***
— Итак, что у нас нового, господа? — глава невыразимцев обвел вопросительным взглядом своих подчиненных. Карл слегка усмехнулся и раскрыл папку. — Что нового... пара свадеб, несколько похорон... Один скандал... Лорд Сит-ари встретился с Гриндевальдом, это раз, и заимел еще одного ребенка. Это два. — Гхм! — Густав удивленно дернул бровью. — Интересно. Подробности, пожалуйста. — Подробности... Итак, встреча прошла крайне успешно. Между ситхом и Гриндевальдом состоялся долгий разговор. Сразу после него первый ушел, причем это была не аппарация, что-то другое, а вот немец вернулся к себе и развел бурную деятельность. Вот отчет. Густав внимательно прочитал сухие строчки, перечисляющие все, что сделал после встречи с магиком Гриндевальд: запросил пару консультаций у ритуалистов, появился в обществе, где обронил несколько интересных фраз о влиянии сказок на неокрепшие умы... Густав отложил отчет, решив обдумать его позже, вместе с аналитиками. Иногда даже одно слово может нести в себе разгадку множества тайн или, наоборот, все запутывать. — Что еще? — Нам стало известно, что лорд обратился к колдомедикам для подборки кандидаток в суррогатные матери. Предупреждая вопрос, — Карл обвел присутствующих странным взглядом, — ни одна кандидатура не подошла. — Даже так... — задумалась Мессалина. — И это еще не все меры, которые он предпринял. Некоторое время назад ситх заперся в своем замке, активировав защиту. Что он там делал, мы, естественно, не знаем, однако... Вчера вечером в Книге рядом с его именем появилось еще одно, ранее скрытое. Митос Сит-ари. — Еще один наследник... — возбужденно выдохнула Марготта, напряженно о чем-то думая. — От кого?! — Имя матери не указано, — покачал головой Карл. Невыразимцы переглянулись. И как это понимать? — Ритуалы? — предположила Марготта, и присутствующие задумались. — Хм... Вполне вероятно, — протянула Мессалина, постукивая идеально наманикюренным ноготком по пухлым губам. — Вопрос. Если этот ребенок — последствие какого-либо ритуала, то в чем причина? Проще подобрать суррогатную мать. — Очевидно, не проще, — пожал плечами Юстиан, мастер ритуальной магии. — А это уже показатель. Значит, его кровь слишком... специфична. Колдомедики? — Бессмысленно, — покачала головой Марготта. — Там такие Обеты, что ничего не выйдет. Все вздохнули, причем понимающе. Любители выведать чужие тайны есть всегда и везде, что уж о них говорить. — Какого хоть возраста ребенок? — Пока неизвестно. — Ладно, со временем это прояснится. Что у нас дальше по Гриндевальду?***
Виктор осмотрелся, нахмурившись. Куда это его занесло? Судя по всему, окраина какого-то города... Виктор окутался Силой, чтобы не привлекать внимания, и двинулся по улице, сам не зная, куда она его выведет. Он шел, отмечая, что домики достаточно ухоженные, но нельзя сказать, что они принадлежат среднему классу, скорее тем, кто имеет не такой уж приличный доход. Бедноватый район, но не откровенная нищета. Сила указывала путь, Виктор пару раз свернул, потом остановился... Из ближайшего дома тянуло отчаянием и горем, а также застарелой ненавистью и злобной радостью. Неожиданно дверь открылась, и тощая пожилая женщина в траурном платье выпихнула на порог девушку, тоже одетую в черное. — Убирайся, — прошипела женщина, пнув ногой ободранный чемодан. — Теперь я не обязана тебя терпеть. — Но, миссис Фирби, — взмолилась девушка, шмыгая носом, — куда же я пойду? Я же... — Меня не волнует, — злорадно фыркнула хозяйка дома. — Пошла прочь. Она закрыла дверь, и девушка потерянно замерла на пороге. Виктор подошел ближе, рассматривая ту, на которую недвусмысленно указывала Сила. Невысокая, ситху по плечо. Симпатичная фигурка, лицо милое, но красавицей не назвать. Светлые волосы, уложенные в строгую прическу. Одежка чистая, но видно, что уже потертая, как и обувка. Тем временем девушка вытерла слезы, решительно подхватила чемодан, явно не слишком напрягаясь, и направилась по улице, гордо вскинув голову. Ситх одобрительно кивнул — молодая, но с характером. Это хорошо. От изгнанницы тянуло тоской, болью и зарождающейся решимостью. Она твердо ступала по дороге, шмыгая носом, но все равно пытаясь удержаться от неуместных слез. Виктор осторожно сканировал ее Силой, размышляя о том, что его догадки — правильные. Он с самого начала пошел не тем путем, надо было просто правильно выразить свое намерение и волю, а уж Сила ему поможет. Не может не помочь! И доказательство сейчас шагало впереди него, стуча каблучками и иногда пиная носками ботинок мелкие камушки. Девушка была одаренной. Слабенькой, удел таких — редкие мелкие счастливые совпадения и проблески интуиции. Она не сможет поднять Силой валун, смять машину в комок или задушить своего обидчика, но это Виктора не волновало. Для всего вышеперечисленного у нее будет он. Ситх чем дальше, тем больше проникался случайно мелькнувшей мыслью. Брак. По всем правилам. Только так, и никак иначе. Девушка того стоила. Сила шептала, что это первый и последний на ближайшие сто лет шанс. Единственный. Он не может его упустить... Значит, надо сделать все, чтобы его будущая супруга прониклась идеей жить с существом непонятного вида на постоянной основе. А ведь есть еще и Митос с Марволо... про них тоже нельзя забывать. А еще... Ситх наблюдал, как Мари-Анн Смитсон прибыла в Лондон. Как нашла себе жилье, скооперировавшись с еще одной такой потеряшкой, как и она сама. Как ищет работу, считая оставшиеся у нее монетки. Как иногда плачет, но потом гордо вскидывает светловолосую головку и решительно сжимает кулачки. Как не отчаивается, встречая отказы или похабные предложения. Через несколько месяцев наблюдений Виктор окончательно убедился, что будущая супруга идеально впишется в его маленькую семью, и наметил несколько вариантов завязать знакомство, но Сила вновь проявила свое специфическое чувство юмора, и все планы ситха полетели к черту. Впрочем, он об этом не пожалел, хотя все произошедшее потом оценивал как воплощение выражения «С корабля на бал».***
Герман Гейне внимательно наблюдал за рослым, крепкого телосложения молодым мужчиной, задумчиво рассматривающим витрину пекарни. Дорого и добротно одетый, знающий себе цену. Сразу видно — птица высокого полета, вот только снующие вокруг маглы и не догадываются, насколько именно высокого. Иллюзия была великолепной, однако маг видел, что она скрывает. Вернее, кого. Нелюдь. Нелюдь выбирал булочки, переводя взгляд с одного образчика пекарского искусства на другой, тщательно принюхиваясь в попытках определиться. Наконец он принял решение, и взглянул на подошедшую продавщицу, источавшую запах выпечки. — Три с корицей, пять с лимоном, вот эти с марципаном... тоже три, с цукатами пять, ну и... — мужчина снова бросил взгляд на витрину и уверенно кивнул, — да, и вот эти, с кремом. Десяток. — Конечно, сэр, — белозубо улыбнулась девушка, собирая заказ в плетеную из соломы корзинку — фирменный стиль очень дорогой пекарни, продукция которой была по карману далеко не всем слоям населения. Герман одобрительно прикрыл глаза и сосредоточился на изумительно красивом свадебном торте, который двое молодых парней осторожно выставляли на оконную витрину для привлечения покупателей. Магик посмотрел туда же и принял очень задумчивый вид. Работники закончили выставлять произведение кондитерского искусства и ушли, девушка поставила корзинку и назвала цену. Мужчина, кивнув, рассчитался, забрал корзинку и вышел из магазина, заставив Германа последовать его примеру. Осмотревшись, маг выругался: нелюдь исчез, а следа аппарации, по которому можно было пройти, не было. Побродив по тротуару, Герман досадливо скривил губы и, внимательно оглядевшись по сторонам, зашагал в проулок между домами, откуда через пару секунд послышался хлопок. Стена возле булочной потекла, показывая стоящего в тени Виктора, задумчиво жующего булочку. Ситх прищурился, снимая с себя Иллюзию Силы, не дающую его увидеть и обнаружить, после чего шагнул сквозь пространство, направившись домой. Слежку он почуял сразу, как только на нем сконцентрировалось чужое внимание, и это ему очень не понравилось. Уж слишком странным было ощущение в Силе от мага. Какое-то... неприятное. И пробуждающие не самые лучшие намерения: Виктор поймал себя на мысли, что неплохо было бы отловить этого любопытствующего, а потом очень вдумчиво расспросить. Однако, пороть горячку не следовало, кроме того, если он сумел выявить факт наличия слежки один раз, то сможет и во второй. А опыт и чутье подсказывали, что данная встреча повторится. Булочки были оценены детьми по достоинству. Уложив сыновей спать, ситх захватил с собой коньяк и отправился обсудить эту проблему с Салазаром, а заодно и еще кое о чем посоветоваться. Портрет, выслушав Виктора, впал в раздумья, пытаясь сообразить, у кого может быть магия описанного типа. Ситх терпеливо ждал, портрет морщил лоб, прохаживаясь и время от времени что-то мыча под нос. — Демон, — неожиданно тяжело посмотрел на Виктора Слизерин. Виктор подался вперед, отставляя бокал. — Вы уверены, Салазар? — Да, Виктор, — кивнул маг. — Я был бы рад ошибиться, но под ваше описание подходит только одно: маскирующийся, чтобы не перепугать все живое в округе, потомок демонов. Скорее всего, дальний, но это ничего не значит. Пока остается хоть капля крови... возможно пробуждение. — Так, — цыкнул Виктор. — Теперь мне все это не нравится еще больше. — Мне тоже, — блеснул зубами портрет. — Очень неудобные противники. Я как-то сталкивался с таким... Отдаленным потомком. Что творила эта... Тварь... Другого слова и не подберешь! И еще, — глаза портрета налились зеленью, зрачки вытянулись в щели. — Когда вы его поймаете, не вздумайте приносить в жертву на алтаре. Ни в коем случае не тащите его в дом! — Почему? — заинтересовался ситх. Салазар прошипел что-то под нос, нервно расхаживая по картине. — Потому что в момент пыток или смерти потомки демонов могут дозваться до родителя. А алтарь или место силы отлично послужит вратами, которые можно взломать изнутри. — Как интересно, — прищурился ситх. — А как же все эти байки про то, что демонов можно убить с гарантией на алтаре... — На алтаре, специально предназначенном для этой цели. На алтаре бога, не важно, как его зовут. А алтари мэноров таковыми не являются. Вот только находятся глупцы, которые не думают над такими вещами, позабыв о том, что демоны никогда не лгут, зато замечательно играют словами, подменяя понятия, и тогда... Я видел, как открывались ворота в Инферно. Клан идиота, решившего усилить себя за чужой счет, был сожран в момент. Все сто двадцать пять человек. Все. Понадобился полный круг друидов, чтобы изгнать практически выбравшееся порождение бездны. — Учту, — благодарно кивнул Виктор. На тонких губах Салазара мелькнула слабая улыбка. — Всегда рад помочь. Как Марволо? — Прекрасно, — улыбнулся Виктор. — Просто прекрасно. Сегодня опять перекрасил волосы няне. — Сорванец, — умильно покачал головой портрет. — Ах, Виктор... Если бы вы только знали, как я рад, что Меропа сумела провести ритуал! И как мне жаль, что эта достойная леди столь рано нас покинула, — вздохнул Слизерин, но тут же тряхнул головой. — Кстати, как обстоят ваши дела? Как продвигаются поиски? — Плодотворно. — Прекрасно. Я рад это слышать. А теперь перейдем к более неприятным темам. Как там поживает Альбус? — Хорошо поживает, — брезгливо дернул губой Виктор. — Сидит тише воды, ниже травы, а это явно неспроста. — Фламеля так и не нашли? — Пока нет, — мрачно посмотрел ситх. — Пока нет. Однако, есть пара намеков, пусть и очень туманных. Я и сам ищу, но пока что безрезультатно. — Плохо, — вздохнул портрет. — Очень плохо. Фламель... Не поверю, что он просто так сидит в тени и ни во что не вмешивается. И никто не поверит.***
Мари-Анн вздохнула, украдкой поправляя чепчик — часть формы, выданной ей хозяевами пекарни. Настроение было отвратительное. Уже с неделю ее мучила тревога, причем совершенно непонятная. Не было у нее ни родни, с которой могло случиться что-то неприятное, ни близких друзей. Значит, дурные предчувствия могли касаться только ее самой. Девушка еще раз вздохнула и улыбнулась постоянному клиенту — бодрому старичку, покупавшему каждый день миндальные пирожные. Пожилой джентльмен дребезжащим голосом попросил завернуть привычный заказ, рассчитался и медленно уковылял прочь, постукивая тростью. Мари-Анн посмотрела в окно, за которым сгущалась темнота, и, дождавшись распоряжения управляющего, принялась убирать витрину. Спина побаливала, ноги гудели — работа была тяжелой, девушка делала все тщательно, не желая получать замечаний насчет лени или непростительной спешки. Наконец, все было убрано, прилавки вытерты и вымыты, мусор выкинут, Мари-Анн сняла с себя чепчик и фартук, аккуратно сложила их, готовясь идти домой. Путь предстоял неблизкий, а нанимать кэб — она не настолько богата. Неожиданно раздались шаги, и она вздрогнула, непроизвольно сжимаясь. Пожаловал молодой наследник хозяев пекарни. Мисс Смитсон он совершенно не нравился. Молодой человек был красив, но было в его красоте что-то отталкивающее, на ее взгляд. Да и то, как он посматривал на молоденьких продавщиц и помощниц пекаря... Презрительно, как на низших, и при этом — неприкрытая похоть. Уж эти взгляды Мари научилась видеть в первую очередь, стать жертвой желающего развлечься богача ей не хотелось. Ее честь — это то немногое, что у нее есть, потерять ее — значит скатиться на дно, а оттуда возврата нет, уж это Мари было отлично известно. Насмотрелась за свою жизнь. Кумушки-сплетницы так ославят — вовек не отмыться, и перемывать кости будут годами. Сироту не пощадят, только потопчутся с еще большим удовольствием по ее репутации. А репутация... потерять легко, восстановить — невозможно. Мари вежливо сделала книксен и попыталась прошмыгнуть мимо нагло рассматривающего ее мужчины. Сердце заколотилось, она нервно стиснула кулачки, проходя, но ее схватили за плечо, разворачивая. — Куда это ты так спешишь, красотка? — ее буквально раздели взглядом, и у Мари волосы зашевелились от ужаса — судя по витающим в воздухе ароматам и лихорадочному блеску глаз, мистер Корбин выпил и стал совершенно неуправляемым. — Домой, мистер Корбин, — пролепетала Мари, пытаясь вырвать руку из захвата, но это было бесполезно. — Мой рабочий день закончен. — День, может и закончен, — пренебрежительно фыркнул мужчина, сильнее сжимая пальцы, — а вот ночь только начинается. — Пустите, мистер Корбин, — Мари была в полном отчаянии. В лавке уже почти никого нет, только сторож, а он на помощь не придет. А если и попытается... Что он сделает? — Это незаконно. — Незаконно? — мужчина неожиданно рассмеялся. — Налог на бедра никто не отменял, милочка. Я в своем праве. Мари в ужасе дернулась, а в следующий момент что-то оторвало от нее наглеца, неожиданно схватившегося руками за горло и взлетевшего под потолок. Послышалось тихое угрожающее рычание. Это выглядело так, словно упало покрывало, прячущее в своих складках невидимку. Мари потрясенно уставилась на стоящего посреди помещения высоченного мужчину, выглядящего словно сказочный принц, одетого в необычную одежду, напоминающую старинную. Ярость и бешенство незнакомца чувствовались физически, Мари непроизвольно попятилась и остановилась, только когда уперлась спиной в стену. Мужчина слегка пошевелил пальцами, и Корбин захрипел, багровея на глазах. От него воняло ужасом, Мари сама не понимала, с чего это она взяла, но в данном факте была уверена. — Налог, значит? — гортанно прорычал незнакомец, и у висящего под потолком наглеца волосы встали дыбом. — Любишь развлекаться? Виктор сосредоточился, ловя мысли покусившегося на ту, что принадлежит ему, и скривился в омерзении. Единственный сынок владельца преуспевающей пекарни, добившегося всего каторжным трудом, вырос избалованной тварью, невзирая на всю строгость викторианского воспитания. Ни порка, ни другие наказания не пошли ему впрок, только научили маскироваться. Молодой наглец нашел еще нескольких таких же, как он, только принадлежащих к более высокому слою населения, и пустился во все тяжкие, стараясь выслужиться перед титулованными знакомцами. Мари-Анн стала бы не первой жертвой. Ее просто использовали бы для удовлетворения сиюминутных прихотей, бросив за пазуху пару монет, и попробуй докажи, что она не сама согласилась. После чего ее бы просто и незатейливо убили. В последнее время веселая компания перестала продавать своих жертв в бордель, опасаясь скандала, — произошла у них какая-то накладка. Сирота, полностью одинокая — даже полиция на таких внимания не обращает. Абсолютно **. — Вот как? — воздух в помещении резко похолодел, Мари с потрясением увидела облачко пара от своего дыхания. — Раз ты так любишь наслаждения... Я тебе их обеспечу. По полной программе. Корбин обмяк, рухнув на пол без движения. Виктор презрительно скривил на мгновение губы, резко выдохнул, успокаиваясь, и повернулся к несостоявшейся жертве насилия. Мари застыла, распахнув глаза. Стоящее перед ней существо назвать человеком язык не поворачивался. Вроде и похож, но отдаленно. Неожиданно она нервно хихикнула, поймав себя на забавной мысли. Она, конечно, мечтала встретить принца, но не в такой же ситуации! Виктор улыбнулся, осторожно успокаивая мелко дрожащую от всего пережитого Мари Силой. Вот она как-то облегченно выдохнула, плечи расслабились, дыхание стало ровнее... — Лучше? — осведомился Виктор. Мари кивнула. — Прекрасно. Тогда давайте познакомимся, юная леди. Виктор Марка, лорд Сит-ари. — Мари-Анн Смитсон, — девушка сделала книксен, порозовев. — Думаю, нам не помешало бы сменить обстановку. Прошу вас. Мари кивнула, выходя на улицу. Виктор щелкнул пальцами, вызывая домовика, преданно вылупившего на него глаза. — В подвал. Дверь запечатать. Эльф кивнул и исчез, забирая с собой несостоявшегося насильника. Виктор мрачно ухмыльнулся — планы на этого отброса у него были грандиозные. Но им он займется позже, а пока надо успокоить будущую супругу. Хорошо, что он вовремя появился. Виктора с утра беспокоило невнятное чувство грядущих неприятностей, и он решил проследить за Мари, обдумывая, как завязать знакомство. Ну а в результате все случилось даже лучше, чем он предполагал. Ситх вышел, не обращая внимания на запиравшего за ним дверь сторожа, смотрящего сквозь него. Старик его просто не видел, глядя только на поправляющую шляпку Мари, готовящуюся идти домой. Теперь никто и не подумает, что пять минут назад здесь разыгралась трагедия. Свидетелей прихода сынка владельца не было, улик не осталось... Он станет не первым и отнюдь не последним пропавшим в Лондоне. — Вы дрожите, мисс Смитсон. Позвольте, я провожу вас домой, прекрасная леди, — Виктор осторожно взял девушку за руку и шагнул сквозь пространство. Мари ахнула, потрясенно уставившись на дом, в котором снимала комнату. — Как? — Мари повернулась к Виктору. Ситх улыбнулся. — Это... Это как? Вы — фейри? — Нет, — мягко рассмеялся он, слегка покачав головой. — К фейри я не имею никакого отношения. Хотя... С точки зрения людей меня можно так назвать. Отдыхайте, мисс Смитсон. А завтра я отвечу на все ваши вопросы. У вас ведь завтра выходной? — Да, милорд. — Хорошо. Тогда... Приглашаю вас на обед. За вами прибудут в полдень. Спокойной ночи, мисс Смитсон. Он слегка наклонил голову и исчез. Мари пару минут постояла, осматривая место, где только что стояло волшебное существо, после чего подошла и осторожно провела рукой в воздухе. Никого невидимого не ощущалось. Она постояла еще с минуту и направилась к себе. Сейчас она уснет, а с проблемами будет разбираться завтра.***
Ситх презрительно смотрел на валяющегося на полу наглеца, посмевшего покуситься на принадлежащее ему. Наглец все еще был без сознания, жалкое ничтожество. Ничего... Подвал холодный, просто каменный мешок. Никаких удобств не предусмотрено. Посидит пару дней без воды и еды, поспит на голом каменном полу, живо поймет свои ошибки. А потом... Потом любителя экстремальных развлечений ждет сюрприз. Виктор нашел в воспоминаниях этого сластолюбца адрес борделя для избранных. Для элиты. Работники там не задерживались больше чем на неделю, переселяясь из комнат прямо на кладбище. И хорошо, если в целом виде. Этот урод слышал о данном заведении и мечтал попасть. Туда их веселая компания пару раз продавала своих жертв. Туда принимали всех, независимо от пола и возраста, и здорового крепкого мужчину, да еще и симпатичного и достаточно ухоженного, примут без вопросов, как родного. Дольше протянет, больше выдержит. Так что, если мистер Корбин так любит плотские утехи, он их получит в неограниченном количестве.***
Молодой симпатичный мужчина, добротно одетый и причесанный по моде, заворочался на полу. Тело ныло и болело — спать на каменном полу он не привык, к тому же царящий в помещении холод заставлял трястись, хорошо хоть, сырости не было. Джером Корбин проморгался, потер лицо ладонями и с трудом встал, оглядываясь. Больше всего это походило на каменный мешок. Голые стены и пол. На потолке, высоко над головой — тусклый светильник. В углу дыра, понятно какого предназначения. Он осмотрелся, все больше недоумевая, — двери не было. Как и люка в полу или на потолке. Следующие два дня тянулись мучительно. Джером трясся от холода, тело ныло и болело, неимоверно хотелось пить и есть. Он пытался кричать, стучать — все было бесполезно. Примерно на третий день, как решил для себя Корбин, неожиданно его выдернуло из камеры неизвестной силой и бросило на пол. Корбин хрипло дышал, хлюпая носом, неверяще ощупывая пальцами ворс неимоверно пушистого ковра. Плотно набитый, упругий, великолепная шерсть. Корбин заворочался, с трудом привстав и встретив брезгливый взгляд золотых глаз. Джером замер, трясясь от иррационального ужаса. От сидящего в кресле потрясающе красивого мужчины в непривычного вида одежде исходила такая жуткая злоба, что на некоторое время Корбин забыл, как дышать. Незнакомец встал, и Джером, заскулив, пополз назад. Мужчина недовольно скривился, и все исчезло. Джером рухнул на пол, трясясь и понемногу собирая себя в кучу. — Мистер Джеррром Корбин... — странно растягивая «эр», произнес незнакомец, так и не соблаговоливший представиться, — прежде, чем вы начнете впустую сотрясать воздух, объясню, в какой ситуации вы оказались. В данный момент вы находитесь в моем замке, искренне надеюсь, гостеприимство пришлось вам по вкусу. Мужчина улыбнулся, и у Джерома волосы встали дыбом при виде нечеловечески длинных клыков. — Также, — тон из угрожающего стал вкрадчивым, — я искренне надеюсь, что вам понравится мой подарок. Вы ведь очень любите женщин? Я уверен, что вы одобрите мой вам дар. Бессрочный абонемент в «Золотую лилию». Правда, мне не удалось достать тот, который положен клиентам, пусть и постоянным... — глаза незнакомца превратились в ало-золотые озера, — но думаю, вам подойдет и контракт работника данного элитного заведения. Джером, сумевший-таки встать на ноги, с ужасом уставился на мужчину. Виктор слегка шевельнул пальцами, и попытавшийся было что-то сказать Корбин захрипел, хватая ртом воздух. Невидимая удавка сдавила шею, не давая возможности нормально дышать. — Я позаботился, чтобы ваш интерес к прекрасной половине человечества удовлетворили по полной программе. Открою секрет: сегодня ваш дебют, и владелец заведения приготовил для вас волнующую встречу с настоящей леди, назовем ее Леди М, ведь, как настоящие джентльмены, мы не будем раскрывать ее инкогнито. Леди М, конечно, не так юна, как вы привыкли, но ее почтенный возраст вполне компенсирует ее опытность. Видите ли, Леди М всю свою жизнь провела в колониях. Никаких развлечений, кроме рукоделия, сплетен, охоты на дикарей и наказания нерадивых слуг. Конечно, сейчас, когда она вернулась на родину, к правнучкам, она может и отдохнуть от забот, но многие привычки изжить трудновато, да и зачем? Правда, теперь приходится платить, но чего не сделаешь для себя любимой? Пусть вас не смущает возраст почтенной леди: рука ее все так же тверда, как и в молодости, и кнутом она владеет в совершенстве. А заодно и плеткой-семихвосткой. Настоящая мастерица, так говорят все, кто видел ее работу. Очень, очень бодрая леди, с прекрасным... аппетитом. Виктор помолчал, оглядывая багрового от нехватки воздуха Корбина, и задумчиво добавил. — А если она вас не удовлетворит, то вас ждет незабываемая встреча с двумя ее правнучками. Говорят, они полностью пошли в свою прабабушку, унаследовав ее талант и жажду развлечений. Леди ими очень гордится, особенно младшей — милая шалунья прекрасно владеет ножами и испытывает страсть к сложному искусству таксидермии. Удавка сжалась еще туже, и Джером провалился в темноту, из которой вынырнул в странного вида комнате — большой, с голыми стенами и полом, облицованными керамической плиткой. Руки и ноги были прикованы кандалами к массивной металлической раме, кожу холодил воздух. Он потряс головой и вздрогнул, увидев прямо перед собой владельца заведения, рассматривающего его масляным взглядом. — Ах, красавчик, — сожалеюще вздохнул жеманного вида мужчина, ощупывая дергающегося и мычащего в кляп Джерома, — какая жалость, что тебя уже заказали. А то бы я занялся тобой особо... Застучали каблуки, в помещение вошла высокая, затянутая в платье с корсетом дама, опустившая вуаль на шляпке, опирающаяся на трость. Следом за ней вошли две девушки, также под вуалями и в масках. — Прекрасные дамы... — галантно поклонился владелец, — прошу. Ваш заказ. Молодой крепкий самец, то, что надо. Не буду мешать. Сейчас подадут закуски и прохладительные напитки, когда захотите сладостей — позвоните в колокольчик. Особые пожелания? — К чаю подайте персиковую мельбу, а также сендвичи. — Конечно, дамы. Вошедшие неприметные слуги принесли несколько кресел, столик и сервировали его. Дверь захлопнулась, дамы скинули верхнюю одежду и присели. Джером тоскливыми глазами наблюдал, как дамы выпили по чашечке чая, съели несколько десертов... Потом старшая леди встала. — Эмили, — голосом строгой учительницы обратилась она к одной из своих спутниц, раскрывающей небольшой саквояж. — Подай мой любимый кнут. Рука в перчатке опытно ухватила рукоять из эбеневого дерева, взмах... Джером закричал. Виктор, стоящий под Иллюзией Силы, довольно оскалился и кивнул. Судя по всему, боевая старушка сильно соскучилась по привычному развлечению. Как считал из ее разума ситх, она гордилась своим умением содрать кнутом кожу с человека, отточенным на многочисленных жертвах. А ее правнучки горели желанием разузнать все тонкости процесса и как следует отработать их на подходящем объекте. Умирать Джером будет долго: леди решила растянуть удовольствие подольше, и беднягу ждет крайне насыщенная неделя. Ситх еще раз одобрительно покивал, наблюдая, как пожилая дама орудует кнутом, оставляя на теле Корбина вспухшие багровые рубцы, приводя к покорности свою игрушку на предстоящую неделю, предвкушая будущие развлечения, и шагнул сквозь пространство к себе в замок. Его ждала мисс Смитсон и ее решение.***
Мари-Анн задумчиво помешивала ложечкой давно остывший чай, бездумно глядя в окно. Мысли роились в голове, заставляя вздыхать. Прошедший визит к спасшему ее фейри принес уйму вопросов и прорву ответов. Тогда, придя в себя, Мари легла спать, а выспавшись, впала в панику. Начать стоило с того, что ей просто нечего надеть, все ее два платья совершенно не подходят для визита в дом того, кто гораздо выше ее по положению. Мари уж было совсем отчаялась, но потом сумела взять себя в руки и решила, что не будет ничего менять. Если уж это волшебное существо знало, где она живет, то и об уровне жизни явно должно быть осведомлено. Она почистила шляпку и перчатки, привела в порядок второе платье, которое использовала как выходное, начистила ботинки. Может, она и бедна, но никто не упрекнет ее в неряшливости. Ровно в полдень в гостиной словно сгустился воздух, а затем пространство всколыхнулось, и на пол ступил ее вчерашний спаситель. Одетый в черные одежды непривычного кроя, напоминающие средневековые, украшенные только черной же вышивкой по воротнику и манжетам. Он вежливо поприветствовал потрясенно распахнувшую глаза девушку и протянул руку, которой Мари очень осторожно коснулась, а уже через пару мгновений восхищенно рассматривала суровый пейзаж и огромный замок со странного вида гербом. Хозяин провел ее по вымощенной плитами дороге, лично открыл двери и помог снять пальто. Он вообще никак не показал своего отношения к ее не слишком богатому виду, судя по всему, это его волновало в самую последнюю очередь, а затем ее ожидало потрясение. За столом присутствовали двое детей, мальчики, оба темноволосые и кудрявые, явно в отца, один старше, другой младше. Виктор представил своих детей, затем представил Мари им, все сели за стол, и им начали подавать блюда. Если и до этого было видно, что мужчина «не местный», так сказать, то теперь Мари убедилась в этом окончательно. Никаких привычных английских блюд типа йоркширского пудинга или говяжьей вырезки, зажаренной до состояния дерева, никаких рыбьих голов в соусе или желе***. Мясо присутствовало, но сочное и нежное, так же как и отварная рыба, много овощей, салатов, отсутствовало привычное вино, вместо него были соки, потом подали чай со сладостями. Все это время Мари с удовольствием общалась с хозяином дома, преодолев стеснительность и неуверенность. Как ни странно, общие темы нашлись, даже дети пытались по мере сил принимать участие в беседе, и никто их не одергивал, наоборот, Виктор с удовольствием отвечал на вопросы сыновей или дополнял их рассказы. После чая дети умчались по своим делам, а Мари с хозяином дома перешли в гостиную. — Милорд, — собравшись с духом, начала Мари, изумляясь собственной наглости. — Скажите, чего именно вы от меня хотите? Тот слегка усмехнулся, золотые глаза засияли. — Откровенно? — Откровенно, — вздохнула Мари, готовясь к тому, что сейчас ей в самом лучшем случае предложат пойти няней работать. А так, скорее всего — стать служанкой-содержанкой. Что поделать, хоть она и мечтала о романтике, суровая жизнь этой самой романтике не слишком способствовала. Да и какой еще вывод можно сделать? Она не настолько красива, чтобы стать дамой полусвета со связями и доходом, любовницей, с которой не стыдно в люди выйти. — Откровенно... — хозяин неожиданно улыбнулся и одобрительно посмотрел на напряженную, как натянутая струна, гостью. — Что ж... вы сами напросились. Я хочу... чтобы вы стали моей женой. Ответом стало потрясенное молчание. Мари моргнула... раз, другой. — Простите? — выдавила из себя она, решив, что ослышалась. — Женой. Супругой. Леди Сит-ари. Сразу предупреждаю — это будет самый настоящий брак. Вы получите как права, так и обязанности. Но прежде, чем вы дадите свой ответ, я расскажу, чем вам это грозит. Мари молча смотрела на него некоторое время, потом с надеждой спросила: — Это... розыгрыш? — Нет, — покачал головой он, и Мари осела в кресле. — Но... почему?! Ее шок был понятен. Институт брака — это не та вещь, от которой можно с легкостью отмахнуться, тем более в консервативной Англии. Невзирая на всю свободу, принесенную двадцатыми годами, влияние Америки и прочие факторы, выгодное замужество считалось целью всей жизни. И когда его вот так вот предлагают... Явно чувствовался подвох. — Почему... — Виктор проникновенно посмотрел на потрясенную Мари и выпустил Силу. — Вы идеальны для меня. Вы просто... идеальны. Мари смотрела на сидящего перед ней нелюдя квадратными глазами, чувствуя себя так, словно вокруг сгустился воздух, став теплым, ласковым, обещающим защиту, приносящим нежность и заботу. Это было совершенно невероятно, не надо было никаких глупых слов, зачастую лживых, можно было сидеть так вечно, понимая, что в тебе нуждаются, и понимая, в чем ты нуждаешься. Полное взаимопонимание. — Что это? — прошептала Мари, слабо улыбаясь и прижимая руки к груди, в которой бешено билось сердце. — Это я. Это вы. Это мы вместе. — Расскажите о себе, пожалуйста... — неожиданно покраснела она, и Виктор кивнул: — Конечно.***
День пролетел незаметно. Виктор рассказал девушке все. И о том, что не человек, и чем это грозит, о ее правах и обязанностях в браке, о ритуалах, о... Он отвечал на любой вопрос, давая исчерпывающие ответы. Мари слушала крайне внимательно, невзирая на играющий на щеках румянец. Почувствовав каким-то странным образом отношение к себе этого... фейри, она была шокирована. Пусть это не какая-то безумная страсть до звезд в глазах, о которой все говорят, вот только подобная страсть почему-то быстро проходит, а вот такая нежность... об этом можно только мечтать. Виктор доставил Мари домой и ушел, а она всю ночь ворочалась, переваривая свалившиеся на нее откровения. И сейчас сидела, помешивая давно остывший чай, а в груди ныло от воспоминаний о том, как приятно было чувствовать магию этого так нежданно-негаданно выбравшего ее сказочного принца. — Золушка... — хихикнула Мари, мечтательно вздыхая. На самом деле решение она приняла и... — Я согласна, — твердо кивнула Мари, и Виктор галантно подал ей руку: — Тогда... приглашаю вас на свидание. *«Налог на бедра». Как, надеюсь, вам известно, в Британии и многих других странах — прецедентное право. Это значит, что если что-то когда-то было признано прецедентом, по этому поводу было принято судебное решение — оно входит в перечень правовых норм. «Налог на бедра» — реально существующая вещь. Существует с 13-14 века, сейчас, может, и отменено, а может, и нет, мне это неизвестно. Около десяти лет назад был небольшой скандал в Англии, связанный с этим «налогом». Согласно ему, владелец чего-либо, у которого есть наемные работники, может запросто принудить их к сексу. И они не могут отказать! Все законно. Выплыл этот курьез в иске, поданном в суд молодым парнем, работником фирмы, к которому нагло приставала владелица. Ушлый адвокат откопал этот закон, указывая, что женщина была в своем праве и запросто могла оприходовать бедолагу. Какое решение вынесли — мне, к сожалению, неизвестно. Но иск прошел по разряду курьеза. Вот такая вот старая добрая Англия. **К сожалению, такое — не плод моего воображения. Такие ситуации были сплошь и рядом, да и сейчас ситуации не лучше. Напоминаю, Джек-Потрошитель — всего лишь самый известный «шутник». Про которого стало известно широкой общественности только из-за того, что он сам захотел прославиться. ***Английская кухня просто кошмарна, на мой взгляд. Очень жирная, тяжелая пища, странный набор продуктов (типа рыбьих голов, потрохов — использовалось все, начиная с пятачка), дикие сочетания и огромное количество алкоголя. Пищу запивали вином в диких количествах, начиная с завтрака, обычно пили кларет или портвейн, потом шампанское. Пять-шесть бокалов за трапезу — норма. Они весь день были под мухой. Только с 50-х годов питание стало более-менее похоже на что-то здоровое.