То, что под силу лишь мне.

Утро встретило меня птичьим чириканьем. Кажется, это было уже привычно. Непривычным было другое: я не понимал, что чувствую. Я слышал, что кто-то рядом возится - Хёбу, наверное, - и судя по звуку, где-то в районе ног... Я открыл глаза. Действительно Хёбу. Действительно, чем-то там протирает мне ноги - или массирует? Наивный... Он напряженно смотрел на мои ноги и потому не видел, что я проснулся. Я закрыл глаза, и ушел обратно в сон. Просыпаться не хотелось. Мне снилась та, первая "Катастрофа". Первые дни на ней. Жизнь с юными эсперами-охламонами, то, каким я и сам был юным эспером-охламоном. И Кёске, Кёске, молодой, хоть и старше всех нас, ехидничающий, сталкивающий меня в бассейн, дающий шанс... Это был тупик. Я понял это, когда увидел, как прыгаю за тонущим Хёбу - и заставил себя прервать сон, открыть глаза, проснуться и сесть. Майора в комнате традиционно не было. Я сел и принялся натягивать одежду. Да, ещё сегодня надо помыться, от меня воняет, как... Прошлое - это всегда только прошлое. Практически одетый, я сверзился с кровати и перебрался к шкафу. Открыл дверцу - там должно быть зеркало, - развязал и стащил с глаза повязку. Оглядел страшноватые рубцы, вгляделся пристальней. Как меня теперь ни мутило от этого вида - это был я. Нынешний я. Безногий, безглазый, не очень красивый. Драться красиво, как раньше, я уже не могу, но как раньше, сейчас и не будет. Сейчас - это сейчас, и не стоит его просыпать. - Ты у меня ещё поживёшь, Анди Хиномия! - пообещал я своему двойнику в зеркале, стукнул шкаф, чтоб выместить злость - и на секунду замер. От удара черные костюмы Кёске качнулись, в воздухе закружилась бумажка. По ходу, фотография. Я поймал её и пригляделся - чьи это фотографии Майор хранит в карманах? На фотографии был я. Место было редкое, я сразу вспомнил, где и когда это было: через три года после поисков карты остановился в одном из городов Европы. Меня поразила тамошняя статуя, я был вымотан, в очередной раз ушел от каких-то преследователей - толком их и не помню - и решил отдохнуть. Купил себе мороженого, облокотился на парапет и стоял, жевал, разглядывал статую, чувствуя, как ветер отбрасывает назад мои волосы. Усталый, одинокий, но беззаботный странник - таким меня и сфотографировал Хёбу. Или кто-то из его подчиненных. Но таким я уже никогда не буду, и Хёбу придётся с этим смириться. Я небрежно нацепил повязку, оставил фото на столе - не секретничать же с Кёске - и закрыл дверь шкафа. Плюясь, натянул носки - и принялся спускаться. Во-первых, нужно было помыться и позавтракать. Во-вторых, найти Майора и поговорить с ним, - я хрустнул пальцами, сжал их в кулак. Помылся я сам-один, по уши в водичке, и ноги вымыл все и полностью, поставив себе на заметку найти какие-нибудь упражнения для них. Раз я решил, что буду ходить, значит, буду. Немного посидел на солнышке, обсыхая, затем оделся и поехал обратно в деревню, часто оглядываясь: если где-то нету Кеске, значит, Кёске где-то есть... Но прежде, чем я увидел Майора, меня увидел Маги. Окликнул, подошел. - Хиномия? Майор тут сказал, что ты всё же решил жить один в своем доме, и мы... - Майор ошибся, - перебил я его. Горячая волна злости прошла по позвоночнику: оно теперь ещё и за меня решает? Нет уж. - Я так и подумал, - кивнул Широ, убирая бумаги. - Теперь - насчет работы... - Я повернулся к нему всем телом вместе с коляской. - Хочешь помогать Югири с детьми? У тебя неплохо выходило. - Выходило неплохо, - я кивнул. - Только сейчас я вряд ли их догоню... - Да они почти не убегают, - Маги перелистнул бумаги и сунул в карман. - Зато активно используют друг на друге эсперские силы. Твоя помощь была бы бесценна. - Понял. Хорошо, - я почесал затылок, ёжик волос отозвался шершавостью. - Майор говорил, завтра мы навещаем бледнолицых братьев, а вот послезавтра я готов. - Послезавтра воскресенье, в выходной родители хотят побыть с детьми. Выйдешь в понедельник, - кивнул Маги, и я кивнул в ответ. - Хиномия... Можно личный вопрос? - Можно. Зачем я обижаю Майора, правильно угадал? - я ухмыльнулся, и Маги поморщился. - Не совсем. Что вы цапаетесь, что не поделили? - Мы вообще социально опасны, - я скорчил злую рожу. - Только пока он мне не скажет, что я урод, калека, что я его достал и не привлекаю во всех смыслах - насчет дома он ошибся. Всё это вырвалось из меня быстро и горячо, и мы оба застыли, осмысливая сказанное мной. - Можно было и не так откровенно, - Широ всё же отмер, передернул плечами. - Ладно, суть я понял. Милые семейные разборки. Прямо как у Королевы. Только масштабы другие. - Точно, - я кивнул, разминая руки. - Не знаешь, куда Майор мог утартать от ссор? - Куда повыше, - буркнул Маги. - Но в этом случае тебе искать его сложно будет. - Да? Ладно, спасибо, ты мне очень помог, - я улыбнулся и развернул коляску. - Подожду лидера дома. Уже отъезжая, я услышал, как Маги пробормотал: "Страшный Хиномия!", и меня разобрал смех. Страшен в гневе, фамильный девиз, ага. А свою фэмили я могу и подождать. Я нашел в кармане коляски свой пистолет, вернулся в дом на дереве и принялся его разбирать, чистить и собирать обратно. Кёске, вернувшийся домой ближе к вечеру, возник в полуметре от меня - и замер, оценивая обстановку. - Вернулся, - я повернулся к нему, передернул затвор собранного оружия. Отложил. - Вернулся, - согласился Хёбу бесцветно. - Ты ужинал? - Нет, только завтракал. А ты ужинал? - Нет, только завтракал, - на его губах появилось подобие улыбки. - Оба хороши, - подвел итог я. -Значит, сейчас поужинаем у Патти. Только сначала... - я переместился к нему - и врезал кулаком в живот - ну, что ж делать, куда достал. Был бы повыше - бил бы в морду. - Уххх... - сказал Кёске, схватился за живот, сгибаясь пополам и глядя на меня изумленно и недоверчиво. - Ещё раз - и в глаз, - строго сообщил я. - Я не железный, ты это понимаешь? - Пони... - Ты меня можешь сломать так, что я закатами-восходами у моря любоваться буду вечно, все оставшиеся полвека, это понимаешь? - Пони... - Вот и нечего! - рявкнул я от души. Засветил ему в скулу, благо, он всё ещё был в полусогнутом. - Я тебя обидел - извини, поговорим, помиримся, потрахаемся, и всё будет хорошо. А возвращаться ночью и делать из- меня куколку силиконовую - извини, у меня психика не настолько крепкая, чтобы всё это выдержать. Понял? Не понял? Ещё в глаз дать? - Понял-понял, - Кёске плюхнулся на пол, прижимая руку к животу. - Страшный Хиномия... - Точно, - мрачно подтвердил я. Эта фраза мне напомнила ещё кое о чем. - Ещё: никуда отсюда я не уйду, никакой дом мне не нужен, обойдусь. Разве что ты мне трижды - трижды, понял? - повторишь, что я урод, калека и ни в каких смыслах тебя не удовлетворяю, тогда можешь выпихивать отсюда ко всем чертям собачьим. Или, - я ухмыльнулся, протянул ему пистолет рукоятью вперед, - пристрелить инвалида к чертовой матери. - Так, всё! - Майор отвел руку от живота, отнял у меня оружие и переложил на стол, плюхнулся мне на колени, заставляя меня замереть от неожиданности. - Я всё понял, осознал, мы оба не сахары, все всех простили... да? - покосился он на меня. - Точно, - я кивнул, приглядываясь к нему. - Тогда обними меня уже, - буркнул Кёске, повернулся, охватывая меня обеими руками, прижался лбом к моему лбу. На скуле у него наливался синяк. - Извини, - я вздохнул и протянул руки. Теперь можно было расслабиться, обнять его и не пытаться донести ничего. Эмоции схлынули. - Сильно я тебя? - До свадьбы с тобой заживет, - буркнул Майор. И ухмыльнулся озорно, как мальчишка. Перечислил, возводя глаза к потолку, как выучивший урок ученик: - Поговорили, помирились, потрахаемся позже. А сейчас может всё-таки ужин, а? Я рассмеялся, немного удивленный и обрадованный. - Ещё минутку так посидим, - втянул носом запах кожи Майора, потрепал его по плечу... Отстранился. - На ужин так на ужин.