Переписывая прошлое

Кадры из прошлого пролетали перед глазами Тсуны. Заново он был вынужден испытывать страх за друзей. Вплоть до конца сражения с Ланчией, Савада как будто находился во сне. Он не помнил, как попал в Кокуе-ленд, как искал нужную комнату, полагаясь на интуицию. Проснулся Тсуна лишь в той комнате. Это было огромное помещение, служившее театром. В дальнем конце его стояла сцена, занавес был весь изорван. Выделялся лишь диван, стоявший на ней. Может, старая декорация, а может его специально притащили сюда. На диване сидел мертвенно-бледный человек. Настолько бледный, что Тсунаеши сначала решил, что это манекен. Но манекен вдруг повернул голову. Из груди Савады почти вырывается облегченный выдох. Не он. Это был не Рокудо Мукуро. Это был Эрик Вайс, который в будущем доставил почти всей мафии немало хлопот. Он был, так же как и Мукуро, иллюзионистом, но гораздо хуже его. Вайс в будущем сбежал из Вендиче и с помощью своих способностей и мафиозных семей пытался скрыться от них. Теперь он стоял перед Тсуной, выпущенный из тюрьмы досрочно. Не Мукуро. Ведь выпущен иллюзионист был, грубо говоря, с испытательным сроком. Если бы Рокудо решил натворить чего, то тюремщики Вендиче сразу же забрали его. И вряд ли бы выпустили. Вообще. Савада решил, что это будет легкая победа. Ведь иллюзионист намного слабее Мукуро, да и Тсуна сильнее на этот раз. Опытнее, лучше сказать. - Здравствуй, Савада Тсунаеши, - у него теплый, манящий голос, - Я Рокудо... - Нет, - уверенно перебил его юноша. Иллюзионист бросил короткий взгляд на Реборна и улыбнулся. У него красивая улыбка. - Что ж... - задумчиво протянул мужчина, сверкнув зелеными, словно изумруд, глазами, - Ты прав. И напал. Просто так, без слов. От первого выпада Тсунаеши отлетел на несколько метров назад и врезался в стену. Дыхание на секунду прервалось, и эта секунда кажется ему вечностью. Громкий вдох, тяжелый выдох, и юный босс поднялся. Хотя нет, не успел. Новый удар и кривая усмешка на тонких губах. Тсунаеши, сквозь заволакивающий сознание туман, вспомнил Леона, который подарил ему перчатки десять лет назад. Он бросил взгляд на своего репетитора и получил отрицательное движение головой. Мол, не готов еще хамелеон. А Реборн уже начинал что-то подозревать. Как можно не заметить, что его ученик часто врет и переигрывает во время сцен лжи. Он замечает и чуть заметную улыбку на губах отвернувшегося Тсуны, когда киллер объявляет ему о новой тренировке. Задумчиво наблюдая за будущим боссом Вонголы, за его почти тщетными попытками голыми руками хотя бы немного навредить Вайсу, Реборн упустил тот момент, когда Леон поднялся и начал сиять. Он растянулся по ветхому потолку. Савада, иллюзионист подняли голову, немного удивленно рассматривая действо. Хамелеон загорался все ярче, превращался в идеально круглую сферу и увеличивался. Тсуна, снова увидев этот давно забытый момент, даже чуть приоткрыл рот. Эти перчатки станут для него оружием. Ими он победит множество врагов, ими будет защищать своих друзей. Вайс тоже заворожен. Пока он еще не настолько хорошо знаком с мафией, поэтому это практически волшебство не дает ему оторваться. Именно потому иллюзионист не нападает. В один момент Леона буквально разрывает. Небольшими лужицами он покрыл пол, постепенно собираясь в хамелеона. А под потолком парили заветные перчатки, медленно опускаясь... Пули Упрека не было. Вот так просто, Леон дал ему перчатки, но пули Упрека, способной зажечь пламя, не было в них. Вайс усмехнулся, видя удивление на лице своего врага. Что он может сделать с варежками? Определив этот бой как почти выигранный, он решил использовать иллюзии. Пол под ногами Савады в одно мгновение покрылся трещинами, которые раскололись, образовывая обрывы. Где-то там плескалась раскаленная лава. Тсунаеши почувствовал, как он падает. - Глупый ученик, - хороший подзатыльник вернул Десятого в реальность, - Это иллюзия. Начни что-нибудь делать. Вот он сидит на деревянном, кое-где прогнившем полу. Тсуна тяжело закрыл глаза на какую-то долю секунды и сжал варежки в кулаке. Благодаря своего врага за эту задержку, он натягивает их на руки и внимательно смотрит на свои ладони. Ничего не происходит. Чтобы зажечь пламя самому, ему нужно минут тридцать сидеть в абсолютном спокойствии и сосредоточенности. Понятно, что такой возможности у него нет. Тсунаеши встает и сжимает руки в кулаки. Мягкие варежки сейчас непривычно колючи. Иллюзионист с интересом наблюдает за ним. Что же Савада видел тогда? Какие видения принесла ему заветная пуля? Кажется... оценки, верно? Но теперь он вполне прилично учится. Бардак в комнате. В будущем он завел привычку убираться хотя бы раз в неделю. Сегодня в комнате чисто. Не идеален, понятно, конечно, но упреков в свой адрес не слышал давно. Его только хвалили. Разве что от Хибари... Пунктуальность Десятый так и не приобрел. Но разве станет он вспоминать о таком травоядном, как Тсуна? Определенно не сейчас. Во время раздумий юного босса, дверь в помещении слетела с петель, ознаменовывая появление Хибари и Гокудеры. Оба тяжело ранены, Хаято не может стоять самостоятельно. До этого тащивший его ГДК тут же сбросил правую руку Десятого и огляделся. От взгляда на избитых будущих Хранителей Вонголы у Тсуны сердце кровью обливается. Что я могу? Я никчемен. Мои друзья умирают у меня на глазах, а я стою здесь, нацепив на себя перчатки, и ничего не могу - Я не могу стоять тут вечность, - напомнил о себе иллюзионист, но договорить не успел. Сзади на него напал Хибари. Словно десять лет назад, Тсуна завороженно наблюдает за сражением. Но Вайс заметно слабее. Спустя минуту он уже выдыхается. И иллюзионист делает довольно подлый шаг. По потолку расползлись необыкновенной красоты ветки сакуры. - Хибари был заражен болезнью Сакура-кура, - поясняет Реборн, также наблюдая за ними, - Он не может двигаться. Но Кёя делает выпад и бьет. Пожалуй, удар оказывается для неожидавшего этого Вайса слишком сильным, и он отлетает на несколько метров назад. - Я принес противоядие от Шамала, - подает голос Гокудера. Неужели так все и закончится? - проносится в голове юного босса. Но за его спиной раздается жуткий болезненный крик. - Бьянки! - Тсуна развернулся и взглянул на женщину. Она изгибалась и корчилась от боли, - Что с ней? Никто не ответил ему. Гокудера вдруг схватился за свое горло, будто его душат, тяжело хватая ртом воздух. Хибари, потерявший сознание сразу после сражения, резко выдыхает, словно от удара, и, судя по звуку, у него ломается ребро. - Ты думал, я так просто сдамся? - иллюзионист тяжело присаживается, упираясь руками в пол, - Твои друзья сейчас умрут, а ты ничего не сможешь сделать. Савада вдруг чувствует удар под дых и оседает на пол. Боль от полученных ударов пронизывает все тело. Он слушает, как его друзья мучаются, как им больно, и от этого слезы проступают на глазах Десятого. - Нет, - негромко, но очень уверенно отвечает Тсуна, - Я не позволю им умереть. Я никогда не проиграю тебе, слышишь? Срываясь в последней фразе на крик, юный босс поднялся на ноги. Как только он договорил, варежки трансформировались в перчатки и на лбу засияло пламя Посмертной воли.