Под запретом

      Я не спала с шести утра. Мысли валом копошились в голове, не давая и минуты покоя. Вспомнилось все: детство, родители, последний год во всех деталях, проведенный с ними и братом, первые дни в приюте, знакомство с Кайлом, последняя наша встреча, закончившаяся каким-то сумасшествием и с его и с моей стороны. Я не видела его уже неделю. Он не приходил, не появлялся в приюте, а спросить все ли у него в порядке было не у кого. Вернее я не могла пойти к директору приюта и поинтересоваться, куда пропал его племянник. Хотя, скорее всего, у него все хорошо. По крайней мере, как обычно. Просто ему надоело приходить сюда, слушать нотации родственника, а главное, осточертело развлекать сиротку, которая, судя по всему, не совсем адекватная. Возможно, после той ночи он понял, что пора кончать с этим. Хватит заморачиваться, в жизни и так есть, чем развлечься, нежели связываться с девчонкой из приюта. — Доброе утро! — миссис Стоун шумно ворвалась в комнату, тут же подлетев к окну и распахнув шторы. — Как спалось, милая? — Доброе, — зевнула я, спуская ноги с постели на пол, попутно потягиваясь. — Раздражал шум дождя ночью, но все же, как ни странно, мне удалось заснуть. — Это хороший признак! Значит, идешь на поправку, если дождь уже перестал быть проблемой номер один. — Надеюсь, — улыбнулась я, направляясь в ванную, желая побыстрее отделаться от навязчивой заботы наставницы.       Шрам на руке ужасно саднил, отчего боль отдавалась по всей руке. Интересно, когда-нибудь я от него избавлюсь? В зеркале я смогла детально рассмотреть следы бессонной ночи в своем отражении. Шумно выдохнув и скинув сорочку на пол, я включила воду.       Когда я вышла из душа, миссис Стоун все еще находилась в комнате, поправляя наволочку на подушке, перебирая таблетки на тумбочке и раздражая меня одним своим присутствием. — Иди завтракать, Дженни, — не глядя на меня, будучи занятой уборкой завядших цветов из вазы, распорядилась она. — Пожалуй, позже, я не голодна. — Дженнифер, это не дело! Ты и так сильно похудела с тех пор, как попала сюда. Хочешь заболеть?! — Я хочу немного тишины, миссис Стоун, — немного грубее, чем планировала, ответила я. — Почитаю немного и к обеду обязательно спущусь.       Нахмурившись и с досадой покачав головой, «железная леди» все же соизволила покинуть мою комнату, прикрыв за собой дверь. С облегчением выдохнув, я забралась на кровать с книжкой в руках. Прижавшись спиной к подушке, я приготовилась погрузиться в чужую историю, существующую на пожелтевших от времени страницах. — Я уже решил, что она до вечера отсюда не уйдет! — от неожиданно раздавшегося голоса я выронила книгу из рук, резко подняв голову и встретившись взглядом с едкими темными глазами. — Кайл? — машинально пролепетала я, моргнув несколько раз и убедившись, что передо мной именно он. — Ждала кого-то другого? — повел бровью он, хамовато улыбнувшись. — Нет, я…       Не знала, что сказать, как реагировать. Я, мягко говоря, была не готова к его внезапному появлению, ровно так же, как и к исчезновению. Глупо хлопая ресницами, я наблюдала за тем, как Кайл входит в мою комнату, подходит к кровати, бесцеремонно растягивается на ней поперек, заложив руки за голову и искоса бросая на меня пронизывающие взгляды. Белоснежная футболка, поверх которой была накинута кожаная куртка, переняла все мое внимание на себя, рельефно обтягивая мышцы груди и пресса. — Ты как всегда непредсказуем, — отогнав секундное наваждение, а заодно вспоминания о том, как его руки подхватывали меня под пятую точку, прижимая к этому крепкому прессу. — Мне пришлось уехать на время по делам, — усмехнулся Кайл, приподнимаясь, опираясь на локоть, повернулся ко мне лицом, рассматривая с предельным вниманием, отчего по моим щекам начал расползаться нездоровый румянец. — Скучала? — Нет! — резко выпаливаю я, стараясь казаться равнодушной и совершенно незаинтересованной, но видимо, получается неубедительно. — Я решила, что ты вообще больше не придешь. — Почему?       Не отвечаю, немного обиженно пряча взгляд в складках постельного белья, которое не так давно старательно поправляла миссис Стоун. Ему весело. Едва заметно улыбаясь, пытается выжать из меня какие-то эмоции, откровенность, а мне банально не хотелось признаваться ему, что ждала этой встречи всю неделю, каждый день, выдумывая причины, почему он не приходит. Уехал. Не предупредив, не соизволив позвонить или как-то передать мне, чтобы я не искала причин в себе, которых и так было более чем достаточно, чтобы начать избегать меня.       Не дожидаясь ответа, который я так и не смогла сформулировать даже в мыслях, Кайл касается подбородка двумя пальцами, повернув к себе мое лицо, немного наклоняется и приникает к моим губам своими. Целует аккуратно неторопливо, лаская контур губ, затем проникая языком сквозь них, не получив какого-либо сопротивления. У меня перехватило дыхание от неожиданности, но, прежде всего, от какой-то необъяснимой радости. Все же я была до чертиков рада его видеть, знать, что не так неприятна ему, как успела себе нафантазировать за эту неделю. Нерешительно прикасаюсь кончиками пальцев к его щеке, скользнув ладонью вдоль линии скул, шеи, затем зарывшись в темных волосах. Поцелуй с привкусом мятной жвачки и перебитого ею же едва уловимого запаха сигаретного дыма растягивается на минуты, углубляется, становится более отрывистым и требовательным. Отрывается от меня на мгновенье, заглядывает в глаза, в самую душу, затем снова накрывает мои губы своими, прикусывая, дразня, врываясь глубже, вовлекая меня в замысловатую игру, правила которой знает только он. И я уже смело отвечаю ему, задыхаясь собственными эмоциями, желанием продлить это удовольствие как можно дольше. — Скучала, значит, — переведя дыхание, прошептал Кайл, ощутимо сжимая меня за талию сильными руками, еще раз прикусив мне нижнюю губу, проведя кончиком языка по ее внутренней стенке и позволив мне уже отдышаться. — Перестань! — сообразив, наконец, что каким-то чудом оказалась у Кайла на коленях, я поспешила отмахнуться от его рук и соскочить на пол. — Слушай, ты где-то пропадал неделю, почему бы опять не убраться отсюда?! Не нужно, правда… Я не так одинока, чтобы из жалости ко мне приходить сюда и… и…       Отворачиваюсь, пытаясь унять бешеный стук сердца и дрожь во всем теле, а самое главное, стараясь скрыть неестественный блеск в глазах от моментально вспыхнувшего желания. — Во-первых, у меня были причины, чтобы сюда не приходить. Во-вторых, — он поднимается с кровати вслед за мной, оказываясь за моей спиной почти вплотную ко мне. — Я пришел сюда из-за тебя. Не из-за жалости и всех тех глупостей, что ты здесь успела себе насочинять, а из-за тебя.       Я не могла сдержать улыбки, которая самопроизвольно расцвела на моем лице. Но я не обернулась, не желая показывать ему то, как приятны мне эти слова. — Я же слишком мелкая для тебя, — хмыкнула я, пожав плечами. — И как там? Совершенно не в твоем вкусе? Ты же, кажется, так говорил. — Я врал. — Что, прости? — его равнодушный тон и такое простое объяснение поступкам заставили меня обернуться. — И часто ты врешь? — Почти постоянно, — смеется он, открыто потешаясь над моим недоумевающим видом. — Сама подумай, стал бы я таскаться сюда практически каждый день, раздражая своим присутствием абсолютно всех, если бы не было особого повода? Конечно, я не знаю, к чему это приведет, но… пока ты мне нравишься, колючка. — Меня Дженнифер зовут! — машинально отозвалась я, но все мои мысли сосредоточились не над очередным прозвищем для меня от Кайла, а над всей фразой в целом. — Ты же знаешь, что я не могу… У меня так много проблем и…       Не дав мне договорить, Кайл перехватил меня за руки, развернул спиной к себе, прижал к груди и уткнулся подбородком мне в плечо. — Ты когда-нибудь каталась на Chevrolet Camaro, под капотом которого более четырехсот лошадей? — Camaro? Родители прислали тебе подарок к ближайшему празднику? — не перестаю удивляться с той самой минуты, как Кайл вновь перешагнул порог моей комнаты. — Нет, — засмеялся он, вдыхая запах моих волос, прижавшись подбородком к затылку. — Машина чужая… Вскоре я передам ее хозяину, но сегодня вечером я настроен показать тебе, что такое скорость. — Неприятное слово, — поморщилась я, механически накрыв ладонями его руки, скрестившиеся на моей талии. — Много плохих воспоминаний вызывает. — Перестань! Хватит жить прошлым, впереди не такое уж ужасное будущее, как ты себе представляешь! — Надеюсь… — В общем, жду тебя в десять вечера на стоянке. Сможешь избавиться от беспрестанного внимания паучихи без моей помощи?

***

      С наступлением сумерек коридоры приюта опустели, заполняясь тишиной. Выждав время пока миссис Стоун завершит ежевечерний обход комнат, я вылезла из-под одеяла, поправила на себе одежду и, по-быстрому подведя глаза черным карандашом, распахнула окно своей комнаты. Прохладный ночной воздух медленно потек в комнату, принеся с собой едва уловимый аромат цветущих растений и тонкий шлейф запаха мокрой от дождя земли.       Мне кажется, что в саду уже образовалась тропинка от моего окна и до стоянки. Рискованно, меня когда-нибудь могут разоблачить. Хотя, что они мне сделают? Выгонят из приюта? Так я сама бы с радостью ушла отсюда. А могут начать контролировать и следить за мной бдительнее. Вот это было опасно. Я не выдержу и дня здесь, если меня посадят под замок.       Без особых трудностей я добралась до стоянки, мысленно радуясь тому, что самый яркий и большой уличный фонарь здесь перегорел. Легко узнаю машину, в которой ждал меня Кайл. Корпус роскошного автомобиля сверкал, отражая блики уличного света, а сама машина небрежно занимала сразу два парковочных места. Аромат мужского парфюма с примесью сигаретного дыма заполнили легкие, когда я оказалась на кожаном пассажирском сидении. — Все в порядке? — поинтересовался Кайл, выплюнув жвачку в окно и обернувшись ко мне. — Да, все прошло удачно, — улыбнулась я, чувствуя себя немного неуютно в этом навороченном салоне под испытующим взглядом Кайла. — Миссис Стоун удивительно спокойна в последнее время. — Ну, я же давно уже не появлялся в поле ее зрения, — коротко рассмеялся Кайл, бесшумно трогаясь с места. — Расслабилась ведьма.       Автомобиль свернул на трассу, набирая скорость. Кайл что-то говорил мне, о чем-то спрашивал, но я постоянно ловила себя на мысли, что прислушиваюсь к себе. Несмотря на скорость и довольно резкую манеру вождения Кайла, я не чувствовала страха, неприятный дискомфорт тоже вскоре исчез. Украдкой я бросала взгляд на профиль Кайла, на руки, уверенно сжимающие руль, вернее удерживающие его, потому что Кайл слишком расслабленно вел машину, чаще придерживая руль одной рукой. — Нравится? — поинтересовался он, взглянув на меня в тот самый момент, когда я, потеряв всякую осторожность, открыто его рассматривала. — Что, прости?.. — Машина нравится? — Классная, только вряд ли даже она изменит мое отношение ко всему четырехколесному транспорту после… — Это пройдет, — подбадривая, он накрыл мою ладонь свободной рукой, легко ее сжимая. — Надеюсь.

***

      Музыка, доносившаяся из динамиков, расслабляет, и я уже перестаю следить за дорогой, наслаждаясь обстановкой, ароматом и обществом Кайла, на которого все чаще заглядывалась каким-то детским восхищенным, да и что таить, влюбленным взглядом. Как только он появился на пороге приюта, я запрещала себе даже думать о нем, а теперь все так изменилось, что заставлять себя не думать вовсе становилось все сложнее.       Мне кажется, что, прикрыв глаза, погрузившись в свои наивные мечты, я даже задремала, но ненавязчивый стук по лобовому стеклу заставил меня открыть глаза. Струйки дождя лениво скатывались по гладкой поверхности окна, рисуя замысловатые узоры, тут же будучи стертыми мощными дворниками. Дождь становился сильнее с каждой минутой, уже злорадно и навязчиво стуча в окна и по крыше. — Может, остановимся или вернемся? — поежилась я на мягком сидении. — Дождь начинается. — Не волнуйся, этой машине он не помешает, — Кайл снова нашел мою руку, но она предательски дрогнула в его ладони.       Дождь уже вовсю хлестал по стеклам, когда я взглядом уловила табличку с названием трассы, на которую в очередной раз свернул Кайл. Сердце ухнуло вниз, я шумно выдохнула воздух, импульсивно вцепившись пальцами в ладонь Кайла. Немного неровная дорога, грязевая обочина с обеих сторон, деревья совсем близко… Я слышала свой пульс, который сейчас отсчитывал удары под самым горлом. — Кайл, сбавь скорость, асфальт мокрый! — Не переживай ты так, этот дождь — такой пустяк, — улыбнулся в ответ Кайл, не понимая, какая буря образуется внутри меня. — Расслабься.       Я побледнела, глаза наполнились слезами, казалось, если сейчас я не выйду из этой машины, то потеряю сознание. Та самая трасса… Тот самый дождь, размывший обочину. — Останови! — хрипом вырвалось из груди, голос осип, воздух резко перестал поступать в легкие. — Останови эту чертову машину!       Резкий визг тормозов стал заключительным кусочком пазла в моем кошмаре. Не поняла, в какой именно момент автомобиль остановился, но уже через несколько секунд я распахнула дверь и вышла под дождь. Потерявшись в пространстве и времени, я машинально пошла вперед, обхватив руками голову, пытаясь прекратить звуки, которые с каждым мгновением возвращали меня в покореженный салон папиной машины, разбившейся где-то совсем близко отсюда. Мне кажется, я даже кричала, но не слышала себя. Тело стало ватным, перед глазами стеной возникли дождевые разводы на стекле, которые постепенно окрашивались в темно-алый. — Дженни… Дженнифер!.. — доносится сквозь толщею воды, а предплечья болят от того, что кто-то их сильно сжимает. — Посмотри на меня!.. Посмотри…       Не знаю, сколько времени прошло до того, как постепенно пелена начала рассеиваться, а я узнала в темной фигуре перед собой Кайла. Он удерживал меня за плечи, отнимал мои руки от ушей, которые я тщательно закрывала, чтобы не слышать скрежета металла, крик родителей, плач брата… — Успокойся, слышишь?! — перекрывая все остальные звуки, раздавался напряженный голос совсем близко.       Медленно опустив руки, я замерла, вглядываясь в лицо Кайла, чувствуя, что промокла до нитки. По его ветровке и с волос так же ручьями стекала дождевая вода, футболка промокла насквозь. Я стояла перед ним, беспомощно опустив руки и шмыгая носом, пытаясь сдержать подступившие слезы. Кроме того, что пришлось пережить этот кошмар снова в своем подсознании, мне было до ужаса стыдно перед Кайлом за свое неадекватное поведение. Я вела себя как психически ненормальная, или же была такой на самом деле… Запуталась. Испугалась того, что могла вообще не прийти в себя, оставшись в собственных воспоминаниях, в своем личном замкнутом кошмарном мирке. — Пойдем в машину, ты вся дрожишь, — перестав всматриваться мне глаза, Кайл взял меня за дрожащую руку, уводя обратно к машине.       Зачем ему это все? Зачем нужны эти чужие проблемы? Любой на его месте счел бы меня сумасшедшей, вызвал «скорую» и сделал бы так, чтобы больше никогда наши пути не пересекались. Он же терпеливо пытался добиться от меня вменяемого ответа, выйдя за мной под проливной дождь, который я даже не замечала в те страшные минуты.       Увеличив температуру воздуха климатической системы в салоне, Кайл закурил, немного опустив стекло со своей стороны. Я молчала, время от времени, вздрагивая от пробирающего холода. Дождь начал затихать, но, кажется, не собирался проходить полностью. Машина стояла в полной темноте с выключенными фарами, лишь изредка озаряемая бликами луны, которая иногда выглядывала из-за плотных туч. — Расскажи мне все, — тихо попросил Кайл, выдыхая в тонкую щель опущенного стекла сизую струйку дыма. — Все о том, что с тобой произошло. — Это сложно.       Он посмотрел на меня, перехватывая мой блуждающий взгляд своим, придавая уверенности. В этот момент я поняла, что он имеет право знать. Должен знать, потому что видел уже достаточно. Слова подбирались нелегко, я путалась местами, останавливаясь, перехватывая глоток воздуха и продолжая рассказывать о самой кошмарной ночи в своей жизни. — В тот вечер мы были в гостях у папиного сотрудника по работе. Тони с утра нездоровилось, мама уже хотела остаться и не ехать с ним, но под вечер брату стало легче. Было принято решение отправиться в гости всем вместе. Небольшой дождь начался уже по дороге к Такерам. Когда мы вышли из их дома, чтобы поехать обратно, шел уже ливень. Неудобно было засиживаться в гостях и ждать пока дождь стихнет, поэтому мы решили тронуться в сторону дома в такую погоду. Трассу в лесу тогда существенно размыло, но папа аккуратно вел машину, снизив скорость. Нам оставалось проехать совсем немного… Дом моей семьи находится в паре миль отсюда. Дорога была пустая, и если не считать дождя и скользкого асфальта, никаких препятствий на пути не было. До появления на встречке темного седана… Помню как салон нашей машины осветил яркий свет фар, судя по всему, горел дальний. Машина неслась по трассе, цепляя обочину, в конце концов, вылетев на нашу полосу. Папе не хватило времени, чтобы перестроиться на встречную полосу и уйти от лобового столкновения. Но он все же избежал его, судя по всему, ему тем самым удалось спасти жизни мою и брата. Резко вывернув руль, папа увел машину на обочину, где ее понесло по инерции в грязевой жиже. Я не поняла, что тогда произошло. Разлетелись разбитые стекла, в салон хлынула грязь, раздались скрежет металла, крики, и наступила тишина. Очнулась от боли, так как практически все тело было изрезано многочисленными осколками стекла. Я лежала, боясь пошевелиться, широко раскрыв глаза, но грязь вперемешку с кровью облепила ресницы, закрывая большую часть обзора. Слух — это единственное, чем я могла руководствоваться в тот момент. И я слышала плач брата, приглушенный, затихающий. Пыталась позвать его, но грязь потекла мне в горло, едва я приоткрыла рот. Беспомощно всхлипывая, я пыталась понять, не отсекло ли мне ноги, потому что я не чувствовала их. Кровь лилась из ран, не останавливаясь, порез на руке тогда представлял собой кровавое месиво. А я не могла даже пошевелиться или закричать. Только слушала, слушала, слушала… Слушала как уходит жизнь из моих родителей, и очередь постепенно подходила к нам с братом. Глухой стук привлек мое внимание, когда глаза уже самопроизвольно закрывались, и сознание покидало меня. Приложив последние силы, я попыталась приподнять голову. Тяжелая, еще теплая, капля упала мне на лицо, скатившись к уголку губ. Когда ясно ощутила на языке вкус крови, я, превозмогая боль, приподняла голову и открыла глаза, посмотрев вверх. Не помню, смогла ли я закричать, но то, что я увидела, лишило меня сознания на несколько часов. Прямо передо мной возвышались передние сидения, на которых распростерся изувеченный труп отца, кровь которого окропляла меня с ног до головы, — затихаю на секунду, переведя дыхание и пытаясь выбросить из головы картинку, что так ясно предстала в моем сознании. — Позже выяснилось, что тело матери выбросило из машины, несмотря на пристегнутый ремень безопасности, мы с братом оказались прижатыми передней частью машины, отец так и остался в своем водительском кресле. Относительно уцелела задняя часть машины, в которой и оказались заблокированы мы с братом. Потом мне рассказали, что машина перевернулась вокруг своей оси несколько раз, закончив своей путь, обняв дерево всем корпусом. Тот автомобиль, что послужил причиной катастрофы, скрылся, даже не остановившись. На обочине тогда нашли пустую бутылку из-под дорогого виски и окровавленного плюшевого мишку Тони, но не было доказано, что бутылка была выброшена из машины потенциального убийцы моей семьи. Следствие зашло в тупик, не обнаружив больше каких-либо улик. Признали, что отец просто не справился с управлением на скользкой ночной дороге.       Я замолчала, закусив губы, почувствовав себя немного легче и спокойнее после того, как смогла рассказать хронологию той ночи. Кайл закурил вторую сигарету подряд, вглядываясь в темноту ночи через стекло двери. — Это произошло на этой трассе? — переспросил он, стряхнув пепел мимо окна куда-то на кожаную обшивку салона. — Да, это случилось здесь, — глубоко вдохнув воздух, я собралась с силами, приготовившись рассказать ему то, о чем знаем только я и мой психолог. — Спустя неделю после гибели родителей я начала уже самостоятельно подниматься с кровати. Был мой день рождения, в который я поняла, что рядом не осталось никого, кого я бы любила и кому была нужна. Вечером того дня, сидя в ванной в теплой воде, в которой не так сильно чувствовалась боль от не заживших ран, но душевная, к сожалению, не забывалась, я взяла в руки лезвие. Я сидела в наполненной водой ванне, смотрела на край острого лезвия и не могла понять, кто из нас сильнее: я или оно. Моя суицидальная попытка не увенчалась успехом. Сейчас я жалею о том, что не вспомнила в тот момент о маленьком брате, который так же, как и я в один момент остался без родителей. Тогда я существовала лишь собственной болью. Когда меня чудом откачали, назначив долгие изнурительные занятия с психологами и прописав кучу успокоительных и антидепрессантов, у меня появилась цель, ради которой захотелось жить дальше. Я должна найти брата. Должна быть с ним рядом, где бы мы не находились. Это единственное чего я хочу на сегодняшний день. И для этого я должна оставаться в ясном сознании, но, как видишь, есть весомые проблемы, которые мне все сложнее контролировать. Психолог говорит, что нужно пережить подобный стресс повторно, прочувствовать все заново, свыкнуться с тем, что произошло. Но я боюсь. Боюсь даже шума дождя, навевающего неприятные воспоминания, боюсь этих самых воспоминаний, прячусь внутри себя, тем самым, изнашивая защитные функции своего организма. Если так будет продолжаться и дальше, я могу окончательно лишиться рассудка, и никогда больше не увидеть брата снова. А этого я допустить не могу, но в тоже время не могу с собой ничего сделать, когда рвет крышу.       Я грустно улыбаюсь, понимая, что после этой моей откровенной исповеди Кайл оборвет любое общение со мной, пожалев, что вообще связался с такими проблемами. Морально я уже была готова к этому. С самой первой нашей встречи я знала, что рано или поздно он исчезнет, так как далеко не каждый готов видеть меня в том состоянии, в котором я иногда пребываю. Далеко не каждый готов бороться с ветряными мельницами. И я уже жду слов о том, что у меня все впереди, все будет хорошо, но я не должна больше рисковать своим здоровьем, покидая стены приюта. Но Кайл молчал. Он довольно долго молчал, куря одну за другой, думая, казалось, о чем-то своем. — Ты веришь мне? — неожиданный вопрос загоняет меня в тупик: я ожидала услышать что угодно, но только не это. — Доверяешь? — Как тебе сказать… Мне больше некому верить, — честно призналась я, во все глаза всматриваясь в его напряженный профиль: плотно сомкнутые губы, высокие скулы и глаза серьезные как никогда с тех пор, как я узнала их.       Он поворачивается ко мне, встречаясь со мной взглядом, не говорит ничего, не комментирует, не обижается на мои слова, не крутит пальцем у виска, называя сумасшедшей. Он просто протягивает ко мне руки, привлекая меня к своей груди. Прижимает крепко, зарываясь ладонями в волосы, гладит по спине как несчастного котенка. Он просто оказывается рядом: сегодня, сейчас, в эту секунду. — Спасибо, — шепчу я, обнимая его за талию, касаясь щекой груди. — Глупая, дурочка, — выдыхает он, обхватывая мое лицо руками, приподнимая выше. — Несчастная дурочка…       Целует меня глубоко, откровенно, будто пытаясь выжать из меня все воспоминания, что были до него. Побуждает отвечать ему, врываясь в рот и увлекая мой язык вслед за своим. Не целует, забирает. Уносит каждым касанием частичку прошлой меня, заменяя ее на тепло. Тепло своего тела, уюта, чувств и ощущений, так ярко слившихся в замкнутом пространстве машины. Моя история должна навсегда остаться в прошлом. Впереди наша история. И я могу лишь верить в то, что она будет больше похожа на сказку, чем на ночной кошмар из моих снов.