Вперед в прошлое

Слэш
NC-17
В процессе
18060
автор
Sinthetik бета
Размер:
планируется Макси, написано 2 570 страниц, 154 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
18060 Нравится 8695 Отзывы 8434 В сборник Скачать

Первое испытание

Настройки текста
Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ :) Первого декабря Гарри проснулся деревянным. Это определение лучше всего подходило: он почти не чувствовал своего тела и с трудом шевелил конечностями. В горле было очень сухо, лоб покрывал пот, а одеяло казалось удушливым коконом. Откинув его в сторону, Гарри вылез из постели. Было еще очень рано. Все спали. Тишина, наполнявшая Башню, была умиротворяющей, но мальчик знал, что она продержится недолго: школа гудела в преддверии великого и интересного события все предыдущие дни, а сегодня грозилась и вовсе взорваться. Гарри отправился в ванную и там долго плескал себе в лицо холодной водой, медленно приходя в себя. Несколько дней он, под негласным руководством Гермионы, пытался настроиться и собраться. Победа в Турнире была ему не нужна, но и представлять собой посмешище, провалившее первое задание, гриффиндорец не спешил. Он напоминал себе, что это будет не так уж сложно, что он переживал гораздо худшее, что он непременно справится, ведь даже Малфой признал это. Тренируясь на поле, выписывая умопомрачительные петли и восьмёрки, Гарри набирался уверенности, которая, однако, выветрилась в это утро первого декабря. И хотя логика и здравый смысл говорили одно, сердце все равно было неспокойно. На улице шел снег. Утренние сумерки почти развеялись, но солнце так и не нашло для себя крошечной щелки, чтоб выглянуть, — слишком плотной была завеса облаков. Из окна был виден загон, воздвигнутый с помощью магии: высокие трибуны и пустое место в центре, на котором чемпионам предстояло сразиться со своими драконами. Гарри смотрел на него и ощущал какую-то отстраненность, пустоту, видимо, заменяющую страх. Ему казалось, что это не он, а кто-то посторонний должен сегодня показать себя перед зрителями. Пока что он мог лишь надеяться, что вытянет арктического дракона, который казался ему самым спокойным и равнодушным. Покинув спальню, Гарри спустился в гостиную. Схватив со стола первую попавшуюся книгу, оказавшуюся волшебным детективом (он читал только магловские, поэтому сразу заинтересовался), он плюхнулся на диван и приготовился скоротать томительное время за книжкой. Правда, план сорвался: через час, пролетевший, словно пять минут, Гарри осознал, что не продвинулся дальше второй страницы, и постоянно косился на часы. Стрелки явно кто-то заколдовал: они неслись вперед, словно безумные. Взгляд — десять минут, взгляд — уже двадцать. Время не щадило его, и первое испытание, повисшее дамокловым мечом над головой гриффиндорца, стремительно приближалось. Вскоре студенты проснулись. Они спустились вниз, зевая и потягиваясь, и, завидев Гарри, желали ему удачи. Все гриффиндорцы были на его стороне, и это не могло не радовать. Мальчик вяло кивал и улыбался. Рон и Гермиона, спустившиеся в числе первых, были обеспокоены не меньше него. Чарли не отводил их к драконам, чтобы не вызвать подозрений, но все же рассказал, насколько опасным может быть это задание. Он передал Гарри через Рона слова миссис Уизли — она очень волновалась за него. — Думаю, на это Рождество ты получишь два свитера, — сказал Рон, стараясь выглядеть бодрым, но в его лице отчетливо читалась неуверенность и растерянность. — Надеюсь, они будут не зелеными, — вяло отозвался мальчик. Его мало волновали свитера миссис Уизли. По дороге на завтрак и во время трапезы Гермиона нашептывала Гарри на ухо сведения о тех драконах, что будут представлены на турнире. Она провела несколько вечеров, зарывшись в книги по этой теме, и теперь старалась вложить нужные знания в голову своего друга. — Трансильванский дракон может, подобно рыбе-ежу, выпускать шипы из тела, дышать огнем или плеваться ядовитыми иглами... гребень в задней части тела безопасен... крылья — его слабое место... Египетский дракон может загипнотизировать человека взглядом, не смотри ему в глаза... отпадающая чешуя с его крыльев превращается в песок, он может создавать защитный купол.... его слабое место — живот, поэтому он часто сидит... Арктический дракон очень подвижный, прикосновение к булаве на его хвосте заморозит тебя... сидение будет расположено у самой шеи, нужно держаться за нее, но всегда опасайся ярко-синих наростов — они ядовиты... Гималайский дракон по строению напоминает змею с ногами... он может изгибаться под любым углом, его усы очень прочные, с их помощью он захватывает добычу.... мех на спине безопасен... в его дыхании содержатся галлюциногенные вещества... Гарри не был уверен, что он запомнит все это. Каждый дракон казался ему опасным. Как он оседлает их, особенно если учитывать все особенности их защиты? Еда не лезла в горло. Гермиона все бубнила и бубнила, Рон был бледным и смотрел на Гарри с нескрываемым страхом — осознавал, наверное, насколько глупым было его стремление самому участвовать в Турнире. Сам же четвертый чемпион медленно пил чай, ни на кого не глядя. Лишь несколько раз он поднимал голову, чтобы посмотреть на остальных участников: Седрик кинул на него благодарный взгляд, но с трудом смог приподнять уголки губ, Флер была бледна и молчалива, а Белизар... Тот заметно нервничал, дергался, вытирал пот над верхней губой, но то и дело наклонялся, чтобы поцеловать Джованну. Девушка дерзко улыбалась ему. Гарри посмотрел и на Малфоя. Тот выглядел напряженным, но не более того. На гриффиндорский стол он даже не взглянул. Мальчику пришлось отвлечься и вновь повернуться к Гермионе, когда та начала рассказывать о способностях Гарри и способах обмана дракона. Подруга делала ставку на то, что Гарри игрок в квиддич и ему не привыкать к полетам. Она не знала, что почти в точности повторила слова Малфоя. — Тебе нужно оказаться у них за спиной и спрыгнуть в седло, — говорила Гермиона, — это будет достаточно сложно. Сразу же крепко ухватись за ошейник, потом вырви... подсказку — и прыгай вниз. Там чары. Чарли сказал, что если участник падает без подсказки, то выбывает. Постарайся мелькать у дракона перед глазами — они впадают в ступор, когда цель движется слишком быстро... Используй слабые места того дракона, который тебе выпадет. Попробуй использовать этот, как его... финт Вронки... — Вронского, — автоматически поправил Гарри. — Да, его. Драконы быстрые, но они слишком массивные, чтобы поспеть за тобой... Гарри кивал и кивал. Он постарался удержать в своей памяти важные сведения, но не был уверен в том, что ему это удалось. Занятия в этот день заканчивались в двенадцать часов, чтобы все, не торопясь, дошли до трибун. Гарри не заметил, как пролетели уроки. Он ничего не записал, ничего не выучил, но от него этого словно никто и не ждал. Профессор МакГонагалл не спрашивала его на трансфигурации, профессор Бербидж позволила студентам весь урок отдыхать, а Снейп даже не взглянул на мутно-зеленое недоразумение, зовущееся зельем, которое Гарри приготовил. После урока мальчик остался сидеть на своем месте, и Рон с Гермионой без вопросов ушли ждать его в коридоре. Было странно видеть такое безропотное понимание, но Гарри был благодарен. Он не хотел, чтобы кто-либо слышал, как Северус Снейп своим тихим, угрожающе-глубоким голосом желает ему «не опозориться, потому что, видит Мерлин, вы способны на что угодно, Поттер». И это прикрытое пожелание удачи помогло Гарри чуть-чуть прийти в себя, поэтому, когда МакГонагалл прямо на выходе из подземелий поймала его и сообщила, что чемпионам уже пора идти, он смог сохранить присутствие духа. Друзья провожали его до крыльца. На каменных ступенях они остановились на мгновение. МакГонагалл начала спускаться вниз, а Гарри повернулся к Рону и Гермионе. — Не переживайте, — сказал он, заметив, что друзья выглядят взволнованными даже больше него самого. — Я справлялся с большими трудностями. — Порви их там всех, — вдруг с жаром произнес Рон, похлопав его по плечу. Гермиона покивала, а потом вдруг наклонилась и поцеловала Гарри в щеку. — Удачи! — она широко улыбнулась. Гарри чуть покраснел, шепнул «Спасибо», а потом поспешил вслед за МакГонагалл. Декан Гриффиндора уже спустилась вниз и направилась в сторону выстроенного стадиона. Палатка чемпионов стояла в отдалении от основного загона. Трибуны казались Гарри очень высокими, заслоняющими небо. Снег скрипел под ногами, когда профессор МакГонагалл вела его к красному шатру, казавшемуся слишком ярким среди белого полотна заснеженных лужаек и голых, либо сохранивших почерневшие от холода листочки, деревьев. — Удачи, Поттер, — сказала профессор МакГонагалл на пороге палатки. Ветер выбил прядь из ее тугого пучка, и женщина не спешила ее убрать. Она серьезно смотрела на мальчика, поджав губы и наклонив голову. — Спасибо, профессор, — шепнул Гарри и, сглотнув, вошел в шатер. Остальные чемпионы уже были там. Они переоделись в практичные костюмы, похожие на одежду для верховой езды. Такой же комплект лежал на кресле Гарри, а рядом стояла ширма. Мальчик, недолго думая, скрылся за ней. Он не хотел смотреть в глаза участникам. Он видел там испуганную безысходность, гнетущую его. В отличие от него, Флер, Седрик и Белизар были тут по своей воле. За ширмой стояла больничная койка, стул и подставка для метлы. На подставке, как и говорил Малфой, стоял новехонький Нимбус-2001. Его черное метловище сверкало, а прутики идеально прилегали друг к другу. Но гриффиндорцу было тошно смотреть на эту великолепную метлу, и он сосредоточился на той одежде, что ему выдали. Она была из материала, напоминающего кожу, но хорошо тянулась. Удобные штаны и высокие ботинки были вполне обычными, а вот куртка напоминала «змеиную броню» Малфоя — стоило Гарри надеть ее, как она плотно облегла тело, надежно защитив его. Оставив мантию на вешалке, гриффиндорец вышел из-за ширмы и опустился в кресло, оказавшись лицом к лицу с бледной, впавшей в ступор, Флер. Ее высокомерный вид испарился, а на лбу появились капельки пота. Длинные волосы были забраны в тугой пучок, и от этого ее лицо казалось уже и моложе. Белизар, то и дело принимающийся ходить из угла в угол, что-то бубнил. Седрик, прямой, как палка, следил за его перемещениями внимательным взглядом со своего места. Флер дрожала. Гарри тоже сидел в кресле, но с огромным трудом сдерживал желание вскочить и начать бродить вслед за Генчевым. Время шло, но никто из чемпионов не сказал друг другу ни слова, никто к ним не пришел. За стенами шатра раздавались звонкие и веселые голоса, скрипел снег и шуршали мантии. Там царила безмятежность и расслабленность, здесь же сгущались тучи. Гарри обрадовался, когда в палатку чемпионов вошел Людо Бэгмен. Он был одет в черно-желтую мантию, туго обтягивающую его внушительный живот, и напоминал жизнерадостную осу. Он уставился на четверых ребят так, будто принес им самые радостные вести, и улыбнулся совершенно наивной, детской улыбкой. — Друзья мои! — воскликнул он, выходя вперед. — Время первого испытания пришло. Надеюсь, вы все готовы? С минуты на минуту мы начнем! Как только он договорил, дверь в палатку вновь распахнулась. Мадам Помфри, несущая в руках чемоданчик медика, появилась на пороге. Она поставила чемоданчик на низкий столик и, присев на деревянный стул, выжидающе посмотрела на Бэгмена. Чемпионы, разглядывающие собранную, готовую к неожиданностям целительницу, резко перевели взгляды на толстячка. Тот, кивнув неизвестно чему, продолжил. — Итак, сейчас я расскажу вам, что делать, — сказал Бэгмен. Он вытащил из кармана красный шелковый мешочек, который едва заметно шевелился. — В этом мешочке находятся копии тех, с кем вам предстоит встретиться. Вашей задачей будет снять с их ошейников золотые шкатулки — в них находится подсказка, без которой вы не сможете пройти во второй тур. Как вы могли заметить, для этого испытания вам понадобятся метлы. На поле наложены чары, которые не позволят вам разбиться. Если вы падаете с метлы без золотой шкатулки, вы выбываете, если с ней — проходите испытание. Вы должны показать свои физические навыки, поэтому на ваших... соперников наложено множество щитовых чар. Так, с этим все. Сейчас мадам Помфри выдаст вам необходимую защиту. Бэгмен отошел в сторону, и чемпионы повернулись к целительнице. Та открыла чемоданчик, достала оттуда маленькую коробочку и первым делом подошла к Гарри. — Мистер Поттер, я вынуждена буду попросить вас сменить ваши очки на эти линзы, — она протянула ему коробочку. Гарри с лёгкой паникой взял крошечный футлярчик и поднес к глазам, разглядев в растворе две прозрачные пластинки. — Зачем это? — спросил он. — На мои очки наложено удерживающее заклинание. — Не сомневаюсь, мистер Поттер, — терпеливо отозвалась мадам Помфри. Она достала из чемоданчика четыре пары очков, напоминающих те, что магглы используют для плавания. — Но вам будет необходимо надеть это. Гарри почувствовал себя неловко. Седрик, Белизар и Флер безропотно приняли очки и сжали в руках, не спеша надевать. Гриффиндорец вновь покосился на линзы. Он никогда не имел с ними дела. Его очки казались ему привычным и необходимым предметом, таким же, как нос или рука. Убедив себя в том, что он вновь накручивает себя, Гарри подошел к наколдованному мадам Помфри зеркалу и осторожно стянул с носа круглые очки. — Вам помочь, мистер Поттер? — спросила мадам Помфри. — Это магловские линзы, усовершенствованные магией, и надевать их нужно обычным способом. — Да, пожалуйста, — попросил Гарри. Его руки тряслись под тремя внимательными взглядами остальных чемпионов, и он не сомневался в том, что уронит и потеряет прозрачную пленку. Мадам Помфри сообщила, что зачаровала линзы на самокорректировку и с ними проблем не будет, и помогла их надеть. Когда через минуту Гарри посмотрел в зеркало, он очень удивился. Он не привык к тому, что хорошо видит свое лицо с дальнего расстояния и что на носу нет постороннего предмета. Это было... странно. Мадам Помфри приказала чемпионам намазать ладони, шею и лицо специальной мазью, а потом выдала перчатки без пальцев, чтобы они не стерли ладони о древко метлы. Потом она вернулась на свое место, а Бэгмен вновь заговорил. — Сегодня я еще и комментатор, поэтому нужно поторопиться. Проведем отбор! — он раскрыл мешочек и подошел к Флер. — Мисс Делакур, вы первая. Флер, белая, с плотно сжатыми губами, опустила руку в мешочек. Поморщившись, она вытащила на свет маленького Трансильванского дракона красно-малинового цвета, тут же оскалившегося на нее и злобно выпустившего шипы на своем «воротнике». На лице девушки не было удивления, лишь бесконечная обреченность. Она с тоской смотрела на номер один, болтающийся на шее дракончика. К бирке была прикреплена маленькая сводка об этом виде на английском, французском и болгарском языках, и Флер с жадностью принялась читать. — Очень хорошо, — пробормотал Бэгмен. — Мистер Генчев, ваша очередь. Белизар вытащил Гималайского под номером два. Дракон был белым, а его усы, мех на спине и наросты на теле — голубыми. Юноша тоже не удивился. Лишь стал еще более нервным, каким-то желтоватым. Упав на стул, Генчев принялся читать данные, шевеля губами. Далее была очередь Седрика. Он украдкой покосился на Гарри и запустил руку в мешок. Вытащив ладонь, он уставился на серебристого, словно стеклянного, Арктического дракончика. Тот свернулся, приняв форму кривого кристалла, развернулся и попытался оцарапать плотную кожу перчаток своими когтями. Диггори достался последний номер. Гарри же ничего не оставалось, кроме как вытряхнуть себе на ладонь Египетского дракона. На маленькой копии не было шлема, и мальчик разглядел его голову. Она была странной, вытянутой формы, как у кошки, нос был плоским, а форма пасти не подразумевала метровых клыков. Голову окружал костяной нарост, похожий на капюшон кобры. Нарост и морда были цветными — красные, зелёные и синие полосы походили на те, что рисовали древние египтяне на коронах своих фараонов и божеств. Дракончик прожег Гарри яростным взглядом и вскинул свои ореховые крылья, из которых тут же посыпался песок. Массивное тело, в котором Гарри начал угадывать черты, сходные с телом сфинкса, окутала пыльная дымка, но та быстро осела. На шее дракона болталась бирка с номером три. Гарри сел в кресло, почувствовав внезапную слабость в ногах, и принялся читать сведения, прикреплённые к бирке: «Египетский дракон является одним из самых охраняемых видов драконов в мире. Все особи данного вида содержатся в специальном заповеднике в окрестностях города Мут. Его чешую невозможно использовать в производстве — отделившись от тела, она тут же превращается в песок. Только красные чешуйки в основании „капюшона“ можно использовать в зельеварении, так как они сохраняют свою форму. В отличие от своих собратьев, для охоты египетский дракон использует не физическую силу, а способность гипнотизировать жертву. Человек или животное, находясь в зрительном контакте с этим драконом, может потерять сознание или видеть галлюцинации, становясь легкой добычей. Взгляд молодой особи не столь опасен и вызывает лишь дезориентацию. Защитной функцией египетского дракона является плотный песочный барьер, который появляется посредством отпадания чешуи в крыльях. Омертвевшая чешуя быстро обновляется. Слюна ядовита. Брюшная полость и грудина почти не защищены, поэтому египетский дракон предпочитает „позу сфинкса“ — наиболее удобную и безопасную для него. Молодые особи очень активны». Сведений было много, но часть из них была абсолютно бесполезна. Наверняка она служила лишь отвлечением внимания от основных ключевых моментов. Гарри четко выделил для себя, что нужно делать: избегать взгляда, заходить снизу. С песочной защитой он ничего не мог поделать. Было бы просто замечательно, если бы дракон просто сидел в своей «позе сфинкса», а Гарри свалился бы ему на спину, но едва ли организаторы Турнира использовали бы именно этот вид, если бы это было так просто. — Мисс Делакур, выйдете по свистку, — распорядился Бэгмен. Он еще раз оглядел чемпионов радушным взглядом. — Всем удачи! Он легко выпорхнул из шатра. Без его неугомонного веселья внутри вновь скопилось напряжение. Мадам Помфри дала Флер Бодрящего зелья в маленьком стаканчике и сочувственно покивала. Лицо девушки зеленело от волнения, а метла, которую она взяла со стойки, казалась совершенно нелепой в ее тонких пальцах. Флер надела защитные очки и встала у входа. Раздался свисток, и она с высоко поднятой головой вышла из шатра. Вновь началось ожидание. От комментариев Бэгмена недолго было и с ума сойти (— Давай! Давай! Эх, пролетела, а так хорошо шла... Пробует слева, давай, осторожней, хвост... Эх, вот незадача... Ну вот, совсем немного, почти дотянулась... Мисс Делакур не желает садиться в седло, не думаю, что это мудро...). Каждую попытку девушки подойти к дракону зрители встречали громким ревом, каждый провал — разочарованным «А-а-а-ах». Гарри в срочном порядке напомнил себе, что в воздухе нет тревоги, что ему будет легче, и это помогло ему остудить свое пылающее сердце. Спустя пятнадцать минут раздался оглушительный взрыв аплодисментов. Флер завладела шкатулкой. — Мистер Генчев, вы следующий, — объявил Бэгмен. Прежде чем Белизар ушел, в шатер чемпионов привели Флер. Ей помогал идти высокий парень в форме драконовода, а следом шла стайка французских девиц, вытирающих слезы, — они так беспокоились. Флер порезала руку о шип Трансильванского дракона — она напоролась на самый ядовитый, самый острый шип, находящийся во главе защитного гребня. Тот отсёк бы ей руку, если бы не защитная куртка. Сейчас длинный, но неглубокий порез лечила мадам Помфри. Гарри со своего места наблюдал за этим. Рядом сидел Седрик. В какой-то момент пуффендуец сжал его ладонь в своих руках, но тут же отпустил — к ним приближалась Амели. Ехидство сошло с ее лица, сменившись обеспокоенностью. Как и все, кто жалел, что не попал на Турнир, она только что осознала, от какой опасности избавилась. — Удачи вам обоим, — спешно произнесла она, окидывая серьезным взглядом юношей. Те сдавленно кивнули, и девушка ушла вместе с остальными: всех шармбатонок мадам Помфри выпроводила. Белизар, окончательно пожелтевший и смотревший на руку Флер расширенными глазами, услышал свисток и, судорожно вздохнув, вышел. Все началось по новой, только теперь Гарри смотрел на Седрика, не желая видеть ранение Флер. Тот отчаянно глядел на него в ответ, приоткрыв влажные искусанные губы. Гриффиндорец хотел спросить о ледяном драконе, но не мог найти в себе силы открыть рот. Его пульс зашкаливал, руки тряслись, и Диггори вновь приходилось сжимать их в своих, чтобы успокоить. Тепло его ладоней заставило Гарри почувствовать себя еще более живым и уязвимым. Спустя двадцать минут, пролетевших как один миг, зрители вновь зааплодировали. Белизар тоже смог выхватить шкатулку. Настала очередь Гарри. Юноша поднялся. Генчева никто не привёл, значит, тот был невредим — это немножко обнадеживало. Седрик все еще держал его за руку и не желал отпускать. Свистка все не было и не было, и Гарри казалось, кто-то нарочно тянет время, заставляя всё в его груди сжиматься, выворачиваться. А потом Диггори вдруг поцеловал его дрожащие пальцы. И посмотрел — так, как не смотрел никогда до этого. В этот же момент оглушительный свист толкнул Гарри ко входу. На мгновение ему показалось, что он умер. На улице было светло и холодно. Тут не было согревающих чар, и какое-то время Гарри брел по снегу, каждую секунду проверяя, взял ли он метлу, и тут же забывая об этом. Голова кружилась. Защитные очки давили на глазницы, и это ощущение почему-то помогало сосредоточиться. Вход в загон походил на разинутую пасть огромного чудища: внутри что-то рокотало, орало, кричало, лязгало, скрипело, свистело, шумело... Бэгмен говорил, но его слова звучали словно на незнакомом языке. Гарри медленно, с трудом волоча ноги, вошел в загон. Двери захлопнулись за его спиной, замерцала голубоватая стена: трибуны от поля отделял барьер, созданный ради безопасности зрителей. Дракон сидел в другом конце загона. Он не был большим, совсем даже наоборот — хвосторога в прошлый раз была размером с приличный дом, а этот — чуть больше коня. На его шее блестел железный ошейник, на котором невыносимо ярко сверкала небольшая шкатулочка, похожая на пудреницу. Завидев Гарри, дракончик подозрительно принюхался, покрутил головой и вдруг взлетел. Его крылья, казавшиеся довольно маленькими в собранном положении, раскрылись, словно паруса. Гарри, недолго думая, перекинул ногу через Нимбус-2001 и тоже поднялся в воздух. И тут он понял, насколько был прав. Гарри удивился: как можно было столько мучить себя? Воздух был его стихией, он не мог его обмануть. Тело стало легким, голова абсолютно пустой. Гриффиндорец глубоко вздохнул, примерился к своему противнику и бросился в атаку. В конце концов, он сражался с Волдемортом, с Беллатрисой, с огромным василиском и стаей дементоров — что ему какой-то там Египетский дракон! Гарри смеялся сам над собой. Однако это все же было не просто. Стоило Гарри столкнуться взглядом с драконом, как тот вдруг исчезал и оказывалось, что мальчик летит совершенно в другую сторону. Стараясь не смотреть на его цветную, словно назло привлекающую внимание, морду, он, поминая добрым словом василиска, пытался пролететь под его брюхом и залететь со спины, но дракончик упрямо не желал позволять ему это. Он ложился на одно крыло, пытаясь дотянуться до Гарри зубами, раз уж его взгляды не работали: у него было три ряда мелких, но очень острых зубов, пару раз щёлкнувших в полуметре от ног и головы гриффиндорца. Казалось, что это никогда не кончится. Гарри отлетал в сторону, чтобы приметить траекторию, но в этот момент дракон изгибался, изворачивался так, чтобы поймать его взгляд, — и снова все плыло, и оказывалось, что юноша убегает, а монстр летит за ним. Наконец, гриффиндорец, выйдя в знаменитый финт Вронского и сбив дракончика с пути, оказался над ним и решился на отчаянный шаг — он, зажав метлу в левой руке, рухнул ему на спину. Седло располагалось чуть выше огромных крыльев, и Гарри почти угодил в него: твердый край седла врезался ему в промежность, и мальчик, громко и болезненно вскрикнув, завалился вбок. Между ног все горело, на глаза навернулись слезы. Гарри, ничего не видя перед собой, цеплялся за все, за что придется: под его пальцами шуршала чешуя, где-то наверху хлопали крылья, воздух рвали могучие когти, а совсем рядом ревела острозубая пасть. Дракон не собирался оставаться на месте. Он резко поднялся наверх и ринулся вниз, стремясь сбросить назойливого седока. Гарри, словно тряпичную куклу, подбросило в пустоту, а потом сильно приложило о твердый треугольник в основании «капюшона». Все вокруг заволокло мелькающей тьмой. Дракон применил свой барьер, и Гарри, кое-как уцепившийся за какой-то нарост, почти попрощался с жизнью: песок забился ему в рот и скрипел между зубами. Вдруг нарост с хрустом отвалился, оставшись в руке мальчика, дракон пронзительно взревел, а Гарри наконец скатился на край злополучного седла. Ему казалось, это длилось несколько минут, хотя на самом деле заняло пару секунд. Перед его глазами мелькнуло золотое пятно, похожее на снитч, гриффиндорец по инерции вцепился в него, и на этом везение закончилось — под ногами замелькала пустота. Дракон пытался взлететь, перевернувшись, и его кожистые крылья больно хлопали Гарри по лицу, спине и ногам. Золотая шкатулка треснула, мальчик резко выдохнул и почти облегченно полетел вниз. На какое-то мгновение он подумал о том, куда делся Нимбус, а потом дыхание выбил из его груди тугой удар — чары удержали Гарри на высоте метра над землей. Медленно его тело опустилось на мягкую, лишённую снега, землю. Гарри, не в силах пошевелиться, смотрел в серое, плотное, однотонное небо, в котором кружил дракон. Тот, избавившись от глупой мухи, рвущейся ему на спину, наслаждался полетом. А потом вдруг чьи-то руки оторвали чемпиона от земли и повели куда-то. Ноги не слушались, и Гарри просто безвольно плелся, позволяя себя тащить: перед глазами замелькала ткань шатра, его втолкнули в тепло. В нос ударил мерзкий запах, язык обожгло горькой гадостью, и мальчик почти немедленно пришел в себя. В голове бухал молот, тело ломило, а пальцы просто горели: они были изодраны, но изо всех сил сжимали золотую шкатулку и красную пластинку размером с пол-ладони. Мадам Помфри мягко отобрала их у него и заставила опустить руки в тазик с розоватым зельем — боль тут же ушла. Гарри услышал свисток, но не успел вскинуть тяжелую голову. Седрик вышел. — Гарри! Гарри! — раздались рядом громкие голоса. Мадам Помфри шикнула на них, и голоса стали потише. — Гарри, с тобой все в порядке? — Да, — он был удивлен, когда услышал, каким хриплым был его собственный голос. — Да, я в норме. — Мы жутко перепугались, — Гермиона опустилась на койку рядом с ним. Ее волосы были ужасно спутаны и торчали из-под шапки. Рон сел с другой стороны. Тут был кто-то еще, стоящий за спиной, но Гарри его не видел. Но, услышав тихий облегченный вздох, догадался: это Джинни. — Куда делись твои очки? — Мне дали линзы, — Гарри неловко потрогал переносицу, ощущая непривычную пустоту. — Как все прошло? — Ты произвёл фурор, дружище, — Рон опустил руку ему на плечо. — Серьезно, это было круто! Но то, как ты упал... Все подумали, что он тебя укусил! — Я просто не удержался, — Гарри наконец поднял голову и огляделся. Рон, Гермиона, Джинни и близнецы, которых он не заметил, стояли вокруг него. Мадам Помфри не возражала, она занималась неизвестно откуда появившимся Белизаром, глупо хихикающим и качающимся из стороны в сторону. Его темные глаза горели ярко-фиолетовым светом, и Гарри решил, что встреча с Гималайским драконом все-таки обернулась для него галлюцинацией. Он понятия не имел, почему его вдруг взяла такая слабость, но она медленно и уверенно проходила. — Твои оценки уже зачитали, я все записывала, — Гермиона достала из кармана мантии блокнотик. — Вот, тут, смотри: мадам Максим поставила восьмерку, профессор Дамблдор — девятку, Каркаров — четверку... — Вот козел! — возмутился Рон. Гермиона не обратила на него внимания. — ...мистер Крауч — восьмерку. Мистер Бэгмен — десятку. Это очень высокий результат! Снизили из-за метлы: ты ее так отшвырнул, что она врезалась в защитный барьер, и сломала пару прутьев. И, наверное, из-за того, что ты так странно карабкался по нему... А еще ты что-то там повредил дракону, — Гермиона кинула любознательный взгляд на красную чешуйку, — но это ничего, у него быстрая регенерация. — А Флер и Белизар? — Флер получила ранение, — подруга вновь уткнулась в свой блокнотик. — Семь, шесть, три, шесть, пять. Белизар долго не мог подойти к дракону, а потом попал прямо под струю дыхания, поэтому был немного не в себе по окончании испытания, но шкатулку забрал. Пять, семь, десять, пять, шесть. — Ты справился за десять минут, — с нотками гордости в голосе произнесла Джинни. Она была красной и явно стеснялась находиться тут, но теплая улыбка Гарри ободрила ее. — Раньше всех. — Да-да, — поддержал сестру Рон. — Флер все кружила вокруг, а Генчев просто не мог попасть в седло: его дракон — это просто что-то. Можно будет попросить у кого-нибудь омнинокль и посмотреть еще раз. Хорошо бы поглядеть, что там у Диггори... — Точно! — Гарри вскочил на ноги, игнорируя боль в висках. В его груди что-то затрепетало, и тут же безумное желание увидеть испытание овладело им. Почему? — Пойдемте! Друзья не считали, что ему, только что находящемуся в предобморочном состоянии, следует выходить обратно на поле, но Гарри не ждал их одобрения: он, отложив тазик в сторону, направился к выходу. Близнецы первыми пришли в себя и поспешили следом. — Это было довольно жуткое зрелище, — заметил Фред, пропуская Гарри вперёд. Он не видел смысла останавливать гриффиндорца, на лице которого застыла решимость во что бы то ни стало добраться до стадиона. — Я уверен, несколько девчонок рухнули в обморок. Бедняжка Кэти — она так волновалась. И Анджелина! — Кое-кто тоже волновался, разве нет? — игриво произнёс Джордж, чуть толкая Гарри плечом. Мальчик удивленно воззрился на него, но близнецы лишь дерзко ухмылялись. Рон, Гермиона и Джинни были рядом и прислушивались к их разговору. — О ком это вы? — встрял любопытный Рон, лишний раз подтверждая, что рот нужно держать на замке. Фред и Джордж с загадочным видом поспешили вперед, чтобы освободить места, которые вполне мог кто-нибудь занять. Гарри издалека услышал рев дракона. Поднимаясь по узкой лесенке на трибуну, он видел лишь мелькающие мантии, чужие головы и небо над стадионом, но стоило подняться чуть выше, туда, где у самого бортика наглые близнецы отвоевали место, как вдруг открылся вид на поле, на котором происходило сражение. По-другому это нельзя было назвать. Ледяной дракон походил на скелет, обтянутый белой, сверкающей, как хрусталь, кожей. Присмотревшись, Гарри заметил, что весь он покрыт чем-то, похожим на ледяную корку, — кристаллы льда как будто росли поверх него, делая его кожу шершавой. Несколько наростов на хвосте были ярко-синими, а сам хвост заканчивался колючей булавой, похожей на огромный ледяной тюльпан — это булава со свистом рассекала воздух совсем рядом с мечущейся фигуркой Седрика. Из пасти дракона вырывалось холодное дыхание, на мгновение покрывающее защитный барьер морозным налетом. Гарри припал к бортику, едва не перегнувшись через него. Его пальцы побелели оттого, что крепко сжимали перила. Он в ужасе и восхищении смотрел на то, как ловко Седрик уворачивается от ударов, как легко скользит по воздуху, пытаясь обогнуть дракона и запрыгнуть в черное седло, прикрепленное к самой шее чудовища. Когда юноша подлетал близко, дракончик, почуяв опасность, резко смыкал свои крылья перед ним, превращая их в идеальный зеркальный барьер. Диггори почти вертикально скользил вдоль него, избегая столкновения, и все начиналось сначала. Люди вокруг орали. Гарри не смотрел на них, он следил за зубастой пастью и острыми когтями, которые в любой момент могли изувечить пуффендуйца. Когда Седрик, встав на руки и просто перекувыркнувшись через метлу, влетел в злополучное седло, Гарри закричал вместе со всеми. Его крик потонул в океане шума, на который сам чемпион, словно заправский ковбой на родео, не реагировал: одной рукой он крепко держался за ошейник, а другой балансировал, не давая обезумевшему дракону сбросить себя. Арктический дракон, зависнув на одном месте, вновь и вновь изгибался, по-страшному выгибая свое костлявое тело, но ничего не помогало: шея, как и говорила Гермиона, была уязвимым местом. Гарри заметил в этой снежной суматохе, как блеснула шкатулка в руке Седрика, а потом Диггори соскользнул вниз с драконьей спины. Это, и правда, было страшно: казалось, что он непременно разобьется о замёрзшую землю, но чары подхватили его и медленно опустили вниз. Все закончилось. Гарри посмотрел на своих друзей. Он тяжело дышал, с трудом осознавая, что вообще происходит. Гермиона деловито ждала оценок судей, одобрительно кивая, а на лице Рона застыло изумление. Близнецы куда-то исчезли, а рядом с Джинни вдруг появился Колин. Он не стал спрашивать разрешения (знал, наверное, что не получит его) и тут же сфотографировал Гарри. — Спасибо! Поздравляю, ты был великолепен! — воскликнул он и исчез в толпе. — Оценки! — Гермиона развернула Гарри обратно к полю. На противоположной трибуне располагались судьи. Мадам Максим подняла палочку, и из нее вырвалась красная лента, принявшая вид десятки. Стадион ахнул. Дамблдор и Людо тоже поставили десятки. Крауч — девятку, а Каркаров, нехотя и с таким видом, будто его заставили прожевать лимон, назначил восьмерку. — Первое место, — разочарованно потянул Рон, но тут же приободрился. — Зато ты, Гарри, на втором! Осталось только обойти Диггори на следующем испытании... — О черт, где шкатулка? — Гарри, не слушая вдохновляющие речи приятеля, уставился на свои пустые ладони. Перчатки все еще были на нем, но пальцы оставались покрасневшими и саднили. Не стоило пренебрегать лечением мадам Помфри. — Нужно вернуться в палатку, — Гермиона с трудом могла перекричать шум толпы. Ледяной дракон ревел, когда драконоводы уводили его прочь с поля через вход, противоположный тому, в который входили чемпионы. Люди на трибунах громко говорили, смеялись, радовались и стремились поскорей спуститься вниз, к палатке, чтобы поздравить своих героев. Они были так захвачены зрелищем, что не заметили, как один из чемпионов затесался среди них. Завидев Гарри, все еще одетого в специальную одежду и скромно пытающегося протолкнуться к выходу, гриффиндорцы и те, кто болел за него, начали кричать ему поздравления и напутствия. На мальчика налетела Анджелина, сидящая неподалеку. Она крепко-крепко обняла его. — Ты такой молодец, Гарри! — прокричала она. — Сейчас позову Алисию... Прежде чем она успела это сделать, Гарри, красного от смущения, утащили вниз. Гермиона крепко держала его за руку, Рон пихался локтями, расчищая им дорогу. Спустившись по лестнице, они оказались в еще большей толпе. Гарри завидел Дина, Симуса и Невилла, рвущихся к ним, выхватил взглядом белую макушку Полумны, а потом наткнулся на целую компанию слизеринцев. Прямо перед ним вдруг вырос Малфой, окинувший гриффиндорца таким презрительным взглядом, будто на его пути внезапно оказался гигантский слизень. — Дай пройти, Поттер, — процедил он. Крэбб и Гойл тут же заработали локтями, расчищая своему предводителю путь. Гарри, в изумлении смотрящий Малфою в спину, послушно отошел в сторону. Ему не дали подумать об этом происшествии: близнецы, вновь появившиеся словно из воздуха, потащили его в палатку чемпионов, около которой собрались репортеры. Они защелкали камерами, увидев Гарри, и где-то даже мелькнули ярко-красные когти Риты Скитер, словно попытавшейся сцапать мальчика за шею. Внутрь никого не пускали, и друзьям пришлось остаться на улице. Гарри вошел в шатер один. Там было заметно тише. Внутри находились лишь директора, чемпионы, мадам Помфри, Крауч, Бэгмен и несколько профессоров Хогвартса. Ширмы убрали, чтобы места было побольше, поэтому Гарри тут же увидел Флер с перебинтованной рукой, немного осоловевшего Белизара и счастливо улыбающегося Седрика. Диггори порывался подойти к нему, но мадам Помфри не отпускала его: она водила палочкой вдоль его тела и хмурилась. Профессор Стебль стояла рядом, положив руку юноше на плечо. Гарри упал в кресло. К нему уже спешили профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл и (только не это) Голдман. Гарри надеялся, что сюда придет Снейп, но декану Слизерина, видимо, было велено сопроводить студентов в замок — мальчик вообще не видел его в толпе. — Поздравляю, Гарри, — Дамблдор радушно улыбался. Его глаза сверкали. — Ты успешно прошел испытание. Полагаю, это твое... Он вложил в руки Гарри золотую шкатулку и драконью чешуйку, оказавшуюся довольно тяжелой. Гриффиндорец в лёгком ступоре смотрел на эти предметы, а потом поднял глаза на профессоров. — Спасибо, — сказал он. МакГонагалл, казавшаяся непривычно счастливой (она выглядела так только на первом курсе, когда Гриффиндор выиграл оба кубка), довольно кивала. Голдман улыбнулся, но Гарри заметил, что даже тени улыбки не мелькнуло в его глазах. — Это было весьма впечатляюще, — тягуче произнес он. Гарри слишком вымотался, чтобы противостоять ему и искать ядовитые пики в его словах. К тому же, рядом был Дамблдор. Он держал своего друга в узде. — Буду с нетерпением ждать, когда мистер Поттер поразит нас снова. — Гарри, мадам Помфри должна обследовать тебя еще раз, ведь ты убежал так поспешно, что она не успела, — Дамблдор подмигнул ему и вновь расплылся в улыбке. — Думаю, нужно будет подождать, пока репортеров и любопытных разгонят, чтобы наши чемпионы могли вернуться в замок. Уверен, Гриффиндор и Пуффендуй жаждут поздравить своих героев. А ночью наверняка будут устроены шумные гулянки... — Альбус! — возмутилась профессор МакГонагалл, которой обычно приходилось разгонять эти самые «шумные гулянки» Гриффиндора. — Ничего страшного, Минерва, — добродушно усмехнулся Дамблдор. — Все мы были молодыми. Нельзя лишать детей поводов и возможностей повеселиться. — От их веселья с башни облетает черепица, — сказала МакГонагалл, однако строгости в ее голосе поубавилось. Гарри невольно улыбнулся: он подозревал, что сегодня ночью у декана Гриффиндора будут проблемы со слухом и она заметит вечеринку только часу в третьем ночи. Профессора отошли к мистеру Краучу и лоснящемуся от довольства Бэгмену, а мальчиком занялась целительница. Мадам Помфри отругала Гарри за то, что он самовольно сбежал от лечения, и заставила («Снимите перчатки, мистер Поттер, вы что, глупый?») намазать ладони пахучей мазью. Гриффиндорец сидел и смотрел на свои руки, покрытые зеленоватой субстанцией, наслаждаясь мгновениями, когда никому ничего не было от него нужно. А потом рядом сел Седрик Диггори. И Гарри тут же вспомнил причину, из-за которой он так хотел увидеть, как последний чемпион проходит свое испытание.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.