Чужой очаг

Со мной явно было что-то не так. После аппарации вполне возможна тошнота, головокружение и временная дезориентация, но такие побочные эффекты проявляются как правило у новичков. «И у ослабленных болезнью магов», – подсказал внутренний голос. Я вцепился в руку Люциуса чтобы не упасть. – Я не болен, я не болен, – повторение простых слов, убеждение самого себя в хорошем самочувствии должно было помочь хотя бы добраться до спальни. – Поттер! – Люциус встряхнул меня, и тревогу во взгляде я уловил даже в таком состоянии. – Да что с тобой?! – Н-не знаю, – трясти мое несчастное тело не стоило, теперь почти все силы уходили на то, чтобы не стошнить прямо на ковер в гостиной. Ну неужели нельзя было аппарировать прямо в спальню?! – Горе мое, – он подхватил шатающегося меня на руки и скорым шагом направился к лестнице. – Гарри! – выбежал из комнаты племянник, естественно со щенком на руках, – Гарри, а почему ты на ручках? – Потом, все потом! – рыкнул Люциус. – Тильди! Домовуха выскочила следом: – Пойдемте, мастер Сэмми, не стоит мешать взрослым. – Но я хочу сказать! – малыш чуть не плакал. – Сэмми, давай через часик поговорим. Сейчас меня немножко полечат, и поговорим. – Тильди, – домовуха расслышала предупреждение в голосе хозяина и, пискнув, утащила ребенка обратно в комнату, откуда послышался обиженный рев и голоса, пытающиеся его успокоить. – Сейчас, потерпи немного, – Люциус со всей силы пнул дверь, и она ударилась об стену. Ловкие руки стали избавлять меня от одежды, уложили в кровать. – Лю-юц, – простонал я, начиная догадываться о причине недомогания. – Сейчас наложу диагностические чары, – но я не дал ему договорить, с силой потянув на себя. Не знаю, что там у меня опять перемкнуло, но соображал я немногим лучше, чем в первые дни нашего брака. То есть кое-какие проблески сознания сохранялись, но отдавать отчет в своих действиях я не мог. Окружающая действительность слилась в безумный калейдоскоп из звуков, запахов, собственнических ощущений: этот мужчина мой! – и почти нестерпимого желания солнца, весны… Сначала я вдыхал аромат подснежников. Нежный, едва уловимый, он плыл по комнате, кружа голову. Мне хотелось, чтобы так пах Люциус, его кожа, волосы, но все перебивал яркий, насыщенный аромат роз. Он забивал все остальные запахи, и я сопротивлялся – ну никак не ассоциировался с этими цветами Люциус. Интересно, в Малфой-меноре есть розарий? Павлинарий там точно есть. От придуманного слова стало весело, и я рассмеялся. И как будто вынырнул откуда-то, врезаясь с размаха в действительность. – Ой, – я закрыл тыльной стороной ладони рот, – Люциус, ты в порядке? – В относительном, – раздалось из-под горы подушек, – очухался? – он с трудом выбрался и сел, поморщившись. Повертел перед лицом изломанный стебель розы и с брезгливым выражением лица отшвырнул куда-то в сторону. – Поттер, ты вообще в курсе, что на ложе любви принято сыпать розовые лепестки, а не, – Люциус пошарил вокруг себя и собрал еще штук пять колючих стеблей, – а не это? На руках, да что там на руках, по всему телу у него набухали яркими каплями многочисленные царапины. Я поежился и попытался сообразить, что все-таки произошло. Последнее, что помню: спальня, кровать… Сейчас же мы возлежали – ну я по крайней мере еще лежал – на множестве разноцветных подушек, наваленных в беспорядке на пол. Вокруг было буйство цветущих роз, оплетавших ажурную беседку с куполообразной крышей. – А-а, – протянул я и задал не самый разумный вопрос: – это все моих рук дело? – Ну не моих же, – устало отозвался Люциус и попытался подняться, – радует только одно: смазки ты не пожалел. Хотя я бы предпочел для первого раза более вменяемого любовника. – Прости, я не… – Отец, Гарри! – многострадальная дверь ударилась о стену еще раз, и в спальню ворвался обеспокоенный Драко с палочкой наперевес, за ним, стеная, ковыляла домовуха. Люциус среагировал мгновенно и сел по-турецки, прикрывшись подушкой и сунув мне в руки вторую. – Папа, – голос Драко сорвался на фальцет, – что у вас тут произошло? – Сын, у нас все в абсолютном порядке. – Садо-мазо в садовом интерьере? – скептически произнес Малфой-младший. – А павлин вам для чего? Для полноты ощущений? – Где павлин? – я попытался, не вставая, высунуть голову в прогал между стеблями, но не преуспел. – Там, – махнул рукой в противоположный угол Драко, – отец, можно я залечу тебе царапины? – Сделай одолжение, – согласился Люциус, – а то некоторые не понимают разницы между розовыми лепестками и целым растением. Я так полагаю, в голове у тебя была какая-то романтическая чушь? Я опустил голову. Ну да, наверное, так и было. Увы, Поттерам не полагается ни прогулок при луне, ни вообще хоть какой-то романтики. Стало тоскливо. Хорошее настроение улетучилось, как будто его и не было. – Папа! – встревоженно воскликнул Драко. – Гарри, все, все успокойся, – Люциус оказался рядом, невзирая на наготу, и обнял, укачивая как ребенка. – Я и забыл, что ты еще молод и романтичен. Прости, – едва слышно прошептал он мне на ухо. – Драко, зачем ты здесь? – Папа, у вас тут такое было, что Тильди примчалась ко мне и умоляла узнать, что с хозяевами. Она почувствовала сначала мощный всплеск магии, а потом как будто все оборвалось. Она сказала, что так бывает, когда… – Полное магическое истощение и смерть, – закончил Люциус за сына. – Да, – согласился тот, все еще разглядывая нашу бесстыдную композицию. – Неприятно сознавать, что ты дурак, – поморщился Люциус, прижимая меня к себе еще крепче, – знал же, что у Гарри слияние магий, но почему-то решил, что раз он не может пока пользоваться новой силой, то надо повременить, чтобы все стабилизировалось. Совсем из головы вылетело, что у тех же детей, когда пробуждается дар, бывают спонтанные выбросы. Да и уровень магической силы у Гарри велик, удержать в себе сложно… Нужно было наоборот больше колдовать где-нибудь на открытом пространстве. Тогда и слияние бы прошло быстрее, и все уравновесилось. Так что то, что мы видим здесь, результат нашей недальновидности, а Гарри просто на уровне подсознания сделал то, что необходимо – потратил часть магической силы на секс и на трансфигурацию. Как ты себя чувствуешь, герой? – Нормально, – пробурчал я, соображая, похвалили меня сейчас или не очень. – Поттер, какие у тебя все же фантазии, – Драко успокоился и ехидничал, – бурные. Увитые плетистыми розами беседки, ложе как у султана. Птичку зачем наколдовал? – Прекрати, – жестко одернул сына Люциус, – неизвестно, что у тебя бы вышло, заставь ты работать свое подсознание. А здесь как раз проявилась сущность Гарри: он очень светлый и позитивный человек, и никакая темная составляющая магии не могла на это повлиять. Он все равно остался самим собой. – Отец… – Возвращайся домой, Драко. Как видишь, у нас все хорошо. И дай нам, наконец, привести себя в порядок! – Ты правда так думаешь? – тихо спросил я, когда мы остались одни. – Конечно, – подтвердил свои слова Люциус, и я запоздало ощутил эмпатические волны раскаяния, стыда, боли и нежности. – Тебя нужно срочно полечить, я был, кажется, груб. – Со мной все в порядке, Драко помог. – Ну да, только видимые повреждения, а изнутри… – Гарри, в первую очередь я бы хотел принять душ, поверь, не настолько мне плохо. Дискомфорт да, ощущается, но ничего такого, с чем бы не справилось заживляющее зелье. Можешь как раз за ним сходить, – Люциус выпустил меня из объятий и встал, чуть отстранённо улыбнувшись, – все хорошо, правда. Иди. Я смотрел на абсолютно прямую спину мужа, пока он шел к ванной комнате. Иди, значит? Выставляешь? Сказал бы просто – пока хочу побыть один, а то выдумывает поручения, когда для таких вещей существуют домовики. Кричер пускай и принесет все необходимое, а я тут побуду. И я с размаха опустился на разложенные по полу беседки подушки, тихо ойкнув – умудриться попасть как раз в зазор между ними и наткнуться на завалившийся туда колючий стебель мог только я. Зато теперь мы с Люциусом прошли крещение розами вместе. М-да, на самом деле у меня и в мыслях не было принуждать его к позиции снизу, меня и так все устраивало… Внутри сыто заворочалось мое нечто, давая понять, что мысли мыслями, а вот ему-то как раз это было необходимо. Да, новую силу придется учитывать, с ней считаться. Странная она у меня, однако. Или это я странный? Сила как будто медленно вылилась из меня и растеклась вокруг, окутывая мягкой нежностью. Успокаивая. Убаюкивая… Как будто после долгих странствий я вернулся домой, и там меня ждала… – Мама, – прошептал я и почувствовал странное колыхание вокруг за секунду до того, как провалился в сон.