Raven Thorn

      Ночь была ужасная. Жёсткий матрас и холодные простыни сделали своё дело, плюс ещё и сквозило в этой гостинице изо всех щелей, так что, не смотря на редкую возможность переночевать в обычной кровати, никакого удовольствия от этого я не получил. Проворочался под одеялом несколько часов, и как только стену напротив окна лизнули розовые лучи солнца, поднялся и зажёг над головой светильник. После этой кошмарной ночи я чувствовал себя только более разбитым, чем накануне, да ещё и продрог насквозь, рискуя подхватить простуду. Бросил взгляд на Рена – тот спал сном мертвеца, вообще не заметил, чтобы он хоть раз проснулся за ночь. Оставалось только надеяться, что он не будет спать до обеда, мне совсем не хотелось оставаться в этой дыре надолго. Из-за ужасного холода в гостинице я даже толком не раздевался на ночь. Обулся, накинул куртку, пройдясь по скрипучему полу, и двинул наружу в поисках столовой. Раз уж потратился на ночь в этом заведении, можно было раскошелиться и на завтрак.       Мимоходом замечу, что интерьер тут был ужасный. Довольно обыденные для таких гостиниц красные половые дорожки с коротким ворсом в коридорах контрастировали с ужасным светло-зелёным цветом стен. Сами коридоры были дико узкие и непропорционально длинные с какими-то безвкусными тёмными картинами в тяжёлых рамах. Освещение было приглушённым, никакого верхнего света – только точечные источники вдоль стен. И, конечно же, ни одного окна. Это был, кажется, третий этаж. Наш номер находился в самом его конце. На пути к другой части коридора мне встретились ещё несколько дверей номеров и тяжёлая красная гардина, закрывающая какой-то проход. Атмосфера здесь была гнетущая, в самый раз для малобюджетного артхауса в стиле хоррор, и мне только сильнее захотелось отсюда свалить. Более того, дальнейшее моё продвижение по этому зданию показало его абсолютно нелогичную планировку. Лестница была такой же узкой, как и коридоры, и спускалась вниз резкими винтами. Через один пролёт на стене мною был обнаружен абсолютно не к месту висящий план здания. Он тоже был совершенно бестолковым: на нём был отмечен только выход и расположение номеров. К слову, судя по плану, выход почему-то находился на втором этаже, а не на первом, если следовать логике. Ресепшен выглядел почему-то иначе. В смысле, он действительно был совершенно другим, не таким как вчера. Холл был немного просторнее, рядом с выходом стояла кадка с папоротником, а ещё лестница спускалась от него вниз, а не вела наверх (я чертовски хорошо запомнил, как волочил по ступеням Рена прошлым вечером), так что это было определенно другое место. Благо, почти сразу же мне на глаза попалась прибитая к стене табличка, которая всё разъяснила. Таблица гласила, что заведение называется «Зелёным Хостелом», а не «Зелёной Гостиницей», видимо обе ночлежки находились в одном здании, принадлежащем одному хозяину, соединенные друг с другом какими-то немыслимыми лабиринтами коридоров. За стойкой никого не было, и я позвонил в настольный звонок, облокачиваясь о столешницу, чтобы разузнать, где находится столовая – я очень надеялся, что она здесь есть. - Иду-иду! – раздался весёлый девичий голос. Я поднял выжидающий взгляд в сторону портьеры, из-за который послышалось лёгкое цоканье каблучков. Кольца проскрежетали по металлической перекладине, и милой улыбкой я был встречен той, кого ожидал увидеть здесь меньше всего на свете.       Встретившись с этими глазами, я ощутил запах приюта для животных, вкус карри на языке и холод прутьев тюремной решётки. Выражение Дамуко застыло защитной маской на лице, и лёгкой нервозностью в уголках глаз. Я выпрямился. Пару секунд мы в оцепенении пялились друг на друга, а потом она медленно, не спуская с меня взгляда, подобно заклинателю змей, сделала два шага назад и резко задёрнула за собой занавеску. Эхо, отражённое от плиточного пола, донесло до меня поспешно удаляющиеся шаги. Я дал ей фору до следующего хлопка двери, а затем, очнувшись от ошеломляющего рока судьбы, перемахнул прямо через стойку и бросился вслед за беглянкой.       Здание было ужасным, оно напоминало муравейник в камне этими узкими ходами, путавшимися и перекликавшимися друг с другом словно клубок шпагата. Я бы потерялся уже на третьей развилке, если бы не звук туфель Дамуко, за которым я следовал, как за белым кроликом.       Я прижал её к стенке, когда она завернула в одну из жилых комнат. Она была похожа на загнанную куницу, и, как только я захлопнул за нами дверь, на подгибающихся ногах зачем-то залезла на большой деревянный комод, словно я был гончей, не умеющей лазать по деревьям. - Амнистия! Амнистия! – пропищала она, прижимаясь спиной к стене и зачем-то вставая на цыпочки. – Я юрист, не трогай меня! - У меня был полугодовой курс юридического права, - прошипел я, подходя к комоду, из-за чего она отползла ближе к углу, - и спорю на что угодно, ты даже не знаешь точного определения этого термина. - Хорошо-хорошо, о-кей, только успокойся, ладно? – Дамуко забилась в угол, отмахиваясь от меня руками, и добавила: - Я прекрасно тебя понимаю, ты злишься и хочешь объяснений, да? Я остановился около комода, опираясь об него одной рукой, и Дамуко нервно выдохнула сквозь зубы от этого жеста. - Слушай, предупреждаю сразу, - быстро вставила она, - если я расскажу всю правду, ты мне не поверишь… - Конечно, не поверю, - рявкнул я, и Дамуко снова покрылась гусиной кожей. – Почему вы, девушки, всегда ищите дурацкие обходные пути, почему не можете сказать правды в лицо? Если я не в твоём вкусе, почему нельзя было сразу объяснить это? Зачем этот идиотский план со снотворным и тупой запиской? - Не-не-не, ты всё совсем не так понял, - Дамуко нервно захихикала, но заметив, что я её совсем в этом не поддерживаю, вздохнула, убирая с лица притворное веселье, и опустилась на комод, свешивая с него ноги. – Хорошо, скажу честно. Она покачала черноволосой головой, возвела глаза к потолку и ударила пяткой по деревянной стенке. Я терпеливо стоял рядом, и ждал, пока она соберётся с мыслями. В конце она тоскливо вздохнула и произнесла: - Не знаю, как объяснить… но та записка была даже не моей прихотью. Я, правда, не знаю… Я фыркнул, досадливо разворачиваясь и направляясь в сторону выхода. - Обожди, - взмолилась Дамуко. – Я попробую объяснить, но, честное слово, это покажется тебе бредом. В общем, понимаешь, есть такая игра… Я остановился и повернул на неё голову. - Есть такая игра, о ней мало кто знает, - продолжила Дамуко, - её смысл в выполнении на первый взгляд совершенно глупых и бессвязных заданий. Я не знаю, кто их придумывает, они рассылаются анонимно и рандомно на электронную почту. Знаю, звучит глупо, но та записка была одним из таких заданий, которое получила я, понимаешь? Я окинул взглядом её умоляющий изгиб бровей и поднятые в защите руки и медленно произнес в ответ: - Да ты, должно быть, шутишь.       Рен сидел на кровати, подобрав под себя ноги, неспешно раскачиваясь, словно в трансе, обхватив руками голову. - Ты, блин, не поверишь, кого я встретил! На мой оклик он поднял на меня глаза и поморщился от хлопнувшей за моей спиной двери. - Я есть хочу, - пожаловался он. - Да, тут, вроде, где-то столовая есть, - бросил я, и быстро вернулся к предыдущей мысли. – В соседнем хостеле работает Дамуко, представляешь? - Что ещё за Дамуко? Я раздражённо выдохнул, терпеливо напоминая ему о той самой девушке, из-за которой мы с ним угодили за решётку с пару месяцев назад. Рен как-то равнодушно пожал плечами и поднялся с кровати. Он очень долго пил воду, пока я рассказывал ему, что, похоже, мы нашли ещё одного игрока – даже не одного, судя по её рассказам, она играла вместе с подругами. Потом, прислонившись к дверному косяку, смотрел на меня тяжёлым взглядом, выслушивая мои размышления по поводу таких странных стечений обстоятельств. - Ты совсем не удивлён этим, да? – спросил я у него под конец. - Да, - ровно ответил он. – Давай просто свалим отсюда, а? Я с непониманием смотрел на него какое-то время, а потом, вдруг вспомнив, спросил: - Как себя чувствуешь? - Спасибо, что спросил, просто отлично! – Он как-то злобно выплюнул мне эти слова в лицо и отошёл в другой конец комнаты, притворившись, что застилает постель. Я редко видел его в таком взвинченном состоянии как сейчас и, честно говоря, это его отношение меня сильно задело. - Не за что, - уязвлено ответил я. – Не за что, можешь снова обдолбаться, чтобы мне пришлось тащить тебя на себе и раскошеливаться нам на ночлег, на здоровье! - Да иди ты, - глухо бросил он. Выйдя, я, словно обманутый женой супруг, хлопнул дверью со всей силы и двинулся обратно. Проторчал с дури времени на лестнице, а потом решил снова спуститься вниз.       Пока я шел обратно, то снова несколько раз завернул не туда. Глупые коридоры были одинаковыми и тоскливо-пустующими, а переход между двумя заведениями был практически не заметен глазу. Добравшись до ресепшен хостела, я не стал снова трезвонить в звонок, а просто нырнул за занавеску и отправился на поиски Дамуко. Она нашлась в открывшемся помещении в самом конце коридора, то ли банкетном зале, то ли импровизированной гостиной. Никак не объяснив ей то, что не привел Рена, хоть и обещал, я просто попросил кофе. - О, можешь пока что пройти на кухню, сейчас проснутся остальные, и мы как раз будем завтракать, - весело отозвалась Дамуко, собирая на поднос с маленьких столиков чашки и грязные тарелки. В конце фразы она кивнула в сторону, где за барной стойкой виднелся типичный черно-белый кафель. Помещение, в котором мы сейчас находились, несколько выделялось, в сравнении с хаотичной нагроможденностью стен и пролётов остального здания. Здесь был достаточно высокий потолок, словно верхний этаж просто снесли, и обширная площадь самой комнаты. Под ногами был все тот же красный ковровой настил, около дальней стены полукругом стояли четыре кресла с искусственным камином перед ними и пара журнальных столиков. Кухня была здесь же, отделенная барной стойкой и дверным проёмом. Убранство напоминало дешевую копию из фильмов про богачей, с их высокими стеллажами из книг и представлениями о дорогой жизни. Я на кухню не пошёл, скучливо озираясь по сторонам и ожидая бродящую туда-сюда Дамуко. Она пару раз спросила, не хочу ли я присесть и вообще держалась со мной показушно вежливо... - Доброго утра.       Не смотря на то, что в тот момент я стоял спиной к двери, глубокий голос с нотками хрипотцы, словно из-за недавно перенесённой простуды, объял меня ясной ночью душного лета. Почему-то в этот момент я понял, что такой голос просто не может принадлежать кому-то другому. Словно вновь запущенный механизм сердце в моей груди заработало по отлаженной годами схеме, разгоняя застоявшуюся кровь, ударяя мне в голову мягким запахом порошка какао. Мне оставалось лишь в дурмане повернуть голову, чтобы столкнуться с парой шоколадных глаз, глядящих на меня из-под тяжёлых век. Эта была она. Вчерашняя акробатка. Девушка с красным шарфом. На таких, как она, смотришь и думаешь, чёрт, я всё-таки нашёл её. Эти долгие скитания, череда взлётов и падений, всё это было не напрасно, ведь они привели меня к ней.       Она была обладательницей высокой долговязой фигуры, стояла, прижимаясь спиной к дверному косяку, расслабленно касаясь его затылком с кремовой чашкой в одной руке. На ней была домашняя одежда и пушистые тапки, поверх был накинут бордовый кардиган. Соломенные волосы лежали небрежно, точно она только что поднялась с кровати, и эта помятость была ей только к лицу. - Анна, - коротко представилась она, поднося к губам чашку. – Рада встрече. Я судорожно проглотил вставшие вдруг комом слова и выдавил из себя единственное: - А я-то как рад…