи. Шипит и отводит глаза в сторону, тря затылок. - Повтори, что ты только что сказала, - молчит, - Хочешь здесь остаться? Я с удовольствием встречу твою сестру вместо тебя. Ника сразу меняется в лице и от нее несет паникой и беспокойством. Извиняется, как обычно. Мне надоели эти вечные извинения. Но все равно беру на руки и иду дальше, это лучше, чем терпеть ее медлительность. Ника тычется носом мне в грудь в такт шагам, щекоча дыханием кожу сквозь слой одежды. Вот наконец впереди виднеется едва заметное преломление света между двумя иссохшими деревьями. Каждый раз вход в портал меняет свое месторасположение, но сегодня, к счастью, его обнаружение не заняло много времени. Прохожу сквозь искажение в другую реалию, из которой сразу материализуюсь в тесной комнате. Замираю в ступоре под многочисленными взглядами чужих глаз. Десятки глаз смотрят на нас с портретов, которыми увешаны стены спальни. Мужчины в черном, кто по нескольку, кто в одиночку, изображены на этих портретах. В черных одеждах, бородатые и с диким видом. Одни в устрашающих масках, другие худощавые и молоды, со свисающими на глаза волосами, третьи как женщины разукрасили свое лицо. - Что за... - попытка найти подходящее слово не увенчивается успехом. Ника спокойно слезает с рук и, сняв с себя верхнюю одежду, глядит на меня исподлобья со вздернутыми бровками. - Это постеры с музыкальными группами, чья музыка мне нравится, - говорит с тоном, как будто я обязан был знать это. - Тебе не музыка нравится, а шум и грохот, - замечаю я, - Зачем ты развесила этих уродцев? - Не слушайте его, родненькие, дядя Слендер фигню говорит. - С обиженным видом нежно гладит картинку с уродливым мужчиной, что с обезумевшими глазами поправляет цилиндр на голове, безобразно высунув язык из пухлых пурпурных губ. Ника же своими губами прикладывается к его изображению, приводя меня в полное замешательство. Она спокойно переносит все эти мужские взгляды на себе, будь то нарисованные, но не терпит близости с ними. Девушка отгибает обласканный постер и указывает на потемневшее пятно крови под ним, - Видишь? И так половина обоев. Вот и пришлось постеров понаклеить, чтоб Лена не увидела. В зале, кстати, так же, и на кухне парочка висит. - Безвкусица. - Ну знаешь ли, - разводит руками, - Мне лень оттирать все стены в доме. И вообще - это ты наследил, вот и вымоешь. - Кровь принадлежит тебе - ты и мой. - Кровью баловался моей ты - вот ты и мой. - Передразнивает с ехидной улыбкой, - Ла-адно, никто ничего мыть не будет. Просто чтоб сестра не задавала лишних вопросов... Ты же не будешь?.. ну... - Ника мнется, наконец обдумывая свою речь, - Портить мне общение с ней? Ты обещал. - Не надоедай мне с этим вопросом, - усаживаюсь в кресло. Опускаю руку на пол, где обычно беспорядочно лежит груда книг, но ее там не оказывается, - И книги убрала. - Да, я их в зале сложила все, на компьютер, - она стягивает через голову свитер, что светлые волосы наэлектризовываются и встают дыбом. Хотел бы я пригладить их, но Ника меня неправильно меня поймет. Нет, поймет она меня правильно - неправильно она отреагирует. Снова начнет прятать глаза и сгорать от смущения - сбивает с толку ужасно, хоть это и доставляет долю удовольствия. Девушка остается в легкой майке и шортиках, - Я просто... вышиблена этим утром. Теперь та баба у меня из головы не выходит. Все никак не могу отделаться от чувства, будто это подвох и сестра не приедет, потому что сама ее прикончила. Блин, Слен, я все равно не доверяю тебе! О Дьявол, нет. Опять истерика началась. Сногшибающий запах ее настроения заполняет всю комнату, мне становится тяжело. Хочу, чтобы этот аромат стал сильней, хочу его больше. Нельзя, убью же девчонку, если поддамся искушению. - Позволь-ка узнать, с чего так называемое твое доверие пропало? - Да ты же капец какой вспыльчивый. Тебе хоть что скажи против, так всё! Сразу мордой об стенку. - резво расхаживает по комнате, - Вот даже утром, зачем ты ей голову раздавил? Что я тебе такого сказала? Что ты мне на тот момент не нравился! Это грань. Я должен прекратить ее наглое поведение, а то подступившая кровь к векторам уже раззадорила их. Проклятье, те теперь так просто не успокоятся. Завидев векторы, Ника начинает пятиться к выходу из комнаты. В одно мгновение перемещаюсь через расстояние между нашими телами и встаю вплотную. Она, не ожидая моего приближения, чертыхается и убегает в коридор. Она хлопает дверью в уборной. Какая наивная, думает, что может спрятаться от меня в ванной. Согнувшись из-за низкого потолка, подхожу к двери, за которой уже слышно, как льется вода. - Спаслась? - Дай помыться! Я из-за тебя вся грязная! - голос приглушен всплесками воды. - И так ты ты избежала нашего разговора? - Тебе можно, а мне нельзя? Что я могу ответить? Пыл, что её, что мой, все таки подутих. Подперев спиной стену в коридоре, жду, когда девушка выйдет. Спустя полчаса шум воды прекратился и из чуть приоткрытой двери показывается рука. Ника протягивает ладонь, не показывая своё тело из-за косяка. - Я полотенце забыла. Принеси пожалуйста. - Почему ты сама за ним не сходишь? - Потому что я голая. - И что это меняет? - с интересом спрашиваю я. - Ничего! Слен, не тупи и неси мне полотенце! - Ника раздраженно махает рукой. Хватаю ее запястье ладонью и рывком тяну на себя, что она с воплем, стукнувшись лбом о косяк, вываливается в коридор. - Твою мать! - Ника с ужасом прикрывает свободной рукой крохотную грудь и скрещивает ноги. Взор голубых глаз, полных страха, устремляется на меня, - Не смотри! - Что такого? Разве я раньше не видел тебя обнаженной? Расхаживала без совести передо мной три месяца в одном белье, дрянь! - трясу ее и прижимаю к стене, сгорая от злобы. - Раньше я даже подумать не могла, что ты воспользуешься мной! - в слезах вырывается, - Я не представляла это с тобой... - дернувшись еще раз, мякнет и уже плачет навзрыд, - Ты же не человек! Я не знала, что у тебя потребности возникнут, как у мужика обычного... Вот и ходила! - То есть ты меня даже за мужчину не держала?! - впиваюсь когтями в тонкое запястье, она шипит от боли. - Да нет же, Слендер, всё не так! Я побоялась, что ты снова захочешь! - А тогда как, неблагодарная?!! По-твоему я должен был накидываться на тебя каждый раз, как только ты раздеваться начинала? - Не-е-ет!!! - слезно взвывает, надрываясь от всхлипов. Оскорбила самым гадким способом и не признает даже вины своей! Мерзкая девчонка, я разорву ее на части. По ее мнению, я должен уподобиться падшей твари и бросаться на каждую женскую особь, подобно ему?!! Нет, я выше этого! Я убийца, а не насильник! Взбешенные векторы обвивают хрупкую талию и поднимают Нику в воздух. Она, мокрая и скользкая, снова пытается высвободиться, - Слендер, перестань! Успокойся!!! Прости-и-и!!! - Один раз я овладел тобой! ОДИН РАЗ!!! И все это было, чтобы уберечь тебя от последствий твоей же безалаберности! - Я поняла, Слен, отпусти меня! - И я бы сделал это рано или поздно, ибо ты порой напрашиваешься своим вызывающем поведением! - Хватит! - девушка, к моей неожиданности, хватается ворот сорочки и притягивается ко мне. Охватывает обеими руками обхватывает шею и жмется обнаженной кожей к моей груди. Обнимая, испуганно говорит, - Слен, прости! Хватит... Я поняла свою ошибку. - И какую же? - все еще не оправившись от приступа гнева обхватываю ее, сдерживая желание пустить ей кровь. - Что я должна ходить перед тобой голая. И что ты мужик. Вот. Всякой злости след простыл. Пасть разрывается от смеха, а обманутые векторы исчезают. Ника, как только ее ноги касаются пола, с недоумением смотрит на меня. - Че ржешь? - Это меньшее, что я ожидал от тебя услышать. Ситуация разряжается и девушка снова оправдывается, уже успев обидеться на меня за столь неожиданную реакцию. Ника, все таки прикрываясь руками, уходит в спальню, оставляя на полу мокрые следы. Обтеревшись и одев нижнее белье, она начинает вмазывать в живот густую мазь из тюбика цветом кожи, нанося слой за слоем. Я удивленно замечаю, что наколотый на кожу рисунок вскоре исчезает под действием мази. Очередная перестраховка от вопросов её блудной сестры? Внимательно рассматриваю свою куклу. Юная, хрупкая, сумасшедшая. Который раз вывела меня из себя и свела с ума. Как же мне тяжело воздерживаться без фермента, когда хочется рвать ее тело снова и снова, ведь ее физические и душевные страдания такие потрясающие на вкус! Но проклятье, слово сдержать все таки нужно - я не буду вмешиваться в их общение с сестрой. Это также означает, что как игрушка она теперь бесполезна - увечий нельзя наносить. Нельзя избивать её за грязные слова. Нельзя приводить в чувство после очередной её истерики. Нельзя ломать ей кости. Но ведь так приятно, когда эта девушка мучается. Интересно... А ведь в процессе нашей близости она страдала. Всей душой и всем телом, да так, что я был сыт ею больше недели. - Ай-ай-ай! Время то сколько! Скоро Ленка приедет, а я не покуривши. - с невероятным позитивом девушка пританцовывает, закуривая мерзкую мятную сигарету. Напевает ужасную на слух песню в предвкушении встречи с сестрой, натягивая одежду - А сеструха-то и не знает про мой косяк. А я такая плохая - не сказала ей ничего. А надо поскорей докуривать, а то пахнуть будет. А я такая дура, забыла, что у меня балкон есть, и курить там на-а-адо. А я сошла с ума, ала-ла-ла-ла-а! Кажется я знаю, как она будет питать меня собой. Да и что ей уже терять со мной?***
- Ой, а зачем здесь забором все огородили? - спрашиваю у Гриши, заметив двухметровое ограждение, расположенное вдоль лесополосы. Проезжая мимо него, мы приближаемся к знакомым мне дворам. - Да местные власти поставили, чтоб молодежь не совалась туда. - Мужчина недовольно бурчит под нос, обруливая выбоены в асфальте, - А то был случай... Этот дом? - Да-да, паркуйся прямо здесь, - на лице растягивается радостная улыбка от вида нужной многоэтажки, - Вот ее подъезд. Кроссовер встает у обочины и я с Григорием выходим наружу. Пока он достает из багажника мой чемодан, я смотрю в сторону леса. Нутро все сжимается, как только на ум приходят темные мысли. Прижимаю сумочку к груди и неуверенно спрашиваю. - Гриш, а что за случай? - Да так, девчонка прошлым летом пропала, где-то в начале августа, - подойдя ко входу в подъезд, он остановился и указывая на домофон пальцем обернулся ко мне, - Ты номер квартиры знаешь? - У меня ключи, - тут же подбегаю и прикладываю чип. Гриша тянет массивную магнитную дверь на себя и пропускает меня вперед, - Ну пропала она. А дальше что? - Нашли её через недельку в этом лесу. Точнее то, что осталось. Я сам не видел, но говорят, что руки ей оторвали, так и не нашли. И еще у нее органов не хватало, брюхо вспороли, кишки наружу. Бр-р-р! Еще говорят, что её изнасиловали арматурой. А лифт что, не работает? Лена? Я его не слышу. Меня трясет. Меня коробит от ужаса и осознания того, что эта картина мне до боли знакома. - Лена-а? О чем задумалась? - А, прости. Так, вспомнила кое-что, - признаюсь я, - Да, не работает. Мне на седьмой. Гриша, присвистнув и вздернув густыми бровями, предлагает мне подождать, пока тот отнесет наверх сначала чемодан, а потом спустится обратно. На мой вопрос зачем, отвечает, что понесет меня на руках до самой квартиры. Мол, на таких высоких каблуках мне тяжело будет. Я, фыркнув, отказываюсь. - Ничего, сама дойду. - А жаль. Мое дело предложить, - пожимает плечами и протягивает руку, пропуская меня. Я , виляя бедрами, поднимаюсь по ступеням. Мужчина позади продолжает жуткий рассказ. - Ну так короче, рассказывают, что еще она в сознании была все это время, когда ее... Ну так ее разделывали. Так самое интересное знаешь что? - Гриша добавляет в голос интригу, хотя мне совсем не хочется его слушать, - Убийцу до сих пор не нашли. Так там еще и улик никаких нет. Девчонку как будто с воздуха бросили, никаких следов! А я вот думаю, что ее на органы пустили. Дело то темное... Фух! Только четвертый? Лен, ты хоть маленько устала? А то бежишь так, хоть бы темп сбавила. Как будто я на каблуках, а не ты. - Я просто не хочу это слышать. - В полголоса отвечаю сама себе. - Ой, я что-то не расслышал. Что просто? - Я просто хочу скорей сестру увидеть, - легко меняю ответ, - Вот ее квартира. И встаю, как вкопанная. Как мне себя повести, когда она откроет дверь? Я скорее расплачусь, чем найду подходящие слова для нее. Мой спутник наконец догоняет меня и, запыхавшийся, ставит чемодан на лестничную площадку. - Фух, ох... Ну я скорее всего здесь лишний буду. - Гриш, спасибо тебе огромное! - целую его в щеку. Тот сразу засиял. - Да ла-а-адно! С тебя, милая, ужин. Отказ не принимается - я обидчивый и ранимый. Не переживу. Он весело смеется и я сдержанно улыбаюсь в ответ. Гриша, полный уверенности, обещает заказать столик в местном ресторане и прощается. Я жду, придерживая рядом стоящий чемодан за ручку, когда шаги в подъезде стихнут. Наконец внизу пищит магнитная дверь и теперь можно спокойно зайти к сестре. С необъяснимой робостью давлю на звонок. По ту сторону раздается стремительный топот. - Щас открою! - вдруг на глазах проступают слезы. Я сейчас увижу Лапуську.