Наследник Невалос. Новая магия.

Небо за окном окрасилось в красный. Закат во всем своем великолепии опускался на землю. Желтый, розовый, белый, синий – все смешалось, создавая образ, который невозможно описать словами, ведь он настолько неповторим и соткан из такого количества деталей, что даже лучший живописец не в силах был бы передать всю прелесть одного заката. Лебединая песня цикад пронизывала воздух, и эти дребезжащие звуки веяли успокоением и безмятежностью ночи. Небо, которое в другом мире было ярко-синим, полным звезд и где луна светила так ярко, словно солнце вдруг из огня превратилось в лед, заволокло тучами и дымом, а созвездия ушли далеко ввысь, прячась от грязи, созданной людьми. В окрестностях почти не было обитаемых домов, и темнота в окнах внушала какое-то странное ощущение, будто конец уже близок. В преддверии предстоящих событий это чувство становилось с каждой секундой все сильнее. Ден закрыл окно, и в комнате воцарилась тишина. Где-то там, внизу, воздух гудел от вихрящейся золотистой энергии похожей на густое расплавленное золото. Энергия все накапливалась – она стекалась в портретную раму высотой около двух метров с воздуха, с пыли, но в основном с волшебных существ, находящихся в доме. Юноша чувствовал себя ослабленным, потому как немного яда, совершающего свою губительную работу, в крови все же осталось. Был ли он счастлив оттого, что нашел родителей? Ден не смог бы сказать этого с уверенностью. Раньше это было его мечтою. Прекрасной, но недостижимой. Позже это стало реальней, но с возможностью исполнить свою мечту возросла и опасность быть убитым. Теперь же, когда все было кончено, юноша понимал, что это все только начало; начало того, от чего могут умереть многие и весь мир падет в пучину хаоса и зла. Времени ждать больше не было, и все светлые маги должны были решить этой ночью, согласны ли они рискнуть всем, чтобы совершить безнадежный и совершенно бесполезный шаг. Смерть подкралась совсем близко, и ее уже было не остановить. Было еще одно важное решение, которое должен был принять юноша – рассказать правду. Он не понимал что именно, но что-то удерживало его от того, чтобы сказать, кто его родители. Его раздирали противоречивые чувства – с одной стороны он хотел остаться один, узнать, почему ему хотелось молчать, а с другой ему было необходимо видеть своих родителей. Отец так и не вернулся, но мать сидела там, внизу. Она создавала портал и продумывала каждое слово, которое скажет магам. Рядом с ней находился Эрик, отец Криса. Как только он зашел в дом, его лицо сразу приняло странное выражение. Он словно знал что-то, но не мог в это поверить, был ошеломлен. Ден потому и сбежал наверх, чтобы скрыться от его пристального взгляда, однако пора было идти обратно. Щелчки словно гудели во всем доме, и юноша нутром чувствовал, что магия достигает своего апогея. Внизу у изрезанной символами рамы столпились пять человек, не издававших ни звука. Напряженная тишина только усиливала нервозность. Когда Ден подошел, Ника взглянула ему прямо в глаза, и в ее взгляде что-то мелькнуло, но все довольно быстро исчезло. Женщина тихим, но уверенным голосом заговорила: - Итак, что бы вы сегодня не увидели – все это благодаря вам. Многие годы светлые маги были подавлены и раздражительны, что будет сегодня мне не известно. Одно могу сказать с уверенностью – настало время действовать, и поэтому каждое ваше слово важно как никогда. Постарайтесь быть уверенными в себе. Портал настроен для прохода только в одно место, поэтому просто проходите сквозь раму. И, подавая пример, Ника первой зашла в золотистую светящуюся жижу. За ней последовали и остальные, пока в комнате не остались лишь Ден и Эрик. Мужчина положил руку ему на плечо, и юноша обернулся. - Почему ты не рассказал ей, Даниэль? Глаза Дена расширились от удивления, и он отпрянул. Судорожное движение кадыка выдало его волнение. Он смотрел на Эрика так, словно это был враг, и внутри юноша чувствовал то же самое: какая-то сирена в голове гудела: «Опасность! Опасность!». - Что… Почему Вы так меня назвали? - Я знаю, что вся память при тебе, так что не надо юлить. Я понял это с того мгновения, как увидел тебя. Пристальный взгляд зеленых глаз, сведенные вместе брови. Странное ощущение мысли, бьющей прямо в висок, но такой расплывчатой и пугающей, что ее невозможно было выразить словами. Одно юноша знал точно – он не доверяет этому человеку. Никогда не будет доверять, кем бы он ни был. - Но как?.. - Ты видишь многое. Не можешь не видеть. Но у меня тоже есть кое-что. У меня есть память. И ты, словно призрак прошлого. Догадаться было не трудно. - Не говорите. Пожалуйста! – Ден так умоляюще посмотрел на Эрика, что тот в одно мгновение понял, что исполнит его просьбу. Однако он хотел понять… - Почему? - Я… не знаю. Это что-то внутри, я… не могу заставить себя сказать ей. - Найди в себе силы. Он тебя вспомнит, рано или поздно, и все поймет. Юноша хотел было спросить, кого Эрик имеет в виду, но тот уже прошел сквозь золотую жидкость. «Он вспомнит…». Кто? Но на этот вопрос довольно быстро нашелся ответ. Отец. Он вспомнит. Вероятно, он не разглядел его черт из-за грязи и крови, поэтому не догадался сразу…. Однако пора было идти вперед, задерживаться было не время, и Ден прошел сквозь раму. Он оказался посреди поля, где пахло как-то странно – сладко и горько одновременно. Посреди синего-синего неба то здесь, то там мелькали неяркие огоньки звезд, а желто-зеленоватые огоньки летали на самой поляне, вдали от огромного костра, вокруг которого сновали люди, переговариваясь между собой. Все их движения были скованы и резки, руки некоторых покоились скрещенными на груди, другие же нервно подрагивали и размахивали ими. Какое-то большое черное существо бросилось на Дена, и тот чуть было не оттолкнул его магией, но животное сбило юношу с ног и дружелюбно свесило длинный розовый язык из раскрытой пасти. Громоподобный лай хоть и был страшен, но тоже казался весьма дружеским. - Фу, Сириус, прекрати. Ника оттащила животное и с улыбкой подала Дену руку. Юноша поднялся, с опаской глядя на черный пушистый корпус зверя, его мощные лапы и массивные, острые клыки. - Извини, он обычно не кидается на незнакомцев. Длинный хвост раскачивался из стороны в сторону, а круглые карие глаза пристально глядели на юношу. - Что это? - О, это наш пес Сириус. Он пугается, когда при нем используют магию, поэтому мы отдали его на время друзьям. Он очень дружелюбный, и ты ему понравился, судя по хвосту. Слова Ники запали юноше в душу. Она уже пошла вперед, бросив краткое: «Иди за мной», – но Ден не сдвинулся с места. Он смотрел прямо в глаза большому черному псу, и тот казался ему человеком. Удивительно, как много может понимать животное. «Он обычно не кидается на незнакомцев». На незнакомца он и не кинулся. Запах его выдал. Пес оказался намного прозорливее и догадливее, чем все на этой поляне. - Ты где там? Ден поднял глаза на Нику, остановившуюся невдалеке. «Как же мне сказать ей? Что в этом сложного?». Но сложное что-то было, и юноша не мог понять что. Он двинулся вперед, оставив попытки разобраться в себе. Есть вещи, которые даже самому проницательному сложно в себе понять. Оттого, наверное, и сложно, что в себе. Через четверть часа все уже собрались и равномерно расселись вокруг костра. Жар от его пламени плясал на их лицах, придавая им какой-то теплый, живой оттенок, но от этого их суровое выражение становилось еще строже и мрачнее. Ден посмотрел на Нику, поднявшуюся со своего места, и невольно восхитился ею. На ее простом и честном лице было столько решительности, столько героического вдохновения, что юноша не сомневался – она добьется, чего хочет. Он слушал ее, не отрываясь. Невозможно было оторваться не столько от ее речи, сколько от ее страстного желания донести свою мысль, показать, что она правильная. Ника начала с того, что Ден уже слышал от Эллы – с истории. Она подробно описала их потери, назвала имя каждого, кто умер или пропал. Закончила она главной, по мнению большинства, потерей – детьми: - Каждый из вас помнит, сколько боли пришлось пережить, оставив там, в руках этого монстра, наше будущее – наших детей. Мало кто решится завести ребенка после такого, ведь никто не гарантирует, что так не случится снова. Снова это выдержать невозможно. Однако нам пришли дурные вести. Некоторые из вас помнят Мигеля. Он остался в городе, следя за Скафосом, и узнал страшную вещь. В подвале Института стоит машина, способная уничтожить всех, лишив нас надежды, ведь пока мы боремся, мы представляем угрозу. Уничтожить нас морально, значит уничтожить нашу борьбу. Нам повезло: машина неисправна. Что-то в ней неправильно, поэтому она не действует. – Последовала пауза. Напряженное молчание ощущалось физически. Все ждали продолжения речи Ники, а она не могла больше говорить. Она пыталась сдержать слезы, предательски подступившие к горлу. Наконец она подняла голову и с вызовом глядя на окружающих продолжила голосом, полным ненависти: – Я видела, что должна делать эта машина. Она насильственно разрывает круг, втягивая в себя все его содержимое – память, магию и жизнь. Она будет питать мощью Невалос, ослабевших от нахождения в теле взрослого человека. Их семеро, и чтобы поддерживать свою жизнь, они забирают больше энергии, чем он может дать. Мы должны спешить. Это последний шанс. Я знаю, что прошу вас о самоубийстве, но ради всего мира, ради нас самих, ради наших детей, умоляю! Оно того стоит. Другого шанса у нас не будет. Ника должна была сказать что-то еще, поэтому не села, но ее голос дрожал от нервного напряжения, и она не могла говорить. Ден оглянулся, ища глазами друзей. Он нашел Алекса неподалеку, сидящего вместе с каким-то мальчуганом лет семи, очень похожим на него. А рядом, вытирая редкие слезы и стараясь скрыть улыбку на лице, сидела женщина, еще не старая, но очень уставшая. Ее обнимал мужчина с мальчишечьим лицом, на котором сквозила какая-то смешинка. Он внимательно слушал Нику, но и на нем нельзя было не заметить радости. Ден смотрел в его странного цвета глаза и понимал, словно читал его мысли, что он будет бороться. Бороться до конца, потому что лишь случайность вернула ему сына, а ведь есть люди, которым повезло меньше. Нельзя, чтобы они потеряли своих детей. Нина вместе с Авгус сидели по другую сторону от Ники, и их лица тоже замечательно читались, на них было желание помочь, сделать все возможное, чтобы уничтожить Лиама, отомстить. На большинстве лиц было такое выражение. Никто не смел противоречить, поскольку все знали – все, что сказала Ника, правда. - К нам вернулось пятеро. Сегодня мы должны решить, будем ли мы идти в наступление и когда. Это…. Речь Ники оборвалась ярким светом, возникшим неподалеку от костра. Оттуда, еле переставляя ноги, шла Элла. Невозможно было не узнать этот свет, легкий холодок и огненно-рыжие волосы. Она сделала пару шагов и остановилась, в упор глядя на Дена. - Элла?! – Ника замерла в ступоре, глядя на девушку. На ней не было живого места, кровь струилась по щеке со лба, а зеленые глаза горели. – Что случилось? - Машина работает. Он еще не понял, но скоро поймет. – Голос странно звучал из разбитых губ. – Дело в нем, не в машине. Ника резко двинулась в сторону Эллы и взяла ее под руку. - Присядь. О чем ты говоришь? - Ты не сказал ей? – Снова острый взгляд на Дена. Тот съежился и опустил глаза. – Скажи, иначе это сделаю я. Прямо сейчас. Из рук Ники поползли легкие струи света, обволакивая Эллу. Девушка стала легче дышать, ее тело больше не было похоже на разбитый кусок мяса, и через несколько минут она отняла руки Ники от себя. Больше ей не было нужно исцеление, она чувствовала себя терпимо и не хотела отнимать силы у Ники. Ден поднялся и подошел к матери. Ему было неудобно говорить об этом при всех, ведь это не было их делом. Тихо, чтобы услышала лишь она, юноша прошептал: - Мое имя Даниэль.