И это любовь

Картэль заскрежетал зубами от ревности. Илиас не изменял ему, пожалуй, с тех пор как его назначили комендантом этой крепости вместо почившего в бозе старика-дракона, верой и правдой служившего королю на этом месте без малого не одну сотню лет, а он, Картэль пришел сюда со своим отрядом за год, не больше, до его назначения. — Пойдем отсюда. Нам здесь не место, — вампир поднял на руки Берга и понес в его комнатенку. Сначала у него было жгучее желание отомстить Илиасу и трахнуть этого мальчишку, но потом он передумал. Дракону он этим бы ничего не доказал, а самому было бы просто противно потом. Ни энергии, ни любви, ни ненависти от этого человечишки он бы не смог получить, так зачем тратить свои силы на никому ненужный бессмысленный секс, ради секса? — Чем они там занимаются? — прошептал Берг, прижимаясь в страхе к широкой груди мужчины. Он слышал стоны своего хозяина, и ему казалось, что над тем сильно измываются, бьют, наказывают. — Любовью, судя по всему, — усмехнулся Картэль. — А разве любовь бывает такой? — тот поднял на него изумленные глаза. — Любовь бывает разной. Как, кстати тебя зовут? Мне все время хочется назвать тебя малыш, сдерживаюсь изо всех сил, — поинтересовался вампир. Он, конечно, спокойно парня мог называть малышом, старше его был всяко лет на двести, а то и больше. — Берг, — парень всхлипнул, — ему нельзя любить, он может умереть от этого. — Меня зовут Картэль. И я тебе скажу, что от любви не умирают, умирают от всего чего угодно, но не от любви. Я вот сейчас буду умирать от ревности, что любят твоего друга, а не меня. Берг улыбнулся, он не мог представить, что такой сильный, красивый мужчина будет умирать, постанывая, от ревности. Картэль поставил на ноги Берга только в его комнатке. — Ложись и отдыхай. Ничего плохого с твоим другом не случится, а сюда он придет, видимо, только под утро, когда комендант его отпустит, — и вампир, наклонившись, чмокнул его в растрепанные волосы, — Не придется вам казармы драить. Другую работенку придумало начальство вам. Тебе придется пока побездельничать, а вот твоему дружку придется поработать не одну ночку. И развернувшись, вампир вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Картэль попсиховал, но не долго. Он и раньше бы успокоился, но даже через две стены до него доносились волны экстаза, испускаемые Илиасом, что же, сам виноват, надо было не брать мальчишек с собой. Нет, пожалел бедненьких, несчастненьких. Не сдохли бы. * * * Лениэль, как и предсказывал Картэль, появился в своей комнатке только, когда трубач в крепости заиграл побудку, и Илиас стал собираться на утреннее построение. Он просто выставил парня за дверь, а тот, пошатываясь и придерживаясь за стенку, двинулся по коридору к себе. В это же время из своей комнаты вышел вампир и презрительно посмотрел на него, мол, такой маленький, а такой похотливый. Смущенно опустив глаза, стараясь не смотреть на него, а только себе под ноги, Лениэль кое-как докандылял до своей двери и, не раздумывая, скрылся за ней. А Картэль только услышал, как бешено колотилось его сердечко, когда он пытался оправдаться перед Бергом. * * * За тот месяц, что прожили парни в крепости, Лениэль только ел, спал днем и занимался любовью по ночам с Илиасом. Картэль же практически не разговаривал со своим командиром и бывшим любовником, занимаясь своими обыденными делами. Он перестал его ревновать, что же дали отставку, значит, старым стал для него, на мальчиков того потянуло. И только Берг с пользой дела провел все это время — днем, пока Лениэль спал, он занимался магией с драконами, которых в крепости было немало. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Берг, когда Лениэль проснувшись, как обычно, вечером вдруг расплылся в счастливой улыбке. — Лучше не бывает, — продолжая улыбаться, ответил тот другу и своему слуге, — Мне кажется… Нет, мне не кажется —у меня будет ребенок… Я сегодня хочу об этом рассказать Илиасу, думаю, он очень обрадуется, что скоро станет папой. Берг от неожиданности шлепнулся на край кровати, хотя до этого просто хотел присесть. Он, конечно, знал, что Лениэль — омегаверс, но чтобы вот так взять и забеременеть от обычного дракона. Пусть Илиас — сильная личность, но ему, Бергу всегда втолковывали, чуть ли не с рождения, что он должен помочь выносить Лениэлю наследника королевских кровей, а не простого, обычного, рядового мальчика. — Ты уверен? — как-то жалобно проскулил он. — Более чем. У меня течка прекратилась, зато тошнота по утрам появилась. И запах исчез. На меня драконы стали нормально реагировать. — Тошнота — это, конечно, не показатель. Но прекращение течки — это, действительно, может быть показателем беременности. А про драконов откуда знаешь? — уже серьезно поинтересовался Берг. — Я утром выходил во двор, хотя Илиас запрещает это делать, а там драконы к построению готовились. Они прошли мимо меня, как мимо пустого места, а раньше сразу беситься начинали, — со знанием дела докладывался Лениэль. — Ну что ж, расскажи о своем состоянии Илиасу, без его помощи и любви тебе малыша не выносить, — согласился Берг. Дверь распахнулась, и на пороге возник тот, о ком они только что говорили. — О чем мне хотел поведать Лениэль? — презрительно скривившись, усмехнулся Илиас. Он пришел сказать, чтобы сегодня ночью к нему тот больше не приходил, что ему он противен. Как он, альфа-дракон мог опуститься до секса с каким-то мальчишкой, когда у него был до этого прекрасный любовник из элиты? — У меня будет ребенок, а ты будешь папой, — скороговоркой выпалил Лениэль и счастливыми глазами посмотрел на Илиаса. — Что? Ты много хочешь, мальчик. Поищи другого дурака, — и Илиас громко расхохотался. — Шлюх не любят, коим ты являешься, и шлюхи не умеют любить. А дети рождаются только от любви. Так что, мой хороший, поищи себе другого отца для своего ублюдка. Этот фокус со мной не пройдет. Берг, видя такой поворот событий, решил тихо ретироваться — милые бранятся, только тешатся, Лениэль обязательно найдет слова, чтобы объяснить Илиасу истинное положение вещей. Он не слышал, о чем они разговаривали, а только увидел, как дверь распахнулась, и из комнаты кубарем вылетел Лениэль, и грозный рык Илиаса догнал его: — Вон отсюда, из крепости вон. А если кому вздумаешь сказать, что это мой ребенок, испепелю и тебя, и твоего ублюдка. Берг кинулся помочь подняться Лениэлю, но грозный окрик остановил его: — А ты останешься здесь. Он покинет крепость, а ты нет. Вздумаешь пойти за ним, испепелю обоих, но сначала его, а потом тебя. Лениэль виновато посмотрел на Берга, мол, втянул я тебя в историю, и, шмыгнув носом, побежал прочь, а тот молча стоял и смотрел ему вслед, не зная, что предпринять.