Так или иначе

Гарри решил взглянуть в зеркало еще раз перед выходом из дома. Его неуправляемые каштановые кудри были чудно уложены на голове (Хотя, кому я вру, они не были уложены вообще, просто потому, что парень знал, что не имеет смысла укладывать их, если уже через пару секунд все будет, как всегда). Стайлс еще раз убедился в том, что узкие черные джинсы идеально сочетаются с футболкой Ramones*. Ему нравилось одеваться в темные цвета, потому что это подчеркивало бледность его кожи и Гарри нравился контраст. Возможно, он бы одевался по-другому, если бы у него получилось хоть немного загореть. Возможно, он надел бы яркие брюки, полосатую футболку и подтяжки. Но это бы, скорее всего, выглядело на нем попросту глупо вне зависимости от загара. Не все так идеальны, как Луи Томли… черт! Мысленно проклиная себя, Гарри потер лоб. Он же обещал самому себе не думать об этом парне всю ночь и, как обычно, нарушил обещание… даже не выйдя из дому! Вздохнув, Гарри спустился в прихожую. Он наклонился, чтобы завязать шнурки, когда из гостиной послышался голос Энн. — Гарри, ты уходишь? — Да, — ответил он достаточно громко. — Хорошо, милый, повеселись! — крикнула женщина, явно не собираясь покидать гостиную. — Спасибо, — неразборчиво пробормотал Гарри, поднимаясь. Он собирался уйти, но оказалось, что мама еще не закончила. — Ты вернешься домой сегодня? Парень тщательно обдумывал ответ, надевая куртку. Пусть он и перестал приводить девушек домой, его семья не слишком радовалась, когда он возвращался в стельку пьяный. Гарри было стыдно за то, что он натворил три недели назад, когда написал Зейну сообщение о свидании с Луи в парке. В ту ночь он возвращался домой через парк в полном одиночестве, и фантазии захватили его пьяный разум. Они с Луи в парке, Томлинсон романтично поет ему "Little Things", после чего Гарри опускается на колени, собираясь сделать Луи минет, и тот так жаждет этого, что с трудом сдерживает себя. Луи стонет имя Гарри, когда тот берет его член в рот (и, конечно, хорошо, что кудрявый не написал этого Зейну — он не хотел бы подвергать их дружбу слишком большому риску). И когда Гарри вернулся домой все еще под дурманом алкоголя, единственными связными словами в его голове были "Луи, Луи, Луи, да, пожалуйста, трахни меня, Луи". Вот почему он даже не добрался до собственной комнаты, а спустил раздражающе узкие джинсы сразу после того, как закрыл входную дверь. Член болел от возбуждения, и от каждого резкого движения по стволу колени начинали дрожать, а из головы никак не выходил стонущий Луи. Гарри упал на колени, и если бы он мог думать о чем-то еще, кроме "святой боже, блять, Луи, да", то, может быть, он бы заметил стоящую на пороге кухни Джемму, во взгляде которой явно читались шок и ужас. Ведь шутки о сексе — это одно, а увидеть своего брата на коленях в гостиной с прилипшими к потному лбу волосами — совершенно другое. Джемма неловко кашлянула, из-за чего Гарри поднял голову в замешательстве. Он был настолько удивлен, что не успел сказать ни слова, когда сестра быстро извинилась и убежала к себе в комнату. Если бы Гарри не был пьян от алкоголя и Луи в тот момент, то наверняка бы поднялся наверх и извинился. Но тогда он не мог думать ни о чем другом, кроме своего стояка, и просто продолжил. В конце концов, все это закончилось очень-очень неловким разговором на следующий день (практически таким же неловким, как когда Джемма увидела его танцы голышом), но так же вылилось в один из лучших оргазмов в его жизни. Так что, в общем, оно того стоило. Охренеть! Он снова мысленно проклял себя. Мало того, что Гарри вспомнил Луи уже во второй раз, он еще и проиграл в голове сексуальную фантазию с его участием. И все еще не покинул дом! Ну правда, почему это было так сложно? Он потряс головой, пытаясь вернуться к реальности. — Эм, что? — спросил он, совершенно забыв, о чем его спросила мама. — Я спросила, планируешь ли ты ночевать дома сегодня, — повторила Энн. — Мне ждать тебя? — Точно. Нет, я думаю, я переночую у Ника. — Ладно, — ответила Энн. — Дай мне знать, если что-то случится. Гарри закатил глаза, раздражаясь от ненужной маминой заботы, и открыл дверь. — Конечно! — крикнул он в ответ. — Пока, мам! — Пока, милый, будь осторожен! Не собираясь отвечать, Гарри вышел из дома, полностью окунаясь в холодную пятничную ночь. Небо было грязного серого цвета, а воздух все еще был сыроват после прошедшего дождя. Парень был искренне рад, что дождя уже не было — вода уж точно не делала никаких чудес с его волосами. Не то чтобы он сильно заморачивался, но кудряшки были его фишкой, причиной, по которой девочки падали в обморок и теряли голову, так что он предпочитал, чтобы его волосы хорошо выглядели. Гарри наслаждался вниманием, хотя и разочаровывал девушек своим равнодушием позднее. Да, он — хренов эгоист. Он медленно шел вниз по улице. Вокруг было тихо, как, впрочем, и всегда — Чешир не был шумным городом с активной ночной жизнью. Гарри привык и даже полюбил это за то время, что жил здесь, но иногда, а сейчас все чаще и чаще, ему хотелось большего. Чего-то более волнующего, захватывающего. Но он тут же вспоминал, где находится, и с грустью откладывал приключения в долгий ящик. А пока приходилось наслаждаться тем, что есть, например, возможностью оторваться на вечеринке Перри. Ник жил недалеко от Гарри, так что парень добрался всего за пару минут. По пути ему пришлось пройти через тот самый парк, и было похоже, что Бог его ненавидит — иначе к чему такие испытания? Это еще одна вещь в его жизни, которую разрушил Луи Томлинсон. Гарри ускорился и начал думать о домашнем задании, экономике и всякой скукотище, надеясь добраться к Нику без нужды объяснять тому, почему у него стоит. И, о чудо, у него получилось — когда Гарри звонил в дверь, у него не было ощущения, что он умрет, если не прикоснется к себе. С гордой улыбкой на лице он стал ждать ответа. Где-то через пять секунд дверь распахнулась, и радостный Ник широко улыбнулся другу. Гарри ответил тем же. — Гарри! — взволнованно выкрикнул Ник и крепко обнял друга. — Как ты? — Я хорошо, спасибо, — кудрявый ответил только после того, как друг разжал железную хватку и отступил на шаг назад. — Готов нажраться? — спросил Ник, продолжая стоять на пороге. — Всегда готов, — Гарри усмехнулся. — Моя школа, — еще более радостно и гордо сказал Ник. Он отступил назад, чтобы Гарри мог войти в дом. — Не раздевайся, мы уже выходим. Парень как раз собирался спросить, кто такие "мы", когда его друг Джош и подруга Даниэль спустились вниз. Они оба выглядели восхитительно. Джош был в футболке цвета морской волны, а Даниэль - в коротком черном платье, которое прекрасно облегало ее фигуру. Гарри на секунду показалось, что он оделся неподходящим образом. — Привет, Гарри! — взвизгнула Дани и крепко обняла его, чмокнув в обе щеки. Отстраненно парень понадеялся, что ее блеск для губ не оставил следа на коже. — Привет, милая. Как ты? — нежно ответил он. — Хорошо, как всегда, — просияла девушка. — Рад это слышать. Джош прошел вперед. Он единственный не обнял Гарри, а просто положил руку ему на плечо и спросил: — Ты готов идти? — Конечно, — ответил кудрявый, наблюдая за тем, как его друзья надевали куртки и обувались. Когда все были готовы (даже Дани, которая дважды проверяла макияж), они покинули дом Ника. Небо все еще было тревожно серым, но дождь пока не начался. Ребята сели на автобус до дома Перри, разговаривая о какой-то бессмысленной чуши вроде гамбургеров и новых передач, которые транслировали на ВВС. Дом Перри идеально подходил для вечеринки — яркий свет виднелся в каждом окне, а звуки поп-музыки были слышны за квартал. Гарри был удивлен тем, сколько людей уже приехало. Ник постучал в дверь несколько раз, и на пороге появилась Перри с крайне раздраженным выражением лица. — Ради Бога! — воскликнула она. — Спокойнее, мы не глухие. — Ну, в таком случае, прости меня, — засмеялся парень. — Я просто думал, что из-за такой громкой музыки, на которую позже непременно пожалуются соседи, ты можешь меня не услышать. — Да, да, — безразлично ответила Перри, закатив глаза. Она шагнула назад и нетерпеливо пригласила их внутрь, не желая замерзнуть. — Заходите, не заставляйте жалеть о том, что я вас пригласила. Ник вошел первым, а его друзья молча последовали за ним. — Почему ты должна жалеть о том, что пригласила меня? Я же чудо. — Конечно, — с сарказмом в голосе протянула Перри, закрывая за ними дверь. Гарри снял куртку и замер, изучая Перри взглядом. На ней было бордовое платье, которое отлично сочеталось с цветом ее волос. Когда девушка обернулась, ее яркие голубые глаза столкнулись с бесстыдным взглядом зеленых. Сейчас он впервые заметил, какими красивыми были ее голубые глаза. Ему как раз нравились голубые глаза. Но чем дольше он разглядывал ее, тем грустнее становилась девушка. Перри отвернулась, избегая его взгляда. Гарри знал, что нравился ей, так как Эдвардс вполне очевидно это показывала, и понимал, что сильно ее расстраивал. Но то, что он не мог ответить ей взаимностью, еще не значило, что он не считал ее абсолютно очаровательной. Гарри ненавидел себя за то, что заставлял ее страдать. Острое желание сделать ее счастливой и увидеть ее улыбку было непреодолимо. — Ты великолепно выглядишь, — искренне сказал он, глядя прямо на Перри. Это сработало — девушка тут же повернулась к нему и покраснела, почти сияя от счастья. — Спасибо, — ответила она, широко улыбаясь. — Ладно, голубки, — Ник вмешался, заставив Перри раздраженно взглянуть на него, — не хочу вам мешать, но я уже готов запить свои печали водкой. Кто со мной? — Я! — с энтузиазмом откликнулась Даниэль. — И я, — согласился Джош. — А ты, мой старый друг? — Ник повернулся к Гарри, ожидая ответа. — С удовольствием, — улыбаясь уголками губ, ответил тот. — Восхитительно. Они покинули прихожую и вошли в кухню, где каждый взял по напитку. Дом был набит взволнованными, озабоченными подростками, которые отчаянно желали сбежать от обычной жизни, пусть и всего на одну ночь. Если им повезет, то удастся засунуть язык кому-то в рот. Если повезет еще больше, этот кто-то окажется привлекательным. Гарри осознавал, что большинство людей здесь хотели бы проделать это с ним, но он не собирался им это позволить. Единственный человек, с которым он бы хотел целоваться, был в милях отсюда. Пару часов спустя Гарри был уже слегка пьян. Глупо было бы отрицать то, что вечеринка проходила хорошо. Было весело — здесь было много его знакомых, и ему удалось поболтать с некоторыми из них. Его репутация служила ему хорошую службу — все знали, что Гарри милый, забавный и привлекательный парень, и это притягивало к нему людей, словно магнитом. Да и алкоголь развязывал языки, так что Стайлс был окружен улыбками и смехом. Он даже неплохо поговорил с Перри, сохраняя разговор в строго платонических рамках. Гарри все еще чувствовал вину и поэтому пытался развеселить ее, как только мог, надеясь, что девушка поймет, что дружбы им достаточно. Так как она ни разу за весь разговор не попыталась сблизиться с ним, как раньше, Гарри мысленно поздравил себя с прогрессом. Он сидел на диване рядом с двумя девушками, чьих имен он не знал, и наблюдал за Перри, которая разговаривала с подругой. Девушка выглядела очень счастливой. Гарри был действительно рад за нее. Изредка она поворачивалась к нему и улыбалась, и парень с энтузиазмом улыбался ей в ответ. Перри с подругой увлеклись шотами, и Гарри невольно задумался, не стоило ли им притормозить. По его опыту напиваться в хлам было весело только в теории, а на практике всегда происходило что-нибудь ужасное. Но он сам был в таких ситуациях множество раз и это было бы попросту лицемерием с его стороны сейчас их останавливать. Как там было? Живем, пока молоды?** Как раз тогда, когда Гарри решил, что не сможет быть счастливее этим вечером, он услышал это. И, конечно, он не должен был удивляться — в доме всю ночь играла популярная поп-музыка, так что появление One Direction в плейлисте было вполне оправданно. Но Гарри периодически забывал, что One Direction — всемирно известный бойз-бэнд, существующий за пределами их с Зейном мира. Его сердце забилось быстрее, как только он услышал знакомое вступление, и, когда Лиам запел, Гарри даже не попытался скрыть огромную ухмылку на лице. You're insecure, don't know what for. You're turning heads when you walk through the door. Гарри хотел, чтобы Зейн был здесь и они могли вместе прыгать и громко подпевать. (Усмехаясь, Гарри вспомнил, как Зейн признался, что частенько пел в"What Makes You Beautiful" "я" вместо "ты": I'm insecure, don't know what for. I'm turning heads when I walk through the door. Don't need make-up, to cover up. Being the way that I am is enough. Everyone else in the room can see it, everyone else but me ... I don't know I'm beautiful, uh oh, that's what makes me beautiful! Тогда он расхохотался и напечатал в ответ: Cause there is nobody else... it's gotta be meeeee. Only meeee.) Но, к сожалению, Зейна здесь не было. Он был в Брэдфорде и занимался какими-то своими делами. Но это не значило, что Гарри был единственным дирекшионером в комнате. Когда заиграл припев, он случайно услышал разговор двух девушек, сидящих рядом. — О Господи, ты что, смеешься надо мной? — выкрикнула блондинка. — Как ты можешь называть Луи самым сексуальным участником группы?! Эм, ну, может, потому что так и есть. Гарри сдержал рвущуюся наружу тираду о красоте Луи и немного повернулся, чтобы наблюдать за спором девушек. — Да ладно тебе! — воскликнула вторая девушка с длинными черными волосами, собранными в конский хвост. — Ты ведь не думаешь на самом деле, что Лиам горячее Луи? — Так и есть, — не отступилась блондинка. — Как и Найл. Ну это уже переходит всякие границы. — О чем ты вообще говоришь? Ты видела задницу Луи? Именно. — Конечно! Слушай, я не говорю, что он непривлекательный. Просто Лиам и Найл нравятся мне больше. К тому же, — девушка сделала секундную передышку, — он совершенно не умеет петь. Ты слышала Little Things? Он просто испортил песню. Подождите, что?! Сердце Гарри замерло в груди. Что она только что сказала о Луи? Луи, который Луи Томлинсон? Луи, который принадлежит Гарри? Изумленно глядя на девушку, он раскрыл рот, собираясь что-то сказать, но не смог подобрать слов, потому что, ну, что он мог ей сказать? Как он мог достоверно продемонстрировать ей ее неправоту и одновременно не выглядеть преданным фанатом? У него не было много времени, чтобы подумать об этом, потому что его отвлекла Перри. Она села рядом, запуская руки в его волосы. — Мне нравятся твои кудряшки, — ласково сказала она. — Они такие красивые. Гарри обернулся, возвращаясь в реальность. Здесь Перри, значит, надо было быть очень милым. Он улыбнулся ей. — Мне часто это говорят. — Не сомневаюсь. Перри придвинулась ближе, и Гарри практически чувствовал ее дыхание на своих губах. От нее несло водкой. Ему стало очень неуютно, потому что происходящее не было простым дружеским разговором. Если бы это был просто разговор, она бы не гладила его волосы, не раздавала комплименты и тем более не нарушала бы границы его личного пространства. Гарри прокашлялся. — Эм, может, нам стоит… — Перри его перебила. — Помнишь, что ты сказал мне раньше? — Я многое говорил. Уточни, что ты имеешь в виду, — нахмурился кудрявый. — Когда ты пришел, — она медленно опустила руку ему на щеку. — Ты сказал, что я красивая. — Ох, — он вспомнил. И ведь он говорил правду. — Да, я это и имел в виду. Лицо девушки просияло, и Гарри стало нехорошо. О нет. У нее складывалось ложное впечатление. Да, он считал ее красивой, но в том же смысле, в котором он считал красивыми картины в художественной галерее. Не в том смысле, в котором он считал красивым Луи Томлинсона. Он попытался отстраниться. — Слушай, Перри. Я думаю, пора прекратить. Я не хочу… До того, как он смог закончить предложение, блондинка наклонилась вперед и поцеловала его. Гарри не знал, что делать — он был в абсолютном шоке. Странно, как что-то, казавшееся таким правильным всего пару месяцев назад, могло казаться сейчас таким неправильным. Он понял, что больше это продолжаться не могло. Аккуратно держа девушку за плечи, он практически оттащил ее от себя. Перри смотрела на него широко распахнутыми глазами, находясь всего в паре дюймов от его лица. — Но я думала… Ее голос надломился, и она даже не договорила. Они оба смотрели друг на друга в абсолютной тишине. — Мне так жаль. Правда, мне очень жаль, — тихо сказал Гарри, искренне подразумевая каждое слово. Что-то изменилось в выражении лица Перри. Она выглядела не расстроенной или разочарованной, а решительно на что-то настроенной. — Идем со мной, — прошептала она, глядя на что-то позади Гарри. — Что? — сконфуженно переспросил он. — Идем со мной, — девушка отстранилась и поднялась, строго глядя на него сверху вниз. — Сейчас же. Она действительно пугала. Гарри быстро поднялся, от чего у него немного закружилась голова. Перри пробивалась сквозь толпу, а он следовал за ней. Люди провожали их заинтересованными взглядами, но Гарри и Перри были настолько погружены каждый в свои раздумья, что попросту не обращали на это внимания. Они поднялись на второй этаж в комнату девушки. Гарри мгновенно ее узнал: на стенах висели постеры, а в левом углу стояло кресло-качалка. Да, он уже был здесь. Гарри прошел в центр комнаты, когда услышал щелчок захлопнувшейся двери. Он испуганно обернулся и понял, что Перри очень, очень зла. — Что это значит, Гарри? — закричала она. — Что? — едва слышно переспросил он, не в состоянии пошевелиться. — Не надо кривляться, ты знаешь, о чем я! — Перри, похоже, разозлилась еще сильнее. — Я правда не понимаю. Объясни, пожалуйста, — Гарри почувствовал, что его ладони начинают потеть. — Ха! Ладно, хорошо, — она издевательски фыркнула. — Скажи мне, может быть, я что-то понимаю неправильно, но разве ты не самый большой бабник и шлюха на этой чертовой планете? И при этом у тебя хватает духу постоянно мне отказывать, как будто это я недостаточно хороша для тебя?! Мир вокруг как будто замер. Гарри хотел возразить, но не смог издать ни звука. Он не мог ничего сделать и просто беспомощно смотрел на Перри, которая продолжала кричать на него. — Хочешь сказать, что ты действительно не оказывал мне знаки внимания, видя, какой счастливой от этого я становлюсь, а потом отшил? Снова? Сглотнув, Гарри понял, что его тело била крупная дрожь. Перри была права, и ему не нравилось это осознавать. — Это какая-то шутка? Ты смеешься надо мной? — голос девушки дрожал от гнева. — Может, ты собирался уйти с вечеринки с теми двумя, что сидели на диване? Просто, чтобы я чувствовала себя еще хуже? Не думай, что я не видела, как ты на них пялился. — Нет, — прошептал он так тихо, что едва услышал себя сам. — Нет, правда. Честное слово. Перри проигнорировала его слова и продолжала говорить. Она, скорее, говорила сама с собой, чем с ним. — Я была такой милой и смеялась над всеми твоими глупыми шуточками, — она развернулась, чтобы смотреть ему прямо в глаза. — Ты не смешной, ты ведь знаешь это? Совсем. Ты говоришь слишком медленно и шутка теряет свой смысл. Гарри кивнул. Он чувствовал себя ничтожеством. Не плачь, не смей плакать. — Знаю. Они замолчали ненадолго, а потом Перри сбросила последнюю бомбу. — Знаешь, единственной причиной, почему я хотела тебя, было то, что тебя хотела каждая. И я решила, что это будет хороший перепих, так? — когда Гарри не ответил, она покачала головой в неверии и вздохнула. — Неужели ты действительно думал, что я влюблена в тебя? Перри поняла, что больше говорить нечего, тем более, парень не отвечал. Она отвернулась и открыла дверь. Перед тем как уйти, она повернулась снова, глядя на бледное лицо Гарри. — Я не должна была поддаваться уговорам Ника и приглашать тебя. Она ушла, оставив Гарри в одиночестве. Стены кружились. Все краски сошли с его лица, он не чувствовал своего тела и был уверен, что умрет, если останется здесь еще ненадолго. Тяжело дыша, он вышел из комнаты, в которой провел всего пару минут, хотя казалось, что прошла целая вечность. Он быстро спустился в надежде уйти незамеченным. Когда Гарри был уже в прихожей, он заметил Ника на кухне. Тот рассказывал что-то кучке людей, а те внимательно слушали. Все рассмеялись от чего-то, что Ник только что сказал, а он наслаждался вниманием. Несмотря на то, что прямо сейчас Гарри хотел броситься в течение бурной реки, он был рад, что Ник хорошо проводил время. Пусть это и не заставило его захотеть попрощаться. Гарри быстро обулся, надел куртку и покинул дом. На улице стало холоднее, потому что было уже за полночь, и шел дождь. "Как мило", — саркастично подумал Гарри. Что ж, хотя бы слезы не будут так заметны. Надо искать хорошее даже в плохом. Гарри хотел сесть на автобус, но ему не хотелось, чтобы его видели в таком состоянии. К тому же, он жил не так уж и далеко, смог бы прогуляться пешком. По пути домой он обдумывал слова Перри. Гарри понимал, что не должен принимать все так близко к сердцу. Он ненавидел обманывать и никогда не хотел причинить кому-либо боль. Но действительно больно было от слов "шлюха" и "бабник", которые в определенный момент показались ему гнусной иронией, ведь единственный человек, которого он сейчас хотел, даже не был женщиной. Его тело настолько онемело, что он не чувствовал холода, пока шел домой, и даже тот самый парк не вызвал на его лице хотя бы крохотную тень улыбки. Когда он добрался до дома, то тут же вытер глаза ладонью. Потом он осмотрелся вокруг, проверяя, нет ли кого-нибудь на кухне. Честно, он считал, что лучше пусть его видят дрочащим, чем плачущим. Было ли это странно? Наверное. Так тихо, как только мог, Гарри прошел к себе в комнату. Когда он оказался один в четырех стенах, парень буквально упал на стул и закрыл лицо руками. Он уже практически протрезвел — его привела в чувство прогулка под дождем. Но ком в горле все еще мешал дышать. Он посидел так немного, приходя в себя и делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться, а потом включил компьютер, как делал всегда, когда плохо себя чувствовал. Фото Луи могли помочь поднять настроение. Когда ноутбук включился, Гарри вдруг вспомнил еще одну вещь, что всегда поднимала ему настроение: Зейн. Он вспомнил и то глупое сообщение, которое отправил другу раньше: о том, что Джемма заподозрила его. Слабо улыбаясь, Гарри решил проверить, ответил ли ему друг. Отчаянно на это надеясь, он открыл почту. И, к его огромной радости, Зейн действительно написал ему, и даже не одно, а целых два сообщения. Оба были отправлены два часа назад, первое немного раньше второго. Гарри открыл первое. От: Зейн ГАРРИИИИИИИ, ГАРРИ, О МОЙ БОГ, ГОСПОДИ, Я НЕ МОГУ ДЫШАТЬ! ТЫ ПРОСТО НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ЧТО ТОЛЬКО ЧТО СЛУЧИЛОСЬ!!!! АААААААААААААААААААААААААААААААААААААА Гарри в недоумении уставился на сообщение Зейна. Он понял только одно: Зейну трудно дышать. Но почему? Клип Kiss You вышел еще три дня назад, он же должен был вспомнить за три дня, как дышать? Если Гарри смог, значит, и Зейн тоже. Кудрявый открыл второе сообщение, надеясь, что оно что-нибудь разъяснит. От: Зейн итак, наверное, ты не понял ни слова из того, что я написал. прости. я смог сделать пару вдохов и надеюсь, что сейчас смогу выразиться понятнее. так вот. я пытался сказать, что хм, знаешь, что? будь готов. это больше, чем просто новость. это охренеть какая новость. даже больше. ты уже сделал глубокий вдох? хорошо, сделай еще один. выдохни и сделай еще один (я не хочу, чтобы ты умер из-за меня, видит Бог, я сам чуть не умер!) ну, давай я все-таки скажу это. детка, я взял два билета на концерт One Direction! через три недели, в Лондоне. моя двоюродная сестра купила их, но она не сможет пойти, и я выкупил их у нее, сказав, что продам их двум моим подругам (ага, конечно, я лучше прыгну в костер). и ты, как и я, прекрасно знаешь, что это последний концерт их тура. ты уже плачешь? я — да. ладно, ты и я, Гарри. через три недели. в Лондоне. и если ты не сможешь, честное слово, я перестану с тобой общаться. ты приедешь, даже если не можешь. пожалуйста, ответь так скоро, как сможешь, потому что я не переживу это в одиночку. мы навечно застряли в этом вместе, Гарри. удачно тебе не умереть Внезапно ему стало трудно дышать и вовсе не из-за недостатка кислорода. *Ramones — американская рок-группа, одни из самых первых исполнителей панк-рока, оказавших влияние как в целом на этот жанр, так и на многие другие течения альтернативного рока. **Живем, пока молоды — Live while we’re young.