Время Тьмы

Локи Лафейсон, Асгард Тяжелые бархатные шторы едва заметно колыхались в такт дуновениями легкого ветерка, залетавшего с улицы и доносившего гомон из соседней залы Совета. В огромных чашах пылал огонь, разгоняя сумрак комнаты вокруг, блики огня скользили по позолоченным стенам. Как помнил Локи, даже в погожий солнечный день в комнате приготовлений, что вела прямо к царскому трону в тронном зале, всегда царил полумрак. Наверное, это помогало Всеотцу настроиться на нужный лад. Поможет ли это новому царю? Опираясь на Гунгнир, ощущая, как привычно утяжеляет голову рогатый шлем, символ преемственности в царском семействе, как оттягивает плечи темно-зеленый плащ, Локи ступил в тронный зал. Под ногами стелился каменный пол, украшенный золотой дорожкой к трону, и Локи не спеша направлялся к нему. Воцарившаяся тишина при его появлении давила не меньше, чем взгляды сотни глаз, обращенных к новому царю. Асгардская элита замерла рассматривая, неизбежно сравнивая сына с отцом. Один неверный шаг, одно неосторожное выражение, и его репутация понесет сокрушительный урон. Молодой правитель неизбежно будет подвержен критике. Значит, нужно доказать, что он достойный приемник Всеотца. Вспомнились наставления князя Брегга, который второпях готовил нового правителя к предстоящему Совету, посвящая в хитросплетения асгардской политики, перечисляя сторонников власти монарха и членов оппозиции, рассказывая о последних веяньях в отношениях к другим расам и простолюдинам. В принципе за время его отсутствия в Асгарде мало что изменилось. Все также благородные асы кичились своим происхождением, ставя себя выше других, все также презренно относились к смертным за их слабость, а не граждан Асгарда, живущих в тяжелых условиях, рассматривали, как изгоев и отщепенцев. По-прежнему считали етунов чудовищами, забывая при этом, какой кровопролитной была война с ними, практически полностью уничтожавшая эту расу. Все также ставили себя единственной опорой порядка и мира в целом Иггдрасиле, а если что-то Золотому миру и понадобится, то другие должны безвозмездно поделиться. По-прежнему Совет состоял из заносчивых отпрысков благородных семейств, лишь некоторые из которых стоили почетного места. Исключение, пожалуй, составляла гильдия мастеров, глава которой как обычно затесался где-то в самом конце, и редко принимал участие в обсуждении вопросов. Теперь Локи предстояло стать правителем этой зарвавшейся и высокомерной расы. Приближается час, когда асам придется измениться, иначе речь пойдет о собственном выживании, и не будет пощады в этой новой битве, как бы ни были смелы и удалы асгардские воины. Наступает новая эпоха, где нет места прежнему величию Асгарда. Наступает Время Тьмы. Вот и трон. Локи взошел по ступеням к нему, кивком головы приветствуя членов Совета. Взирая с трона на благородных, Локи отметил, что его не встретили, как царя, приклоняя колени и головы. – Я вижу на ваших лицах печаль, благородные, и скорблю об утрате вместе с вами, – он обвел взглядом зал, специально сделав паузу после этой фразы. – Но это копье я получил из рук своего покойного отца, принимая от него благословение в последний миг жизни. Если вас коробит от того, что Всеотец признал меня достойным занять трон, лучше расстанемся с вами прямо сейчас. Я даю вам ровно сутки, после же ворота города будут опечатаны. По залу пробежал ропот. Дождавшись, когда Совет успокоится, он продолжил: – На въезд и выезд теперь придется получать мое особое разрешение, поэтому я отменяю пошлину на ввоз продуктов. Пошлина была предметом давних споров, за ее счет изрядно пополнялась казна, а неплохой доход от продажи преференций на нее торговцам из других миров оседал и в карманах благородных семейств. Гомон недовольных усиливался. Локи опять выдержал паузу, начиная тихо закипать от непочтения к нему. – Но каждый, кто осмелится ввезти в Асгард испорченное зерно или мясо, отныне будет подвержен самому жесткому наказанию. Я поручаю гильдии торговцев особо следить за этим. Удар копьем об пол как подтверждение первого приказа. Снова пауза, лица благородных вытянулись в недоумении. Ничего, милые, пора затягивать пояса, а то расслабились, привыкли, что продукты могут быть хорошие только на столах у богатых, а простолюдины достойны гнили. Но Асгард это не только вы, это еще и мастера, стражники, пекари, оружейники, наемные крестьяне и рабочие. В случае осады города они также должны иметь право на хороший кусок хлеба. Шум в зале нарастал, Локи был вынужден снова ударить копьем об пол, добиваясь тишины. Под сводами тронного зала раздался его зычный голос: – Я – Локи, правитель Асгарда, и через сутки от всех остальных я жду такого же беспрекословного подчинения, как и было при моем отце. Неисполнение моих приказов будет расцениваться как измена Асгарду. Толпа притихла. По лицам некоторых членов Совета стало понятно, что такой жесткий поворот им не по нраву, но никто не решился высказаться против. Вместе с тем всех интересовало, что же случилось на самом деле со Всеотцом. Подтверждение того, что Один мертв, они только что увидели и услышали. – Для всех достопочтенных членов Совета я хочу сообщить еще одну нерадостную весть. Асы больше не являются самой сильной и неприкосновенной расой Иггдрасиля. У Асгарда появился новый враг, и этот враг среди нас. Царская чета пала жертвой вероломного предательства и диверсии. Поэтому я объявляю всеобщую мобилизацию и требую от своих подданных поставить при случае войны под клич боевого рога по полсотни обученных воинов, а для малых кланов – по тридцать. Тронный зал взорвался гамом. Многие качали головами, переговаривались и возмущались. Они не верили его словам, на лицах читалось недоверие к новому правителю, а кто-то и вовсе открыто насмехался над подобным заявлением. Локи криво улыбался, скользя взглядом по залу. Нечто подобное он и ожидал. Стадо заплывших жиром баранов, что с них взять? Однажды он уже видел похожее недоверие в глазах тех, кого эта толпа презрительно зовет «смертные». Забавно, но ни те, ни другие не знают насколько они на самом деле близки друг другу, какие похожие пороки гложут их разум, какие грязные делишки скрывают в своем прошлом. Локи повернулся к Льету и кивнул. Князь шепнул что-то на ухо стоявшему подле стражнику, который был заранее предупрежден о том, что будет дальше. Огромные двустворчатые двери тронной залы распахнулись. Гремя натянутыми цепями и волоча ноги по полу, в зал вбежали двое мертвых стражников. Тех самых, которых Локи видел накануне вечером. На головы восставших мертвых были надеты клетки, не дававшие им дорваться зубами до живой плоти. Они устремились в зал. Потянуло трупным смрадом, мертвые уже начали разолгаться, но их все равно продолжал толкать вперед мучительный голод. Один из убитых стражников при виде такого количества еды заскулил. Он кинулся к близстоящим, протягивая к ним серые руки с трупными пятнами. Толпа в ужасе шарахнулась в разные стороны, мертвец почти допрыгнул до одного из присутствующих в зале, но стражники, державшие его позади на цепи, натянули ее, не давая ему повалить жертву на пол. В мертвых мозгах даже не закралась мысль, что и державшие его асы тоже по сути еда, но мертвяк пер только вперед, скуля и скребя содранными пальцами каменный пол, пытаясь добраться до вожделенного «завтрака». Советники пятились назад перед таким небывалым существом. Трупный запах становился все более ощутимым. Локи склонил голову, наблюдая за Советом. Теперь же многие прибывали в шоке, на лицах читался откровенный испуг. Весь Совет сместился в противоположную сторону зала, выдерживая с мертвецами приличную дистанцию, разделяясь как бы на два лагеря. Кто-то позеленел от смрада. Как бы не испачкали свои шикарные одежды. Второй мертвый был перерублен копьем Одина. Он также кинулся в толпу, но запутался в цепях и упал на пол, потом снова встал, покачиваясь. Перерубленная рука свисала жутким изуродованным обрубком. За ним по каменным плитам потянулся влажный след из трупной слизи, смрад стал еще невыносимее, а расстояние от советников и ним было не таким уж и большим. Глава торговой гильдии не выдержал первым. Благородный асгардец с рыжей бородой позеленел, зажал рукой рот и метнулся к окну, высвобождая желудок от подкатившей тошноты. Это стало сигналом для многих. Знатные асы, некогда высокомерные и надменные чиновники, метались по залу, словно загнанные, пытались отбежать от рвущихся к ним мертвецов, как можно подальше, но позади была толпа таких же позеленевших, как и они сами, советников. Спасения не было, вокруг только стены тронного зала, высокие арочные окна, а впереди – двое монстров, скулящих при виде такого количества еды и новый царь, безразлично смотрящий на них. А магия... Магия давно перестала быть уделом Высшего мира, лишь единицы могли похвастаться таким даром. – Прошу вас, мой царь, перестаньте! – раздался чей-то крик из рядов советников. Локи ступил с постамента, медленно направляясь к враз притихшей толпе. Мертвецы метнулись к нему, но Локи только выставил ладонь перед собой, мгновенно превращая их в неподвижный кусок льда. Под сводами зала разнеслись возгласы удивления, советники почтительно попятились перед таким проявлением магии. А новый царь шел навстречу благородным, оглядывая их безразличным и пустым взглядом. Какая-то его часть умерла после падения в бездну, другая – вчера в царской спальне, когда руки держали обмякшего Одина и холодные пальцы мертвой матери. Эти зажравшиеся тупые скоты славили Всеотца, но кто-то из них вступил в сговор с врагом. Теперь же они мечутся по залу и просят пощады. Понимая, что уже на грани, Локи коварно улыбнулся, останавливаясь перед толпой. На лицах застывших асов проступала паника и животный ужас. Никто не знал, чего еще ожидать от нового безумного царя, иначе как еще можно объяснить его поведение? – Мои верноподданные! Неужели теперь вы можете сказать, что мои приказы преждевременны, а опасения – напрасны? – он развел руками в стороны, призывая советников к диалогу. Никто не осмелился ему перечить. – Что я требую от вас слишком много, а трон правителя Асгарда занимает недостойный? Локи говорил не спеша, с расстановкой, делая выразительные паузы, а Совет внимательно слушал, внимая каждому его слову. Его речь растекалась под сводами тронного зала, как и прежде речи Всеотца, когда тот принимал очередное, казалось бы, непопулярное решение, но которое неизменно было игрой на опережение мудрого правителя. – Я, как и вы, был поражен, – Локи указал перстом на стоящих обледеневших мертвецов. – Никогда прежде, даже находясь за пределами Асгарда в далеких краях, воюя вместе с Тором в Мидгарде, я не встречал ничего подобного. Но сейчас убийцы Одина и царицы перед вами, и нам предстоит понять, что делать с таким проявлением зла дальше, и чего опасаться впредь. Снова пауза, быстрый взгляд поверх толпы. Локи принялся расхаживать перед советниками. – Быть может, кто-то уже знает, что делать? Как справиться с этим? – он повернулся к ним лицом, глядя исподлобья. – Что же вы притихли, мои советники? Тонкие брови недоуменно взметнулись вверх, Локи снова сделал шаг в сторону Совета. – Быть может, ответ знаете вы, князь Одсон, занимающий пост главного счетовода уже сотню лет? – молодой царь ткнул пальцем в стоящего посреди толпы побелевшего надменного аса в темно-сером плаще. – Или вы, князь Асбранд, самый справедливейший судья? – указующий перст метнулся к другому не менее напуганному советнику. Толпа асгардцев попятилась назад. Царь уже не делал попыток подойти к ним. В зале воцарилась гробовая тишина, а Локи снова выдержал паузу. – Выход один – сплотиться, а не вступать в распри, и бросить все силы на защиту, – Локи крепко сжал кулак перед собой. – А что делать с этим – я покажу, – с этими словами молодой царь щелкнул пальцами, снимая с мертвецов магическое обледенение. Мертвецы вяло зашевелились и цепи снова натянулись. – У них тоже есть колени! Локи подскочил к заскулившему мертвецу, у которого от мучительного голода изо рта вытекала смердящая жидкость. Взмах копья, и коленный сустав был выбит под неестественным углом. Потерявший опору оживший рухнул на пол, а молодой правитель юркнул в сторону, уходя от промелькнувшей рядом протянутой руки со скрюченными пальцами второго мертвяка. – У них тоже есть руки! Копье со свистом рассекло воздух, и второй мертвец лишился кисти. Разлагающийся обрубок откатился под ноги ошеломленной толпы, в ужасе отпрянувшей прочь. От удара восставший покойник потерял равновесие и тоже упал. – Но самое главное, их можно убить, – проговорил Локи советникам, переводя дыхание и сдувая прядь волос со вспотевшего лба. Новый рывок к врагам. Острие копья с хрустом вошло между прутьями клетки в голову первого монстра. Из треснувшего черепа потекли серо-зеленые мозги, зловоние разнеслось по залу, но мертвец затих на полу окончательно. Зато второй подползал все ближе, норовя вцепиться зубами в царский сапог, и стал подниматься. Локи лягнул сапогом по клетке, но даже это не остановило мертвеца. Толпа советников ахнула. Копье на себя, перехватить древко покрепче. Не отводить локоть в сторону, сконцентрироваться… Его движения были похожи на танец. Только на этот раз это был танец со смертью. Решение проблемы с мертвецами Локи получил сегодня ночью, греясь в меху волчьей шкуры. Волки легли рядом с молодым царем, чтобы тот смог согреться и спокойно уснуть, ведь Локи била нервная дрожь. Стоило тому закрыть глаза, как перед ним вставал образ, который определенно будет преследовать до конца жизни. Мертвый отец в луже крови… Застывшие глаза матери… Боль от утраты и желание мести толкали вперед, заставляли думать и просчитывать все заново. А потом озарение, как яркая вспышка, возникло в голове етунского сына. Под взглядами ошеломленных советников, под карканье воронов, непонятно как и когда появившихся здесь, Локи снова ударил ногой поднимающегося мертвеца. Тот упал навзничь. Шаг навстречу и беспощадный удар копьем. Из раскрошенного черепа брызнули полусгнившие мозги, потекла серо-бурая жидкость, второй мертвец затих навеки. По залу пронесся единый вздох облегчения. Советники стояли молча. На лицах многих проступало понимание, что в Асгарде начинается новая эпоха, где нет места оппозиции. Никто не знал, что последует за этим – террор или нечто иное, - но от того, какую сторону они сегодня займут, будут зависеть их жизни. – Завтра новое собрание совета, – возвестил Локи, опираясь о копье. – Я жду вашего решения и предложений по поводу реализации моих указов. Он развернулся и быстро пошел прочь из зала, краем глаза замечая, как склоняется перед ним толпа советников в почтительном поклоне. Фреки трусил рядом, с языка бегущего чуть впереди Гери капала слюна. Очевидно, волки чувствовали слепую ярость нового хозяина и были готовы вцепиться в глотку любому, но раз такого приказа пока не последовало, значит, придется поумерить свои аппетиты. Он шел под анфиладой колонн, еще не ведая, что получит прозвище среди народа «Локи Непостижимый». Но все это будет потом. А пока Локи уходил прочь под золотыми сводами, ощущая, как жгут спину взгляды благородных асов. Видел, как расступаются перед ним испуганные слуги, которые наверняка все видели, как прячут глаза в страхе, как подобострастно склоняются перед ним, признавая в нем нового царя Асгарда.