Пиковая Дама

Темноволосая красавица перевернулась на другой бок и тихо простонала, чувствуя, как ломит во всем теле. Уже который день бывшая властительница ночи проводила в постели, чувствуя, как беспросветная тьма в ее черном сердце окрашивается в сумрачные, чудные оттенки праздности. Звонко закашляв, девушка ухватилась за горло, и на подушку упало пару чернильных капель. Тьма отчаянно сопротивлялась, ухватившись за ребра красавицы, и всеми силами пыталась удержаться. Гражданская война, идущая внутри нее, разрывала тело напополам, заставляя Касуми лежать в кровати, то зарываясь в темноту одеяла, то выныривая на поверхность с невыносимой жаждой подставить лицо дневному свету. Знала бы, что все будет так плохо, осталась бы прозябать во мраке. Ее бросало то в жар, то в холод, знобило, и липкий пот выступал на лице, покрывшееся пугающей восковой бледностью. Если отдам Богу душу из-за этого перехода, то вина смерти ляжет на этот великий и всемогущий Свет, которому все поклоняются. Почему я все еще продолжаю говорить по отношению к нему в таком пренебрежительном тоне? Ведь теперь он часть меня. Ненавидеть себя – это в принципе нормально, надеюсь, этим занимаюсь не только я. Самобичевание нынче в моде? Может я слишком старомодна? Тьма вела ожесточенную борьбу с наступающим сумраком, который с каждым днем отвоевывал свое законное право быть теперь властителем тела и души обворожительной Касуми. На смену беспросветной ночи приходил сумрак, в таинственных туманах которого, как и в глазах темноволосой красавицы, отныне, бок о бок со тьмой жил свет. Чтобы спасти этот мир, я должна буду вынести всю тяжесть принятых решений. Только пройдя через безжизненную долину пустоты, я наконец поняла, что только путем долгих раздумий, только через муки выбора можно создать то, что будет заслуживать права на существование. Кто захочет властвовать над выжженными и опустошенными полями, кому нужны рабы? Нет, величие правителя отражается в его подданных. Если народ угнетен, значит его государь жалок. Касуми перевернулась на бок и взглянула на закрытую дверь. Несмотря на то, что она уже как год жила одна, ей все время казалось, что за ней кто-то наблюдает, впрочем так и было, она никогда не была одна. И демоница всегда закрывала дверь, подсознательно надеясь, что та защитит ее. Но то, что преследовало юную королеву, не удержала бы щепка, оно не остановилось бы ни перед чем. И если бы оно сейчас возжелало заполучить Сато, то девушка уже давно была бы в его подчинении. Не стоит с пеной у рта доказывать, что нет ничего приятно в том, чтобы порабощать. Да, в этом есть своя прелесть и тот, кто это отрицает, либо никогда не делал этого, либо глупец. Надламывать волю достойных людей, да-а-а… это дает невообразимое ощущение власти, оно опьяняет, им можно упиваться столетия, но когда пелена спадает с глаз, а рано или поздно это происходит, то взгляд совершенно не услаждает вид изломанных цветов. Прошло много времени, прежде, чем демоница почувствовала в себе отголоски былой силы, поднялась с кровати и нетвердым шагом подошла к окну. За стеклом уже начинала расцветать весна. Усталыми глазами Сато взглянула на свое отражение в окне. Рога по-прежнему вырывались из-под смольных волос, но корона, она изменилась, как и ее обладательница. Отныне на ней меж острых шипов по-прежнему впивавшихся в локоны, были чудные черные розы, из замерзших бутонов превратившиеся в пышные цветы, чьи шелковистые лепестки были увенчаны тяжелым, терпким ароматом. Удивительно, но с приходом света я не растаяла подобно снегу, мой голос не растворился в воздухе. Он окреп и теперь его услышат все, а не только те, кто готов или захочет. Нет, его услышат все. Демоница встала из-за стола и потянулась, разминая затекшие мышцы. Глубоко вдохнув, девушка подошла к окну и взглянула на улицу, по которой размеренной поступью шла весна. Снег уже давно сошел, и иссохшие ветви деревьев, которые прежде стучали друг о дружку, вызывая в этот мир пугающее перешептывание, теперь были облачены в зеленоватые почки. Их шепот превратился в чудную песню, с которой хотелось слиться. Не позволю, чтобы весна стала моим любимым временем года. То, что я снова чувствую вовсе не значит, что я должна начать изменять своим привычкам, может мне еще и от целей своих отказаться? Бросить все, зажить, как самый обычный человек, закончить школу, поступить в посредственный институт, получить образование, которое мне никогда не пригодится, потому что я найду себе какого-нибудь неудачника, мы поженимся, я рожу ему пару детишек, и всю свою жизнь потрачу на них, а в конечном итоге все равно умру одна, ибо эти плаксивые засранцы забудут обо мне. Нет уж, увольте. Никогда не позволю своей жизни превратиться в гниющий плот человеческих уделов. Моя судьба только в моих руках, я ее творец и я не позволю себе стать серой массой этого мирового убожества, которым они довольствуются с радостными улыбками на простоватых лицах. Касуми перестала витать в своих мыслях, которые до сих пор были окутаны чудесным туманом, который сопровождал ее стоило ей сделать свой первый вдох. Серые глаза вцепились в фигуры юношей, облаченные в одинаковые одежды. Среди них девушка с легкостью нашла золотистые локоны Кисэ, подпрыгивающие в такт его бегу. Им можно было любоваться целую вечность. Похожий на изящную лань, Рета скользил по тренировочной площадке, ярко выделяясь средь прочего стада. Будь моя воля в заповеднике бы жил. Несмотря на возвращение чувств, Сато не лишилась своего пренебрежительного отношения в суждениях, касающихся людей. Выветрить эту черту не удалось, да демоница и не хотела этого лишаться. Юноша остановился на месте, почувствовав, как на его плечи опустился густой туман. Кисэ обернулся и поднял взгляд, их глаза встретились. Касуми хотела было отвести взгляд в сторону, но это означало было проявить слабость, а девушка не могла себе этого позволить, не теперь, ее было достаточно, даже много. Сато потеряла счет времени, к ней вернулись чувства, от которых она бежала. Привязанность к златокудрому баскетболисту вспыхнула на ее сердце с неведанной силой, но демоница с удивительной ловкостью сумела ее перебороть, заставив печать замолчать. Лишь слабая, дрожащая улыбка выдавилась на ее бледном лице, которое только начинало ложно окрашиваться в человеческие краски. И что же ты дашь мне взамен на мое самое искреннее проявление чувств? На лице Рета не отразилось ни единой эмоции, он просто отвернулся и продолжил баскетбольную игру, которую прервал. - Ничего удивительного. Похоже золотая жила перестала быть такой уж притягательной, но все равно, даже так ничто не сравнится с ним. К чему искать любви, раз я для нее не создана? Стоит мне прикоснуться к ней, как она тут же вспыхивает синим огнем и обращается в прах. Человеческая подноготная, вернувшаяся ко мне, требует ее, но та часть, которая знает ради чего мы ходим по этой планете, сумеет ее сломать, заставит замолчать, и это будет первая мука выбора, которая явится на мой путь и попробует увести с него. Сато отошла от окна и ушла в глубину кабинета. Свет больше не опалял ее, ибо частичка драгоценного светила теперь укромно жила под сердцем, но в тени демоница все равно чувствовала себя куда увереннее, хоть там ее и поджидала опасность. Подойдя к креслу, девушка провела рукой по футляру и сделала быстрый жест пальцами, замок щелкнул и крышка приоткрылась. Касуми скользнула взглядом по элегантным изгибам скрипки, которые манили к себе своей аристократичной изысканностью. Девушка достала инструмент и бережно уложила на плечо. Я не играла с тех пор как лишилась чувств, ибо музыка не происходит из пустоты. Теперь же ее внутренности были наполнены чем-то более существенным, чем когда-либо. Это были не наигранные чувства, в них не было и капли надуманности, они были печальными, но настоящими. Рука дернулась, и смычок плавно заскользил по струнам. Воздух содрогнулся и в мир хлынули чувства, скрытые под тончайшей вуалью мрака, в который теперь был вплетен нити сумрака с переливами солнечных лучей, которых пусть и было мало, но достаточно, чтобы озарить путь, по которому вознамерилась пойти темноволосая красавица. Мантия с чудесным изображением снежного дракона опустилась на плечи Сато, и венец на ее голове сверкнул серебристыми звездами, закованными в черное золото. Стоило ее внутреннему голосу утихнуть, а словам иссякнуть, как Касуми тут же отняла смычок от струн и выпрямилась, смотря на гряду горных цепей, видневшихся в ее королевстве, куда она больше не могла ступить без опаски. - Волшебно играете, президент. Демоница вздрогнула от неожиданности, но тут же совладав с собой, повернулась к своему помощнику с легкой полуулыбкой на лице. - Благодарю, Акихиро. - Не знал, что вы играете. Юноша зашел в кабинет и положил огромную стопку бумаг на продолговатый стол, предназначенный для обсуждений, которых уже давно не было. Принимаясь сортировать документы, Ватанабэ кидал заинтересованные и любопытные взгляды на своего президента, который увлечено рассматривал скрипку в своих руках. - Я похожа на экспонат? - Простите, но вы изменились, - неловко обронил юноша, пряча взгляд в исписанных листах бумаги. - Один выходной тебе за наблюдательность. - Что-то произошло? - Много чего происходит без твоего ведома Акихиро. Раздражает не правда ли? Девушка склонила голову на бок и внимательно вглядывалась в юные, но уже достаточно острые черты лица. Эмоции Ватанабэ менялись от легко недопонимая к осознанию того, о чем его спросила президент. Светловолосый неловко поджал губы и отвел взгляд в сторону, а Сато усмехнулась и победоносно взметнула взгляд вверх, к небесам. Ее кремнистые глаза, все еще полные тумана, умели глядеть в сердца людей, и она видела в них желание, со временем перерастающее в жажду. Мой ты хороший, Акихиро, ты мне подходишь. Не слишком властолюбивый, но с достаточным желанием владеть чем-то, особенно, если оно по праву будет принадлежать тебе. А свое королевство я оставлю именно тебе, не зря же я потратила целый год на твое воспитание. Развить в тебе темную сторону было довольно таки трудно, но постепенно день за днем, словом, аккуратной мыслью, мое учение проникло в тебя с воздухом, которым ты дышла вместе со мной. Часть меня змеей поселилась у тебя под самым сердцем, а ты и не замечаешь, как с каждым ударом пригреваешь ее все больше и сильнее. - Так что там у нас с выпуском этого года? - Я собрал пожелания на проведение праздника, и они очень сильно разняться. Будет сложно угодить всем. - Что ж, - Сато взяла список в свои руки, - в кои то веки мне видимо придется побыть доброй волшебницей и претворить мечты в жизнь. - Зачем это вам, ведь вы.. - Договаривай, - девушка приглашающе махнула рукой, - не бойся, тебя я не укушу. - Вы ведь всех их терпеть не можете, считаете тупыми и ограниченными. Да наблюдательность твой конек парень! Касуми усмехнулась, немного грустно, но в тоже время радуясь, что ее воспитанник был достойным претендентом на роль, которую она ему уготовила. - Не все так просто мой юный наследник. Не все такие, коими ты их описал. В этой школе есть настоящие дарования и за каждым я внимательно наблюдаю. Делая так, чтобы их талант развивался. Сато подошла к одному из многочисленных ящиков в кабинете и, открыв его, показала Ватанабэ довольно увесистую папку с личными делами некоторых учеников, которые оказались достойными ее внимания. - Так что не стоит считать меня одиннадцатой казнью египетской, не так уж я плоха, как могу показаться на твой первый проницательный взгляд, по-крайне мере теперь. Так что в твоем перевороте, который ты так «скрытно» готовишь нет смысла, тем более что я в этом году покидаю школу. Акихиро испуганно вздрогнул и чуть было не выронил папку из своих рук. - Переворот? - Не надо делать это удивленное лицо, - скривилась демоница, - от твоей наигранности меня тошнит. Может тебе сертификат на актёрские курсы подарить? Уж больно переигрываешь. - Что вы со мной сделаете? Сато устало выдохнула и взъерошила смольные локоны. Миролюбиво улыбнувшись, демоница невольно обнажила острые белоснежные клыки, но тут же спрятала их, увидев, как Акихиро испуганно отступил назад. - Ничего я тебе не сделаю. Я выбрала тебя своим наследником и ты станешь президентом студенческого совета этой школы после меня, так что мне нет смысла что-то творить с тобой, - она равнодушно пожала плечами, - ты не первый и не последний, кто захотел меня предать, но я не сержусь, не веришь? Но я и вправду не держу на тебя зла, я даже скажу тебе больше, я горда тобой. Решиться на столь рискованный шаг не имея никакого опыта в коварстве и предательстве, для этого нужно обладать недюжинным мужеством, а этого я не смогла бы тебе привить, даже если бы очень захотела. К сожалению, не надо всем я властна. Бесит, но я смирилась. - Зачем вы мне все это говорите? - Чтобы ты понял, что я не желаю тебе зла, да никогда и не желала. Считаешь меня плохим человеком, что ж, пускай будет так. Мне впрочем то плевать. - Что-то непохоже на то. - Безусловно обидно, когда твой подопечный считает тебя монстром воплоти до такой степени, что на свой страх и риск собирает никудышную команду по твоему свержению. Тут нечего сказать, это задело мое самолюбие. - Почему вы выбрали меня? - В тебе есть все, что было мне нужно. В некоторых направлениях тебя оставалось только подтолкнуть. - Удалось? - Откажешься от трона президента студенческого совета, который я тебе предложу? Последовало продолжительное молчание, и с каждой секундой девушка удовлетворённо улыбалась все шире. Наконец, заметив на лице юноши смирение со своей участью и искреннее удивление, демоница взяла свою школьную сумку и похлопала Ватанабэ по плечу. - Вот видишь, ты сам ответил на свой вопрос. Темноволосая красавица отвернулась и принялась перебирать документы, которые с приходом Акихиро значительно уменьшились. Больше на ее столе не было огромных кип бумаг, в которых президент купалась по ночам, пытаясь все закончить во время. Демоница подошла к окну и взглянула вниз, в надежде увидеть баскетбольную команду, но у той уже закончилась тренировка. Девушка грустно выдохнула, и ее глаза вновь вернулись к документам, которые она держала в руках. - Президент. Сато обернулась и взглянула на своего заместителя, который все еще стоял на пороге и смотрел на нее. - Можно просто Касуми, теперь можно. - Касуми, - он замялся, впервые смакуя ее имя на своих губах, - я не предам тебя. - Не верю. - Предсказуемо. - Оправдано. Ватанабэ улыбнулся, и пронзительный взгляд кремнистых глаз темноволосой красавицы не смог уловить в его теле ни капли страха, которые прежде сквозили при каждом его неловком движении. Добро пожаловать в команду, и прости, что лишаю тебя человеческих радостей. Отныне ты в моем легионе.