Нейролептики

Взбешенный Майк метался по палате, вопя имя Райта вперемешку со всеми возможными ругательствами. Удивительно, что еще не прибежали санитары и не привязали этого психа. Он пинал ногами все, что находилось в палате, включая и кровать, на которой все еще спал Билли. Он проснулся только спустя десять минут после начала гневной тирады Майка. Тот и не обратил внимания на проснувшегося друга, он совсем перестал сдерживаться и кричал во всю глотку. Билли, испугавшись за него, вскочил с кровати, подбежал к нему и зажал рот ладонью. Побагровев от смущения, Майк уставился на него удивленными и, как заметил Билли, красивыми голубыми глазами. — Ты что разорался? — прошептал Билли ему на ухо, все еще зажимая рот ладонью. — Все? — спросил он. Майк кивнул, все еще продолжая шокировано смотреть на перепугавшегося Билли, который, наконец, отпустил его. — Так в чем дело? — машинально выпалил Билли и повалился на кровать, положив руки под голову. Признаков былого испуга как не бывало. Майк стоял в смятении, но очнувшись, снова закипел от злости. — Он пропал! — вскрикнул он, снова краснея, но уже от волны злости и негодования, накрывшей его с головой. — Кто? — словно специально показывая свою незаинтересованность, спросил Билли и начал пристально разглядывать потолок. — Фрэнк! — Что ты имеешь ввиду? — Билли наконец обратил внимание на Майка, что не могло его не расстроить, ведь только упоминание Фрэнка отвлекло Армстронга от занятного разглядывания белого потрескавшегося потолка. — Наверное, сбежал, — отрезал Майк и вышел из палаты, бросив короткий взгляд на Билли. Тот явно был расстроен. Через несколько шагов Майк почувствовал чью-то руку на своем плече. Это Билли. Кому еще было дело до этого чудного меланхолика по имени Майк? Он просто скинул его руку со своего плеча и ускорил шаг, даже не зная, куда он направлялся. Он лишь хотел сбежать от Билли, от ревности, даже от себя. Когда долгое время страдаешь от одиночества, замыкаешься в себе, сбегаешь от окружающих, в один момент ты привязываешься к этому. Тебе даже начинает казаться, что так проще, удобнее, но стоит хоть одному человеку ворваться в твою жизнь и в твое сердце, ты понимаешь, что все это время жил неправильно, неполноценно, только существовал и не более. Ты уже не сможешь выкинуть этого человека из своей жизни бесследно и безболезненно вырвать его из сердца. Майк долгое время был одинок, поэтому Билли всего за пару дней удалось переполошить все его чувства, разрушить вдребезги, разбить на кучу осколков его одиночество, открыв Майку мир. Он впервые за долгое время почувствовал, что такое родственная душа. Безусловно, Фрэнк тоже помогал ему, спасал от одиночества, сам того не подозревая, но его постоянные побеги заставляли Майка вновь чувствовать себя одиноким, брошенным и использованным. Видимо, Билли сам намеревался с ним поступить точно так же, пускай и не специально. Он начал проводить больше времени с Фрэнком, хотя, наверное, глупо так думать, ведь они знакомы пару дней. Майк вновь ненавидел себя, ненавидел за то, что в такой сложный для самого Билли момент, он ставит прежде всего свои проблемы и чувства. Ему бы стоило поговорить с ним, попытаться помочь, ведь он все равно считал себя в какой-то степени виноватым. Он не мог смотреть на то, как эти несколько дней Билли превращался в полнейшего безумца. Эти его галлюцинации, которые он всячески отрицал, перемены настроения, которые он не замечал, вспышки испуга, которые он считал нормальными. Майк знал, что должен был поговорить с ним, но ему было сложно, поэтому он и попросил Фрэнка помочь. А тот просто сбежал от проблемы, оставив Майка с ней наедине. Какой-то частью своего сознания, Майк понимал и верил, что Фрэнк не мог так поступить, и, должно быть, что-то случилось, но ему было проще злиться на него. Майк слышал шаги Билли Джо позади. Ему не хватало духа остановиться. Он продолжал идти, Билли продолжал его преследовать. Тот не сказал ему ни слова, лишь послушно шел за ним, ожидая, что он все-таки остановится. Майк зашел в ванну, оставив дверь открытой, и облокотился на раковину. Когда Билли вошел и закрыл за собой дверь, он включил воду, чтобы снаружи их никто не услышал. Шум воды перемешал все мысли в голове, Майк забыл, что хотел сказать, поэтому просто смотрел на Билли. Тот тоже без всякого недоумения или же злости смотрел на него. — Как ты себя чувствуешь? — решил начать разговор Майк. — Нормально, наверное, — ответил Билли, легкая улыбка промелькнула на его губах. — Это хорошо, — пролепетал Майк, опустив глаза в пол, словно смутившись. — В чем дело? — наконец решился спросить его Билли, продолжая прожигать его взглядом. — О чем ты? — Майк даже не посмотрел на него. — Что? — Что? — Кажется, мы зашли в тупик, — усмехнулся он.. — Что я сделал не так? — Билли сохранял все тот же спокойный голос, Майка это немного пугало. — Все так. Дело не в тебе. — В чем же? — Я виноват. — Почему? — Я виноват перед тобой, — Майк бросил мимолетный взгляд на Билли, а затем снова на пол. — Что? — голос Билли сорвался. — Просто скажи, что ты в порядке, ведь так? Майка смутила повисшая тишина. Он дрожал как лист, боялся услышать это самое «нет». Билли смотрел чуть в сторону от Майка. Он был в замешательстве, кажется, он сам не знал ответа, он будто ожидал, что за него кто-то ответит. — Я в порядке, — ответил он вновь будничным тоном, затем прибавив, — А где Фрэнк? — Не знаю, — удушливая обида снова захлестнула Майка, — Думаю, снова сбежал. — Он не мог, — голос Билли звучал уверенно. — С чего ты взял? — С того. — Ты выспался? Вид у тебя убитый какой-то, — попытался перевести тему Майк. — С ним что-то случилось, — снова испуг, все его существо отрицало возможность побега. — Я тебе дал поспать подольше. Медсестра не появилась сегодня в отделении. — Что могло случиться? — Санитары без нее ни шагу не ступят, — продолжал говорить Майк, не обращая на его слова ни малейшего внимания. — Что ты сказал? — испуганно вскрикнул Билли. — Санитары без нее… — Нет, до этого! — Я тебе дал поспать? — Нет, позже! — кажется, еще чуть-чуть и Билли закричит на все отделение. — Медсестра сегодня не пришла? — Да. Где она? — Мне откуда знать? — Где она может быть? — Билли не собирался успокаиваться. — Где она черт ее побери? — Может, снова что-то типа совещания. — По поводу? — Да я знаю что ли? — Это может быть по поводу пациента? Они замерли, оба догадывались, что это может быть как-то связано. А если?..

***

Майк и Билли целый день почти не разговаривали. К обеду медсестра вернулась. Все было по-старому. Билли делал вид, что принимает таблетки, медсестры делали вид, что он их не раздражает. Билли был очень упертый, спорить с ним было бесполезно. Это и было главной проблемой, которая останавливала Майка и не позволяла ему заговорить о препаратах. Билли вел себя все страннее и страннее. Майк заметил, что тот постоянно внимательно смотрит куда-то в сторону и порой даже еле заметно улыбается. Майку становилось жутко от этой картины, но он продолжал молчать. Билли решил заговорить только после отбоя, когда в отделении погасили свет, и все разошлись по своим палатам. Он не мог заснуть, необъяснимое чувство вины не давало ему покоя. Он прекрасно понимал, что не сможет заснуть, пока не спросит Майка кое о чем. — Что это была за глупость? — его голос нарушил тишину. — Что? — по голосу Майка он понял, что ему тоже не спалось. — Ты сказал, что сделал это по глупости. — О чем ты? — и снова Майк все понимал, просто хотел, чтобы Билли сказал это за него. — О попытке… — он затих, видимо, пытался подобрать слова, но он не мог найти синоним к самоубийству этому-самому-слову. — Зачем ты это сделал? Неужели не было другого выхода? — Нет, — холодно ответил Майк и заерзал на кровати. — В чем же дело? — Одиночество. — Что? — У меня никогда не было друзей. — А как же я и Фрэнк? — Я тебе друг? — Лучший. — Спасибо, — Майк никогда не рассчитывал услышать эти слова. — За такое не благодарят. — Почему? — Не знаю. Не принято, кажется.