Камни пути

Что касается Илраины, то она большую часть времени проводила в библиотеке, надеясь отыскать хоть какой-нибудь способ обнаружить отца и Лар-Тина. Девушка очень надеялась на чудо – все же не зря эта страна называлась Волшебной. И почти каждый день она встречалась здесь с местной жительницей – которая, судя по всему, искала что-то с не меньшим увлечением, чем Илраина. Надо сказать, что Илраина восхищалась той ловкостью, с которой незнакомка лазала по стремянкам – это был поистине высший пилотаж. Спустя три дня местная девушка все же решила, что пора и познакомиться. - Ты ведь тоже гостья в Изумрудном городе? – спросила она. – Я – Эми. Она протянула руку – этот жест был Илраине незнаком, но она догадалась, что у землян он означает приветствие. Подражая девушке, Илраина так же вытянула вперед руку, и Эми с улыбкой пожала ее. - Говорят, ты прибыла со звезд, - продолжала Эми. – Прости, что я пропустила тот пир в честь вашего прибытия. А все потому, что стоит мне оказаться в библиотеке – так меня отсюда не выгонишь ничем, кроме землетрясения. Совсем про время забываю. Устроившись за столиком рядом с Илраиной, Эми продолжала: - Наверное, ты уже слышала, что волшебство нашей страны не действует за ее пределами? Все так говорят – но мало кто задумывается, что Виллина и Стелла пришли из Большого мира, и уже тогда были волшебницами. Да и Гингема с Бастиндой – тоже, если уж на то пошло. Тогда почему волшебный телевизор, подаренный госпожой Стеллой Страшиле Мудрому, не может показать ничего, что находится за пределами Волшебной страны? Тут Илраине ответить было нечего. Хотя еще во времена их отцов телевизоры на Рамерии были в ходу – ныне подобное средство связи можно было увидеть разве что в музеях. - А что, если нашу страну окружает какой-нибудь купол, через который волшебству Стеллы просто не пробиться? - Постой, - заговорила Илраина, - ты хочешь сказать, что для того, чтобы ваш телевизор мог показать любой уголок Земли, нужно всего лишь… - Вынести его за пределы Волшебной страны, - закончила Эми. Илраине казалось, что она сейчас заплачет. - Но тогда, - удалось произнести ей, - ваш телевизор мог бы показать моего отца – где бы он сейчас ни был. И Лар-Тина, отца Мон-Со… - Я тебя понимаю, - Эми мягко взяла ее за руку. – Будь у меня в свое время такой телевизор – Нику было бы не скрыться от меня за тридевять земель! Шучу. Разумеется, моя тетушка распускала сплетни, будто Ник бросил меня на произвол судьбы. Но на деле мне всего лишь пришлось задержаться в Голубой стране, чтобы продать дом – ведь сама я собиралась переезжать в Фиолетовую. А потому во время первой войны с Урфином Джюсом я не могла быть рядом с Ником… Впрочем, что это я ударилась в воспоминания? Я свое счастье уже нашла – а теперь нужно, чтобы вы с друзьями нашли своих родных. Наконец Ильсор отыскал своего бывшего хозяина, который взял привычку исчезать каждый вечер неведомо куда. - Что с вами происходит? Вы сами на себя не похожи. Будто не в Волшебную страну приехали, а на похороны. И не пытайтесь меня обмануть – я вас знаю лучше, чем кто-либо. Честно говоря, в этот момент Баан-Ну очень хотелось применить гипноз – но, во-первых, в этом дворце было слишком много изумрудов, во-вторых, Ильсор и в прежние-то времена не особенно поддавался гипнозу. И в-третьих, еще неизвестно, не научился ли он за это время давать сдачи – у того же Кау-Рука, к примеру. А у кого из них воля сильнее – в этом теперь не могло быть никаких сомнений. Притворяться было бесполезно. - Ильсор, почему на меня не действуют изумруды? – проговорил Баан-Ну. – Во время той Изумрудной зари, которая, наверное, войдет в историю Рамерии, я не испытал абсолютно ничего! В то время как остальные мои соплеменники… как там говорится у поэтов? Словно родились заново. Я оказался бы в Изумрудной резервации, если бы не Илраина. Как безнадежный преступник. А вот теперь изумруды, похоже, решили наконец за меня взяться – и раскрыть мне глаза на то, что я ничего не стою! Мне постоянно хочется взяться за свой роман, Ильсор. Я скоро до того дойду, что начну сам с собой разговаривать – повторять любимые строчки из своей рукописи, которые у меня хотя бы в памяти сохранились! Наверное, лучше уж было сразу упрятать меня в резервацию. - Минутку, - к удивлению Баан-Ну, Ильсор взял его за руку. Ни один уважающий себя менвит не позволил бы себе такой фамильярности – даже с равным по званию, не то что с бывшим генералом самого Гван-Ло. Но, возможно, у арзаков были другие обычаи… - Послушай, - Ильсор перешел на ты, но Баан-Ну этого даже не заметил. – Если на тебя не действуют изумруды – это еще не значит, что тебя нужно отправлять в резервацию. Есть в мире люди намного хуже тебя, поверь. Тебе известно, почему на меня почти не действует гипноз? Не от одной только силы воли. Вспомни Морни – ее сила воли не уступала моей, но сопротивляться гипнозу она не могла ни секунды. Однако, стоило лишь ослабнуть гипнотическому приказу – и Морни становилась самой собой, и радовалась жизни, как никто другой. Будь я на ее месте – не знаю, удалось бы мне не впасть в отчаяние… Возможно, у тебя индивидуальная невосприимчивость к воздействию изумрудов? Так же, как у меня – невосприимчивость к гипнозу? Не вздумай ставить на себе крест. Никогда. Кстати, сегодня пришла лиограмма от Кау-Рука. Гван-Ло и госпожа Тэ-Мэйя вступили в официальный брак. Да, прямо в резервации. Оба уже старики – но они решили, что лучше поздно, чем никогда. И пожалуй, это единственный случай, когда я согласен с Гван-Ло. Не теряй времени на сомнения – это ни к чему хорошему не приводит. Если ты можешь вспомнить строчки своего романа – значит, ты его любишь. А если бы у тебя совсем не было призвания – тебе было бы все равно. Ильсор сдернул с себя зеленые очки. Неизвестно, как ему это удалось – ведь очки в Изумрудном городе запирались на замочек. Но гениальный инженер – он и есть гениальный… - Сними с меня очки, - неожиданно для себя попросил Баан-Ну. – Мы столько лет друг друга знаем – и даже не встречались толком взглядами.