Книга 1. Красные крылья «Орхидеи»

      Женщина привела серебристоволосую в палаты, куда асы приносили раненых солдат. Многие воины погибали сразу, как только их тела касались кушеток, другую же часть воинов можно было спасти. Лекари стремительно осматривали раненых, сразу отмечая, кого спасать уже поздно. Те, у кого отсутствовала нижняя часть туловища, но были всё ещё живы, слезно просили пить. Одному из ванов великан вонзил ледяную ладонь в живот, вытащив кишки наружу. Его медовые и длинные волосы рассыпались по всему телу вплоть до туловища и соприкасались с внутренностями. Юноша пытался засунуть свои кишки обратно в тело. От него исходил запах крови и испражнений, что остались в кишечнике. Дочь Фрейра встала рядом с ним, пока лекари пытались привязать руки воина к кушетке. Санитары приложили недюжинную силу, чтобы сделать это. Тогда вану впервые затошнило. Ее вырвало прямо на пол подле кушетки. Едва переваренная пища вышла наружу, пачкая полы и туфли княгини. Однако на помощницу никто не обратил внимания. Все были заняты своими делами. Наконец Эйр отдала Сигюн кувшин с напитком, кое обезболивал, и тряпочку. Смачивая ткань в прозрачной жидкости, она прикладывала их к губам воинов. Мужчины жадно присасывались губами к ткани и, испив лекарство, уходили в иной мир. Тихо, почти бесшумно, не чувствуя боли. Лужу, кое осталась возле кушетки вана, девушка смогла убрать после того, как блондина прооперировали. Она не видела, каким способом его зашили, но его небесно-голубые глаза, видящие сквозь пелену, источали умиротворение и… жизнь.       Но поток раненых воинов всё не заканчивался. Серебристоволосая не успевала выполнять свою работу. Асы требовали, чтобы она подержала их за руку, пока они уходили в мир мёртвых. Лишь к утру следующего дня дева разобрала, что пред смертью шептали асы. Они просили у Норн, чтобы их смерть была не напрасна, и чтобы царь обязательно приметил доблесть и отвагу, с которой они сражались, и позволил валькириям после смерти привести их в Вальгаллу. Со временем крики с улицы стали доноситься всё громче и на разные голоса. Кричали все: и женщины, и дети, и мужчины. Даже враги испытывали боль. Топотали кони и звенели мечи вперемешку с возгласами командира. Шум казался столь отчётливым, будто бы все бесчинства и сражения проходили совсем близко. Город охватили беспорядки, что устраивали сами асы. Сигюн понимала, что народ боится и хочет укрыться во дворце, где стража оберегает царицу. Им тоже хочется спрятаться за спиной стражи. Неудивительно, если леди Фригг успела покинуть Асгард задолго до нападения, кричал кто-то, провоцируя. Не зная, что мать трикстера находится неподалеку от неё и помогает роженицам, вана, чего греха таить, могла бы и поверить в это. Но это лишь россказни. Принц предлагал семье покинуть чертоги Асгарда и бежать. Дошло до того, что он предложил им укрыться в Мидгарде на каком-нибудь острове, где не было смертных, дабы не подвергать мать и братьев опасности, ведь недруги могли бы запросто вычислить, где спряталась жена Одина. Но женщина наотрез отказалась бежать, если Локи останется дома, следуя долгу. Сердцу матери не прикажешь. Когда у Теорика и Сигюн родится ребенок, ей будет гораздо проще понять асинью, нежели сейчас.       Девушка из последних сил стояла на ногах, но не придавала этому значения. Она поняла, почему лекари не старались помочь тем, кто безнадежен. Ей больно смотреть на их муки, а сколько нужно приложить усилий, чтобы спасти их. Лекарь очень быстро устанет, пытаясь вытащить из низшего мира аса. У него не останется сил на тех, кого действительно можно спасти. И погибнет ещё больше героев. Близкие, конечно, осудят их действия и будут ненавидеть тех, кого смогли спасти. Не каждому можно сказать, что твой близкий уже был мертв. И все приложенные усилия будут напрасны. Вначале, читая книгу и слушая рассказы целительницы, вана не могла этого понять, но теперь смысл тех слов до неё дошёл. Быстро, жестоко. Асы хрипели, захлебываясь собственной кровью. Они подпрыгивали на кушетке, тряслись от озноба и умирали. Когда падчерица Фрейи подскакивала к ним, чтобы утешить, те отрыгивали кровь на неё. Все её тело и лицо покрылось кровавой жижей. Алая кровь у убитых от стрел эльфов была густая, отливала желтым цветом и подозрительно пахла. Как оказалось потом, кончики стрел альвов были отравлены на случай, если убить противника не получится. Слёзы наворачивались на глаза, когда один из асов сказал, что в него стреляла эльфийка, однако попасть в него так и не смогла. Его спас средний принц. Брюнет внезапно появился пред ним, закрыв собой от летящей стрелы, и столь же быстро исчез, появившись у альвы за спиной. Локи обхватил голову серебристоволосой и резко повернул ту в сторону. Шейные позвонки хрустнули, руки ослабли, и лук выскользнул из них. Затем колдун подхватил колчан со стрелами и отдал его герцогу. Фрейр прекрасно стрелял из лука, но больше предпочитал меч. Он хотел научить дочку стрельбе, посчитав это не только приятным времяпровождением, но и полезным. О дальнейшей судьбе вана и трикстера юноша не знал. Он увидел, что их войско наступало на врага, а тот медленно отступал. Потом им доложили, что битва окончена. Когда она помоется, Эйр доверит ей еще более тяжкую работу — одному воину нужно зашить рану. Неглубокую, но все же рану. Кровь лекари остановили, оставив девам возможность потренироваться.       Сигюн едва не упала на пол, когда вышла из палаты. Больше суток она ни присела, ни попила воды, бегая от одного воина к другому. Множество раз она поскальзывалась на полу и падала. Она перепачкалась кровавой рвотой, надорвала спину, облилась кипятком, ошпарив белоснежные руки. От неё исходила вонь, усталость, боль. Ей и другим помощницам было дано около часа, чтобы привести себя в порядок. Источник теплой воды находился этажом ниже. Вана разорвала свою одежду и выбросила в помойное ведро. Стирать это платье она не станет. Вана разделась полностью и подошла к зеркалу, осматривая своё окровавленное лицо, кое покрылось коркой, и осмотрела свою грудь, краем глаза посматривая на других дев. Раньше она боялась оголиться даже при прислуге, а теперь без стеснения стоит в полный рост, выпрямившись, пред зеркалом, рассматривая тела асинь. Девочки выглядели, как и она. Единственное отличие было в фигуре. У ваны грудь средняя, бедра широкие и даже есть излишний вес, что не критично для молодой девушки. У девы, чьи волосы отливали пшеничным оттенком, груди почти не было, больше походила на мальчишку, чем на девушку. Третья же асинья с гораздо более выразительными формами фыркнула в их сторону и, выпрямившись, словно королева, прошла к дверям, ведущим к источникам. Такие девы были во вкусе многих мужчин. Они всегда шли гордо, источали высокомерие, с гордостью неся свои формы. Как приметила княгиня, молодые девы держали себя в форме.       У входа в источник стояли индивидуальные шкафчики, где можно было выбрать подходящую по размеру одежду. Дочь Фрейра и не предполагала, что ниже лазарета есть купальня, столовая и общие спальни. Шум бульканья воды перебивал звуки, доносящиеся с улицы. Раньше это помещение пользовалось спросом у достопочтенных асов. Затем было принято решение отдать весь этаж лекарям. Из-за пара в помещении было тепло. Каменные стены влажные от пара, кое исходил от трёх источников. Один — кипяток. В нем купаться нельзя. Его использовали для дезинфекции инструментов и тканей. Вода очищалась сама без каких-либо добавок. Второй источник оказался ледяным. Его использовали для закаливания. В третьем же купались. Серебристоволосая удивилась, как можно мыться в общей купели, но промолчала. Она с радостью окунулась в теплую, нежную, расслабляющую воду и быстро намылила волосы и кое-как тело. Её спутанные пряди намокли, потемнели и стали жёстче от мыла. Кожа очистилась от крови и источала ароматы лаванды. Стоило бы протереть спину щётками, но времени в обрез. Ей нужно высушить волосы, расчесать их и уложить в прическу, чтобы та могла поместиться под шапочку. И успеть вернуться на свой пост, будучи уже одетой в форму. Леди Син, кое отпустили чуть позже, пристально посмотрела на тело ваны и кивнула своим мыслям, удостоверившись в своих догадках. Её фигура схожа с Сигюн, только бедра не такие мощные, как у той. Неудивительно, что сын Одина приметил эту девчонку. Срабатывал инстинкт размножения. К тому же серебристоволосая юна, почти девочка. По сравнению с ней шатенка молодая женщина. Юность дев прельщала любого мужа. Пал пред чарами девичьего тела и Локи. От него исходили импульсы влечения к ване, хоть он и старался утаить их, но асинья уже опытная, мигом раскусила симпатию принца. С такой женщиной она тягаться не будет. Больно уж княгиня запала в сердце трикстеру. Тягаться с женщиной, в которую влюблен мужчина, бессмысленно. Среди других асов достаточно зажиточных мужей.       Форма врачевателей отличалась. Лекари-женщины носили серые платья с рукавами по локоть, поверх которых надевали белые фартуки и чепчики, скрывающие волосы и плечи. Платье доходило по длине до колен, чтобы при беге полы одежды не мешали. Фартуки менялись несколько раз за день, но в случае, когда пациентов было очень много, как сейчас, приходилось вообще не переодеваться. Рукава, кое были предусмотрены, если лекари выбегали на улицу и там принимали раненных, можно отстегнуть. В помещении они не использовались. Мужчины-лекари одеты были также, за исключением того, что носили не платья, а комбинезон, состоящий из рубашки и штанов, кое скрепились друг с другом за спиной с помощью ремней. Сигюн же досталась форма цвета розовой пудры. Под сорочку надевалось платье с длинными и широкими съемными рукавами, чтобы при необходимости в них можно было что-то пронести. Однако платьем оно было только наверху, ниже пояса оно принимало форму брюк. В районе живота пришит широкий пояс. Стоит его чуть отодвинуть, туда можно положить медицинские инструменты. Также существовала и черная форма. Траурная. Поверх черного платья надевался белый фартук, доходящий до самых пят по длине. Голубая форма также была, но ее носили только целительницы и повитухи.       Розовый чепчик рассмешил Сигюн. В нем она выглядела как маленькая девочка. Бегущие мимо гвардейцы не обратили на неё внимания. Они устремились в сторону палат, где временно устроилась царская свита. Следом за воинами, стуча низкими каблуками по плитке, шёл отряд валькирий. Все девы бледнолицые и светловолосые, со спокойным выражением лица. Такое чувство, что крики и вопли для них столь привычны, что они не обращали на них внимания. Асиньи оставались хладнокровны в битвах. Их дело отслеживать лучших воинов и вовремя привезти тела в Вальгаллу. Дев вела Вольттрауд. Девушка улыбалась краешком губ, а глаза блестели хитростью. Её рука, на которую недавно была нанесена татуировка, кое причислила ту к валькириям, лежала на эфесе меча. Создалось впечатление, будто она ведёт асинь за собой, чтобы не дать возможности врагу сбежать, задавив того численным преимуществом. Обычно так поступали, когда были подозрения в измене. Стражи заходили в комнату, окружали подозреваемого и главный перечислял все обвинения. Если тот попытается сбежать, его окружали, как волки добычу, и нападали с мечами. И главный всегда стоял неподалёку, готовясь в любой момент сам напасть, если то потребуется, поведал ей когда-то Фрейр. Однако усталость оказалась столь сильна, что вана, прикрыв на миг глаза, задремала.       Валькирии беспрекословно слушались Вольттрауд. Чтобы отвести подозрения, блондинка отправила часть дев к царице, а сама с подругами направилась к Брунгильде. Она посчитала, что нападение великанов и эльфов является прекрасным поводом, чтобы устранить женщину. Самое главное — действовать осторожно. Но она не учла, что средь ванов будут и маги. И что любовница царя окольными путями покинет отведённые Одином покои. Дева с ноги выбила двери спальни асиньи и впала в гнев, ведь в покоях никого не было. Она опоздала. Скрипнув зубами от злости, она обернулась, встретившись с непонимающим взглядом подруги. Гейрд поджала губы, будто виновна, и опустила голову. Внезапно дворец содрогнулся так сильно, что пол заходил ходуном и чуть покрылся инеем. Блондинка выбежала на балкон. И обомлела. С десяток йотунов стояли на балконе, о чём-то споря. Двое мужчин что-то не поделили меж собой, начав драться. Остальные же попытались их разнять, но тут же обернулись, почуяв запах асинь. Будучи не готовыми к битве, блондинки отшатнулись. В их обязанности не входила битва с йотунами. Им было велено устранить Брунгильду. Вольттрауд поджала губы и вытащила из ножен меч, встав в боевую позицию. Пусть валькирии и не сражались, но в обиду себя и свой отряд она не даст. Тут же подскочила кудрявая подружка и ещё двое валькирий. Остальные же не шевелились, наблюдая. Мужчины заинтересованно прошлись по девам взглядом. Им всё равно, кто пред ними. В первую очередь — это женщины. Переглянувшись, мужчины выпрямились и медленным шагом стали то приближаться, то отдаляться. В итоге асинья прошла вперёд к главному из всей компании великану, начав обходить его. Тот поступил также. Сзади девушки стояли готовые сражаться валькирии, а позади йотуна стояли его соратники. Они кружились, не нападая, но и не отступая. Странно, но никто из великанов не был облачён в доспехи с головы до ног. Латы были лишь на руках и на плечах. — А ты храбрая, — подметил мужчина и резко подался вперед, протянув руки, медленно покрывающиеся льдом. — От тебя приятно пахнет… — Следи за языком! — гаркнула грозно Гейрд. — Ты имеешь честь говорить с валькирией! — выкрикнула другая блондинка. — Да хоть сама асгардская царица! — рассмеялись мужчины, разозлив асинь. — Господа, эта девка моя. Её первый попробую… — Не хочешь подойти и отведать этого? — Вольттрауд резко замахнулась и кончиком меча полоснула йотуна по открытому участку кожи на животе, уронив несколько капель крови на плитку. — Всё еще хочешь попробовать? — асинья замахнулась вновь, попав в этот раз по ладони ледяного великана, что тот выставил. — Говорят, жестокости мужчин нет равных. Проверим? Убить всех! — асгардийка разбежалась и, подпрыгнув, запрыгнула на йотуна. Завязался бой. Валькирии стали подвластны злости и умело пользовались этим. Неожиданный отпор от дев заставил великанов чуть отступить, однако те сразу свыклись с мыслью, что этими женщинами они обладать не смогут до той поры, пока не выбьют из их рук оружие. Металл сильно рассекал их кожу, поэтому те полностью покрылись льдом. Они не подумали, что женщины дадут им отпор. Чтобы пробраться к их коже, девкам придется попотеть. Стоило им покрыться льдом, как валькирии стушевались. У Гейрд меч застрял в груди йотуна. Она пыталась вытащить его, пока враг стоял на коленях, однако тот прижал ладонь к её мечу и, заморозив, вытащил из себя и разломил на куски. Другой же рукой толкнул валькирию так, что та своим телом проломила несколько колонн, державших купол над балконом, придавив ещё одну валькирию. Кудрявая дева неестественно выгнула спину, наконец приземлившись. Редкое и слабое дыхание едва чувствовалось, и были видны ручьи крови, стекающие у неё с затылка. Валькирии сражались до последнего, однако эти йотуны оказались столь сильны и велики, что запросто отбивались от меча. Вольттрауд, успевшая вонзить в голову йотуна меч, спрыгнула, попытавшись напасть сзади на другого, однако враг успел подпрыгнуть в воздух так высоко, что при приземлении смог раздавить валькирию, успевшую оттолкнуть Вольттрауд, дабы та не попала под ногу великана, однако сама избежать смерти не смогла. Когда стопа йотуна вонзилась в пол, в сторону светловолосой валькирии брызнула кровь вперемешку с кишками её спасительницы. Девушка несколько раз дёрнулась, крича, что не чувствует тела ниже пояса. Кровь, стекающая по его стопе, и синяя одежда девушки приклеились к его коже. Великан направился в сторону выхода из покоев. Вольттрауд попыталась его остановить, но не смогла. Со всех сторон стали появляться великаны. Не только йотуны, но и муспельхеймцы. Четверо валькирий были убиты, её подруга ранена, остальные же, едва стоя на ногах, попытались остановить того врага, что вышел из покоев царицы.       В голове асиньи мелькнула мысль завести этого йотуна и его орду воинов прямиком к Брунгильде. Но она подставляет под удар и леди Фригг. Нужно окольными путями вывести асинью и её детей и дать врагам возможность расправиться с любовницей Одина. Пошатываясь, она направилась прямиком на выход, позвав одну из валькирий, что ещё могла сражаться, как внезапно ту за волосы схватил огненный великан. Он несколько раз приложил молодую валькирию об пол и уже готовился наступить на Вольтрауд, как в его голову прилетел топор Тюра, что раскроил мужчине голову напополам, вонзившись в едва стоящую колонну. Юноша подбежал к врагу и со всей дури толкнул того вниз. Он был полон сил и неистово размахивал топором по сторонам, не рассчитывая, куда кидает. Из-за его бездумного действия последняя колонна пошатнулась и стала ломаться. Основание треснуло под тяжестью навеса и стало заваливаться. Крыша покосилась, начав крошиться. Огромные и тяжелые глыбы металла и камня посыпались вниз. Балкон, не выдержав нагрузки, накренился и разломился пополам. Сын Одина едва успел подхватить в воздухе свой топор и, приземлившись, взять на руки Гейрд и едва успел забежать в холл дворца. Тела погибших валькирий вместе с великанами теперь погребены под грудой камней. Понадобится много времени, чтобы откопать их и похоронить с достоинством. Асы, что явились за ним следом, почти пропустили всю битву, заверил он.       Тем временем валькирия шла следом за великаном. Мужчина шагал по дворцу, словно бывал здесь до этого. На его пути никого не было, а тот, кто попадался, был обезглавлен тут же. Конечно, дворец почти пуст. Царская семья прячется в лазарете, придворные тоже куда-то пропали. Вольттрауд шла медленно и тихо, следя за врагом. Ей нужно пройти ещё два лестничных пролета, чтобы оттуда попасть в лазарет и вывести царицу, а заодно узнать, где прячется Брунгильда. Зал совета она отмела сразу, как только поняла, что чудовище идёт прямиком туда. У неё есть несколько минут на то, чтобы выполнить приказ леди Хелы и спасти леди Фригг. Зал совета плотно охранялся, даже если никого там не было. Пройти внутрь она не может, потому что на это нужно разрешение Всеотца, а оно есть только у членов совета, его сыновей и военачальников. Девушка медленно прислонялась к каждой колонне, дабы не быть замеченной врагом. Мужчина чувствовал посторонний запах, но не обращал на него внимания. Ему велено найти царицу и судя по тому, что стража осталась охранять лишь зал совета, она была здесь. Он не предполагал, что то было лишь западнёй. Асгардцы всеми силами препятствовали его проходу внутрь. Он потратил достаточно много времени, чтобы убить всех. Йотун приложил ледяную ладонь к золотым дверям и через мгновенье те покрылись инеем, затем льдом и наконец от удара ноги великана треснули, как стекло. Синекожий громко ругнулся, начав переворачивать стоящий в центре стол. Затем принюхался к запахам, отмечая донельзя похожий запах Всеотца, но исходил он от женщины.       Альвальди славился своим невероятным обонянием. И был приближенным к самому Лафею. В прежние времена они вместе учились, делили кров, будучи юны, и женщин. Возможно, король доверял ему даже больше, чем себе. А когда подметил невероятный дар друга, позвал к себе в замок. Он лично проверял на запах, не отравлена ли еда. И когда наступали смутные времена, великан отправлял его в разведку. Сегодня он наказал ему найти царицу и её детей, чтобы взять их в плен. Благодаря тайным тропам, кое вели из Йотунхейма в Асгард, великаны и проникли сюда. Когда пришла весть, что Один вновь одержал победу над их армией и когда великаны услышали, что Хеймдалль отсутствует на своем посту долгие дни, предполагая, что тот умер, поняли, что пора действовать. В древних пророчествах Йотунхейма говорилось, что как только «светлый ас» погибнет, это будет первым преддверием Рагнарёка. За «светлого аса» йотуны приняли стража моста. Остальные же пророчества звучали странно, иносказательно, непонятно. Многие лучшие умы ледяного мира пытались хоть приблизительно расшифровать древние записи, но тщетно. А когда поняли, что означает первое, решились поскорее привести пророчество в исполнение. Великаны наслышаны, что царь асов, несмотря на угрозы, всё-таки продолжил наступление. Им ничего не оставалось делать, как напасть самим. Не всех ледяных гигантов прельщала идея похищения царицы, но одноглазый асгардец не оставил им выбора. Однако запах женщины, кое они искали, отчасти перебивался запахом другой. Учитывая, что отец Тора славился любвеобильностью, то было неудивительно. Запах простирался, начиная от этого зала и заканчивался в другом месте. Слишком много времени ему потребуется, чтобы найти то укромное место. Ему ничего не оставалось делать, как идти следом за валькирией. Та может знать, где прячется царица и её отпрыски.       Тем временем едва ли ускользнув от великана, валькирия мчалась, как стая спущенных собак на зайца. Дворец содрогался, но уже не столь сильно, как вначале. Врагов оказалось немного, но они значительно повредили асгардское имущество. Опочивальня Фригг полностью разрушена, много воинов и валькирий отдали свои жизни, защищая царство и его жителей. Вольттрауд всеми мыслимыми и немыслимыми словами поливала грязью своего правителя, затеявшего внезапную войну. Он не подготовил ни народ, ни войско. Однако было одно благодетельное дело, кое он сделал. Он раскрыл весь потенциал леди Хелы: её ум, находчивость, сострадание. В отличие от деда она действовала не спонтанно, а спокойно, рассуждая и давая своим врагам время, дабы избежать бессмысленного кровопролития. Она каждым действием заслуживала уважение к себе. За небольшой промежуток времени в своё подчинение заполучила достаточно большую армию. Вскоре вся армия Всеотца перейдёт ей в подчинение. Мужчина проявлял себя агрессором, неуравновешенным, тщеславным и хвастливым правителем. Он в открытую изменял свой жене, кою уверял, что любит. Предавал клятву пред Норнами хранить верность своей супруге и осквернял честь и достоинство валькирий. Сейчас, глядя на Брунгильду, все мужчины возомнили, что воительницы столь же доступны, как и их предводительница. Уважение, кое они сыскали за прошлые столетия, лопнуло, как мыльный пузырь. Валькирии стали наравне с девами из борделя. И это злило блондинку больше всего. Их миру нужен правитель, прежде всего заботившийся о благе народа, об его благополучии и потомстве, а не о себе. Один ввязал их в бессмысленную войну. Гномы, хоть и подписали бумаги о сотрудничестве, всё же оказались умнее. Они согласились поставлять Асгарду оружие и броню, но сражаться с ними вместе отказались, поступив мудро. Эйтри позаботился о гномах и в любом случае их не тронут. Всем нужно столь отличное оружие, кое делали гномьи кузнецы. Не исключено, что король гномов снабжал оружием и врагов Асгарда.       Валькирия, что думала об этом, наконец, добежала до лазарета. Двери, ведущие внутрь, были открыты нараспашку. Асы не успевали заносить раненных воинов и выносить трупы. К тому же весть о том, что на Асгард напали воины сразу трех миров, подкосили уверенность асов в себе. Пусть врагов оказалось и меньше, но это не исключает тот факт, что их может быть и больше. Скорее всего, когда Локи объявил о том, что Биврёст будет закрыт, из Асгарда бежали граждане иных миров, но остались те, кто мог воевать. Альвы, проживавшие здесь много столетий, возможно, засланные разведчики. Именно они и могли провести столь много йотунов и муспельхеймцев в Асгард. Ведь ничем не объяснить, как они попали сюда, тогда как мост перекрыт в обе стороны. Они не могли пройти чрез порталы, ведь для этого нужно быть столь могучим магом, чтобы найти их и держать столько, сколько понадобится. Если колдун, как сказала ей принцесса, не сможет удержать портал, он схлопнется и того, кое был в портале, запросто расщепит на атомы. В лучшем случае. В худшем же народ останется меж мирами и погибнет мучительной смертью. В могуществе Хелы Вольттрауд не сомневалась. Именно благодаря ее магии и силе они смогли вернуться домой. Блондинка не задумывалась, как Один мог проходить меж мирами, если не обладал магическим даром. Она до сих пор задавалась мыслями, как он без колдуньи смог появиться в Альвхейме и переправить столь многочисленную армию туда без Биврёста. Сдается, здесь что-то не так. Неужели у Одина, что гневался на Локи за занятия магий, есть собственный дар, о котором он умалчивал?