Книга 1. Красные крылья «Орхидеи»

      Хела очень обрадовалась, что ей не пришлось прибегнуть к самому худшему сценарию, с которым уже свыклась. Она гордо расправила плечи, выпрямилась и медленной, почти кошачьей походкой приблизилась к трибуне, с которой вещала Сиф. Девушка, при каждом шаге принцессы, говорила всё тише и медленнее, пока наконец и вовсе не умолкла. Брюнетка сглотнула, опасаясь дочь Локи. На всю миловидность и располагающий к себе голос валькирия не велась, поскольку прекрасно помнила, чья дочь предстала пред ней. Колдунья приподняла полы своей одежды, ступая каблуками по деревянным ступенькам. Внучка Одина приветливо улыбалась, однако подруга Тора отчётливо видела лукавый взгляд отца. Именно так на неё частенько смотрел трикстер, словно выговаривая, какая же она дурочка. Однако приглядевшись, видела влечение принца к своей персоне. Так же сейчас на неё смотрела Хела, отчего валькирии стало не по себе и она отошла от ведьмы на приличное расстояние. Пусть со стороны и выглядит смешно, ей все равно, ведь она знает, что от наследника мага ничего хорошего ждать не стоит. — Это неприемлемо! — дочь Ангброды обернулась, говоря вдохновляющее: — Настоящий предводитель вначале накормит своих изголодавшихся солдат и лишь потом сам сядет за стол! Или же теперь каждому из нас нужно согреть постель его величества, чтобы поесть? — молодые воины согласно кивали головами, то и дело озираясь по сторонам, ища у старшего поколения одобрения. — С каких это пор шлюха стала превыше собственного народа? Почему же тогда воины должны голодать, отказываться от плотских утех и лишаться жизни ради царя, тщеславие которого не знает границ? Ради доказательства того, что он до сих пор молод и его мнение ещё имеет цену? Голодный мужчина — прекрасный воин, а голодающий… даже штаны надеть не в силах. Я что, не права? По какому праву мы должны терпеть подобное? Я прибыла из другого мира с провиантом, чтобы накормить вас, а его наглым образом отнимают? Почему вы молчите? Разве ваше мнение столь ничтожно? Лишь благодаря вам Асгард до сих пор стоит целым, процветает и разрастается! Не будет вас — не будет и Асгарда. Да, старшие воины были согласны с ней, но лишь отчасти. Если они взбунтуются против царя, их запросто лишат звания. — Ваш восхваленный царь не заслуживает, чтобы вы ему подчинялись. Вам нужен тот, кто понимает вас, кто не ставит себя и свои желания превыше вас! Вы взгляните на орков! Их осталось так мало, что пересчитать по пальцам можно, и что они увидели? Слабых, голодающих и измождённых воинов, которые не могут отстоять собственные интересы? — орки не понимали асгардского языка, однако чувствовали по тону, что девушка говорит вдохновляющую речь, отчего восхищенно улыбнулись. — Вы вправе прислуживать царю, ничего не меняя, а можете прямо сейчас подойти к шатру его Величества и выкурить его оттуда! Пусть лично отвечает за свои слова, а не посылает девицу, кое возьмёт весь ваш гнев на себя. Валькирия передала лишь его слова, ничего более. Так пусть в ответ лично услышит ваше недовольство! И если вы позволите, я вместе с вами отправлюсь к шатру Одина и заставлю его отвечать за свои слова! Асы ценят храбрость и отвагу — так покажите, сколь много этого в вас. Изрядное число воинов, включая тех, кто уже давно присягнули Хеле, выдвинулись следом за остальными. Те, кто остался на месте, недоуменно переглядывались. А ведь принцесса только что завуалированным текстом сказала свергнуть Всеотца с престола. Причем она асгардцу родная внучка! Обычно из чужих подначивают совершить государственный переворот, а тут такое. Воины даже не знают, что будет дальше, даже не предполагают, однако понимают, что грядут перемены, причём резкие. И им интересно посмотреть, что же выйдет из этого. Действительно ли женщина будет править Асгардом? Время покажет, а сейчас они пройдут к шатру царя и издали посмотрят на то, что случится дальше. Рослая Сиф бежала впереди, чтобы предупредить Одина, что к нему идут недовольные воины. Стража нехотя позволила ей войти, отчего дева едва успела перевести дух от бега, как резко обернулась, застав седеющего блондина в неподобающем виде. Кажется, что стража, кое охраняла вход, прекрасно слышала речи принцессы. Коли так, почему не предупредили блондина о надвигающейся угрозе? Они с недовольными заодно! Мужчина же встал в ступор, гневаясь на валькирию. Ему не было дело до недовольства воинов. Он отнёс вспотевшую возлюбленную до ванны, опустил её в тёплую воду и вышел, чтобы принести ещё горячей воды. Его одежды намокли от её пота, он по пояс скинул верхнюю одежду и собирался снять нижнюю, как наконец заметил брюнетку, внезапно нарушившую его личное пространство. В шатре стало очень жарко, снег, кое ещё недавно ковром застилал пол, растаял, оголив скалы и камни.       Леди Сиф упала на колени, ожидая выговора и изгнания, однако мужчина лишь хмыкнул и сел на импровизированный трон, кое высекли из дерева гномы и подарили ему. Трон оказался чертовски неудобным, зато красивым, ветви, что были позади спинки, переплелись меж собой, доходя вплоть до ножек. Это изделие гномы высекли на случай, если ас какое-то время будет жить на чужбине, выжидая. Всё же не сидя на полу ему принимать послов других миров. Сын Бёра накинул на плечи первую попавшуюся тряпку и расставил ноги в стороны, наконец приняв удобную позу. Стоило бы наказать девицу за нарушение его личных границ, однако то вина стражи, что впустила её. Также ему понравилось, что хотя его сын являлся для неё лучшим другом, она не забывает о почтении и готова понести любое наказание, что он придумает за её провинность. Тем более что Сиф ему давно нравилась как женщина. Если раньше он не сомневался в том, что ей суждено быть валькирией, то теперь он стал более разборчив.       Он увидел других девчонок, что не уступали брюнетке по силе и смекалке, ненароком сравнивая их с подругой сына, все больше удостоверяясь, что такой прекрасный экземпляр не должен отказываться от возможности иметь семью. Эта асинья за счёт своих пышных чёрных волос выделялась, ловила на себе восторженные или косые взгляды, однако не стала лицемерной и не растеряла доброты, шла гордо и прямо, словно царица средь подданных. Спокойный нрав этой леди вполне может совладать со взбалмошным нравом его старшего сына. В присутствии этой девы Тор вел себя благоразумнее, осторожнее и, что греха таить, он постоянно поглядывал на брюнетку, словно ища у неё одобрения. Рядом с ней громовержец становился спокойнее и даже слушался. Редко, однако же слушался!       Ну а другие же валькирии становились мужеподобными, ожесточенными, старались подставить друг друга, чтобы добиться высокого положения. Он это заметил сразу, как только слегла Брунгильда. Молодые девочки, глядя, как старшие валькирии стали относиться друг к другу, действовали точно так же, чем раздосадовали своего царя. Блондинка ещё не умерла, а её подчиненные уже устраивают собрания и решают, кто займёт её место. Только вот они забываются, что только он — царь Асгарда — имеет право назначить главную валькирию! И пока его любимой нездоровиться, её место займёт Сиф. Временно, конечно! И то не все функции, что есть у главной, он позволит осуществлять асинье. Он ей доверяет. Он знает её с рождения. Сколь бы сложное ни было время сейчас, только она осталась такой же девочкой, кое он знал почти тысячу лет. Да, он бы не хотел, чтобы она заняла место главной валькирии, так как видел её в будущем женой сына. По сравнению с другими юными барышнями она вела себя достойно. И он уж точно знает, что власть нисколько не ухудшит эту деву. А что ещё нужно государству? Здравый царь и рассудительная царица. Вот когда они поженятся и у них будут хотя бы двое ребятишек, тогда Один сложит полномочия и коронует блондина, пусть Тор и назначает брюнетку главной. До тех пор же главной ей не бывать.       Махнув рукой, асгардец приказал валькирии встать с колен и отпить вина из предложенной им чаши. Сердце брюнетки билось о рёбра с дичайшей скоростью. Она сгорала от стыда, боясь приподнять голову, чтобы взглянуть в голубые глаза царя. Ничего неприличного она не увидела у блондина, однако и обнажённого торса ей хватило, чтобы раскраснеться, как ягода при созревании. Да, она видела обнажённых по пояс мужчин и ранее, однако была не одна, а с другими будущими валькириями, кое скучали по мужскому вниманию. Эйнхерии было запрещено засматриваться на валькирий, впрочем они этого и не делали, потому что после смерти утратили свою мужественность. Пусть внешне они и были мужчинами, всё же их желание к плотским утехам исчезло. Юные барышни, не зная этого, всяческими способами пытались перевести их внимание на себя, однако безуспешно. Старшие же валькирии в открытую смеялись над молодыми, поскольку со временем тоже утратили влечение к противоположному полу. Самоудовлетворение средь женщин не возбранялись, они довольствовались и этим. Однако что касается главной валькирии, как позже оказалось, она была не против разделить постель с царём, причем женатым. Лишь эйнхерии не смотрели на валькирий. Другие же мужчины пытались привлечь внимание дев, иногда выходило успешно, уж это ас знал наверняка.       Подобный поход оказался прекрасным помощником в выборе валькирий. Мужчина нарочно взял с собой молодых и опытных дев, чтобы проверить, кто пройдёт его испытание. С десяток асгардиек не прошли отбора, пусть и старались изо всех сил, чтобы понравиться Брунгильде: в бою почти не уступали опытным, слушались беспрекословно, однако желание нравиться противоположному полу в них никуда не ушло. Стоило бы их отослать, но Всеотец понимал, что недруги сразу заприметят, что численность его отряда уменьшилась, отчего мигом предпримут попытку напасть. Затишье пред бурей продлится недолго. Лафей в любом случае не оставит попыток отомстить ему за все грехи, кое тот за свою большую жизнь накопил. — По какому праву ты смела нарушить мой покой, валькирия? — глаза мужчины блеснули заинтересованностью. — Прошу прощения, владыка, дочь Локи натравливает воинов на Вас! — мысли из темноволосой головы мигом улетучились, отчего девушка стала запинаться, говоря: — Она подначивает Вашу армию на государственный переворот! И это моя вина! Я позволила себе неверно трактовать Ваши слова… Я прошу прощения, что средь асов возникла смута по поводу моих неосторожных речей касаемо провианта. Воины очень хотят есть и требуют, чтобы Вы дали им возможность… поесть… — Никогда не видел тебя такой испуганной, Сиф, — единственный глаз аса был обращён в сторону прохода, откуда доносился гул его армии. — Ступай и ничего не бойся. Я сам выйду на улицу и вразумлю толпу. Я не намерен оправдываться пред ними! Они осмелились не послушаться моего приказа и будут наказаны, — услышав грозный голос царя, в шатёр вошла охрана. — Все, кто осмелился навести смуту, будут изгнаны! Таков мой новый приказ! Зачинщиков, кое посчитали, что вправе мне указывать, я лично допрошу! Впусти их сюда! Хочу посмотреть им в их наглые глаза… Что до остальных, пусть поголодают ещё пару дней. Пусть уйдёт спесь. А кто не пошёл на поводу у остальных, накормить и напоить. Так и быть, я снисходителен сегодня… — асы кивнули и выпроводили девушку из покоев царя. Валькирия ожидала гнева, всплеска эмоций, но уж никак не думала, что Всеотец смягчится, что не прикажет зачинщиков лишить головы. Что он будет делать, когда прознает, что Хела действительно была главной виновницей сегодняшнего происшествия? Что он с ней сделает? Ее следовало бы отправить обратно в Асгард, чтобы не путалась под ногами, однако принцесса и там может натворить дел. Если Локи горазд создать на ровном месте неприятности, то что же сделает девчонка, стоит ей понять, что никто ей не указ? Вряд ли собственный отец представляет для Хелы хоть какой-то авторитет, если тот вообще в её воспитании не участвовал, а лишь гонял по дворцу, дабы та не мешала ему насаждаться холостяцкой жизнью. Кто за ней присмотрит там, если только не Тор? Но если тот не приглядывает за трикстером, сможет ли присмотреть за дочерью мага? Вряд ли! Всё же асы был правы, когда разбегались по залу, крича о скорой гибели Асгарда. Стоило Ангрброде появиться здесь и родить, да ещё и от среднего принца, как всё пошло наперекосяк. Сначала кто-то попытался разрушить тотем, теперь же, стоило Хеле подрасти, как ас ввязался в войну, кое сам же и устроил. Кому какое дело, кто сидит на троне, если ничего хорошего от этой должности ждать не придётся? Так уж ли важно, чтобы именно колдунья получила это место? Вряд ли, просто отца громовержца разозлило, что его мнения никто не желал знать.       Авторитет блондина был подорван, как и его самомнение. Столько столетий он думал, что имеет власть над всеми мирами, даже над низшим и тут ему говорят, что ты царь лишь своему миру, но уж никак не им. Впрочем они были правы. Хоть Асгард и считался самым главным и верховным миром, всё-таки в реальности не был таким. Везде были короли иль цари! Даже Мидгард мог похвастаться правящей династией, даже не одной, а несколькими. В каждом уголке этого крошечного мирка были свои цари! Именно это он и хотел бы исправить, однако теперь же намеревался отказаться от этой идеи. Ему не хватает сил на свой мир, а тут придётся взять под свое крыло ещё восемь. Не все сыновья достигли возраста правления, им ещё многое предстоит понять и выучить, прежде чем отец позволит им взойти на трон. К тому же сейчас его беспокоит состояние Брунгильды. Он даже позабыл, что должен был сделать в первую очередь. Наверное, это и к лучшему. Его думы заволокли мысли о ребёнке от валькирии. Ни сказать, что он не рад, но как объяснить Фригг, что любовница ждёт от него ребёнка? И зачали малыша уже после их примирения? Столько лет не получалось, пусть они и не очень-то и старались, что уже и не задумывались, что это произойдёт. Теперь же всё пошло наперекосяк. Для первой беременности асинья была уже в возрасте, поэтому ей было тяжело носить ребёнка. В любой момент мог случиться выкидыш, чего Всеотец не хотел. Он даже предположил, раз уж жена вынашивала его сыновей без особых мучений, значит, на этот раз родится девочка. А как сказала ему возлюбленная, она очень хочет, чтобы это было правдой.       Говорят, что отцы гораздо сильнее любят дочерей, нежели сыновей, поскольку дочь олицетворяет собой все то хорошее, что есть в отце. Один уж и не знал, было ли что в его характере хорошим. Последние годы он только и делал, что нёс за собой лишь боль и слёзы ни в чём неповинной женщине, кое любил.       От сильного запаха духов мужчина резко обернулся. Этот аромат он не спутает ни с чем, ведь именно он подарил своей внучке эти потрясающие духи: запах корицы вперемешку с ароматом кофе странным образом хорошо сочетался с запахом, исходящим от тела Хелы — томный мускус и стойкий запах масел сандалового дерева, исходящий от тёмных волос, перемешался с их запахом. Асинья не щадила пены для ванной, купаясь, как и духов, щедро поливая ими свои одежды. Он не знал, что дева использовала эти запахи лишь тогда, когда хотела быть замеченной. В день своего первого убийства она ими вообще не пользовалась, чтобы никто не мог узнать её по запаху. Сейчас же она не намеревалась совершать убийство. Блондин сам того не зная подписал для себя приговор. Множество голодных воинов переметнулись на её сторону, однако ей необходимо было убедиться в их верности. Ведь если всё наладится, ничто не мешает им вернуться к Одину. Убивать дедушку она не собирается, по крайней мере, пока что. Если он станет ей мешать, она его не пощадит, как и его любовницу. Лишь царица Фригг была добра к ней, хоть и на дух не переносила её мать. Даже вспоминать ту ей не хотелось. Та словно пиявка впившаяся под кожу была для бабушки. Благо ее злость на ту женщину не перенеслась на Хелу. Сколько бы ненавидела блондинка мать внучки, она всем сердцем болела и любила дочь Локи. Так что опровергла утверждение, мол, если свекрови не по нраву невестка, то не будут ею любимы и внуки от той женщины. По крайней мере, в их семье всё абсолютно не так. Сколь ненавистна была Ангрброда царице, столь же сильно любила она дочь этой женщины. Парадокс!       Девушка с вызовом посмотрела на царя, ответившего ей столь же вызывающим взглядом. Он словно хотел прожечь дыру во внучке. Настолько мужчина изменился за всё то время, кое она была в Свартальфхейме, уже можно отследить по глазам. Обычно затуманенные словно пеленой голубые глаза наконец светились от счастья. Однако излучали они не радость от того, что брюнетка явилась сюда, а от чего-то другого. Именно за этим она здесь! Понять, что же произошло с Богом? И по какой причине он не рад их встрече? Прервала бурные ночи с его шлюхой? Поделом! Надобно напомнить седеющему асу, почему они здесь! Если нужно вновь применить чары, что ж, она готова к этому. Так и быть! В последний раз она идёт на уступки. В следующий раз асинья поступит категорично. По нраву Одину будет это иль нет, ей уже абсолютно наплевать. — Не припомню, чтобы давал распоряжение тебе являться сюда! — царь говорил грубо, готовясь отсчитать девчонку. — Сколь большей радости я бы ни испытывал при встрече, тебе здесь не место. Я распоряжусь вывести тебя отсюда окольными путями. Возвращайся в Асгард. Подле меня масса воинов, готовых сложить головы. Ни к чему тебе пополнять этот список… — Бёрдсон намеревался уйти, но голос внучки словно сковал цепями, отчего тело его как-будто онемело. — По какой причине ты смеешь говорить со мной в таком тоне, старикашка! — Хела как фурия подскочила к мужчине, схватила того за горло и приподняла его, так что взгляд аса теперь находился на одном уровне с её. — Кажется, ты не заметил, но у меня мало времени на эти разногласия с тобой. Я чувствую, сколь скоро следующее обращение! По-твоему, я буду сидеть в кустах, прячась за спинами твоих воинов и ожидать смерти? Как бы ни так! Ты обещал мне целый мир, а что в итоге? Где он? — она заговорила столь громко, что ненароком разбудила спящую в другом помещении валькирию. Та резко проснулась, прислушалась, с кем говорит её возлюбленный и, несмотря на бессилие и внезапно вставшую во рту горечь, встала в проёме меж двух шатров. Опешив, брюнетка не сразу поняла, что произошло, но каким-то нутром почувствовала ещё чьё-то присутствие, хотя ранее не обратила на это внимание. Её переполняла злость и, признаться, высокомерие. Из-за последнего она не поняла сразу, что стоило держать себя в руках. Рано иль поздно она бы приметила изменения! А сейчас шлюшка Всеотца поплатится за то, что подслушивала. Хела уже хотела вырвать деду глотку, как передумала. Всё её внимание обратила на себя блондинка. Брунгильда от испуга прижала ладони к животу, словно оберегая дитя. Этим жестом она подписала себе смертный приговор! Полуйотунша отпустила царя Асгарда. Она сдавливала шею мужчины так сильно, что на время тот потерял сознание. Он упал, словно брошенный в воду камень пошёл ко дну. На мгновенье леди ослабла, что едва смогла удержать дедушку и мигом выскочила из шатра, будто за ней гналась стая волков. Вспомнит ли Один, что она сотворила с ним, не ясно. Валькирия столь успешно прервала их разговор, что она сама не знает, успела ли применить магию. Однако и не отрицала, что царь поверит на слово своей шлюхе, что внучка пыталась его убить.       Колдунья схватила зеркальце: её лицо немного посинело, глаза стали кровавого цвета. Еще ни разу ведьма не видела себя в облике йотуна. Её магия внезапно ослабла. Дочь Локи удостоверилась, что ещё не народившееся дитя валькирии обладает великой силой, раз каким-то образом высосало всю её магию. Временно, однако этого хватило, чтобы колдунья возненавидела себя за слабость! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы это отродье родилось. Если Один уже сейчас столь сильно печётся об эмбрионе, что же будет дальше? Отдаст ему все миры, кое полуйотунша пытается объединить? И что дальше? Она будет рисковать своими воинами, чтобы потом Всеотец раздавал миры кому захочет? Этому не бывать! Она найдёт способ остановить своё старение, объединит все миры под своим владычеством и избавится безжалостно от тех, кто посягнёт на её трон!       От переполнившей её злобы ведьма со всей силы швырнула зеркало о стены пещеры. Стекло от такой силы беспомощно треснуло и разлетелось множеством осколков, оставив после себя лишь раму и ручку. Колдунья несколько раз прошлась подле костра, уперев руки в бока, пока не приняла единственное верное решение. Ей уже надоело возиться с Одином, как с маленьким ребёнком. Как и надоело притворяться хорошей девочкой. Мужчина сам того не понимая бесил её как поступками, так и непослушанием, желанием таскать повсюду за собой эту ветреную девицу! И что он нашёл в этой Брунгильде? Почему же Фригг не имеет над ним столь большого влияния, как валькирия? Как блондинке удалось снять с дедушки её магию? Неужели она тоже маг? Тогда это всё объясняет. Ежели это так, то стоит от неё избавиться. Но как? Остается лишь один способ, чтобы проверить это! — Уж теперь-то мне стало ясно, отчего ты скрываешься, Один! Ну погоди, ты ещё пожалеешь, что взял эту девку с собой! Её кровь будет на твоих руках, как и кровь её нерождённого выродка!