Can't stay so far away

Луи на некоторое время замер и призадумался, прежде чем постучать в дверь квартиры мистера Стайлса. Оказалось, Гарри жил в квартале от него. Возможно, он зря сорвался и пришёл к нему. Возможно, Гарри просто погорячился, когда утешал его, впихнув адрес, и, скорее всего, он совсем не нуждается в надоедливой занозе в заднице вроде Луи. Возможно; но пути назад уже не было – за дверью послышались торопливые шаги, и у Томлинсона, кажется, в глазах потемнело от волнения. Преподаватель психологии внушал не только доверие и спокойствие, но и… Не то, чтобы откровенную панику – скорее, страх. - Здравствуйте, это Луи… - промямлил Томлинсон. Наверное, это звучало, как: «Здравствуйте, это я, потерянный и жалкий, мне жутко холодно и одиноко. Вы бы не могли забрать меня к себе? Кажется, я потерялся». - Я помню, - мягко ответил Гарри, - заходи. – Луи неуверенно потоптался на месте и прошёл в квартиру. Мистер Стайлс, волосы которого казались более взъерошенными и непослушными, чем в институте, одетый в свободный халат тёмно-синего цвета, спокойно наблюдал за тем, как Луи, всё ещё сомневающийся в правильности своих действий, снимал куртку. – Проходи в гостиную, а я пока схожу на кухню. Знаешь, это, конечно, непрофессионально с моей стороны, но может, ты хочешь выпить чего-то крепче кофе? Иногда это помогает. - Да, - неуверенно закивал Луи, - наверное… Спасибо. – Гарри немного странно на него посмотрел и ушёл, оставив Томлинсона одного. Луи осторожно опустился на диван и только тогда немного расслабился. Сладкий запах карамели, повисший в воздухе, убаюкивал; треск огня в камине и приглушённый свет внушали спокойствие и умиротворённость. Луи чувствовал себя так, словно после долгих лет скитаний, он, наконец, очутился дома. Луи огляделся и заметил, что в комнате очень чисто. Мебели почти не было, только на столе, расположенном у окна, ровно стояли книги по психологии и лежал ноутбук. Обои бордового цвета были увешаны картинами. Луи привлёк рисунок человека в чёрном пальто. Лица не было видно, но он одиноко стоял под дождём, наблюдая за тем, как суетливые люди, достающие зонтики, куда-то бежали. Наверное, хотели поскорее укрыться от бушующей погоды. Необычная картина, передающая атмосферу шумного города, но и немного грустная. Мужчина, стоявший в стороне, был забыт людьми. Они слишком заняты собой, чтобы замечать других. Гарри возвратился через несколько минут с двумя стаканами, наполненными коричневой жидкостью, и блюдцем с дольками лимона. Он ничего не сказал и опять скрылся за дверью, вскоре вернувшись с бутылкой коньяка и плиткой шоколадки. - Сейчас ты будешь говорить, - начал Гарри, - много. Рассказывай обо всём, что накопилось в душе. Не стесняйся своих чувств и проявления эмоций, меня. Представь, что я ветер. Ты можешь закрыть глаза, если так будет проще. Ты можешь зарыться лицом в подушку и говорить. Только не останавливайся, даже если будет сложно. Выговорись и отпусти. Разбей копилку вдребезги. Луи сдавленно кивнул, сделав первый глоток. Чуть горьковатая жидкость отдалась приятной вибрацией в позвоночнике, и он прикрыл глаза, отдаваясь временному чувству раскрепощения. - Чувствую себя... Потерянным. Раненым. Избитым. – Глоток коньяка. – Жалким. Ни на что не способным. Что я могу? Улыбаться, делая вид, что всё хорошо? Жизнь прекрасна? Сложно верить. – Глоток. – Такое ощущение, что в меня медленно вколачивали гвозди, проталкивали их внутрь, под кожу, и попали в лёгкие. Мне сложно дышать. Я, кажется, задыхаюсь, медленно скатываясь в пропасть. Только туда мне и дорога. Как я могу отпустить. Как люди вообще могут отпускать воспоминания. Они, чёрт возьми, лгут, когда говорят об этом. Лгут. – Луи влил в себя больше алкоголя. – Воспоминания – наша душа, тонкая нить, проведённая к тому, что было. Невозможно забыть. Смехотворны те, кто думает, что это реально. Идиоты, правда. Иногда мне хочется медленно сгореть, но больше всего я бы хотел увидеть, как мой прах разносится на ветру. Наверное, забавное зрелище – смотреть на свой пепел со стороны. Ерунда. Я несу ерунду и перестаю соображать, - безрадостно улыбнулся Луи, не открывая глаз. Он знал, что если откроет глаза – расплачется. Вот так вот просто, словно маленький мальчишка, не умеющий держать эмоции при себе. - Когда происходит что-то плохое, я утешаю себя тем, что случится что-то хорошее. Как это наивно, потому что на мою жизнь выливается ещё больше дерьма. Я уже не знаю, куда деваться. Наверное, мне нужно перестать грести руками и ногами, чтобы утонуть, наконец. Я знаю, что люди теряют больше, чем я. Понимаю, что жизнь некоторых – Ад по сравнению с моей. Но мне так, чёрт возьми, больно, и это чувство, словно змея, живёт во мне, извиваясь вокруг внутренностей. Оно существует вместе со смертями, которые постоянно крутятся вокруг меня. Я терял столько людей, что, кажется, потерял себя. Человек, который хоть на секунду казался мне чудесным, умирал. Так вот просто, словно что-то шипучее растворялось в воде. Невыносимо. Я приношу всем только страдания. От этого больно. Знаешь, как омерзительно смотреть в лицо матери Элеонор, думая, что в случившемся есть твоя вина. - В этом нет твоей вины, - прозвучал тихий голос Гарри, и Луи очнулся, понимая, что он всё ещё в этом мире. - Да? А почему тогда её больше нет? Почему нет Джейн? Потому что её нашли жестоко убитой после того, как мы близко общались несколько дней. Я ведь хотел предложить ей встречаться, я ведь стремился к серьёзным отношениям! - А знаешь, - Луи вдруг распахнул глаза, - меня, наверное, прокляли. Точно. – Он влил в себя остатки коньяка, почувствовав лёгкое головокружение. Неважно. Сейчас это не играет никакой роли. – Можно догадаться. Кто-то меня возненавидел настолько сильно, что решил проклясть. Не понимаю, - Луи схватился за голову и снова прикрыл глаза. Его мутило. То ли из-за догадки, внезапно возникшей в голове, то ли из-за выпитого алкоголя. - Луи, проклятий не существует, - нежно проговорил Гарри, немного придвинувшись к нему и одной рукой обнимая за плечи. - Тогда я не знаю, как объяснить то, что творится, - дрожащим голосом заявил Томлинсон. – Карма решила показать очаровательную пятую точку, правда? Нет, наверное, это тёмная полоса в жизни. Скажи это, вы ведь все так говорите, чтобы успокоить. – Он и не успел заметить, как перешёл на «ты», словно Гарри являлся его другом, единственной опорой в жизни. - Только всё равно ничего не изменишь. Больше нет ни Элеонор, ни Джейн. Испарились девушки, с которыми я встречался, - всплеснул руками Луи. – Такое ощущение, что кто-то запрещает встречаться с противоположным полом. Тот, кто меня проклял. Язык Луи заплетался, но он продолжал высказывать несколько абсурдные мысли, крутившиеся в голове, не обращая внимания на то, что рука Гарри медленно водила по его колену, а пальцы другой перебирали волосы, он не отводил заинтересованного взгляда с лица Луи. - Он, наверное, специально подталкивает меня к этому. - К чему? – тихо спросил Гарри, мягкими движениями пробираясь выше колена. Луи не мог видеть, как в приглушённом свете комнаты потемнели его глаза. - Чтобы я попробовал близость с парнем? – неуверенно вздохнул Луи, и ему стало немного душно. Голова всё ещё кружилась; осознание происходящего разошлось на маленькие кусочки, точно пазл разошёлся под неуклюжей рукой ребёнка. – Я не знаю – каково это, но я ведь не могу отрицать, что чувство к парням нереально. Мы влюбляемся в душу человека независимо от пола – этому невозможно противостоять. - Ты хочешь проверить? - Что? - Свои ощущения, - выдохнул Гарри, оттягивая футболку Луи, проводя ладонью по животу. - Я... Я не знаю, - Луи готов был запротестовать, но у него не хватало сил. Он слишком устал, чтобы сопротивляться. – Что ты собираешься делать? - То, что поможет тебе забыться, - прошептал Гарри, - и расслабиться, возможно, определиться и что-то переосмыслить. Гарри задел пряжку и вскоре откинул ремень в сторону. Луи, как завороженный, следил за тем, как мистер Стайлс, напоследок проведя подушечками пальцев по его щеке, опускается на пол и встаёт на колени, пытаясь стянуть с него джинсы. Осознание приходило медленно. Кажется, Луи слишком много выпил, и, когда он понял, что мистер Стайлс уже почти снял с него штаны, схватился за них и попытался потянуть на себя. Безуспешно, его тело оказалось абсолютно не способным на любые активные действия, поэтому Гарри мягко отнял его руки от джинсов и продолжил начатое дело. - Ты устал, Луи, - нежно проговорил Гарри, откладывая джинсы, - мой маленький сладкий мальчик. – Плавный стон Луи рассыпался в пространстве комнаты, когда Гарри едва ощутимо коснулся живота губами, медленно обвёл языком вокруг пупка, надавливая на кожу, свободной рукой захватывая член. - Щекотно, - выдавил Луи, откидывая голову назад и толкаясь бёдрами вперёд, чтобы снова столкнуться со сладкими прикосновениями. Он ухватился за ткань дивана и прикрыл глаза, теряясь в чувствах, накрывавших с головой. - Ещё немного, - произнёс Гарри так, словно он не потерпит никаких возражений. Возможно, Луи смог бы оценить ситуацию в целом и понять – то, что они тут творят – неправильно, но в тот момент произошла одна вещь, которая окончательно снесла ему крышу, – Гарри, похотливо облизнувшись, прикоснулся к головке его члена губами, а затем языком. Луи распахнул глаза, выпустив томный вздох. Гарри ещё раз взглянул на Луи, руки которого переместились ему на плечи, прежде чем взять член глубже, обвивая ладонь вокруг основания. Первые движения были слегка неуверенными, но, когда Луи, закусив губу, вцепился в его волосы, Гарри окончательно потерял контроль. Губы Гарри остановились на головке, и он с силой провёл языком сверху и едва ощутимо по бокам. Через несколько секунд он услышал сиплые вздохи, почувствовал, как Луи подталкивает его ближе, и его пальцы требовательно впиваются в кожу Гарри. - Быстрее, - прошептал Луи, делая движения навстречу. Гарри сдержал ухмылку, вычерчивая языком контур крыльев бабочки. – Мистер Стайлс… - не выдохе простонал Луи. – Гарри… Гарри начал посасывать член, опускаясь и поднимаясь, скользя языком вверх-вниз… Вверх-вниз. Ещё быстрее... - Гарри… - Луи не сдерживал громких криков, беспорядочно повторяя его имя, но Гарри лишь наращивал темп. Луи содрогнулся, кончая. Тяжело сглотнув, Гарри выпрямился, пока Томлинсон пытался разлепить глаза и привести дыхание в норму. Не выходило. Он ощутил себя этакой мягкой податливой фигуркой, вылепленной из пластилина, когда попробовал встать. - Пойдём, сегодня ты останешься у меня, - Гарри помог ему подняться, - тебе нужно поспать, малыш. - Луи согласно кивнул, ухватившись за мистера Стайлса. - Голова кружится, - пожаловался Луи. - Завтра ты будешь чувствовать себя лучше. - Да? - Точно. - Обещаешь? - Конечно, Луи, конечно.