*****
Сквозь беспамятство Брунгильда слышала возню прислуги в коридоре и в чертоге. Суматоха была принята ею радостно. Она блаженно улыбнулась, как будто услышала голос возлюбленного. Её мужчина жив и здоров и он идёт к ней. Она обрадовалась его визиту и мечтала, чтоб это было не сном, а явью. Она понимала, что могла бредить и что всё происходящее вокруг, как и голос Одина, может оказаться её воображением. Но это так приятно. Их ребёнок чудом остался жив. Пусть она не может разлепить веки, но шевеление дочери отчётливо чувствовала, как и уколы в вены. Лечебное средство растекалось, леча её переломы и кормя дочь одновременно. Блондинка ощущала голод и жажду. Лекари чуть намочили тряпочку и прижали к её сухим губам, но той капли воды мало. Последние силы уходят на то, чтобы периодически просыпаться и прислушиваться, что творится вокруг. Её тело вздрогнуло, когда она услышала знакомые шаги. Это было отродье ледяных великанов. Решила прикончить её сама, раз великан не смог? — Малышка не пострадала. Весь удар пришёлся на валькирию. Переломы, гематомы и большая потеря крови. Но жизни ничего не угрожает, — казалось, будто лекарю ещё больше радостно, чем принцессе, что и мать и дитя живы. — Это просто чудо, что обе уцелели после такого удара! — Вам уже известно, что это будет девочка? Как чудно, — дочь Ангброды прикусила губу. — Однако сама родить валькирия теперь не сможет. Кости её таза срастаются неправильно. Я бы мог провести операцию сразу, но она опасна для дитя. Вначале мне придётся провести кесарево и лишь потом вправлять кости таза валькирии. Дитя полностью сформировалось, но родится оно с большим недовесом. Придётся дохаживать малышку… — Ваше дело — спасти ребёнка! Жизнь моей нерождённой тётушки превыше жизни валькирии. Делайте всё, чтоб ребёнок родился! — Признаться, я удивлён, что Вас беспокоит внебрачное дитя Всеотца, — его косматая борода и усы, завитые на концах, скрывали глумливую улыбку. — Так зачем Вы здесь, принцесса? — лекарь решил продолжить разговор, отчего принцессе на миг показалось, что он засланный разведчик. — Как бы я ни относилась к этой женщине, посмевшей посягнуть на женатого мужчину, я не столь жестока и бессердечна, чтобы радоваться гибели неповинного ребёнка. Норны наслали на Асгард тяжёлые времена, — девчонка нашла прекрасных слушателей, что приоткрыли рот, когда она стала рассказывать о том, что происходит на войне. Асы перешептывались, но асинья всё слышала чётко и говорила про себя, что всё сказанное — ложь! Её любимый не мог стать убийцей, попросту не мог. Его подставили, даже нет сомнений, кто именно. Девчонка поплатится за сказанное, как только она поправится. Она давала присягу служить своему правителю. Она вновь наденет свой птичий шлем и, если придётся, станет на его защиту. Внезапно дочь ударила её обеими ногами, напоминая о своём существовании. Будто слыша слова матери. Она не согласна и противится всем мыслям девы насчёт её любимого. Блондинка застонала и дёрнулась, привлекая внимание колдуньи. Хела резко обернулась и отскочила, будто в испуге, от лекаря, открывшего рот от удивления. Столько времени он потратил, чтобы привести валькирию в чувство и вот, наконец, это удалось. Множество помощниц, окружавших постель женщины, расступились и расслаблено выдохнули. Встретившись с лукавыми зелёными глазами, от испуга Брунгильда вновь потеряла сознание. Пусть это привидится ей. Пусть это окажется жутким сном. Нет, скорее кошмаром. Девчонка не осмелится навредить ни ей, ни её ребёнку. Вокруг денно и нощно сновал народ. Полукровка прекрасно понимала, что не сможет убить эту женщину и не навлечь на себя гнев собственного народа. Каков правитель, убивающий беременную женщину? Нет, никого убивать она не станет. Ей нужен этот ребёнок живым и она приложит все усилия, чтобы он родился. Тем более ждать осталось немного. — Отныне я несу ответственность за все девять миров! — Но… как же… Один? — челюсть аса задрожала от непонимания происходящего. — Распорядитесь, чтобы мне приготовили ванную и хороший обед. Мне нужны силы, чтобы восстановиться. Без моего разрешения никого не впускать к валькирии. Она нужна мне живой!*****
Ему осточертело лежать в постели уже которую неделю без дела. Вначале Сигюн приходила, рассказывая о том, что происходит снаружи. Как оказалось, всё было довольно-таки тихо. Асы, эльфы, огры и ваны, оставшиеся после сражения с мертвецами, сплотились, начав отстраивать поломанные колонны и укрепляя ворота в преисподнюю. Есть ли смысл укреплять их, осталось загадкой. Хела ясно выразила свои намерения открыть ворота и приструнить всех, кто заточён за ними, заняв свой трон. Она планировала навести там порядок, однако надолго задерживаться не собиралась. Шатен вообще без понятия, как они будут усмирять полчища чудищ и мертвецов, против которых у них нет оружия. Ван сомневался, что они смогли перебить всех тварей, расхаживающих по пустынному Муспельхейму. Он даже не в курсе, когда принцесса соизволит вернуться, чтобы завершить начатое. Он уже не надеялся, когда прошла вторая, а потом и третья неделя её отсутствия. Как он определял дни недели? Когда все лекари и их помощницы ложились спать. Именно по их поведению он и понимал, что прошёл день и наступил вечер. Да и раненных кормили не менее пяти раз в день, чтобы они быстрее излечивались и приходили в себя. Им дали время отдохнуть пред последним и главным сражением. Но он уже почти здоров и рана на груди перестала кровоточить, начав покрываться коркой. — Я в состоянии встать сам, — Теорик отпихнул руки и опёрся обеими ладонями о постель, предприняв попытку встать, однако вновь завалился, едва ли не перевернувшись на спину. Дочь Локи отправилась домой, как сказала ему возлюбленная, усомнившись, что Хела вернётся, однако Рик верит, что вернётся, она не испугалась и не оставит своих воинов разбираться со всем этим ужасом одних. Сила асгардской земли напитает колдунью, и она вернётся, чтобы, наконец, положить конец бессмысленным смертям и войнам. Конечно, она ослабла за эти месяца войны куда больше, чем показывает. Устала больше, чем он сам иль кто другой из войска. Брюнетка несла на слабых женских плечах столько силы и обязанностей, что ему стало жаль её. Она очень красива, умна и сильна, но совершенно слаба. Один взвалил на неё столько заданий, а сам получает удовольствие от сражений и убийств. Благо асинья не дура и быстро открыла своему народу глаза на поступки Всеотца. Он недостоин занимать престол. Он сошёл с ума и его нужно срочно изолировать. Благо пока он впал в сон, тогда он ничего не натворит. Воину показалось, что стоило мужчине уснуть, как вокруг все стали спокойнее и врата прекратили трещать. Не взаимосвязано ли это? Асгардец сильнее и могущественнее, чем кто-либо, и низший мир выбрал его, потому что блондин оказался самым сильным и самым кровожадным, что аду и нужно, чтобы проникнуть в мир живых. Лишь глупцы и подобные царю не готовы замечать его кровожадности. — Я пришла, чтобы поменять повязки раненым… — держа поднос с тканями и лекарствами, Сигюн чуть опустила руки, недовольно посмотрев на лекаря. — Что здесь происходит? — Кое-кто не может усидеть на месте. Я пытался его остановить, но, раз уж Вы здесь, княгиня, займитесь этим Вы. У меня и без него работы хватает, — лекарь недовольно задел её плечом, когда уходил из шатра. — Чтобы вся работа была сделана. Ясно? Серебристоволосая кивнула, поймав недобрый взгляд лекаря. Его льдинисто-голубые глубоко посаженные глаза кричали об усталости и злости. Одежда и обувь была чиста, но сильно поношена и не раз зашита. Синие круги под глазами залегли на истощённом лице асгардца. Пусть в последнее время было и тихо, однако русоволосый понимал, что вскоре наступит что-то страшное, поэтому нервничал куда больше, чем полагается. Княгиня понимала его страх перед неизведанным, слыша, как мужчины судачат о леди Хеле. Дочь Локи навела шороха своим рождением, внезапными превращениями и участием в войнах с мужчинами наравне, а то и переплюнув их в завоеваниях. Это пугало стариков, но молодых же только подбадривало. Им надоело, что царь ни во что их не ставит. С колдуньей Асгард наконец смог встать наравне с другими мирами. Отныне никто кого не смотрел на асгардцев и не смел высказывать прямиком в глаза всё, что о них думают. Думают об их царе! Конечно, неприятно, когда судачат за твоей спиной, однако это лучше, чем терпеть унижения и оскорбления в лицо. Ей неясно одно — кто осмеливался называть в глаза Всеотца нелицеприятными словами? Он же защитник не Асгарда, а всех девяти миров вместе взятых. Зачем обижать того, кто костьми ляжет ради спокойствия и процветания других миров? Отец Тора пожертвовал здоровьем, временем, силами и семьёй, доказывая своё право защищать и оберегать. С каких пор это поставили под сомнение? Жажда власти заволокла разум и глаза всех правителей, это ужасно. Никому нет дела до простых граждан! — Он меня возненавидел, — пробормотал Теорик, дрожа всем телом от усталости. — Он груб со всеми, — поставив поднос на медицинский стол, девушка обернулась, выдохнув сквозь стиснутые от злости зубы. — Однако ты доставляешь ему больше проблем. Я договорилась, чтобы тебе отвели отдельный шатёр. Будешь жить в комфорте. Ты заслужил… — Это уже слишком. Я слоняться без дела не собираюсь, — шатен встал, почувствовав, что швы подле раны будто растянулись, но вида не подал и отшатнулся от любимой, стоило той подскочить к нему, чтобы удержать его на ногах. — Я в состоянии встать. Ещё немного и буду бегать, как козлик, — слабая улыбка проскользнула на лице вана, но тут же исчезла. — Не сомневаюсь, — вздохнула собеседница, поняв, что продолжать уговоры бессмысленно. — Я чуть позже к тебе подойду… Воин кивнул ей, однако дева не заметила этого, столь быстро она отвернулась от него, приступив к своим обязанностям. Она разложила на столе настойки и лекарства, и в отдельной посуде замочила бинты. Спустя время подруга Локи подрезала их до нужного ей размера, начав перевязывать первого раненного. Эльф присел на стул так, будто он царских кровей, устремив свой взгляд в пустоту. Перевязка руки заняла меньше минуты. Потом подошёл ван, его она тоже перебинтовала, затем на стул сел асгардец. Чуть наклонившись вперёд, дева сглотнула, ловя чужие взгляды на себе. Они держались дружелюбно, однако улыбались сквозь силу, приветствуя её. Они прекрасно слышали их ссору. Княгиня не знала, куда ей деваться от неодобрительных взглядов сослуживцев своего жениха. Им не нравятся её мольбы. Думается, своими речами и настойчивостью она опускает авторитет Лоуссона в их глазах, но какое ей дело до их мнения? Она переживает за дорогого ей вана. В этом нет ничего плохого. Она заботится о ближнем. Так поступит любая любящая женщина. Посмотрела краем глаза на жениха. Рик тяжело дышал, каждый шаг делая с усилием, и много раз спотыкался на ровном месте, цепляясь ногами друг за друга. Всякий раз она порывалась вскочить, как он тут же выпрямлялся и шёл дальше, не давая ей даже секунды, чтобы отреагировать. За час, кое она провела здесь, он приодолел не меньше половины расстояния меж своей постелью и входом в шатёр. Шатен разминал затёкшие мышцы. Будь лекари менее настойчивы, он уже б бегал по лагерю. Он понимал, что, стоит ему выйти из шатра, его тут же вернут назад по приказу Фрейра и наверняка по приказу невесты прикуют к постели цепями. Ранее, вспоминала вана, Лоуссон был уступчив и молчалив. Его угрюмость нравилась серебристоволосой. Она сама была такой же — тихой, послушной, однако она повзрослела столь рано, изменившись. Что поспособствовало этому? Война, общение с Локи или она тоже ведома тьмой? Когда она была под надёжным крылом отца, кое оберегал её от всего, от чего только можно уберечь, робость и неуверенность, как змеиный яд, сочилась из неё. Ванахеймский народ считался дружелюбным, спокойным и рассудительным, однако за время проживания в Асгарде каждый ван становился не похожим на своих собратьев, проживавших в Ванахейме. Из-за асгардцев ваны научились демонстрировать хитрость и уверенность. Всеобщему влиянию поддалась и Сигюн. Впрочем, у неё был личный учитель, который чуть ли не поселился в её доме. Ей повезло, что им оказался именно трикстер, а не кто-либо другой. Локи она знала много лет, когда он для неё был ещё ребёнком. Отныне он такой же мужчина, как и его брат — Тор. Отныне она такая же женщина, как её мачеха — Фрейя. Слишком поздно она поняла, что он стремительно повзрослел, как и она сама. Это было ей уроком! В отличие от других учителей, как Серена иль Амора, его уроки дались ей тяжело. Она не сразу смекнула, какова цена этих уроков, но сейчас, смотря назад и думая о будущем, благодарит за них. Благодаря принцу серебристоволосая трезво оценивает свои силы и возможности. Она хорошо понимает, как действует её красота на мужчин. Доказательства этому не нужны! Достаточно желания мужчин, которых она знает. Третий мужчина ещё не видел в ней всего того, что видят окружающие, до сих пор принимая её за ребёнка. Это досадное упущение. Дочь Фрейра не беспомощное дитя, она набралась смелости и опыта, чего достаточно для обычной женщины. Но она не обычная женщина, она добьётся всего, чего желает. А сейчас она желает стать его женой! Слишком долго она ждала их свадьбы, чтобы потом в любой момент потерять его, став вдовой, не выйдя замуж и не зачав сына, которого она увидела в своём кошмаре. Единственный луч света, кое осветил её кошмары и прогнал на мгновения монстров. Теорик был последним, кого она хотела врачевать. Она оттягивала момент перевязки, чтобы обдумать план дальнейших действий и подумать, как стоит на него надавить, чтобы он прислушался к ней. Признаться, она не знала, как стоит теперь с ним говорить. Лоуссон несколько раз был смертельно ранен, но каждый раз выкарабкивался. Похоже, ван надеется на удачу, сопровождающую его всю жизнь, но удача как ветер переменчива и может повернуться к тебе спиной в любой момент. Похоже, возлюбленный этого не понимает или же испытывает её. Он как будто играет с ней в игры, словно мальчишка. Падчерица Фрейи давно поняла, что мужчины, имея внушительные размеры, глубоко внутри остаются детьми. Наверное, для них эта война подобно детской забаве, только они одного не понимают, что эта игра может лишить тебя жизни. После стольких месяцев на расстоянии меж ними пролегла тень непонимания, холодка и даже раздора. Первая встреча спустя столько времени была радостной, но омрачилась из-за её признания, что Локи к ней неравнодушен. Она помнила, как лицо воина помрачнело при её признании. На миг показалось, что в его карих глазах она прочла ликование из-за того, что он оказался прав. Это сбило с толку и испугало серебристоволосую. Шатен ясно дал понять, что не хочет её видеть и даже был готов разорвать их помолвку. Пусть он прямо не сказал этого, но наверняка подумал. Столь сильна была обида и как он ни старался забыть об этом, всё-таки напоминал не только себе, но и ей об этом. Кажется, всё, что она скажет против его мнения, будет приниматься в штыки. Но он же обещал не припоминать этого недоразумения. Она же не изменяла ему, она не позволяла трикстеру целовать себя. То было против её воли. Она сторонится теперь колдуна и даже избегает его, чтобы не провоцировать, силясь показать шатену, что произошедшее меж нею и сыном Одина — ничего для них обоих не значит. Именно тогда возлюбленные отдалились друг от друга, хотя война должна была их сблизить. Теорик гнул свою линию, не считаясь с её мнением и страхами. Это глубоко задело девушку. Она обиделась на него, но тут же находила ему оправдание. Ван дал клятву, не смея её нарушать, тогда как другие нарушали аналогичные с завидной частотой. Теорик действительно сын своего отца. Тот был безрассуден и чересчур предан своей клятве, что позабыл, что дома его ждут дети и жена. И сын его такой же. Это нужно исправить!