Сломанные шестерёнки

      - Карета подана, господа! – объявил Освальд, войдя в мастерскую. Генри накинул куртку поверх рубашки и, в своём, так сказать, гражданском облачении, направился вместе с учёным в ангар, где ждал уже готовый к отлёту небольшой пассажирский корабль. Захватив с собой ящик с инструментами, моё единственное имущество, я потопал за ними, резво жужжа новыми сервоприводами на ходу. Ступая по трапу, я на секунду остановился, оглянулся на старый шахтёрский кораблик, который пристроили в углу ангара. Заниматься восстановлением «Сиириза» никто даже и не думал, его повреждения велики, а времени на ремонт нет, и я очень беспокоился из-за того, что мой корабль могли пустить на запчасти. Надеюсь, я успею вернуться до того, как от него останется один каркас.       Все были на борту, распределены по своим каютам и ждали старта. Шлюзы задраены, корабельные системы запущены, и вот по обшивке проходит дрожь, знаменуя запуск двигателей. Мои механизмы напрягаются, и я хватаюсь за край небольшого металлического столика, чтобы удержаться от тряски, сопровождающей выход корабля из-под действия полей эффекта массы станции и включения своих. Спустя мгновение гравитация нормализовалась, и теперь можно было спокойно наблюдать в иллюминатор удаляющуюся станцию, окружённую роем всевозможных звездолётов, а так же недостроенное протеанское устройство, именуемое Горном. Когда же огни Объединённого Флота превратились в россыпь светлячков, облепивших алую туманность, и стали неотличимы от простого звёздного скопления, я оторвался от круглого иллюминатора и поставил на стол ящик с инструментами. Из него извлёк две сцепленные проводами и сломанными приводами кучки металлолома – то, что осталось от Арби-2 и Арби-3. Пока первый пыхтит над двигателем «Сиириза», займусь ремонтом этих, надеюсь, удастся починить их. Полумрак каюты озарила вспышка включённого лазерного резака, искорёженные пластины в моих руках быстро начали приобретать шарообразную форму. Процесс увлёк меня, и пара часов быстро куда-то уплыли. Я даже толком не заметил, как мы прошли ретрансляцию, лишь раз оглянулся на иллюминатор, когда его охватило сияние энергетических потоков, и тут же возвратил всё внимание к маленькому манипулятору, основание которого закреплял в разъёме корпуса. И не сразу услышал стук в дверь. В каюту заглянул Освальд.       - Надеюсь, моя компания тебе не помешает? – спросил он, указав набалдашником трости на механическое изделие у меня в руках.       В ответ я молча покачал головой, не отвлекаясь от непростого ремонта.       - Знаешь, меня очень впечатлило то, как быстро вы с Ашиком сработались и напали на след решения проблемы, - учёный неуклюже пробрался через тесную каюту и сел за столик напротив меня. – Но есть и кое-что, что вызывает беспокойство.       Два зеркально блестящих пальца вставили шестерёнку в ось и замерли, окуляры встретили серьёзный взгляд пожилого человека, сломанный робот был опущен на стол, а мое внимание полностью переключилось на Освальда.       - Когда Ашик показал, на какой планете спрятаны резервные архивы, у меня внутри всё похолодело. Из всех планет в галактике, на которых может обитать жизнь, протеане выбрали самую опасную, самую злую и агрессивную.       - Наверное, они не хотели, чтобы кто-то добрался до их знаний, - предположил я и принялся собирать новый шаровой шарнир для последнего манипулятора.       - Скорей всего именно это послужило причиной их выбора, - согласно кивнул Освальд и продолжил: - но говорю тебе я это не затем, чтобы разгадать мотивы умершей расы. Я хочу предупредить, потому что сейчас ты слепо следуешь путём, на который был занесён судьбой. Я хочу, чтобы отныне ты тщательней продумывал свою дорогу.       Его рука опустилась на мою, тем самым прервав процесс ремонта.       - Ричард, ты не какая-нибудь там запрограммированная на определённую задачу машина. Ты – живая душа, а значит, как и все мы, участвуешь в непростой игре под названием жизнь. Чем дальше заходишь в этой игре, тем осмотрительней надо делать следующий ход, иначе рискуешь выбыть раньше времени. Каждый ход запускает цепочку событий, вот например: ты нашёл на астероиде старый никому не нужный, казалось бы, механизм, забираешь его, и вот, весь экипаж твоего корабля убит террористами.       - Но я… - подняв голову, начал было я, но он тут же оборвал меня.       - Согласен, подобное сложно, пожалуй, даже невозможно предусмотреть. Но вот ты привёз шар, который оказался протеанским ИИ, на научную станцию, после чего выясняется, что ключ к спасению галактики находится на отдалённой, малоизученной планете под названием Диритас, о которой один из твоих знакомых отозвался не лучшим образом, что ты будешь делать?       - А я должен туда лететь?! – удивился я. – Мне казалось, что Ашик и сам сможет собрать данные.       - Во-первых, силой тебя туда, разумеется, никто не отправит, а во-вторых, Ашик может и сможет, если оборудование будет в целостности, в чём я сильно сомневаюсь, забрать данные, но он не сможет самостоятельно добраться до них - раз! Починить себя, если столкнётся с местными обитателями, а он столкнётся, - два! И три - не сможет пробиться через породу к архивам без должного оборудования, для эксплуатации которого нужны специалисты.       - А люди не могут ему помочь? В конце концов, это ваша война, органики.       - Позволь рассказать тебе, что случилось, когда я, возглавляя археологическую экспедицию, прибыли на эту планету. Нас сопровождало двадцать хорошо обученных солдат, любезно предоставленных Альянсом. Нас, восьмерых учёных, - Освальд поднял брови, делая акцент на этой фразе, - двадцать солдат. Мы весьма тяжело приземлились, не то климатические условия, не то какая-то энергетическая аномалия, но наш корабль с трудом летел через атмосферу. Лично я вышел только раз, чтобы вместе с коллегами осмотреться и составить план раскопок. Солдаты, разумеется, сразу же после высадки распределились по периметру, дабы обезопасить зону, выставляли часовых, турели, электрические заграждения. У всех были скафандры, оснащённые крепкой бронёй, мощными кинетическими щитами, экзоскелетом, оружие различного калибра, словно мы прилетели туда готовить плацдарм для наступлений. Но обитатели планеты, видимо, чихать хотели на все наши высокие технологии и новейшее вооружение. В первый же день начались проблемы, солдаты отправили патруль, семь человек, осмотреть местность и заодно помочь нашим биологам собрать экземпляры неизвестной флоры и фауны, для исследований. – Он сделал паузу, проглотив ком в горле, и задумчиво опустил взгляд. - Никто не вернулся. Наутро второго дня, когда мы проснулись, все и всё, что было за кораблём, часовые, члены экспедиции, решившие сделать анализы почвы, турели и ограждения, пропали. Нижняя палуба корабля оказалась наполовину под землёй, двигатели опутаны странными растениями, технические тоннели кишели светящимися многоножками, а вся наружная обшивка, вместе с иллюминаторами, обросла грибообразными образованиями, выделяющие нейротоксин. Слава богу, оно не успело прорости внутрь, иначе бы мы все задохнулись. Сутки у нас ушли, чтобы высвободить корабль, после чего мы сразу улетели.       С любопытством и страхом слушал я жуткий рассказ Освальда, постепенно осознавая, в какой ад хотят просить меня отправится. Конечно же, я не стану соглашаться!       - А если отправить туда больше солдат? – поинтересовался я. – Что если найти самых обученных, дать им самое совершенное вооружение?       - Кроме нас туда летали другие экспедиции, кто-то изучал атмосферу планеты, кто-то пытался отловить кое-каких животных, все возвращались ни с чем и с большими потерями. Обитатели Диритаса обладают очень высокой степенью адаптации, а причиной тому послужили орбита планеты и звезда, вокруг которой она расположена. Диритас движется по длинной эллиптической орбите, когда он максимально отдаляется от звезды, температура поверхности понижается до минус ста пятидесяти градусов, когда же, в середине года, который длится примерно четыреста сорок земных суток, расстояние становится минимальным, всё живое, что не успевает быстро эволюционировать и приспособиться, погибает, буквально сгорает заживо, от высоких температур. Те виды растений и животных, что существуют на этой планете миллионы лет, ведут непрерывную борьбу за выживание, каждый пытается сожрать кого-то другого, при этом сам стараясь не стать пищей. Для тех чудовищ, что там обитают, человек, и ему подобные, - вкуснейшее лакомство, до которого не составит труда добраться, не важно в какую броню он будет закован и чем станет отбиваться. У вас с Ашиком больше шансов найти архивы на Диритасе, чем у целой армии кроганов воевод, ведь вы… искусственные, извини, если тебя это задело, но теоретически, ни ты, ни Ашик не представляете для тамошних обитателей никакого интереса.       В иллюминаторе показались лепестки Цитадели, выглядывающие из туманности. Неуверенно перебирая пальцами, я вцепился взглядом в приближающуюся столицу галактического общества.       - Мне нужно подумать, - наконец прозвучал в моих динамиках робкий голос.       - Время, чтобы принять решение у тебя есть, к тому же, ещё необходимо разобраться с вопросом о ремонте Ашика, - опираясь о трость, Освальд тяжело встал, потянулся и, глянув на проносящиеся мимо гражданские суда, воскликнул: - О! Мы уже прилетели? Как славно, пойду, разбужу Генри.       С этими словами он направился к выходу из каюты, однако остановился на полпути и обернулся.       - Ты тоже долго не сиди, через минут пятнадцать можешь выходить к шлюзу, мы будем ждать там. И да, если вдруг обнаружишь какую-нибудь неисправность в своих системах – смело обращайся к Генри, Найджел за него ручался.       Когда дверь автоматически закрылась за учёным, я вернулся к своим ненастным мыслям. Соглашусь ли я, после его рассказа, отправиться с Ашиком на Диритас? Представив ужасы, которым там довелось поведать исследователям, по корпусу пробежался легкий разряд электричества, заставивший меня вздрогнуть. Каждая моя деталька так и вопила – «Нет! Ни в коем случае!». Теперь, размышляя о необходимости делать подобный выбор, ремонт Ашика уже не кажется такой удачной идеей.       После стыковки с причальным доком, мы спустились по трапу и двинулись через зал ожидания, протискиваясь сквозь толпу пассажиров других кораблей. Нам успешно удавалось прокладывать себе путь выходу из космопорта, но на таможенном контроле удача от нас отвернулась.       - Извините, сэр, согласно новому указу все владельцы роботов, включая гражданские модели, должны предъявить на них соответствующие документы, - монотонно, не отрываясь от консоли, протараторил саларианец – работник космопорта.       - У Ричарда таковых нет, понимаете, мы…       - Какой серийный номер вашего робота? – перебив Освальда, спросил саларианец, быстро вбивая что-то в базу данных консоли.       - Ричард не конвейерная модель, он – прототип искусственного интеллекта, помогающий нашей научной группе в строительстве Горна.       Трехпалые руки замерли над клавиатурой, работник таможни, выпучив свои большие чёрные глаза, уставился на Освальда.       - Наверное, не стоило говорить, что я – ИИ, - тихо произнёс я, наклонившись к уху учёного. – Они же запрещены!       - Больше нет, - уверенно ответил ксеноархеолог. – Для достижения победы в этой войне, Совет использует все доступные средства, включая помощь искусственного интеллекта, будь то помощь на поле битвы или же в изучении протеанского устройства, возможно, единственного шанса раз и навсегда покончить с угрозой Жнецов!       - Мне… мне нужно уточнить у начальства… - промямлил саларианец и, отойдя от консоли, включил инструментрон.       - Так значит это - правда? – спросил я у Освальда. – Мне больше не нужно притворяться ВИ?       - Не нужно, Ричард, ИИ действительно теперь легальны. Альянс уже вовсю использует разведплатформы в программе N7, и даже знаменитая Нормандия оснащена искусственным интеллектом.       - Вот это да… - весь преисполненный радости, выдавил я из динамиков восхищение.       В тот момент мне показалось, что я стал ближе к людям, к моему отцу. Неужели однажды, мне действительно удастся узнать, что значит быть членом общества, жить, как все, в этих великолепных городах, иметь дом, работу, посещать различные общественные центры? Но следующие слова Освальда мгновенно охладили мой пыл:       - Всё равно будь осторожен, - произнёс учёный. – Отчаянные времена означают отчаянные меры, если раньше многие боялись синтетиков, теперь их попросту ненавидят. Взгляни туда, Ричард, - он обвёл рукой толпу, и только теперь я увидел, что это не просто пассажиры. Представители разных рас, выходили из стыковочных шлюзов, неся в руках небольшие закутки вещей, кто-то выглядел напуганным, уставшим, кто-то плакал, другие просто ковыляли по трапу, отсутствующим взором глядя перед собой. Все они казались несчастными, и Освальд объяснил почему:       - Это беженцы… Одна за другой мы сдаем планеты, не выдерживая натиска Жнецов. Цитадель – последнее убежище уцелевших. Почти все они лишились дома, возможно, кого-то из близких, и виноваты в этом разумные машины.       - Неправильные машины… плохие машины… Я не такой.       Тем временем, работник таможни, поговорив с начальством, вернулся к нам.       - Прошу прощения за задержку, - обратился он к Освальду. – Предъявите, пожалуйста, удостоверение, или какой-нибудь другой документ, подтверждающий, что вы работаете в научной группе под командованием Адмирала Хакета.       - Ах, да, такое у меня имеется, - учёный отставил трость и запустил руку во внутренний карман куртки. – Секундочку.       Он сосредоточенно рылся у себя в кармане и, спустя несколько секунд, извлёк небольшую карточку, которую тут же вручил работнику таможни. Тот провёл с ней какие-то манипуляции в консоли и вернул учёному, позволив нам двигаться дальше.       Пассажирский аэрокар вмиг пронёс нас через высокие жилые строения одного из лепестков Цитадели, и высадил у подножья большого небоскрёба, вокруг которого располагалось множество различных общественных заведений, от небольших супермаркетов и кинотеатров до роскошных казино и ресторанов.       - Так… значит здесь вы и живёте? – спросил Генри, оборвав неловкую паузу, возникшую, пока лифт нас вёз куда-то высоко наверх.       - О, нет, мой дом находился… - Освальд тяжело вздохнул, – на Земле, в Лондоне. А здесь живёт моя внучка. Она любезно согласилась приютить нас на время нашей командировки.       Я заметил, что ассистент Найджела резко оживился, стоило Освальду упомянуть внучку, а когда мы достигли нужного этажа, добрались до квартиры, и нас вышла встречать молодая особа с длинными рыжими волосами, Генри, опустив сумку под ноги и натянув улыбку до ушей, протянул:       - Зда-а-асьте.       Осыпая гостей приветствиями, она обняла своего дедушку, и вдруг, увидев меня, быстро изменилась в лице. Я остановился, увидев, что её что-то огорчило. Может я не так вошёл в квартиру? Наверное, забыл поздороваться!       - Привет! – тут же выскользнуло из динамиков дружеское приветствие, однако, настроение хозяйки от этого не изменилось.       - Вы привезли с собой робота… - беспокойно взглянув на Освальда, произнесла она. – Дедушка, ты же знаешь, что я их не люблю.       - Ты не любишь простых ВИ-ботов, или, как ты там говорила, - он усмехнулся, - этих назойливых механических болванчиков. Но поверь мне, подобных ты ещё не встречала. Уверен, общение с этим чудом робототехники ты найдёшь крайне интересным.       - Ох, - она поморщилась и пожала плечами, - ладно, уж, проходите.       - Кхм, да, кстати, коллеги, познакомьтесь, моя внучка Николь, - поправив очки, произнёс Освальд, встав рядом с девушкой. – Николь, это наш ассистент Генри и робот по имени Ричард, единственный в своём роде робот, наделённый разумом и душой.       - А ещё я старший инженер, - незамедлительно упомянул я.       - Ну… Хорошо, Старший Инженер, и ты, Ассистент, можете поставить свои вещи в гостиной.