Истинная ценность

Внутри Горы что-то вздрогнуло, из щели приоткрытой потайной двери вырвалась струйка дыма. — Что это было? — вздрогнул Ори. На него посмотрели с легким снисхождением — мол, самый молоденький, ему простительно задавать подобные вопросы. — Это, друг мой, был дракон, — вздохнул Балин, с тоской глядя в сторону туннеля, ведущего внутрь Горы. — Кажется, мое предупреждение пропало втуне и наш бедный Взломщик умудрился все же разбудить его. — Это плохо, — изрек Торин, нетерпеливо постукивая кончиками пальцев по каменному выступу. — Если дракон его сожрет, не видать мне моего камня еще долгое время, пока не придумаем, как Смауга оттуда выманить и прикончить. — Хм, ты прости меня, конечно, — Двалин на правах старого и лучшего друга говорил прямо, — но ты, кажется, малость того... самонадеян. Торин, ты правда думаешь, что нам удастся прикончить дракона вдевятером? Ну, или вдесятером, если наш Взломщик не погиб. — Это моя Гора, я знаю тут каждый уголок, каждый камень! — внезапно разозлился Король-пока-еще-без-Горы. — И ни одна змеюка с крыльями меня не остановит! — А шестьдесят лет назад очень даже остановила, — буркнул Балин, но очень тихо, чтобы Торин не обиделся. Узбад в последнее время вообще стал каким-то ненормально раздражительным, часто старый гном видел, как у Торина дрожат руки, а в глазах мерцают отсветы золотого блеска. Кажется, фамильное проклятие рода Дурина взялось за свое, догрызая последних оставшихся в живых прямых потомков. Хорошо еще, мальчишки остались в Эсгароте — не грозит им лихорадка жадности... Старый гном тревожился за своего друга и воспитанника. Торин еще месяц назад был совсем иным, он не разучился улыбаться, хотя бы изредка, и не пытался обманывать всех и вся. Ну вот зачем он наобещал бедным эсгаротцам это распроклятое золото? Кое-кто называл это «делить шкуру неубитого медведя». Балин был полностью согласен, только заменил бы медведя на дракона. Но Торину все было нипочем. Он сумел убедить бургомистра Озерного города помочь, сыграв на его алчности, не удостоил и взглядом сильно выручившего их господина Барда, да еще и — немыслимое дело! — бросил в безвестии родных племянников! А если с мальчишками что случится? Торин ведь сам первый в омут с головой кинется, если в себя придет, конечно. Балин покосился на узбада. Торин за последнее время еще больше похудел, в глазах — безумный блеск, щеки ввалились, почернел весь, извелся... Страшно было смотреть на него — такого, страшно и больно. Старик украдкой смахнул слезу. Хоть бы Гэндальф, что ли, вернулся поскорее, может, подскажет что или хоть в себя приведет их упрямого короля! Пропадет ведь мальчик, как есть пропадет! — Не нравится мне наш узбад, — тихо вздохнул Глойн, судя по всему, переживавший за оставшегося в Эсгароте брата. — И мне, — проворчал Двалин. — Тощий, как скелет, да и вовсе не красавец... Балин невольно усмехнулся. Им всем страшно, но младший братец храбрится, бахвалится, пытается показать, что ему ничуть не боязно. Балин на миг припомнил насупленного мальчишку, который расквасил нос тому, кто осмелился зубоскалить по поводу выпавшего у крохи-принца зуба. Да, годы летят... Теперь не дотянешься, чтобы привычно потрепать по макушке того парнишку, которого в пеленках видел... Из размышлений его вырвал новый подземный толчок, от которого дрогнули стены. — Ну все, конец Взломщику! — пессимистично воскликнул Нори. — Жалко, он мне три монеты должен был за табачок... — Да что с вами всеми?! — Балин даже подскочил от возмущения. — Там, в пещере, быть может, гибнет ваш друг, а вы сидите и ничего не делаете? — Ты тоже, — заметил Дори, вскинув бровь. — Балин, мы все понимаем, но мистер Бэггинс исполняет свой контракт, в котором черным по белому написано, что он обязан выдворить из Горы незваного захватчика и неравенство между его размерами и габаритами дракона не имеет значения. Мы ведь не заставляли его подписывать, он мог бы отказаться! Старый гном припомнил, какими глазами смотрел восхищенный хоббит на их предводителя, и покачал головой. Бильбо не мог отказаться. Только не теперь, когда он так слепо предан Торину, когда так полюбил его. — Что, так и будете протирать тут штаны? — в сердцах плюнул он. — Неблагодарные вы, ребята! Ладно, тогда я пойду, посмотрю, что там творится... Глядишь, и помогу чем-нибудь нашему хоббиту. Он шагнул было к проему в скале, но тут на плечо его опустилась крепкая рука. — С каких пор ты командуешь, Балин? — глуховато спросил Торин. — Узбад, как мне помнится, все еще я, и я один отвечаю за успех или неуспех предприятия. Так что смотреть, что там произошло с этим полуросликом, тоже должен я. — Тогда почему ты все еще тут? — сердито проворчал тот, понимая, что не надо бы злить Торина, но не в силах удержаться. Уж больно неприятно было видеть его таким равнодушным к судьбе того, кого сам же принял в отряд и едва ли не братом называл! Король махнул рукой, велев всем сидеть на месте и никуда не дергаться, и, перехватив поудобнее рукоять подаренного градоправителем Эсгарота меча, нырнул в туннель. — Проклятый полурослик, не мог пройти тихо! — бормотал он, быстрым шагом спускаясь вниз, к хорошо знакомой ему сокровищнице Трора. — А ведь Гэндальф говорил, что хоббиты ступают бесшумно! И когда я перестану доверять этим магам? В крови будто разливалась расплавленная лава, все мысли были о том, что совсем близко от него, где-то рядом, находится фамильная реликвия, которая может помочь ему законно взойти на трон, и то, что незадачливый вор попал в беду, признаться, изрядно раздражало. Так что вниз Торин шел в таком боевом настроении, что мог бы, кажется, голыми руками прикончить дракона — и еще хватило бы сил на то, чтобы надрать задницу вечно попадающему в неприятности Взломщику. Бильбо устало прикрыл глаза, переводя дыхание. Золотые монеты были почти горячими от тепла дракона, в коленку больно впивался какой-то откатившийся драгоценный камень, и хоббит изрядно устал. — Что замолчал? — насмешливо пророкотал Смауг, шевельнув крылом, отчего несчастный хоббит потерял равновесие и шлепнулся на золото. — Утомился? Эх, краткоживущий... Любопытное ты создание, крольчонок. Кто ты такой все же? — Я живу в норе, — уклончиво ответил Бильбо, помня, что нет ничего опаснее, чем вот так запросто назвать дракону свое имя. Хватило и того, что он, как дурак, расшаркался перед тем подземным существом, у которого стащил волшебное колечко... — В норе? — фыркнул Смауг, обдав его горячим паром. — На червяка ты не похож, разве что кожей... Бильбо невольно обиделся, отвернувшись. Те, кто видел настоящего дракона хоть раз в жизни, согласятся, что отвернуться от такой громадины не так-то просто. Так что Взломщик просто повернулся лицом к Смаугову хвосту. — Жаждешь поведать, какой красивый у меня хвост? Я не против, — одобрил дракон. Странный двуногий забавлял его неимоверно, старому ящеру давненько не было так весело. Чтобы маленький пленник ненароком не уснул, дракон пошевелился, задев когтями одну из колонн в зале и смяв ее, как бумажную. Бильбо вздрогнул и невольно сжался, испуганно взглянув на беснующегося, как ему показалось, дракона. — Я сказал все, что знаю о драконах, — жалобно признался он. — А говорить неправду тебе, о Смауг Мудрый, я не решаюсь. — И это говорит вор! — расхохотался тот, весьма довольный. — Ладно, крольчонок, можешь немного передохнуть, так и быть. Он вдруг слегка высунул кончик языка и лизнул изумленного хоббита с ног до головы. Учитывая величину языка, Бильбо оказался в полупрозрачной слюне весь — и все за какую-то долю секунды. Впрочем, он стойко стерпел странные манипуляции дракона, боясь рассердить это красивое и жуткое создание. Правда, кое-что привлекло его внимание, и Бильбо не удержался от вопроса: — У тебя не раздвоенный язык? А я думал... — он смутился и умолк, опустив голову. Ну все, теперь его точно съедят и не подавятся. — Ты что, считаешь меня змеей? — Дракон оскорбленно выпрямил шею, звучно щелкнув зубами. — Странный ты, крольчонок. А я-то думал, ты не слушаешь всяческие слухи про драконов! Или это тебе гномы напели? — Нет, Торин ничего такого мне не... — начал было Бильбо, но тут же осекся, с ужасом поняв, в какую ловушку угодил. — Ага, — довольно рыкнул Смауг, щурясь и вновь улегшись на монеты как ни в чем не бывало. — Значит, ты все-таки подослан Торином Дубощитом. Ох, уж этот глупый гном, все никак не уймется! Он проиграл свою гору в честном поединке, так зачем так старается вернуть упущенное? — Как это в честном? — возмутился Бильбо. — Гномы ведь такие маленькие по сравнению с тобой! — Зато их было много, а я один, — нагло заявил дракон, оскалив пасть в острозубой улыбке. На это возразить было нечего, Бильбо только и мог, что удивленно приоткрыть рот. Дракон оказался не таким уж тупым чудовищем, каким, возможно, представлялся хоббиту раньше. Как там говорил Бофур? «Страшнейшее и величайшее из бедствий нашего времени»? Да, вполне возможно, и Бильбо легко мог представить, как Смауг налетает на бедный город, разоряя, уничтожая его и пожирая жителей. Но сейчас, глядя в хитрые глаза старого ящера, Бильбо почти не боялся его. Дракон удовлетворенно осклабился и переложил крыло чуть дальше и выше, так, чтобы его пленник оказался в своеобразном «шалаше» — правда, размером с маленький дворец. — Если уж ты так устал восхвалять меня, воришка, давай поговорим о чем-нибудь другом, — предложил Смауг. — Например, я не откажусь отгадать, кто ты. Загадай мне загадку! Бильбо вздрогнул. Кажется, у него возникало и крепло с каждой секундой неприятное чувство, что подобное с ним уже было...