Должен

Когда девушка выходила замуж и вступала в род мужа, то веточка, соединяющая её имя с семьей, никак не менялась. Её связь с кровной роднёй оставалась крепкой. Здесь веточка отсутствовала. Это значило, что ребёнок полностью принадлежит другому роду. Этого не может быть. Этого просто не может быть. Этот уродский шрамоголовый ублюдок не мог с ним так поступить. Блейз вспомнил то утро. То проклятое утро, случившееся столько лет назад. Ретроспектива. Блейз не знал, как Поттер провёл утро. Но, судя по звукам, того опять рвало в туалете. Итальянец поморщился. В последний раз взглянул по сторонам - не забыл ли чего, уменьшил чемоданы, сунул их в карман и подхватил дорожную мантию. В спальню Героя он заходить не собирался. Поэтому максимально громко протопал по лестнице на первый этаж. Он смотрелся в старое мутное зеркало, висевшее в прихожей, когда позади раздался шорох. - Блейз? Ты уходишь? - Да, Поттер, - слизеринец поправил и без того безупречную укладку. - Когда вернёшься? - Никогда. - Блейз, - больше похоже на шелест. Забини, наконец, обернулся. Выглядел Герой просто ужасно. Худющий, осунувшийся. Под глазами залегли тёмные круги. Он зябко кутался в пижамную куртку. - Что это значит? - То и значит, - огрызнулся Блейз. – Ты сделал всё, что должен был. У новой власти нет претензий к моей семье. Или ты думал, что я могу влюбиться в такое убожество, как ты? Всё между нами кончено. Да и не было ничего. Поттер устало прислонился к стене. - Я беременный, Блейз. - И что? – равнодушно отозвался итальянец. - Это твой ребёнок. Блейз заржал. - Нет, вы слышали, миледи? – он обернулся к портрету Вальпурги Блэк, с которой у него с первого дня установились неплохие отношения. Она сразу увидела в нём чистокровного, и частенько они вместе злословили по поводу грязнокровок, приходивших в особняк. Сейчас старуха почему – то молчала и переводила взгляд с одного парня на другого. Не дождавшись ответа, Забини презрительно скривился: - Я всегда накладывал на тебя и на себя контрацептивные чары, идиот. И мне наплевать, кому ты подставлял свою задницу и от кого твой ублюдок. Магией клянусь, что это не мой ребёнок. Миссис Блэк, было приятно с вами познакомиться. Он смотрел на портрет, ожидая похвалы за то, что унизил Поттера. Вальпурга терпеть того не могла. Но женщина молчала, пристально глядя на Гарри, а потом достала из ножен, висевших на поясе, небольшой кинжал. И, беззвучно шевеля губами, провела им в воздухе перед собой, словно разрезая им что – то. Раздался тонкий звук лопнувшей струны. Блейз бросил на уже бывшего любовника брезгливый взгляд. Поттер побледнел, хотя куда уж больше. Остановившимся взглядом он смотрел прямо перед собой, побелевшими пальцами держась за ворот пижамы. Внутри Блейза шевельнулось что – то, но он быстро погасил ненужные чувства и распахнул входную дверь. Шагая в новую жизнь, он не видел, как Гарри без сил сполз на пол. Не слышал, как орала на портрете леди Блэк: - Кричер, где ты шляешься, паршивец? Немедленно за помощью! Не видел, как аппарировал прочь, а потом вернулся домовик, таща за руку Гермиону Грейнджер. Которую ненавидел и всегда ворчал о грязнокровках, осквернивших дом Блэков. Не слышал, как отчаянно шептала заклятия девушка, пытаясь привести в чувство друга. Он не слышал, как раненым зверем кричал Драко Малфой, которого позвала через камин Гермиона. Ничего этого он не слышал и не видел. Его ждал Рим. Конец ретроспективы. - Поттер, - прошипел Блейз, глядя на гобелен. Он вспомнил, что как раз за семь недель до этой сцены качественно оттрахал Победителя. Перед судом над Изабеллой. Поттер должен был выложиться в Визенгамоте по полной. Это был их первый и последний секс после войны. Позади раздался смешок. Молодой мужчина обернулся. - То есть вы, дорогой зять, хотите сказать, что состояли в интимной связи с Национальным Героем Британии? – граф величественно опустился в кресло. Красивое породистое лицо исказила та самая брезгливость, с которой когда-то сам Блейз смотрел на Поттера. Блейз взглянул на мать. Та кивнула, отводя глаза. - Да, - с вызовом ответил Забини. – Он должен был вытащить нас с мамой из войны. - А более подробно? С молчаливого согласия матери Блейз рассказал всё. Абсолютно спокойно. Вины за собой он не чувствовал. Каждый выживает, как умеет. - Итак. Подведём итоги, - Антонио по-прежнему кривился. – Вы закрутили роман с Гарри Поттером, влюбили его в себя. Выжали, как говорит один из моих магглорожденных друзей, как тюбик с зубной пастой. А потом вышвырнули. Отказались от собственного ребёнка. Да ещё магией поклялись. Даа, зятёк. Видал я идиотов, но чтобы настолько. Блейз вдруг понял, что тесть брезгует не тем, что у него был роман с парнем, а тем, как он с этим парнем поступил. - Узнать от частного детектива – одно, а услышать собственное признание – совсем другое. - Вы знали? – изумился Блейз. Граф фыркнул: - Конечно, знал. Я собирался отдать за тебя свою единственную дочь. Неужели ты думаешь, что я не вызнал бы о тебе всю подноготную. - Откуда? - Некая мисс Грейнджер послала моего человека по затейливому маршруту. А вот мистер Рональд Уизли поведал всё с большим удовольствием. Блейз мысленно выругался. Покидая в своё время Англию, он не смог подчистить эти хвосты. Обливиэйт – такая чудесная вещь. Но к Грейнджер в то время просто невозможно было подобраться. Она, как и Поттер, постоянно торчала в аврорате. Рыжий, наоборот, не вылезал из Норы. А с Драко никакое заклятие забвения не прошло бы. У Малфоя-младшего была «милая» привычка хранить некоторые из своих воспоминаний. В Гринготтсе. Для пущей безопасности. Ещё неизвестно, что он там насохранял. - Если я так плох в качестве зятя, так какого лысого дементора вы согласились на свадьбу? - Ну, - Антонио рассматривал свои ногти, - ты богат, красив, знатен, магически одарён. Умён. Вернее, я думал, что умён. Ну, а если честно, то знакомство с мистером Поттером всегда стояло на первом месте в списке твоих достоинств. Жаль, что мистер Уизли не знал всей подоплёки этой истории. Теперь я начинаю жалеть, что настоял на магической церемонии заключения брака. Развод желанен, но невозможен. Ничего, после рождения ребёнка вы сможете жить раздельно. Будете встречаться раз в месяц для подтверждения связи. - Это, если ребёнок будет, - возразила Бьянка. - Не волнуйся, всё будет хорошо, - граф погладил дочь по плечу. – Ведь будет, мистер Забини? Блейз поёжился под пристальным взглядом тёмно-карих глаз. *** - Что делать, мама? – Блейз нервно шагал по гостиной. Отец с дочерью удалились на прогулку по немагическому Лондону, оставив Забини одних в доме. - Исправлять всё, что наворотил, - злобе Изабеллы не было предела. – Что я тебе говорила? Идя по головам – не наживи себе врагов. - Это невозможно. - Нужно лучше стараться, - отрезала итальянка. Женщина рухнула в кресло. Блейз знал, какие мысли обуревали его мать. В последнее время её дела шли не блестяще. Полностью сосредоточившись на том, чтобы охмурить графа, она забросила своё зельеварческое дело. В результате растеряла практически всех клиентов. Новых не было. Антонио охмуряться категорически не хотел. Он сдувал пылинки со своей жены, а к Изабелле относился, как к предмету меблировки. Красивому, но, по большому счёту, бесполезному. - Иди к гоблинам. И без ответа не возвращайся. *** Гринготтский гоблин капнул кровь Блейза в центр ритуального круга и запел катрены. Мужчина чуть поморщился. Звучало, как железом по стеклу. Несколько рун вспыхнули тусклым серым цветом. Большая часть остались инертными. А одна горела устойчивым чёрным светом. - Что это значит? - Те руны, что не зажглись, означают, что у вас нет детей. - Но гобелен… - Как выглядит лист с именем ребёнка? - Очень бледный. Едва читаемый. - Он исчезнет, когда дитя вступит в совершеннолетие. Вы, как я понял, магией поклялись, что ребёнок не ваш. Теперь и ребёнок, и его магия, и его сила отрезаны от вашего рода. В нём нет ни капли вашей крови. Его сила не питает ваш род. А светящиеся говорят о том, что связь с матерью прервана не до конца. У того, кто проводил ритуал отторжения, не хватило сил довести его до конца. Поэтому цвет такой тусклый. - Ритуал? Но… - Ритуал был, - припечатал гоблин. - Но детей с нынешней супругой у вас не будет, пока вы окончательно не порвёте с матерью отвергнутого дитя. - Мать… Это был парень. - Тем более. Вы лишили его своей поддержки. При беременностях в однополых парах постоянная подпитка магией - не прихоть, а необходимость. Секс не обязателен. Хотя наиболее предпочтителен. Порой бывает достаточно объятий. - А чёрная? - Ваше магическое ядро добровольно отдаёт все эти годы часть магии, как компенсацию за те месяцы беременности, что второй отец ребёнка провёл без вас, мистер Забини. Процент так мал, что вы не должны ничего чувствовать. Блейз согласно кивнул. Действительно, самочувствие у него всегда было отличным. Да он насморком никогда не болел. Исключение составлял тот приступ боли, случившийся сразу после возвращения из Англии после войны. На вопрос, что же это могло быть, гоблин развёл руками: - Увы, лорд. И гоблины не могут всё знать. - Возможно ли разорвать связь? - Да. Но делать это придётся отцу вашего ребёнка. Вы его должник. Гоблин выбрался из-за стола и, неуклюже переваливаясь, подошёл к высоченному стеллажу. Плавно повёл лапой. С верхней полки слетел свиток. Прямо в руки Блейза. - Это необходимый вам ритуал. Мужчина вчитался. Слава Мерлину, ничего сложного. Правда придётся жить некоторое время в одном доме, чтобы остатки магии, что он задолжал Поттеру, перешли бы к тому быстрее. Итальянец скривился. Опять терпеть этого гриффиндурка. Кивнув гоблину, он удалился. *** Гмалхур с презрением смотрел вслед уходящему волшебнику. Гоблин не понимал, как можно отказаться от собственной плоти и крови, от своего продолжения, от своего дитя. Кому тогда передавать родовые знания и магию? Кто продолжит и прославит род в будущем? И неважно, будут ли эти деяния тёмными или светлыми. Тот же Волдеморт не забудется никогда. Пусть и память о нём будет со знаком минус. Кто, в конце концов, будет приумножать золото в сейфах? *** Бьянка, поджав ноги, сидела на диване в гостиной лондонского особняка Забини и смотрела, как нервно вышагивает муж. Она впервые видела его таким вздрюченным. - Я надеюсь, ты не собираешься отказываться от ритуала? - У меня есть выбор? – язвительно поинтересовался мужчина. - Нет, - спокойно ответила девушка, беря в руки «Квиддич сквозь века». – Я думаю, что ты не меньше меня хочешь избавиться от регулярных супружеских обязанностей в общей спальне. Блейз покосился на жену: - Тебе не обязательно оставаться в Лондоне. Возвращайся в Рим. Я приеду, когда Поттер сделает всё, что нужно. - Вот ещё, - фыркнула Бьянка. – Я останусь до конца. Я хочу познакомиться с твоей дочерью. И с Гарри. - А твоя работа? – приподнял брови Блейз. – Там же, кажется, всё остановится без тебя? - Завидно, что ты не так востребован? Не беспокойся, - безмятежно улыбнулась Бьянка. – Я остаюсь по договору об обмене опытом. С главами обоих Авроратов всё улажено. И я уже была на новом месте работы. Мне понравилось. Милые люди. Но это тебе вряд ли интересно. -Этот твой энтузиазм, да в спальню, - недовольно проговорил Блейз. Девушка хохотнула, откладывая книгу, которую так и не начала читать, и поднялась с дивана: - О – о, милый. Был бы ты голубоглазой блондинкой, то познал бы всю силу энтузиазма Пьяцци. Она ушла, оставляя мужа в полнейшем шоке. *** Первую встречу с бывшим любовником итальянец решил провести на своей территории. Он послал Поттеру письмо с совой: «Надо поговорить. Немедленно. Через час в гостиной моего лондонского особняка. Камин открыт». Он переоделся в маггловские джинсы, подчёркивающие бёдра и задницу. Расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки, обнажая смуглую грудь. Да, безупречен. Блейз развалился в небрежной позе на диване перед камином. Он был на сто процентов уверен, что Герой явится раньше назначенного срока. Примчится, только свистни. «Трахну этого идиота по – быстрому. Ритуал проведёт, как миленький. И начхать на Антонио. Для его дочурки стараюсь». Поттер не появился ни через час, ни через два. Через три прилетела злющая сова с каким – то огрызком вместо нормального конверта. «В семь вечера на Гриммо. Дом будет открыт для тебя». Блейз скомкал бумагу и бросил в камин. Сука, Поттер! Что он о себе мнит? - Зиппи, мантию! – рявкнул он. Через пятнадцать минут итальянец уже аппарировал. Маман ещё несколько дней назад по своим каналам выяснила, что Поттер работает в Аврорате. Чего ещё ждать? Правда, ничего не удалось узнать о должности и отделе. Ха! Развели тайны мадридского двора. Носится, небось, с палочкой наперевес за алкашами по Лютному. И Уизел с ним на пару. Он вошёл в холл Аврората. Рабочий день был в самом разгаре. Народ сновал туда – сюда. Дежурный аврор за конторкой перебирал бумажки. На одной из стен висели снимки из серии «Их разыскивает Аврорат». На другой располагалась доска почёта с кучей колдофото. По мнению Блейза, выражения лиц тех и других были абсолютно одинаковы. Кстати, портрета Поттера не было. Как и Уизли. - Цель визита? – поинтересовался дежурный. - К мистеру Поттеру. И поживее. - Вам назначено? – мужчина не шелохнулся. - Нет. - В таком случае, ничем не могу помочь, - снова шуршание бланков. - Послушайте, милейший, - надменно начал Блейз. – Я лорд Забини и мне… - Хоть сам Мерлин. Без записи не положено, - заученно пробубнил аврор, не поднимая глаз. Но плечи его заметно напряглись. - Когда я дойду до министра, вы лишитесь места, аврор, - Блейз демонстративно постукивал палочкой по ладони. Аврор медленно поднял голову. Правая сторона лица была изуродована жуткими шрамами. Такие остаются от когтей оборотня. - Мне срать, кто вы, мистер, - зашипел он. На мгновение его оскал стал волчьим. Блейз начал закипать. Они тут в Британии совсем охамели? Забыли, кто такие Забини? Позади раздалось щёлканье каблуков по мраморному полу. - Пропусти его, Джонс, - раздался знакомый голос. Итальянец обернулся. Рядом стояла Астория Гринграсс. Повзрослевшая. Но всё та же прямая, как палка, спина. Плотно сжатые губы. Длинные светлые волосы собраны в замысловатую причёску. Красивая, изящная, утончённая. Маггловское платье тёмно – серого цвета облегало стройную фигуру от шеи до колен, как перчатка. Огненно – красные туфли и глянец того же цвета на губах. Молодая женщина была великолепна. - Асти, ты шикарно выглядишь, - вырвалось у Блейза. - Спасибо, - она левитировала перед собой здоровенную стопку бумаг. – Ну, так что, Джонс? - Под твою ответственность, Астория, - дежурный поднялся со своего стула. – Вашу палочку, сэр. Итальянец нехотя подчинился обязательной процедуре. Аврор просканировал его палочку, что - то записал в своём талмуде. А затем жестом предложил пройти сквозь металлическую арку, поверхность которой была покрыта сложной вязью рун. Целый ряд таких арок был установлен через всё авроратское фойе так, что не пройти через эту преграду было невозможно. Блейз знал, что это такое. Бьянка просветила. Новейшая разработка британских невыразимцев. При прохождении через арку, с человека слетают Империус и маскировочные чары. Прекращается действие оборотного зелья, и выявляются темномагические артефакты. За основу был взят маггловский металлоискатель. Жена прожужжала ему все уши, когда такие же устанавливались в римском Министерстве и Аврорате. Теперь это приспособление было обязательным для установки во всех официальных учреждениях. Правда она не действовала на метаморфов. Арка смолчала, когда мужчина прошёл через сканирующий контур. Дежурный вернул ему палочку и выдал значок с надписью «Блейз Забини. Улаживание личного конфликта». Астория прошла следом. Ей, как сотруднице, значка не полагалось. Они вошли в лифт, и девушка нажала кнопку «минус три». Кабина мягко тронулась. - Постой, - запротестовал Блейз. – Это же невыразимцы, а мне к аврорам. - Тебе к Поттеру? – уточнила Астория. - Да. - Значит всё правильно, - она шевельнула палочкой, приподнимая бумаги чуть выше. Итальянец ошарашено молчал. Поттер – невыразимец? Хотя, если вспомнить, как тот ещё в школе с маниакальным блеском в глазах разгадывал логические загадки и кроссворды, и до потери пульса тренировался в чарах и ЗОТИ. - Минус третий этаж. Добро пожаловать в Отдел тайн, - мелодичный голос вырвал Блейза из раздумий. Он вышел вслед за Асторией в бесконечный коридор. - И что? Сюда можно войти вот так, с улицы? – насмешливо спросил Забини. - Конечно, нет. Благодари меня. Хотя это простой офис, а не лаборатории, архивы или полигон. Туда тебе и носа сунуть не дозволят. - И давно ты тут работаешь? И кем? - Семь лет. Я - секретарь главного аналитика. - И Малфой тебе позволяет? - Драко? Причём тут он? – она обернулась и изумлённо приподняла бровки. - В школе болтали, что вы помолвлены чуть не с пелёнок, а сразу после школы должны пожениться. - У Паркинсон слишком длинный язык. Когда – нибудь кто – нибудь его ей укоротит. И, нет, я не замужем. Если так любопытно, то ты мог бы спросить об этом прямо, а не ходить вокруг да около. Драко… м – м… несколько не в моём вкусе. Забини, идя позади девушки, смотрел на её гордо расправленные плечи, идеальную осанку, соблазнительно покачивающиеся бёдра и жалел, что не вспомнил о ней три года назад, когда искал жену. Блондинка была бы идеальной супругой. Даже странно, что она не стала леди Малфой. - Слушай, Гринграсс, что ты делаешь вечером? – вырвалось у него. - У меня нет планов, - абсолютно ровный, лишённый каких – либо модуляций голос. Это не Бьянка, из которой эмоции так и хлещут. - Сходим куда – нибудь? - Извини, Блейз. Я не встречаюсь с женатыми мужчинами. Она потянула на себя одну из множества абсолютно одинаковых дверей, пропуская вперёд итальянца. Они вошли в большую уютную приёмную. Через зачарованные окна лился мягкий солнечный свет. На секунду Астория замерла в центре комнаты, окинула Блейза каким – то странным взглядом: - Влетит мне за тебя, но так хочется посмотреть на твоё лицо. Она махнула рукой, приглашая следовать за собой, и распахнула ещё одну дверь. В кабинете, за здоровенным письменным столом, сидел широкоплечий жгучий брюнет. Длинные ноги, запакованные в камуфляжные штаны, заправленные в высокие армейские ботинки, он закинул на столешницу. Чёрная майка без рукавов плотно облегала торс. Молодой мужчина внимательно изучал пергаменты и, периодически глядя в мерцающий экран ноутбука, щёлкал «мышкой». Услышав шаги, он поднял голову. В глазах, не скрытых больше очками, полыхнуло изумрудное пламя. - Забини, какое слово в моём письме ты не понял? – брюнет как – то очень знакомо изогнул бровь. – Или за столько лет английский забыл? Я ради тебя одного итальянский учить не собираюсь. Блейз почувствовал, как привычная выдержка слетает с него, как сухая шелуха с луковицы. - Поттер? – прохрипел он, падая в кресло для посетителей. - Тридцать лет уже Поттер. Астория, какого лысого гоблина ты его сюда приволокла? - Он почти довёл Джонса до белого каления, а ты знаешь, чем грозит управлению бешеный Джонс. Поттер покивал и уставился на стопку бумаг, левитируемых девушкой: - Что там у тебя? - Это на подпись. Здесь заключение по делу Саммертона. Отчёты криминалистов. Это от патологоанатомов. Передаю дословно: «Поттер ошизеет. Подай ему валерьянки». - Узнаю Панси, - усмехнулся Гарри и перевёл взгляд на итальянца: - Ты ещё тут? - Гарри, через десять минут совещание у главного. Пора. - Ага, - брюнет поднялся, расправляя плечи. Блейз чисто машинально отметил, что Поттер больше не мелкий и тощий очкарик, задёрганный родственниками, измученный войной. Высокий и уверенный в себе молодой мужчина. Широкий разворот плеч. Сильное тренированное тело опасного хищника. Забини знал, что невыразимцы хоть и считаются офисными работниками, но гоняют их не меньше, чем тех же парней из СОБРа или оперативников Аврората. Аппетитная круглая попа, обтянутая пятнистой тканью, мелькала перед глазами. И невероятно красивые руки. В меру широкие ладони, изящные пальцы и сильные запястья. Блейз прекрасно помнил, какие они были в школе. С обгрызенными ногтями, вечно в чернилах и пятнах от полироли для мётел. Забини тогда частенько сравнивал Поттера с Малфоем, который на маникюре был помешан так же, как на чистокровности своей семьи. На большом пальце правой руки бывшего гриффиндорца мрачно сверкал знаменитый блэковский родовой перстень. Чёрный бриллиант – десятикаратник в обрамлении абсолютно непроницаемых чёрных ониксов. На платине оправы вьются руны, призванные оберегать своего владельца от некоторых зелий и заклятий. На указательном красовался перстень рода Поттеров. Изумруд, точь – в – точь повторяющий оттенок глаз Гарри. Немного меньшего размера, чем бриллиант Блэков. В оправе из чернёного серебра. А на безымянном… На безымянном мягко сияло простое обручальное кольцо. Абсолютно гладкий ободок из белого золота. - Налюбовался? – усмехнулся Поттер. - Что? Уизли тебя всё – таки захомутала? В школе она тебя сожрать готова была, - попытался уколоть бывшего любовника Блейз. - Нет. Не Джинни, - спокойно ответил брюнет, натягивая кожаную куртку, на спине которой итальянец успел заметить надпись «Харлей Дэвидсон», сделанную крупными буквами. - Гарри, ты собрался идти в этом? – Астория окинула начальника скептичным взглядом. – К главному? Мантию. Немедленно! - Мерлин, дай мне терпения с этой женщиной, - Поттер скривился, но послушно сменил куртку на серую, без всяких опознавательных знаков, мантию. Взял пухлую папку со стола. На пороге он обернулся: - Кстати, Забини. Если ты так стесняешься прийти в мой дом один, то возьми с собой друга. Если он у тебя есть, конечно. И ещё. Камин в Блэк – хаусе открыт только для друзей и родственников. Ты к таковым не относишься, поэтому зайдёшь через дверь. Поттер вышел, оставляя Блейза в полном, как бы сказала Бьянка, обожающая маггловские выражения, опупении. Какое – то время он тупо пялился на туфли Астории. Девушка тем временем сноровисто наводила порядок на столе. - Почему ты не сказала, что твой начальник – это Поттер. Блондинка рассмеялась: - Сказала же: хотела увидеть выражение твоего лица. Ты был такой важный, невозмутимый. Ох, это просто непередаваемо. Когда я расскажу Панси… Она снова расхохоталась, запрокидывая голову. Блейз, не обращая внимания на обидный смех, судорожно соображал о том, кого бы ему позвать. - Гринграсс, пойдёшь со мной? У тебя же никаких планов. - Ещё чего, - возмутилась девушка. – Мало мне днём, так ты ещё вечером хочешь заставить меня смотреть на начальство. Благодарю покорно. Слууушай. А возьми с собой Малфоя. Гарри тебе на семь назначил? А у Драко смена до шести. Успеете ещё вспомнить старые добрые времена. И она изобразила в воздухе кавычки.