Вперед в прошлое

Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ :) — Ты готов, Гарри? — Да, сэр. Дамблдор открыл массивную дверь. Внутри тёмной комнаты гулял сквозняк. Что-то шуршало и скреблось по углам, и Гарри понадеялся, что это не полчища крыс или змей, убегающих от слабого света волшебных палочек. Сделав несколько шагов вперёд, он попытался определить размеры комнаты, но Люмос позволял увидеть лишь небольшой кусочек каменного пола и тысячу пылинок, кружащихся в воздухе. — Сейчас ты увидишь кое-что невероятное. Одно из самых загадочных мест Хогвартса, — Дамблдор лукаво улыбнулся и хлопнул в ладоши. Секунду было тихо, а потом в воздухе словно зашелестела стая сов. На стенах проявился серебряный узор, наливающийся мягким светом. Руны, которые Гарри мельком видел когда-то, переплетались с загадочными символами, изображениями, напоминающими иероглифы древних народов. Эти надписи оплетали стены подобно виноградной лозе, медленно поднимаясь всё выше и выше. На зал явно было наложено заклятие расширения пространства, потому что потолок, отражающий безоблачное звёздное небо, был очень высоко. Гарри едва не свернул себе шею, пытаясь оглядеть это таинственное великолепие. — Что это за место, сэр? — спросил он, когда серебряное свечение перестало дрожать, став ярким и равномерным. — Полагаю, основатели задумывали этот зал для магических дуэлей, — Дамблдор указал сухой ладонью на ближайшую стену. — Эти руны устанавливают внутри комнаты невероятный баланс сил. Никаких скачков. Звукоизоляция, защита... Удивительное место, способное поглотить любую вырвавшуюся из-под контроля магию. Для нас это очень полезное свойство: многие заклинания очень тяжело удержать, а ты ведь только учишься. — А каким именно заклинаниям вы собираетесь учить меня, сэр? — спросил Гарри, с интересом поглядывая на нарисованные на полу круги. — Тем, что могут пригодиться тебе, — загадочно подмигнул ему Дамблдор. — Но сегодня мы лишь проверим, с какой силой ты можешь атаковать. Гарри потёр руки в предвкушении. Он уже видел тысячу вспышек заклятий, кружащих вокруг него, огромные потоки сияющей магии, искр... Хотя эта картина была навеяна ему воображением, а вот реальность оказалась гораздо проще. Дамблдор приказал ему атаковать Ступефаем. Было непривычно направлять палочку на старого волшебника, так невинно смотрящего на него и ласково улыбающегося. Но первое же заклинание, сорвавшееся с палочки Гарри, директор небрежным движением руки отбросил в стену, второе — в самого Гарри. Мальчик успел среагировать и повалился на пол, пропуская заклятие над своей головой. В паре дюймов от пола Гарри словно завис, а потом рухнул вниз, несильно стукнувшись плечом. Заклятие против падения действовало отлично, хотя имело ограничения в высоте. Когда в прошлом году Гарри тренировался с друзьями в Выручай-Комнате, она тоже предоставляла им эту хитрую магию. Мальчик вскочил на ноги, вновь поднимая волшебную палочку. Тройной Ступефай, с огромным трудом давшийся гриффиндорцу, Дамблдор отразил, залившись звенящим смехом. — Ты атакуешь в лоб, Гарри, — ухмыльнулся он, поигрывая волшебной палочкой. — Но иногда стоит использовать хитрость. Найти слабое место и нанести туда удар. — И какое же ваше слабое место, профессор? — спросил Гарри, не совсем понимая, как можно использовать этот совет. Поттер оценивающе оглядел высокую фигуру директора. Дамблдор был стар и худ, но он казался непобедимым: твёрдая уверенность горела в его глазах. — Слабое место — это не всегда хромающая нога и сломанная рука. Самые глубокие, незаживающие раны в нашем сердце, — печально сказал профессор. Он убрал руки за спину и посмотрел куда-то в сторону, словно видел в серебряных узорах какие-то ему одному понятные знаки. — Но сейчас я готов к удару, поэтому он не собьёт меня. — Хотите сказать, что, чтобы победить, мне нужно напоминать вам о... вашей сестре? — осторожно переспросил Гарри. Он вспомнил юную девушку, красивую и грустную, взирающую на него с портрета в доме Аберфорта. Нет, слишком жестоко говорить о ней с Дамблдором. Гарри мог понять старого волшебника: в прошлый раз чувство, что по его вине погиб Сириус, выжигало в его груди сквозную рану. И что может чувствовать профессор, рука которого, возможно, отправила решающее заклятие в сторону Арианы Дамблдор? — Правильно, Гарри. Людям, попавшим на карточки из «Шоколадных лягушек», свойственно переживать свои ошибки. Потому что ошибки эти, как правило, несут за собой ужасные последствия, — Дамблдор поднял на Гарри сияющий взгляд. Слабость, проскользнувшая в его морщинистом лице, вдруг сменилась мальчишеским довольством. Что-то схватило Гарри за ногу и вздёрнуло в воздух, подвесив вниз головой. Мальчик в изумлении уставился на директора, расплывающегося в совершенно бесстыдной и довольной улыбке. — Никогда не заводи бесед со своим противником, Гарри, — Дамблдор взмахнул палочкой, и мальчик почти бережно опустился на пол. — Но этого не повторится, я же учу тебя. — Этот урок я тоже запомню, — Гарри улыбнулся. Он ни капельки не обиделся на своего учителя, наоборот, был благодарен. Потому что в последнее время он начал забывать, что опасность редко выскакивает на дорогу, что она кроется в тёмных углах, узких закоулках и кладке вековых стен. — Правильное решение. А теперь давай посмотрим, как ты пробиваешь обычные щиты... Когда спустя два часа Гарри повалился на пол, он мечтал лишь об одном: заснуть и никогда не просыпаться. Тренировка вымотала его, словно высосав всю магию из его тела. Он не бегал, не носился, как угорелый, что часто происходит на тренировках по квиддичу, он просто колдовал и колдовал, пытаясь применять новые заклинания и пробить пресловутый щит Дамблдора. Директор оставался бодр и свеж, словно он неторопливо прогуливался по лесу, а не сдерживал залп рассерженных заклятий. Гарри был на пределе, и он чувствовал это: его руки дрожали, колени тряслись, а пальцы были не в силах держать палочку. Зато Гарри овладел новым заклинанием. Оно относилось к категории «Заклятий-подлянок» и чем-то напоминало Зерфенсорию Фореллерто, которой Драко Малфой обучал своих полоумных дружков. Синий луч нёсся прямо в противника, а потом вдруг исчезал и врезался ему в спину, пользуясь эффектом внезапности. Щит Дамблдора имел форму сферы, надёжно защищавшей хозяина со всех сторон, но простой Протего не справился бы с этой атакой. — Ты хорошо постарался, Гарри, — Дамблдор ласково потрепал мальчика по волосам. — Но это твой предел. Ты отдохнёшь, и мы встретимся снова, чтобы усовершенствовать твой навык. А пока тренируй новые заклинания в Выручай-Комнате. Не было ничего удивительного в том, что Дамблдор знал о его похождениях. Гарри подозревал, что директору известно и о его дежурстве по ночам, но тот ничего не сказал об этом, продолжая многозначительно поблёскивать стёклышками очков. — Вы считаете, дело дойдёт до битвы? — спросил Гарри, когда они уже направились к выходу. Словно почувствовав прощание, волшебный зал задумчиво мигнул, и сияющие узоры начали медленно гаснуть. — Думаю, её не избежать. В воспоминаниях Квиррелла, в прошлом году, я увидел то, чем был Волдеморт до своего воскрешения. Я слышал их разговоры, — Дамблдор теребил свою бороду, рассеянно пропуская седые прядки между пальцами. — Полагаю, память не может вернуться к нему полностью. Но, когда Том Реддл обретёт тело, он, скорее всего, вспомнит всё. Гарри предчувствовал, что так и случится. Возможно, тёмный кусочек души Волдеморта внутри него знал, чувствовал, выжидал, когда можно будет вернуть своему истинному хозяину это дорогое знание. — Но он чувствует, что нужно торопиться. Ты был прав в своей теории, что некоторые воспоминания никогда нас не покинут. — Тогда нужно поторопиться, — дверь захлопнулась за спиной Гарри, щёлкнул замок. Мальчик посмотрел на тёмное потрескавшееся дерево, за которым скрывалась совершенно невероятная магия. Сколько ещё в Хогвартсе таких незаметных вещей, внутри которых существует нечто неосознанное, нечто невозможное? В коридорах было пусто. Ученики уже ушли в свои гостиные, готовясь к отбою, и безмятежная тишина наполнила Хогвартс. Гарри едва поспевал за широким шагом Дамблдора, борясь с желанием схватить волшебника за край нежно-салатовой мантии. Ноги болели, но он, сцепив зубы, продолжал идти вровень с высоким директором. Дамблдор проводил его до лестниц, остановившись около портрета какого-то дородного господина, похрапывающего над толстой книгой. Гарри посмотрел вверх, разглядывая бесконечное количество ступеней, перил и тёмных ответвлений. Путь в башню Гриффиндора обещал быть очень тяжёлым. — Профессор Снейп рассказал мне о твоих предположениях насчёт эльфов, — негромко произнёс Дамблдор. Он усмехнулся в бороду, оглядывая портреты поверх очков. Гарри краем глаза отметил, что волшебная палочка ни на секунду не покидает длинных пальцев. — Портрет, о котором ты говорил, висит в Хогвартсе очень и очень давно. Честно говоря, у Фундия мерзейший характер, который с годами становится только хуже. Он мог соврать, мог перефразировать правду, мог сказать что-то от скуки или вредности... Я опросил всех эльфов, которые стояли на страже, но все они твердят одно и то же. — Домовики Хогвартса подчиняются только вам? — Мне и учителям. Гарри задумался. Даже если домовики Хогвартса ни при чём, то есть и другие. Например, целый штаб несчастных эльфов, живущих в страшном Малфой-мэноре... Дамблдор положил ему руку на плечо, ободряюще похлопывая. — Я попросил помощи у эльфов Хогвартса. Мы наложили специальные заклятия, и теперь они не могут аппарировать на территории школы. Это была очень сложная магия, очень древняя, предназначенная не для людей, — директор улыбнулся. — Иди спать, Гарри. Не беспокойся. Хоть иногда тебе нужно забывать о проблемах и просто наслаждаться жизнью. Квиддич, конфеты, друзья, любовь... — Как же я могу просто забыть об этом? — Не знаю, Гарри, не знаю. Но я бы многое отдал, чтоб снова стать ребёнком. Цени момент, которым ты живёшь...

***

Матч Пуффендуй-Слизерин обещал быть очень напряжённым. Гарри, Рон и Гермиона с трудом пробились на трибуны, поближе к первому ряду, сплошь отливающему жёлтым цветом. Гриффиндорцы надели пуффендуйские шарфы и шумно переговаривались, делая ставки. Многие не верили, что второкурсник, впервые выходящий на поле, сможет обыграть ловца, не первый год показывающего свои таланты, поэтому ставки на Седрика Диггори росли с каждой секундой. — Надеюсь, ты не будешь в этом участвовать, Рон? — строго спросила Гермиона, наблюдая за другом. Уизли тяжко вздохнул и перевёл взгляд на поле, где как раз появилась мадам Трюк. — Были бы деньги, я бы поставил на Диггори, — тихо произнёс он, почёсывая подбородок. Гарри посмотрел на друга и снова вернул свой взгляд на поле, невольно досадуя на то, что трибуны так далеко. Наблюдать матчи с земли совсем не так интересно, как с воздуха. — Зато у Малфоя быстрая метла, — Гарри не хотел говорить об этом, но Рон тут же встрепенулся, заинтересованно вглядываясь в домик, из которого должна была появиться команда Слизерина. — Никогда не видел, как летает Нимбус-2001, — в его голосе слышалось плохо скрытое восхищение. — Малфой просто купил себе место в команде. Будет нечестно, если они выиграют из-за его мётел. — Но его не выгонят, — тихо произнесла Гермиона, обеспокоенно оглядываясь. Никто не прислушивался к их разговору, предпочитая обсуждать животрепещущие темы. — Иначе мётлы уйдут вместе с ним. — Не знал, что тебя интересует квиддич, Гермиона, — ехидно подметил Рон, шутливо приобнимая девочку за плечи. — Может, ты скрытая фанатка? Делаешь вид, что читаешь учебники, а на самом деле прячешь в них журнальчик «Квиддич сквозь века»? — Не говори глупостей, Рон, — отмахнулась Гермиона, смущённо отворачиваясь к Невиллу, старательно чистящему апельсин. — Просто, когда все вокруг только и болтают об этом глупом спорте... — Ну да, точно. Ведь на матче по квиддичу не принято обсуждать квиддич... Гарри не стал вслушиваться в их перепалку. Он сосредоточил своё внимание на поле и трибуне учителей. Ли Джордан как раз настраивал рупор, и рядом с ним сидели счастливые близнецы. Они о чём-то громко болтали со своим приятелем, и на лицах преподавателей волей-неволей проскальзывали улыбки. Только профессор Снейп был как всегда хмур. Слева от него сидел Люциус Малфой, белые волосы которого, казалось, сияли на солнце. Он с неприязнью поглядывал на директора и Филча, топчущегося неподалёку. На лбу смотрителя красовался большой лиловый синяк, и это не могло не радовать: с недавних пор Филч начал цепляться к ученикам по всяким пустякам, и это безумно раздражало. Однажды Симус даже пожаловался, что его вместе с Ханной Аббот и каким-то слизеринцем засадили писать строчки за то, что они оказались рядом с навозной лужей. Гарри прекрасно знал, кто раскидывает на пути смотрителя вонючие бомбы, но предпочёл смолчать. Дамблдор довольно бил пальцами друг о друга, беседуя о чём-то с профессором Синистрой. Он не смотрел в сторону гриффиндорских трибун, и Гарри не смог поймать его сияющий взгляд. Мальчик заскучал. Рон всё ещё перешёптывался с Гермионой, Невилл поглощал свой апельсин, а с другой стороны Лаванда Браун плела Парвати косы. Ничего интересного вокруг не наблюдалось, и Гарри принялся устало разглядывать плывущие по небу облака. Наконец, команды вышли на поле. Ли Джордан настроил свой рупор, и его весёлый голос разнёсся по стадиону. — Какой чудесный сегодня день! Второй матч сезона — Слизерин-Пуффендуй — пройдёт в самых что ни на есть солнечных условиях. Ох, вы только посмотрите... — его голос замер на пару секунд, а потом взорвался восторженным возгласом. — Команда Слизерина не только приобрела нового ловца, но и новые мётлы! Это же Нимбус-2001, последняя модель! Говорят, их балансировка невероятно точная, а хвостовая часть... Стадион ахнул вместе с Джорданом. Гарри пропустил невольную рекламу Нимбусов мимо ушей. Профессор МакГонагалл одёрнула комментатора только тогда, когда команды поднялись в воздух. Слизеринцы не преминули похвастаться своими мётлами: они на огромной скорости облетели весь стадион ещё до того, как мадам Трюк выпустила мячи. Гермиона вытащила из сумки три бинокля и раздала друзьям. Гарри тут же нашёл взглядом фигурку Седрика, внезапно показавшуюся ему немного растерянной. Чистомёт не шёл ни в какое сравнение с новейшей метлой Малфоя, поэтому пуффендуец стремился как можно скорее найти снитч. Из-за обилия жёлтого цвета на трибунах золотой мячик было невероятно сложно высмотреть. — Итак, мяч у Пьюси, пас Монтегю... Эпплби перехватывает мяч. Передача Макэвою... Снова Пьюси — Слизерин завладевает мячом. Флинт летит к кольцам... Давай, Коуи, давай... Маркус Флинт забивает первый мяч! 10:0 в пользу Слизерина. Гарри даже не стал вслушиваться в комментарии. И так было ясно, что пуффендуйцам не выстоять против агрессивных слизеринцев на скоростных мётлах. Их единственный шанс — это ловец, кружащий над стадионом. Наконец, минут через пятнадцать игры, когда разрыв между командами составил уже 70 очков, Гарри заметил весёлую вспышку. Снитч порхал около трибун Когтеврана, отливающих сине-зелёным, и гриффиндорец с поразительной чёткостью увидел, как трепещут молниеносные крылья мячика... — Гарри, руку опусти, — посоветовал кто-то. Гарри смущённо посмотрел на свою ладонь, протянутую вперёд. Рон начал хихикать, но его смех вдруг потонул в голосе Ли Джордана: — Кажется, ловцы заметили снитч! Седрик и Малфой одновременно рванули к золотому мячику. Снитч, почувствовав угрозу, рванул вверх и резко в бок, уходя от прямой атаки. Ловцы сели ему на хвост, и теперь весь стадион замер, глядя за их гонкой. Малфой был быстрее, а Седрик — манёвренней. На прямой Драко выходил вперёд, но на поворотах тормозил, давая ловкому Диггори фору. Снитч продолжал вилять, выписывать петли и дуги, пытаясь сбросить преследование. Гарри даже не знал, за кого он болеет — он не дышал, наблюдая за трепещущими мантиями ловцов. Седрик напоминал луч солнца, несущийся по воздуху, а Малфой — тонкий зелёный лист, пытающийся быть впереди самого света. В какой-то момент Гарри вдруг понял, что знает исход этой гонки. Вовсе не скорость Нимбуса заставляла Драко упорно тянуть руку вперёд, почти касаясь пальцами сверкающего бока — возможно, это обещание, связывающее его с Гарри, подогревало азарт. Увеличение бинокля позволило ему увидеть сверкнувшие на солнце белоснежные волосы перед тем, как пальцы слизеринца сомкнулись на снитче. Мальчик победно улыбнулся и взмыл вверх, вскинув руку с зажатым в ней трофеем. Болельщики Слизерина зааплодировали так громко, что Гарри показалось, будто петарда взорвалась прямо у него в голове. — Драко Малфой поймал снитч. Слизерин побеждает со счётом 250:30, — довольно безрадостно подвёл итог Ли Джордан. Рон с тихим вздохом вернул бинокль Гермионе. — Так и знал. Малфой везде пролезет. — Он хорошо летал, — бросил Гарри, вставая вслед за гриффиндорцами. Он хотел спуститься на поле и подбодрить Седрика, но команда пуффендуйцев уже ушла в свою раздевалку. Гарри поймал взгляд Малфоя. Тот стоял в окружении игроков и болельщиков, далеко-далеко, но гриффиндорец всё равно почувствовал незримое касание. Секунду они смотрели друг на друга, а потом Гарри равнодушно отвернулся, отправившись в замок вслед за Роном и Гермионой.