Пиковая Дама

Касуми развернулась и медленно прошествовала в другой конец тронного зала. Остановившись, темноволосая красавица рассеяно взглянула в проем меж двумя колоннами, задумчиво ухватившись за свой острый подбородок. Сато качнула головой и кристаллизировавшееся слезы, превратившиеся в длинную цепь жемчужин, мелодично зазвенели на ее демонических рогах. Скрепив длинные, бледные пальцы в замок за спиной, девушка вновь медленно прошествовала в другой конец залы. Наконец в одном из углов комок теней, сгустившихся там, пришел в движение и напротив на достаточно большом расстоянии от Касуми возникла Тень. Силуэт девушки, как и в прошлый раз, колыхался в воздухе от невидимых порывов ветра, и демоница тщетно пыталась ухватиться за ее образ. Он был так же туманен, как и сама его обладательница. Касуми сделала шаг навстречу, но Тень колыхнулась и отпрянула назад. — Теперь боишься меня? — усмехнулась Сато, — не стоит, я не причиню тебе вреда. Тень подозрительно прищурилась и сделала крохотный шажок назад, становясь еще ближе к своим приспешникам, продолжавших скрываться в прибежище темных углов. От прыткого взгляда Сато это не укрылось, и демоница вновь почувствовала, как сердце начинает ускорять свой бег. Свет, подобно неукротимому океану, волновался внутри нее, растекался по венам, смешиваясь с кровью. Что за удивительная кровь была у Касуми! — Думаешь они тебе помогут? Не глупи, мы с тобой прекрасно знаем, что ни тебе, ни уж тем более твоим жалким прихвостням не справиться со мной. Тень вновь сделала шажок назад, и темноволосая красавица уже не последовала за ней. Сато замерла посреди тронной залы и внимательно вгляделась в ту, что раньше была ее вторым я. Странно было смотреть на то, как собственная тень пугается тебя, если верить человеческим словам все должно быть наоборот. Ну кто им теперь верит? Они так часто ошибались, что начали воспринимать свои промахи, как правду. — Пора заканчивать спектакль, — миролюбиво протянула Касуми, улыбнувшись, — я в волю дала тебе нагуляться, пора домой, под крылышко того, кто всегда о тебе думал и заботился. Обещаю свет тебя не тронет. Отныне я отражение двух сторон, ты часть меня и я прошу тебя вернуться. Тень, — с надрывом в голосе обронила колдунья, — вернись домой. Ее Величество осторожно протянула руку и выжидающе посмотрела на Тень. Внезапно сзади послышался беглый топот множества ног, и свет в миг вспыхнул в сердце Сато. Демоница сама зажмурилась, свет залил всю залу, а когда вернулся обратно, все растворилось. Тень сбежала. — Видит Бог я хотела по-хорошему, — демоница взглянула на свои ладони, — но я никому не позволю встать на своем пути, пускай это даже моя собственная Тень, я с не разберусь, ибо теперь я сильнее чем когда-либо. За окном только начал заниматься рассвет, когда темноволосую красавицу разбудило настойчивое жалобное поскуливание рядом со своей кроватью. Сато недовольно забурчала, забираясь подальше под легкое, летнее одеяло, но через несколько мгновений одеяло начало сползать под упорностью комка шерсти. — Азазель, прекрати! Демоница ухватилась за одеяло и началась немая борьба, ибо подросший щенок сильнее ухватился за другой конец плотной ткани. — Сейчас шесть часов утра и воскресенье! — возмущенно воскликнула девушка, — это вопиющее неуважение, милорд! Щенок только сильнее сжал клыки на ткани, упорства ему было не занимать, наконец Сато фыркнула, отпуская одеяло, Азазель торжествующе залаял и запрыгал в сторону двери. Сумрачная колдунья неохотно поднялась с кровати и вытащила из шкафа тренировочную одежду. Натягивая свои черные лосины, демоница с легким недовольством поглядывала в сторону довольного щенка, сидевшего рядом с дверью и неудержимо виляющего хвостом. — Значит так, — протянула Сато. Азазель под пристальном взглядом мерцающих кремнистых глаз замер и вытянулся. Уши на его макушке поднялись, и он склонил голову на бок, приготовившись внимательно слушать избранного хозяина. — В этот раз не убегай далеко, — строго произнесла демоница, — в прошлый раз ты заставил меня бегать на полчаса дольше обычного, у меня чуть легкие не сгорели. Черный щенок понимающе кивнул и послушно пошел следом за Касуми. Спустившись вниз, девушка присела на ступеньки и принялась тщательно завязывать шнурки на своих черных кроссовках. Все это время Азазель продолжал вертеться около ее ног. В своих зубах щенок держал свой поводок, который Касуми брала с собой для подстраховки. — Да-да, — закивала девушка, — сейчас идем. Поднявшись на ноги, Сато подобрала поводок, брошенный к ее ногам, и открыла дверь перед щенком. Черныш пробежал вперед и сумрачная колдунья зажмурилась, поймав взглядом мелькнувший свет от серебряной застежки на темно-синем ошейнике Азазеля. Сложно подумать, что у меня настолько сильное желание властвовать, что оно смогло передаться моей Тени. Никак не могу определить как это воспринимать? Как плюс или как минус? С одной стороны алчность никогда не доводила до добра, но с другой, кто ни рискует, тот не пьет шампанского., но риск должен быть оправдан. Не могу же я позволить собственной тени разрушить то, к чему шла и к чему еще буду идти долгие, без сомнений крайне мучительные годы. Надо будет взвесить все за и против, подсчитать и решить, равноправен ли ее вклад разрушениям, которые она намеривается совершить. Если нет, придется избавиться. Порой даже самые хорошие вещи приходят в негодность, а мы ведь не хотим стать барахольщиком, который оставляет при себе всякий ненужный хлам? Но хлам ли она? Опять эти вечные дилеммы! Сражаться или отступить? Иногда я жалею, что мир далеко не черно-белый. Черношерстный подросший щенок радостно бежал впереди демоницы, усердно повиливая хвостом. Сато бежала по знакомому маршруту, сегодня ей не хотелось менять привычное начало своего будничного дня, порой по выходным она позволяла себе вольности, но сегодняшнее воскресенье не было одним из таких дней. С тех пор, как началось лето, Касуми каждый день бегала по утрам, не позволяя себе пропустить ни одного дня. А учитывая, что август близился к своему завершению, она была довольно в неплохой форме. Ей нравился этот утренний ритуал, этот час разум темноволосой красавицы был свободен ото всех мыслей, переживаний, планов, стратегий. Чтобы с рвением, которое заслуживает этот мир, приступать к работу, Сато позволяла себе отдыхать и наслаждаться жизнью. В боку больно кольнуло, и поначалу демоница вынужденно замедлила бег, затем перешла на шаг, а вскоре и вовсе остановилась, упершись руками в коленки. Тяжесть сдавила грудь, легкие горели от недостатка воздуха, несмотря на частые тренировки ее тело еще только начинало подстраиваться под новый ритм жизни. Надо бы еще заставить бегать себя по вечерам. Наблюдать за рождением дня, а потом за его смертью, это сделало бы меня соучастницей его короткой, но бесспорно насыщенной жизни. Сколько новых эмоций я бы получила, может мне еще с парашютом прыгнуть? Внезапно Азазель громко загавкал и быстрее молнии пустился вперед. Демоница непонимающе оглянулась и кинулась следом, боясь потерять непутевый комок шерсти. — Какой щеночек! — донесся из-за угла до демоницы восторженный голос, — что за чудо? Ты потерялся? Сумрачная колдунья резко замерла, моментально узнав голос. Сделав шаг в сторону, девушка скрылась в тени, и осторожно выглянула из-за угла. Она не ошиблась, этот голос демоница узнала бы из тысячи других. Такой сладкий, бархатный, похожий на трепетание крыльев бабочки. Чудесная Аврора, похожая на зарю, она лучилась, сверкала, от нее веяло светом и теплом. Касуми жадно скользила взглядом по ее оголенной шее, этот изгиб манил, демонице хотелось вонзить клыки в шею и высосать все живительные соки, которыми от нее веяло. Колдунья едва себя сдерживала, чтобы не выскочить из-за угла с лицом подобному только что очнувшемуся от столетнего сна вампиру. Соберись! Сато с силой сжала кулаки, и ее ногти впились в нежную кожу ладоней, приводя девушку в чувство. Бледный покров вспыхнул полумесяцами, потемнел и превратился в лиловые отметины, похожие на фазу Луны. Старательно качнув головой, Касуми взъерошила свои смольные волосы и вышла из-за угла. — Азазель! Сверкающие добротой глаза тут же обратились на нее, и темноволосая красавица невольно замерла на месте, почувствовав на себе этот пронзительный светлый взгляд. Он оседал на коже золотой пылью, пробирался под нее, старался смешаться с кровью и добраться до сердца, где теперь крылось порождение противоположностей, обреченных на вечную борьбу. Касуми не могла двинуться с места, но ее глаза судорожно метались из стороны в сторону, пытаясь найти истинный свет, который был самой важной драгоценностью во всей вселенной. Начинаю чувствовать себя наркоманом. Каждый раз говорю себе еще один раз, этот точно будет последним, но потом желание возвращается. Руки начинают трястись, ладони покрываются отвратительным липким потом, мысли в голове мешаются. В такие моменты я сама себе отвратительна. Дверь кафе распахнулась, колокольчик приветственно звякнул, и на улице появился Кисэ, держащий в руках мороженное. — Я тут ни при чем! — тут же воскликнула демоница, — это все Азазель! Класс! Теперь я еще перед ним оправдываюсь. Если бы только он видел истину, а не ту правду, которую позволяет ему узреть его ограниченный предательством влюбленный взгляд. Мне бы так хотелось рассказать ему все, но я слишком им дорожу, чтобы позволить ему любить меня. Я знаю, что ему хватит света, чтобы принять меня, если бы он только знал, что мною движет…, но я не могу позволить себе испортить Свет. Но как же хочется! Рета недоверчиво покоился на демоницу, которая едва заметно дрожала, вытянувшись перед ними подобно струне на скрипке. Отдав купленное мороженное, юноша что-то тихо шепнул Авроре на ухо, и она послушно отошла в сторону, присев на скамейку. Азазель тут же пустился за ней следом и принялся выпрыгивать, пытаясь достать до мороженого. Непринужденный, легкий смех девушки вызывал внутри Сато волны отвращения, казалось еще одна нота и демоница не выдержит. — Азазель? — вскинул золотыми бровями юноша, — ты назвала собаку в честь демона? — Как падшего ангела, — поправила его Касуми, — но я все равно удивлена, что ты знаешь, кто это. — Из-за тебя круг моих знаний немного расширился. Прочитал пару книг. — Не все в нашем общении было так ужасно, — слабо улыбнулась Сато, — ну что ж, — она неловко пожала плечами, — мне пора, у меня на сегодня запланировано грандиозное событие. — Собираешься кого-то убить? — Я никогда никого не убивала, убийство само по себе противоречит принципам, которых я придерживаюсь. — У тебя есть принципы? — Довольно! — в одно мгновение она вспылила, но тут же вернула самообладание, — я не горжусь тем, что с тобой сделала, но тогда у меня не было иного выхода, я нуждалась в тебе сильнее, чем человеку нужен воздух. — У тебя был выбор, — равнодушно пожал плечами Рета, — выбор всегда есть, ты лишь выбрала тот, который был самый легкий для тебя. — Эти пресловутые высокие слова, которые совершенно не применимы к реальной жизни! Не было у меня никакого выбора, или ты думаешь, что любой человек в здравом уме предпочел бы видеть свое медленное и неумолимое загибание?! Я не знала тебя, да, я собрала о тебе всевозможные факты, но в какое сравнение они могут идти перед живым знакомством? Но отступать было уже поздно, мне казалось, что вот-вот, еще немного и я смогу вырваться из этого ночного кошмара, что с твоей помощью я наконец проснусь, но… — запал с которым демоница доказывала крошечную долю своей невиновности угас, и Касуми шумно выдохнула, — я не проснулась, а мой кошмар стал лишь еще страшнее. Все рухнуло, ты ушел, да я и сама не позволила бы себе находиться рядом с тобой. Как такая как я может быть рядом с тобой? Нет, — Сато сокрушительно покачала головой, — но я совру, если скажу, что не хотела этого. Нет, в глубине своей души, хотя я уверена, что ты не веришь, что она у меня есть, я надеялась, что твоей любви хватит на меня, что ты примешь меня, простишь. Как оказалось, надежды были тщетными. — Касуми… — Ничего не говори. Это дело былое. Все осталось в прошлом, по-крайне мере должно остаться там. — Мне. — Не стоит, — вновь остановила его жестом демоница, — я не позволю себе и впредь портить твою жизнь. Со мной у тебя нет счастливого будущего, а вот с ней, — она кивнула в сторону белокурой красавицы, которая все еще играла с щенком, — есть. Так что прощай навсегда, Рета Кисэ, до безумия приятно было считать, что ты можешь полюбить такую, как я. Азазель! Подросший щенок тявкнул и послушно подбежал к темноволосой красавице, которая уже собиралась уходить. Демоница медлила, ей так много хотелось ему рассказать, поведать о мире, в котором она живет, чтобы не говорила Касуми, она не готова была расстаться с ним навсегда. Ее мужества не хватало, чтобы принести свою любовь к нему на алтарь человечества. — Погоди, — Рета ухватил сумрачную колдунью за руку, — там в кафе есть мороженое со вкусом киви. Кисэ видел, как на ее бледном лице, увенчанном лиловыми лепестками теней, возникла благодарная улыбка и кремнистые глаза блеснули в свете восходящего солнца. — Боюсь оно тоже принадлежит твоей эпохе. Касуми осторожно высвободилась руку из объятий его тёплых пальцев и медленно пошла прочь. Азазель преданно семенил рядом с ней, весело повиливая черным хвостом. Кисэ стоял и смотрел ей вслед, сумрачная колдунья удалялась, с каждым шагом становясь все дальше и недостижимее. Вместе с ней уходили эти странные, тягучие нотки в голосе присущие лишь ей, которые так пленительно мешались с приказными нотками, похожими на звук кующейся стали. Рета жадным взглядом ловил каждое ее движение, наполненное до ужаса притягательной крадущейся грацией. Она до сих пор напоминала ему черную фурию, но вопреки тем дням, когда в нем бушевала ярость от столь вероломного и искусного предательства, теперь под сердцем осталась лишь сладкая черная пыльца от ее поцелуев. Кисэ хотелось верить, что он знает ее настоящую, но что-то внутри продолжало отчетливо кричать, что ему так и не удалось познать все ее таинства до конца. И с осторожностью Рета признавал в глубине своей души, что до сих пор любит ее, любит такую, какая она есть. И если бы она только позволила приблизиться, пройти через терновую ограду, обуянную черным пламенем, он остался бы с ней навсегда. Внезапно свет упал на Касуми и охватил полностью. Кисэ невольно шагнул следом, увидев изящную корону, схваченную искрящимися созвездиями, упавшими с небес. В это мгновение его сердце разорвалось от боли. Оно пропустило удар, и тень любви к сумрачной колдунье проникла в сердцевину. Рета шумно выдохнул и с его губ слетел печальный хрип. Ему казалось, что сейчас она действительно уходила навсегда. Касуми устало окинула взглядом свою комнату, пристанище, в котором ей пришлось провести всю свою сознательную жизнь. Она была пуста, но в тоже время в этих серых стенах было слишком много воспоминаний, чтобы с легкостью оставить их позади. Девушка опустилась посредине комнаты, усевшись в самом центре и прикрыла немного покрасневшие от слез глаза. Сегодня я съеду подальше от этого района, где каждый выход из дома сулит возможную встречу с Рета. Хватит над собой издеваться, искушать, не хочу сорваться и потом всю жизнь корить себя за совершенное злодеяние. Я дала себе слово, что буду беречь его сильнее всего в этом мире. Единственный путь это сделать, исчезнуть из его жизни навсегда. И я это сделаю. Пора мне уже в действительности поставить мира выше своей любви. Что за глупость? Ведь эту любовь я обрела в попытке перестать быть самой собой. Кажется я уже сама ничего не понимаю. Сато поднялась на ноги и вышла из комнаты, приложив все усилия, чтобы не обернуться. Спустившись по лестнице, колдунья взглянула на гостиную. Ее взгляд невольно упал на диван, а в голове вспыхнули воспоминания о рождестве, которое она собиралась провести с Имаи. На глазах вновь навернулись слезы, но демоница задрала голову и слезы вкатились обратно. Сегодня я порву с прошлым. Решительно настроенная, темноволосая красавица в последний раз окинула все внимательным, изучающим взглядом и вышла на крыльцо. Азазель скользнул следом за ней, напряженно смотря на свою хозяйку. Затворив дверь, девушка не спеша спустилась по ступенькам. Открыв калитку, она вышла, притворила ее следом за собой и перешла на другую сторону улицы, где ее ожидали три фигуры, спрятанные в тени раскидистых ветвей деревьев. — Рада, что вы все пришли, — улыбнулась демоница, — вас ждет отличное представление, ибо я постаралась на славу. — Что ты задумала? — Подожди пару мгновений, скоро ты все увидишь. Сегодня оно сгорит. Акихиро подался вперед, напряжено вглядываясь в силуэт дома. Ямадо заинтересованно стоял рядом с ним и тоже пытался разгадать загадку раньше, чем последует ее разоблачение, лишь Акаши, спокойно облокотившись на ствол дерева, стоял с полуприкрытыми глазами, дожидаясь развязки. Касуми подошла к юноше, и Сейдзюро обнял ее за плечи, притягивая к себе. Неожиданно послышался звук разбитого стекла, с минуту ничего не происходило, а потом дом вспыхнул, словно спичка. Сгорит в синем пламене. — Президент! — воскликнул Ватанабэ, отскакивая назад, — что вы творите?! — Как жаль, — раздосадовано протянул Ямадо, — я мог жить в этом доме. — Мой отец возвращается через неделю, вам не удалось бы в полной мере насладиться удобствами этого дома, — девушка усмехнулась, — теперь и он не сможет. — А как же полиция? — Поджег, очевидно же. Акихиро, явно пораженный сильнее прочих, взволновано ходил из стороны в сторону, пытаясь не споткнуться об щенка, который немного испуганно мельтешил под его ногами. — А где ты была в это время? — Вышла погулять с Азазелем, как обычно. — Кто-то из нас может тебя сдать, ты об этом не подумала? — Это акт доверия. — Вернее проверка. — Можно сказать и так, — пожала плечами Сато, — называй, как хочешь. — И где ты теперь будешь жить? — Я сняла квартиру. До совершеннолетия осталось пару месяцев, но я думаю отец будет не против избавиться от меня чуточку раньше. Впрочем я тоже не буду особо протестовать. — Значит с семьей покончено? — Ватанабэ взглянул на умиротворённое лицо демоницы, — покончено с прошлым? — Да гори оно все синем пламенем.