Пиковая Дама

Темноволосая красавица глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь сосредоточиться на витавших в голове мыслях, но как назло ее отвлекало все. За окном маняще пели птицы и едва слышно жужжали пчелы, доносились радостные возгласы четверогодок, которые сегодня навсегда покидали школу и отправлялись дальше по своему жизненному пути. Касуми качнула головой, и пару смольных локонов упало на ее лицо. Перед вами будет так много новых дверей, в которые нужно будет заглянуть прежде, чем найдете нужную. Но вы ее обязательно найдете, ведь у каждого в этом мире есть свое уникальное место в хитром сплетении жизненных нитей. Легким движением руки демоница убрала волосы и вновь взглянула на подготовленную за несколько месяцев речь, которую ей придется говорить перед очередной огромной толпой учеников и их родителями, которые придут, чтобы принять участие в этом несомненно важном событии в жизни их драгоценных чад. Эта речь по-своему безупречна, но я писала ее будучи лишенной чувств, тут нет ничего, чтобы действительно тронуло, заставило этих глупых мамаш плакать. Сато поднялась на ноги и подошла к окну. Скрестив руки за спиной, сумрачная колдунья внимательно пробежалась кремнистым взглядом по тренировочной баскетбольной площадке, которая была заполнена радостными учениками. В них было так много жизни, которая лучилась из их сердец, она словно выливалась из их груди. Касуми жадно вглядывалась кремнистыми глазами в золотистое море, колыхавшееся около их ног. Оно подступало к ним, ласкало ступни, старалось забраться выше, ухватиться за колени, вернуться в сердце, но там уже не было места. Учащиеся подобно крохотным светлячкам волновались из стороны в сторону, будто ожидая чего-то воистину грандиозного. И оно должно было совершиться сегодня, ибо они наконец выпархивали из своих клеток и неслись вперед. Среди прочих демоница отчётливо могла выявить матушек, которые старались держаться отдельно, чтобы не мешать своим детям, но в то же время продолжали следить за ними с трепетной заботой. Касуми подалась вперед, уткнувшись лбом в стеклянную поверхность. Колдунья видела, как их глаза становились влажными, как на них наворачивались слезы, и женщины аккуратно смахивали их быстрыми движениями. Мне нужна другая речь, но времени написать ее совсем нет, придется импровизировать. Я, конечно, люблю столь рисковые загадки для мозга, но я не могу позволить себе опозориться перед столь огромным количеством людей, не вызвать чувств, которые они пришли сюда получить. На мои плечи вновь свалилась огромная ответственность, я не могу их всех подвести, я должна сделать их праздник незабываемым, это ведь столь важный шаг. Но, ничего, им не стоит волноваться, я все сделаю как подобает. Иначе и не может быть. Касуми поправила очки, вечно слезающие с переносицы на кончик носа, и отвернулась от окна не в силах больше продолжать смотреть на опухшие лица мамаш. Я хочу видеть их слезы, много, так много, чтобы можно было в них купаться. Господи, какая же я дурная. Что за желания? Впрочем, они под стать мне. Внезапно темноволосой красавице показалось, что она услышала знакомый смех, и девушка обернулась в надежде ухватить остатки, поднимающиеся к небесам. Прыткий взгляд ее кремнистых глаз без особых усилий тут же выловил среди колыхающейся толпы столь родные и притягательные золотистые локоны. Сато невольно улыбнулась, наблюдая за тем, как Кисэ что-то восторженно рассказывает стоящему рядом Касамацу. Огава весело смеялась, лишь изредка в мгновение смущения прикрывая рот рукой, в то время, как Юкио скептично кривил губы в еле сдерживаемой улыбке. Касуми снова подалась вперед и вновь уткнулась лбом в прохладную стеклянную поверхность окна. Корона с черными звездами ударилась о стекло. Демоница навсегда была отделена от той жизни, что у нее была раньше. Отныне она невольный наблюдатель и больше никто. Мои маленькие, крохотные светлячки. Мне придется выпустить вас в жизнь, я больше не смогу за вами присматривать столь пристально, как раньше. Вы будете наедине с миром, который жесток и коварен, я и в подметки ему не гожусь. Будьте осторожней, берегите себя, и никогда не забывайте урок, который я вам преподала, ценой нашей дружбы и привязанности. Не забывайте какими могут быть люди. Средь учеников мелькнуло очаровательно-кукольное личико, обрамлённое пышными светлыми волосами. Аврора с непревзойденной ловкостью проскользнула в толпе и оказалась перед Кисэ. Златокудрый рыцарь склонился к девушке и непринужденно поцеловал ее в грубы. Этот невинный жест тут же заставил Касуми поморщиться, словно ей дали звонкую пощечину. Ну, конечно, как же иначе, без нее ведь не обойтись! Эта дурашка на год младше нас, и сегодня видимо важных дел у нее не нашлось, а я со всеми этими хлопотами совсем позабыла отправить ее на другой конец города, чтобы она не мешалась под ногами в столь ответственный момент. Почему один из столь множества городских автобусов все никак не может ее сбить? Неужели все водители настолько компетентны? Разве среди них нет ни одного алкоголика, у которого были бы проблемы с женой и его бы не устраивала его жалкая жизнь? Я обещала Рета не трогать его дрожащую возлюбленную, но случайности случаются. Не надо всем я властна. Неожиданно дверь отоварилась и на пороге появился Акихиро со стопкой бумагой в руках. Его взгляд быстро пробежался по темноволосой красавице, и уголки его губ едва заметно взметнулись вверх, когда он прочел в ее движениях легкую усталость и расслабленность. — Чему ты так радуешься? — Мне льстит ваше доверие. — О чем это ты? Ватанабэ прошел внутрь и аккуратно прикрыл следом за собой дверь. Положив документы на стол, юноша повернулся лицом к демонице, которая опустилась в кресло и, откинув голову назад, прикрыла глаза. — Ваше тело расслаблено, тем более вы закрыли глаза в моем присутствии, значит не боитесь, что я на вас нападу. Это некая форма доверия, и вам придется это признать. Темноволосая красавица приподняла веки, смольные ресницы вспорхнули, и тени под глазами разбежались, укрывшись в уголках глаз. Ее бледно-лиловые губы растянулись в улыбке, и из горла вырвался довольный смешок. Она поднялась на ноги и подошла к Ватанабэ и как-то по-отечески потрепала его по светлой, пшеничной шевелюре. — Глупо отрицать, что я испытываю к тебе некую привязанность. Отлично угадал мое отношение к тебе. — Стараюсь научиться гадать также хорошо, как и вы. — Я не гадаю, я смотрю. Когда-нибудь и ты научишься. — Вы научите меня? Касуми оторвала взгляд от документов. — Люди, которые будут окружать тебя, события, которые будут происходить вокруг тебя, жизнь будет твоим учителем, и я в том числе. Весь мир будет учить тебя, — она призадумалась, но потом все-таки добавила, — я вижу тайны во всем. С этим сложно жить, радуйся жизни, пока можешь, ибо когда научишься видеть тайны, уже больше не сможешь остановиться. Ты будешь видеть, как люди постоянно лгут. Обо всем. Начиная от того, пили ли они сегодня с утра кофе, заканчивая изменяли ли они с кем-то тебе, — демоница тяжело выдохнула, — ты разочаруешься в людях, все сложнее будет им доверять, заботиться о них, работать на их благо, но ты сможешь… — Почему? — Потому что однажды увидишь, что ложь это не все, на что они способны, научишься различать ложь, обнаружишь ее тайные уголки, которые вопреки всем законам освещены. Но… — внушительный взгляд ее кремнистых глаз опустился на его плечи, — за все в этом мире приходится платить. — Какова же цена? — Вечное одиночество. — А если я не смогу ее заплатить? Если я откажусь? — Не откажешься, — качнула головой Сато, — я выбрала тебя не случайно. У тебя гипертрофированное чувство ответственности, как и у меня. Поэтому ты не сможешь закрыть глаза на увиденное, оно будет преследовать тебя, будет мешать спать и есть, и ты поймешь, что тебе не убежать, останется только принять судьбу и сделать все, чтобы лучше справиться с возложенной на твои плечи миссией. — А если я все-таки смогу это сделать? — Тогда ты будешь вторым по счету моим самым большим просчетом. — А каков был первый? Касуми кинула беглый взгляд на окно, но тут же снова уткнулась в документы. — Не все так сразу, наследничек, но как-нибудь я обязательно тебе все расскажу. Учись выжидать. Это главное качество, которое убережет тебя от столь многих опасностей, оно сохранит жизнь. А ты мне нужен для свершения моего плана, поэтому придется подождать. Ведь действительно, чем меньше знаешь, тем лучше спишь. — Церемония начнется через пятнадцать минут, — оповестил ее Ватанабэ, — вы подготовили речь? — У меня все готово заранее. — Но вы ей недовольны не так ли? — юноша ухмыльнулся, — по вам видно, вы всегда аккуратно неосознанно прикусываете нижнюю губу, когда чем-то недовольны. — А ты наблюдателен, — протянула демоница, прищурив глаза, — очень, — она широко и довольно улыбнулась, — ты мне начинаешь чертовки нравиться, Акихиро. — Надеюсь, вы возьмете меня в свою команду, когда захватите мир. — Безусловно. Ватанабэ развернулся и направился к двери, но на самом пороге замер и обернулся. — Президент. — Да? — Поздравляю вас с выпуском. — Не стоит, в этом достижении нет ничего удивительного. — Очень даже есть, — по его губам вновь пробежала улыбка, которая уже успела полюбиться темноволосой красавице, — если ты лучший ученик за всю историю школы. Я тут порылся в городском архиве, не составило большого труда взломать их систему безопасности, она у них довольна легкая. Прогнал ваши результаты со всеми, что у них сохранились. Вы среди лучших учеников этого города. — На каком я месте? — Обсудим это после вашей речи, когда родители будут рыдать. Вы не против? — Конечно, с тобой только в радость. Касуми с легкостью взбежала по ступенькам, когда директор пригласил ее на сцену. Позади слышались одобрительные возгласы, кто-то даже пару раз свистнул и девушка улыбнулась, с удивлением наконец отметив про себя, что в последнее время несмотря на происходящее с ней, ей больше не приходится изображать улыбку, словно по учебнику. Это выражение зачастую положительной человеческой эмоции невольно возникает на ее лице. — Несомненно это один из важнейших дней в наших с вами жизнях, и я рада, что большинство родителей с таким удовольствием пришли сюда, чтобы разделить его с вами. Ведь таким чудесным событием несомненно стоит делиться с самыми близкими, и кто это если не наша семья, не так ли? — послышались дружные аплодисменты, — позади такие удивительные и неповторимые четыре года, которые подарили нам друзей, которые возможно пройдут с нами весь жизненный путь. Они прошли, но не стоит отчаиваться, впереди еще столько всего изумительного, и я знаю, я готова поклясться, что вы все здесь собравшиеся проживете их с достоинством. Для меня было честью с вами учиться, еще никогда мне не приходилось видеть столь прекрасных людей в одном месте. Оказывается старшая школа Кайдзё настоящий тайник с удивительными созданиями внутри. Ее кремнистые глаза выхватили из толпы спокойно стоящего Касамацу, на губах которого сверкала улыбка, Огава стояла рядом с ним и что-то тихо шептала на ухо, стоящему по другу руку от нее Кисэ, который едва сдерживал смех. Солнечные лучи лились сквозь высокие подпотолочные окна, и его волосы сверкали чистейшим сусальным золотом. — Мне нравилось учиться бок о бок с вами. На этот раз ее взгляд остановился на сверкающем от радости лице Мориямы, а потом в дверях она увидела стоящего Акихиро, который внимательно наблюдал за происходившей церемонией. Несмотря на все, я смогла найти людей, которые пришлись мне по вкусу. Мне остается только сказать спасибо воле случая, что их сердца отозвались на мой зов. — Я не могла и подумать, что буду президентом для столь чудесных людей. Касуми стояла посреди толпы и в ее голове все еще отдавалась буря аплодисментов, сопровождавших ее сход со сцены после речи, но сейчас несмотря на то, что она испытывалась во время своего монолога, демоница вновь чувствовала себя одинокой, ведь знала, что тем кому она адресовала эти слова не поверили им, а ведь она и вправду говорила их от чистого сердца, от той чистоты, что еще в нем сохранилась. — Президент! — Ёсиката, — Касуми улыбнулась, завидев продирающегося к ней сквозь толпу юношу, — можешь больше не называть меня «президентом», официально я им больше не являюсь, хоть и продолжаю исполнять обязанности, пока не передам преемнику, который меня заменит. — Удобно, что ваш секретарь первогодка. — Да, безусловно, ты что-то хотел? — Можно с вами сфотографироваться? — Ох, конечно, с радостью, — заулыбалась Сато, — кто нас сфотографирует? — Мои родители, если ты не против. Па-а-ап! Из толпы выскользнул довольно высокий мужчина, до изумления похожий на своего сына, вернее Морияма был в точности, как его отец. Те же темно-серые волосы, похожие на пепел, а глаза, что за чудный цвет был у этих глаз? Дымчатый, едва свет попадал на них, как в них казалось начинали серебриться крапинки, словно звезды. — Какая очаровательная леди, — протянул радостный мужчина, — прошу вставайте рядом с сыном. Фотография получится прекрасная, чуть влево, а теперь улыбнитесь. Сато почувствовала, как на ее плечо опустилась рука юноши, и она едва заметно вздрогнула. Последовала вспышка, фотоаппарат мгновенной печати зажужжал, и белоснежная карточка выползла на свет. — А можно мне точно такую же? — Пап, сделай еще один кадр. Вновь вспышка, уже знакомое жужжание. — Держи. — Спасибо. Касуми отошла на пару шагов, но Морияма ее быстро нагнал. Они с трудом вырвались из плотного кольца учеников и присели на ограду, внимательно разглядывая каждый свой снимок, застывший в руках. Демоница оторвала взгляд от улыбающихся лиц на фотографии и ее глаза устремились к лицу сидящего рядом Ёсикаты. У него была спокойная, не кричащая во всеуслышание красота, отдающая в холодные тона зимнего сумрака. Колдунья давно научилась находить красоту во всяком земном создании, но придавать ей значение начала с недавних пор. Вернувшиеся чувства давали о себе знать, возможно даже чуть сильнее, чем того бы хотела их обладательница, и любовь, которая не находила основного объекта, распылялась на множество, позволяя Касуми при всей своей расчетливости и холодности, быть чуткой к окружающим ее людям. Это была одна из ее сильнейших сторон. Демоница могла проникать в их чувства, располагать к себе, и оставаться неразгаданной тайной, манящие и увлекающей в опасные сети ее обворожительных глаз. Кремнистый взгляд замер на Морияме, и юноша заметил этот неподвижный, пристальный взгляд. — Что-то случилось президент? — Просто Касуми, Ёсиката, просто Касуми, — она вновь невольно улыбнулась, удивляясь его природной дружелюбности, — ничего такого не случилось, я лишь подумала, что будет действительно жаль, ведь после выпуска я буду куда реже видеть твои глаза, а они уникальны. На щеках баскетболиста вспыхнул яркий румянец, и он смущенно отвел взгляд в сторону. — Вы заставляете меня чувствовать себя неловко. — Даже не поверишь, как часто я слышу эту фразу. — Часто делаете комплименты? — Отнюдь, — покачала головой демоница, — порой говорю то, что думаю, а это зачастую вгоняет людей краску, чаще всего они начинают краснеть от гнева. — Вы всегда мне нравились, президент, а нет, погодите! — Морияма опередил колдунью, видя, что та снова хочет его поправить, — позвольте мне называть вас президент, это слово так вам подходит, не могу называть вас иначе. — Хорошо, — устало улыбнулась Сато, — пусть будет по-твоему, это мне польстило. — Я надеюсь, что наше общение не прекратится с выпуском, — неуверенно протянул юноша, бросая беглые взгляды на задумчиво сидящую подле темноволосую красавицу. — Уверена, что раз в месяц мы будем встречаться на чашечку вкусного… — Чая. Касуми тихо засмеялась. — Теперь точно будем встречаться, ведь мы друзья. Несмотря на то, что я до сих пор придерживаюсь теории, чем меньше привязанностей тем лучше, но для человека, который так отчаянно пытался избавиться ото всех Цепей, которые его сковывали, я слишком яростно ищу новые. Призадумавшись, она прикрыла глаза, и окружающий шум лег благоприятствующей почвой для взращивания дальнейших мыслей. Сила не в друзьях и не в семье, ни тем более в любви, человек, обремененный таким количеством связей лишь очень уязвимая мишень. Чем больше связей, тем легче убрать потенциального соперника. Если нет привязанностей, то нет того, за что враг смог бы уцепиться и надавить, но к великому сожалению человеческая особь не может быть вне социума, или я просто на это не способна. Я слишком тщеславна, чтобы одной вкушать свое великолепие, мне всегда нужны будут зрители, и те, кто сможет по достоинству оценить мои способности и достижения. Нужно лишь научиться с такой же легкостью отпускать людей, как и привязываться к ним. Тогда мне ничто и никто не сможет навредить. Кисэ стоял посреди шумной толпы и выглядывал Аврору, которая должна была прийти с минуты на минуту, чтобы разделить с ним этот радостный день. Но его взгляд снова упал на темноволосую красавицу, которая стояла посреди всего этого буйства человеческих страстей, которые пролетали мимо нее. Несмотря на столько людей вокруг, она снова была одна. Похожая на дымчатый призрак, Касуми стояла чуть в сторонке, внимательно наблюдая за остальными учащимися. Рета облокотился на ствол дерева и принялся наблюдать за сумрачной колдуньей, которая была слишком увлечена мельтешащими перед ее глазами людьми, чтобы заметить его. Кисэ видел, как по началу она оглядывалась по сторонам, к ней часто подходили многие ученики и просили сфотографироваться. Касуми всегда учтиво улыбалась, кивала и позволяла себя сфотографировать. Баскетболист невольно грустно усмехнулся, подумав, что наверное она сейчас считает себя цирковой мартышкой, с которой все хотят сфотографироваться после представления. Стоило им отойти, как улыбка с ее лица спадала, но тут к ней подошел Морияма и она словно вся залучилась от радости. Они о чем-то весело переговаривались, потом они сделали снимок и Сато попросила себе такой же. Сато с такой бережностью держала в руках фотографию, что это невольно всколыхнуло внутри юноши столько прежних эмоций, которые он с такой старательностью пытался подавить, но такое не забывается. Столь сильные, настоящие чувства первой искренней любви невозможно искоренить из памяти, особенно когда продолжаешь их испытывать несмотря ни на что. — Рёта! — Аврора, — юноша улыбнулся, — ты задержалась. Распрощавшись с Ёсикатой, девушка тут же была подхвачена внимательным Ватанабэ, который учтиво ожидал в сторонке, пока она закончит свой разговор с баскетболистом. — Вы довольно близки с Ёсикатой Мориямой. — Никогда не знаешь, кто кем станет, нужно поддерживать связи со всеми подающими надежды учениками. — Разве Ёсиката такой? Я не видел его в списке учеников, за которыми вы присматриваете. — Правильно, потому что он особенный, несмотря на его довольно посредственную игру в баскетбол, у него поразительный аналитический склад ума. Очень похожий на твой, но иной. Если будете работать вместе, станете идеальной командой. — Так вот что меня ждет в будущем, работа с Ёсикатой. — Правильно, я скоро приступлю к его обработке. — Завяжете связь с ним посредством влюбленности его в себя, как и Сейдзюро? — Я их не влюбляю в себя, — недовольно обронила девушка, — они сами. — Правда? — Я не прилагаю к этому никаких усилий, а значит это происходит без умысла, что лишает меня причастности к их чувствам. — Ёсиката, ведь дважды оставался в одном классе, — протянул Ватанабэ, — что может быть в нем такого, что могло вас привлечь? — Чему я тебя учила? — тяжело выдохнула демоница, — проверяй все факты об объекте, о котором собираешься говорить. Ёсиката на третьем году обучения попал в больницу и перенес сложную операцию, для восстановления потребовалось два года. Так на каком я месте? — Волнуетесь, что не на первом? — Я не так много прилагала усилий к учебе, так что с большой вероятностью допускаю возможность того, что я не первая и даже не в первой десятке. — Вы пятая. — Хорошо, что не позорное, утешительное четвертое место, терпеть не могу эту цифру. — Хотите узнать кто вас обставил? — Заманчивое предложение. Я слушаю. — Все из богатых семей, двое из списка не были президентами своих школ, так что их можно вычеркнуть, они не подвергались столь сильному давлению со стороны, остальные двое были, но не работали по выходным, как вы. Да и тем более у богатых детишек вечно столько репетиторов, что их всех с легкостью можно отбросить в сторону, и вы вылетаете на первое место. — Что и ожидалось. Празднество медленно подходило к концу. Солнце уже клонилось к закату, когда Кисэ вышел из ворот школы. Юноша замер, увидев стоящую чуть поодаль Касуми. Она вновь смотрела на небо, темноволосая красавица наслаждалась смертью дня. Рета взглянул на линию горизонта. Закат и вправду был великолепен. Он был кровав. Рета стало почему-то очень больно внутри, ведь он мог больше никогда не увидеться с Касуми. Эта вероятность была чертовски маленькой, но юноша не мог позволить себе ею пренебречь. Ему так и не удалось понять, что может твориться в этой очаровательной голове. — Эй, Касуми, — златокудрый оказался рядом с ней, — удачи тебе. Ему показалось, что девушка улыбнулась. — Я вижу ты не исправим, и тебе удачи, Рета Кисэ. Твое солнце воссияет ярче других. Мне придется отпустить тебя, чтобы моя тьма не мешала тебе сиять сильнее. Касуми стояла и смотрела вслед людям, которые некогда были ее друзьями. С ними в прошлое уходила ее былая жизнь, теперь у нее не было права оглядываться назад. Будущее было куда важнее, но темноволосой красавице хотелось выть от ноющей боли в груди, она думала, что еще мгновение и она взвоет, словно волк, и наслаждалась. Чтобы не придавать большой значимости страданиям и не заострять на них внимания, нужно было научиться получать от них удовольствие. Касуми смотрела вслед удаляющимся Касамацу, Огаве и Рета, и чувствовала, как вместе с Кисэ из ее жизни навсегда уходило лето. Прощайте, мои маленькие, крохотные светлячки.