Сломанные шестерёнки

      - Выглядит глупо, - недовольно пробурчал Генри, стоя перед зеркалом и застёгивая пуговицы на своём костюме. – Они не могли рукава ещё длинней сделать, чтоб уж совсем по полу волочились?!       - А мой сидит вполне сносно, - подхватив свою трость, подошёл к ассистенту Освальд и тоже подглядел на себя в зеркало. – Хорошая прокатная фирма и хорошие смокинги.       - Я, конечно, всё понимаю, - я встал рядом с ними. – Но мне-то костюм зачем?       Механическая рука поправила галстук-бабочку, вторая подтянула повыше соскальзывающие с гладкого корпуса штаны. Кажется, ткань рубашки в левом рукаве зацепилась за локтевой привод - неосторожные движения могут порвать дорогое одеяние.       - Таковы правила заведения, Ричард. В гостевом зале все непременно должны быть в костюме, в том числе официанты, обслуживающие роботы, а так же роботы принадлежащие гостям, не говоря уже о самих посетителях.       - Но я никому не принадлежу!       - Значит, будешь просто посетителем, в любом случае этот наряд должен быть на тебе.       - Даже синтетику умудрились сшить костюм по размеру! – продолжал негодовать Генри. – А я вынужден щеголять в этой нелепости…       - Генри, если не хочешь, можешь не идти, мы с Ричардом и сами управимся, - не глядя на молодого ассистента, заметил Освальд.       - Да нет уж, когда ещё выдастся возможность отобедать в таком элитном заведении? – нервными рывками он размотал галстук и стал завязывать его снова, недовольный результатом предыдущей попытки. – Но как только всё закончится… я повешусь на этой штуковине.       Николь, стоя в сторонке и наблюдая за попытками троицы – которым, к слову, привычнее свободные лабораторные одеяния и скафандры, а мне так и вообще в новинку всякие одеяния – привести себя в порядок, безуспешно сдерживала смешки.       - Так, - пристукнув тростью, Освальд ещё раз оценил свой вид через зеркало и взглянул на время. – Выходим, господа, Жюлиан не тот человек, которого стоит заставлять ждать.       Мы покинули квартиру и вышли на залитую сиянием звёзд и туманности парковку аэрокаров, где на посадочной платформе нас ожидало вызванное такси. Любопытно осматривая раскинувшийся за тонким слоем полей эффекта массы город, я семенил за торопливо вышагивающими учёными, как вдруг услышал треск и оступился.       - Ой, - прозвучало в динамиках, археолог и ассистент забрались в раскрывшийся аэрокар и оглянулись на мой возглас.       - Что такое, Ричард? – спросил Освальд, взволнованно сдвинул брови.       - Кажется, привод штанину зажевал…       - Садись в машину, по дороге разберёмся.       С агрессивно шипящим сервоприводом правого колена и задравшимися брюками, доковылял до аэрокара и, при помощи Генри, начал спасать элемент дорогущего костюма.       Что-то одежда уже не вызывает у меня такой интерес к задумке органиков индивидуализировать свою личность или же подчеркнуть её принадлежность к той или иной социальной группы путём ношения всяких тряпок на себе. Как же это неудобно! Надеюсь, к концу встречи я не превращу смокинг в набор изящно разорванных лоскутков, болтающихся на ходовых частях моего корпуса. Это ещё один пункт в копилку органиков и синтетиков под названием «Как же мы не похожи…».       - Когда зайдём, ведите себя достойно, - напоминал Освальд. – Говорить буду я, ты, Ричард, когда дойдёт дело, расскажешь о кристалле всё, что знаешь. До этого постарайся систематизировать информацию, чтобы не мямлить околесицу. Всё должно быть чётко и ясно.       - Понял, шеф, - Генри артистично отдал честь и сию секунду пристыженно отвернулся к окну, увидев серьёзный взгляд старого учёного.       Автопилот разогнал аэрокар до бешеных скоростей, пристраивая его к общему потоку транспорта, превращая проносящиеся рядом небоскрёбы в смазанные пятна неоновой палитры. Так, менее чем за пять минут, мы достигли противоположной стороны нашего лепестка Цитадели.       Я думал. Как мне быть с кристаллом? Есть ли смысл чинить Ашика, чтобы потом обоим погибнуть на зловещей планете? И ведь не факт, что мы найдём искомое там. Пятьдесят тысяч лет глубоко под землёй, ну какая техника тут уцелеет? Но вдруг… вдруг отец создал меня именно для этого? Зачем же ещё он передал мне свой талант к инженерному искусству? Определённо точно решено – я не пущу туда солдат, если, конечно, не найдут способ менее опасного передвижения по поверхности планеты для них. Может танк? Органики, как-никак, на протяжении всей своей эволюции вели борьбу с окружавшей их дикой средой, чем Диритас отличается от доисторической Земли ли Палавена? Кажется, динозавры были страшными существами, но сколько шансов у огромной зубастой рептилии против современного гравитационного танка или тяжёлого шестиколёсного броневика? Я даже не говорю об орбитальных орудиях, способных выжечь целые километры одним залпом. Очевидное решение, казалось бы, подвести крейсер к планете и проложить дорожку из кратеров для отряда к архивам, но что-то в словах Освальда, в его голосе, когда он рассказывал о планете, и взгляде заставляло мои приводы дрожать и пальцы нервно постукивать по подлокотнику аэрокара.       Неоновые огни обволокли блестящую поверхность лобового окна, мягкий толчок ознаменовал посадку, а в тёмный салон начали доноситься приглушённые звуки с красивого проспекта, с обеих сторон утыканного самыми разнообразными общественными заведениями, в основном, требующих от своих клиентов наличия толстого кошелька.       Мы выбрались наружу, поправляя костюмы, и двинулись к низкорослому швейцару у входа. Расфуфыренный смокинг с длинным фраком делал встречающему посетителей вид ещё нелепей, чем у нас. Не припомню подобного за собой, или же это был звук проносящегося мимо аэрокара, или же из моих динамиков действительно вырвался смешок. Швейцар резко отдёрнул взгляд от своих записей, быстро оглядел нас высокомерным взглядом и расплылся в улыбке.       - У вас заказано?       - Нет, мы пришли по приглашению Жюлиана Лашеффлёра, у нас с ним назначена деловая встреча в вашем ресторане.       Услышав имя коллекционера, швейцар вмиг переменился в лице и суетливо зашуршал своими записями.       - Ах, да! – так и не разобравшись с кипой в спешке скомканных бумаг, воскликнул он. – Мсье Жюлиан расположился з-за десятым столиком, проходите.       Я пошёл вслед за Освальдом внутрь помещения и краем звукового сенсора услышал усмешку Генри и его обращение к швейцару:       - Голограммы. Голограммы, друг мой. Они не только эффектная, но и эффективная замена этой туалетной принадлежности, на которой писали в прошлом веке.       Минуя скопления занятых посетителями столиков и избегая чрезмерно близкого и внезапного контакта со снующими туда-сюда официантами, мы пересекли гостевой зал и оказались у длинного аквариума, в котором кишела всякая экзотичная живность с разных планет, далее, в углу в уединении стоял тот самый десятый стол. С обитого изысканной алой кожей диванчика нас пронзал ироничным взглядом стройный мужчина в чёрной кофте с длинным воротником.       - Мсье Найман, - с еле заметным кивком произнёс он. Его голос больше походил на шёпот.       Освальд поздоровался и с пригласительным жестом Жюлиана сел за столик, мы с Генри присел рядом.       - На момент нашей последней встречи в Париже, городские улицы жили, по тротуарам бегали дети, а прохожие шли на работу с уверенностью в завтрашнем дне, - коллекционер внимательно смотрел на археолога, уголки его губ были приподняты, но в глазах отражались все те потерявшие надежду беженцы, сходящие с трапов. – Теперь мой дом охвачен огнём, до последней минуты я не придавал значения происходящему, но вот мне довелось увидеть всё собственными глазами…       Он опустил голову на ладони.       - Ну что вы, друг мой, - Освальд похлопал его по плечу и с нескрываемым удивлением посмотрел на нас; кажется, он впервые видит Жюлиана в таком виде. – Поэтому мы и здесь, будь всё как обычно, мы с вами снова встретились бы в вашем офисе и обсудили передачу очередного экспоната. Эта война всё перевернула вверх дном, теперь я вынужден просить передать мне одну реликвию, которой, возможно, суждено переломить ход сражения.       - Что?! – шёпот коллекционера перерос в настоящее шипение. – Вы о моей коллекции?       Мне показалось, его отчаяние сменилось агрессией, но я ошибся – то была надежда:       - Что вам надо? Я выдам полный доступ в любую секцию экспонатов, только назовите то, зачем вы пришли! Какой век? Это одна из древних реликвий азари?       - Нет, вовсе нет, - Освальд глубоко вздохнул и посмотрел на меня. – Речь идёт об устройстве протеан.       - Протеан…- Лашеффлёр откинулся на спинку и устало опустил веки. – Эта часть коллекции наиболее дорога мне, но… так и быть, - через силу выдавил он. – Какое устройство вас интересует?       - Ричард, - дал добро учёный.       Я подсел поближе.       - Протеане называли его кристаллом памяти, это прямоугольная пластина длинной примерно десять сантиметров со светящимся стержнем внутри, правда… сейчас не уверен, что он светится, спустя столько-то времени, - мельком глянув на Освальда, я безмолвно извинился за то, что замешкался и продолжил: - Он использовался для хранения воспоминаний, которые протеане передавали с помощью некой способности именуемой «связь».       Коллекционер некоторое время с интересом разглядывал меня, затем поднял брови и заметил:       - «Примерно», «правда», «не уверен»… какой странный у вас робот, мсье Найман.       - Меня зовут Ричард, - я подался вперёд, пальцы сжали край стола. – Не говорите обо мне как о чьей-то вещи.       - Ричард, прошу повежливей, - предупредительно проговорил Освальд.       - Нет, нет, мсье Найман, - оборвал его Жюлиан, - это же недовольство. Он выразил недовольство! Скажите, где вы приобрели такого?       - Я могу выразить тебе сломанный нос, органик.       - Ричард!       - Простите, вы говорили вести себя достойно, но не предупреждали, что мне придётся терпеть оскорбления!       - Ха! Какая прелесть! – продолжал восхищаться Жюлиан. – Он умеет имитировать злость?       Отвернувшись, я вытерпел укоризненный взгляд старого учёного, под столом звякнула сломанная в сжатом кулаке вилка.       - Не буду я боле притворяться ВИ.       - Ричард, мсье Лашеффлёр не знает, кто ты на самом деле. Друг мой, - обратился он к коллекционеру, - позвольте, введу вас в курс дела. То, что вы приняли за искусную имитацию разума и эмоций, на самом деле проявление подлинной души синтетического создания.       - В самом деле? Душа? О чём вы говорите, мсье, вы же не…       - В этом механическом теле проживает вторую жизнь некогда известный и талантливейший робототехник Ричард Лэверктон. Робот несёт в себе его воспоминания, характер и умения. Это не ВИ, даже не ИИ, по крайней мере, не в том виде, в котором мы их знаем. Его разум – не продукт программирования процессоров и блюбокса, а душа не имеет ничего общего с прописанными протоколами. Именно Ричарду удалось спасти и восстановить древний протеанский ИИ, обнаруженный Цербером. Благодаря им, мы нашли архивы, содержащие информацию об оружии против Жнецов, но, чтобы получить туда доступ, требуется починить модуль ментальной связи. Только Ричард обладает знаниями и умениями достаточными, чтобы произвести ремонт, но для начала нужно раздобыть кристалл памяти.       Жюлиан потупил взор, почесывая подбородок и переваривая рассказ Освальда, после чего посмотрел на меня, но уже совсем по-другому.       - Acceptez mes excuses les plus sincères*, - молвил он. – Я не знал, Мсье Ричард, для меня будет честью принять вас в моём личном музее.       - И вы простите Ричарда, - попросил за меня Освальд, - он год жил на кварианском корабле и нервничает в непривычной для него обстановке.       «Ничего я не нервничаю! – в сердцах воскликнул я. – Ну, по крайней мере, не из-за обстановки».       - Не будем же медлить, джентльмены, - коллекционер встал и снял с вешалки шляпу, - идёмте, покуда не догорели последние угли на пепелище наших домов.       - Согласен, - археолог подхватил трость, и мы поспешно выбрались из-за стола и вместе с Жюлианом направились к выходу из ресторана.       Генри тем временем, топая вместе со мной в хвосте, вдруг разошёлся ворчаниями:       - Вот как так можно, а, Ричард? Специально не стал завтракать, чтобы как следует отобедать тут, в итоге… этот француз, небось, затолкал себе по круассану за каждую щеку до нашего прихода и теперь сытенький и довольный мчится домой, а я голодный, черт подери! Готов целого крогана слопать.       Ассистент поспешил заткнуться, потому что из распахнутых дверей, к которым мы успели подойти, как раз вышел один такой выходец Тучанки, облачённый в смокинг. Кроган подозрительно глянул на притихшего Генри, и гордо вздёрнув подбородком, проследовал дальше, ведя под руку красавицу азари. Выдохнув, ассистент расправил галстук и ускорил шаг.       - Да уж, мало того, что не покушал, так ещё и чуть чьим-то обедом не стал!       «Вот бы мне твои проблемы, - понурив окуляры, подумал я. – Хотя если отправлюсь на Диритас, то проблема стать чьим-то обедом будет весьма актуальна для меня…»