Время Тьмы

Славяно-Арийские Веды. Круг Первый. Саньтия 1 Как во граде Богов, в Асгарде Ирийском, на слиянии священных рек Ирия и Оми, возле Великого Капища Инглии, у Священного камня Алатырь, спустилась с небес Вайтмана Великое сияние и пламень окружали ее, когда она опускалась на Землю... Саньтия 9 Много погибло в то время народу, кто не успел на Вайтманах подняться, или пройти сквозь Врата Междумирья, и схорониться в Чертоге Медведя... … Душная ночь окутывала златоглавый город, гася багряный закат на темном бархатном небе, а над горизонтом всплывал краешек первой фиолетовой луны – верного и неизменного спутника красной планеты. Ветерок с долины реки приносил сладковатый запах масла и дурманящий аромат цветов из садов прелестницы Гулльвейг, чье умение заботиться о растениях было подлинной гордостью клана аграриев. Даже клан ученных не мог похвастаться подобной живучестью зеленых ростков, высеваемых на планетах-колыбелях. Одна из таких колыбель была совсем рядом, всего лишь на расстоянии в полпрыжка вайтманы, и привлекла внимание асов своим расположением. Нужно было лишь чуть-чуть изменить климат, утихомирить бушующие вулканы, подправить кишащую огромными прожорливыми хищниками фауну и можно «засевать» дальше. Первые ростки уже дали всходы; рожденные в этом благодатном мире были доверчивы и наивны, как все «дети». Но пока их было очень-очень мало, они часто гибли или просто вымирали. Их тела требовали еще долгой работы и усовершенствования, они были слабы. Только когда это все будет сделано, теперь было не совсем ясно. Асам грозит беда, и чем быстрее они смогут спасти свое наследие, чем лучше. Ерд судорожно вдыхал свежий воздух на вершине пирамиды, пытаясь понять, что же делать дальше. Позади него, шелестя плитами, закрывался саркофаг Всевидящего, в котором его разум провел последнее путешествие по безмирью. Гигантская глыба, неумолимо мчащаяся сквозь холод и мрак безмирья к планете по соседству, грозила превратить родной мир в выжженную пустыню. С вершины пирамиды сейчас открывался чудесный вид на город. Пускай сам вечер располагал к приятному отдыху под пение цикад, ему было не время для покоя. Нужно немедленно созвать Совет всех кланов и объявить о грядущий катастрофе. Время еще есть, но нужно подготовиться. За спиной под чьей-то поступью зашуршал песок. Ерд оглянулся. Его жена, любимая Фрейя, была все также красива и свежа, а златокудрые волосы тяжелыми волнами лежали на плечах. Асинья двинулась к нему навстречу, браслеты на запястьях тихо звенели в такт ее шагам. – Ты пробудился, – Фрейя крепко обняла Ерда, прижимаясь к его груди. – А мы, наконец, закончили тестировать «золотое зерно». Теперь можно и в Голубую колыбель направится. Думаю, она подходит, как нельзя лучше. Не страшно, что наши сутки на сорок минут длиннее, это почти не заметно для «рожденных». Он заглянул в горящие радостным огнем глаза жены, в который раз поражаясь ее небывалому увлечению наукой. Казалось, дочь главы клана ученых не обязательно должна была пойти по стопам родителя, но Фрейя даже превзошла труды своего отца. Выведенное ею «Золотое зерно» или особая сыворотка из некогда болезнетворного состава, получившая название благодаря строго повторяющемуся количеству витков развития клеток в количестве одна целая шестьсот восемнадцать сотых, по слухам, могла творить чудеса. – Ты не представляешь, какие блестящие результаты, – Фрейя возбужденно делилась новостями. – Уходят болезни и мор среди выведенных рас, увеличивается продолжительность жизни. Не зря мы дали «детям» часть себя! Ерд пожалел, что ему придется охладить пыл своей возлюбленной. Она была так соблазнительна в такие минуты. – Фрейя, мне нужно в Цитадель. По его тону она все поняла и пару мгновений обеспокоенно всматривалась в глаза мужа. – Что ты увидел? Но он, обхватив ее лицо ладонями, только крепко поцеловал женщину. – Пока не могу говорить. Но ты лучше подумай, как нам спасти твои разработки на случай катастрофы. Где их можно будет надежно спрятать, и что делать с нашим сыном Палом. Негодник опять улетел неведомо куда, покорять неизведанные миры. Новая яркая красная вспышка. На какой-то миг Локи показалось, что у него все плывет перед глазами, а тело налилось свинцом, что ноги не держали. Но вот удалось сделать тяжелый вдох, и очередная круговерть образов накрыла его на каменном пыльном полу чулана. … – Разгерметизация пятого отсека, падение уровня кислорода. Повреждение маршевых двигателей и принимающего устройства… Монотонный женский голос перечислял проблемы, каждая из которых ставила дальнейший полет вайтманы к планете Дубхе под сомнение. Настойчиво мигал аварийный свет, панели приборов будто с ума посходили, показывая то растущий радиационный фон, то снова норму. Стало ясно, что уйти от преследовавшей их по пятам планетарной катастрофы все сложнее. Произошедшая астероидная бомбардировка родной планеты породила вначале ослепляющую вспышку, а затем колоссальную по силе взрывную волну. Когда они взлетали, ударная волна огибала планету, с легкостью сметая на своем пути постройки, испаряя моря и реки, уничтожая цивилизацию асов. Пал с отчаяньем смотрел на рухнувшие города и пирамиды своей родины, навечно погребенные под наплывами грунта. Где-то там, внизу, под завалами осталась и Цитадель, оплот клана ученых. Как хорошо, что этого кошмара не видит Фрейя! Его мать улетела на предыдущей вайтмане, как и тысячи других асов, решившиеся на Великий исход в новый мир. Что не уничтожил взрыв, добили последующие извержения вулканов. Пробудившиеся исполинские горы извергали в атмосферу тонны пепла, раскаленных обломков породы и потоки лавы. Атмосфера медленно, но верно заполнялась частицами расплавленной породы, пепла, погружая планету в долгие сумерки. Катастрофа породила собой губительную для любого корабля пылевую взвесь, а осколки астероидов, крутящихся на орбите, могли стать причиной полного уничтожения. Как командир, Пал принял решение прыгать без дополнительного разгона двигателей, открывая Врата безмирья вблизи умирающей красной планеты. Врата открылись ровно, пеленгаторы показывали стабильность гипертуннеля. Но в самый последний момент внушительный осколок астероида разнес отсек с сердцем корабля. Резко упала мощность, защитные поля были разрушены. Врата приняли многотонную тушу вайтманы, но почти сразу же выбросили в холодную глубину безмирья. Переход был сорван. Вслед за искрящим кораблем из Врат вылетали осколки астероидов и планетарная пыль, напрочь убивавшая радары. Вайтмана подверглась жесткой бомбардировке и стала слепа. А между тем летящий на огромной скорости корабль попал в поле притяжения Голубой колыбели. Той самой, где еще не были закончены эксперименты по усовершенствованию расы, где «дети» только познали тайну письменности. Пал пересел в капитанское кресло и потребовал полного слияния. Ему было необходимо оценить обстановку самому, ведь в отсутствие радаров он не сможет выбрать момент для выброса спасательных капсул со спящими в крио-сне асами. Вайтмана ответила отказом. Энергия нестабильна, резкий скачок в напряжении может навредить разуму капитана, по Пал настоял на своем. Руки привычно затянуло в тягучий биораствор, по шее и затылку к глазам потекла прохладная вязкая жидкость. Глаза закрылись сами по себе, ощущение бренного тела ушло, растворилось, а вместо этого… Он стал кораблем. Это он сейчас, прорезая холод безмирья и сокрушая на своем пути километры пространства, несся к Голубой колыбели, которая все приближалась. Полное слияние показало, что корабль значительно поврежден, отсеки с полезным грузом, «ростками» фауны и флоры, такой необходимой на Дубхе, разгерметизированы. Полезный груз практически утрачен. Вся мощность корабля уходила на поддержание жизни в крио-капсулах и непродолжительное включение маршевых двигателей для того, чтобы хоть как-то снизить скорость полета в гравитационном поле планеты. Отдав приказ об эвакуации крио-капсул, наблюдая, как корабль выстреливает в разных направлениях тысячи светящихся иголочек, как те скрываются в атмосфере Голубой колыбели, Пал вернулся обратно. Вайтмана требовала его персональной эвакуации, начав обратный отсчет до столкновения с планетой. Захватив несколько наземных пеленгаторов, небольшой топорик и ранец с кучей других полезных вещей дальразведчика, он добежал до выступающей в стене крышки спасительной капсулы. Под непрерывно мигающим аварийным светом, под монотонный голос, ведущий обратный отсчет до катастрофы, Пал сорвал пломбу с рубильника и рванул его на себя. Капсула моргнула светом, по краям дисплея на уровне лица пробежала цепочка огней. Крышка раскрылась, будто лепестки бутона, и тут же схлопнулась обратно, стоило Палу забраться вовнутрь. Вайтмана пожелала своему капитану удачного приземления и загрузила в память спасательной капсулы подробную карту планеты. На лицо наполз знакомый вязкий раствор, мгновенно застывая и превращаясь в кислородную маску под индивидуальные параметры аса. Крепкие ремни-ленты надежно оплели тело, закрепляя его в ложе. Пал едва успел закинуть ранец в ноги. Капсулу тряхнуло, началось движение. За плотным узким окошком на какое-то мгновение была видна шахта эвакуационного выхода, мелькающие огни, слившиеся в одну цепочку. А потом страшная круговерть, ведь почти сразу он попал в атмосферу Голубой колыбели. Капсула неслась вперед, от трения нагревалась обшивка, Пал чувствовал, как по нему градом катится пот. Снова тряхнуло, на этот раз ощутимее. Дисплей показывал, что он уже на высоте примерно в десять километров и, судя по количеству водяного пара, летел над поверхностью моря. Температура медленно росла. Наконец показались зеленые дали девственных лесов внизу, за бортом было плюс тридцать два. Капсула летела уже по касательной. Маневры осуществлялись резкими толчками и помогали лишь незначительно изменить траекторию. Ощутимый рывок, полет замедлился. Все правильно, выпущенный парашют опускал капсулу на поверхность. Оставалось надеяться, что он не застрянет на высоте в кроне деревьев. За окошко замельтешили листья, ветви. Пал закрыл глаза, чтобы не видеть приближающего ствола гигантского дерева. Как будет глупо погибнуть вот прямо сейчас, пережив планетарную катастрофу за тысячи километров отсюда. Но его хранила судьба. Парашют все-таки зацепился за ветви, капсула спружинила на стропах и рухнула на землю с небольшой высоты, окончательно прекратив полет. Крышка капсулы отлетела куда-то в сторону, с треском пролетев через деревья, ремни-ленты скрылись под обшивкой. Пал поднес к глазам персональный наладонный коммуникатор, который показывал время, температуру, уровень радиации и состав атмосферы. Последняя была вполне пригодной для жизни, но снимать маску он не спешил. Нужно было выбраться на открытую местность, мало ли что за пыльца может быть в тех ярких розовых цветах. Он хорошо помнил рассказы своего дядюшки, который открыл немало планет и на одной из них едва не погиб, надышавшись подобных цветущих подарков природы. Кряхтя, Пал вылез из ложа спасательной капсулы, постоял с минуту-другую, прислушиваясь к звукам леса. В вышине кричали птицы, оголтело верещали мартышки, перепрыгивая с ветки на ветку, с высоты крон на землю спускались длинные стебли, порхали бабочки. Было жарко и душно. Его костюм незаметно мимикрировал под стать окружающей обстановке, покрываясь ребристыми наплывами и позеленел, стал более теплопроводным. Пал достал первый наземный пеленгатор и активировал его. Прибор посылал непрерывный сигнал, и в то же время искал другие источники сигнала, которые были встроены в крио-капсулы. Через несколько минут пришла первая информация. На орбите нет никаких кораблей, что и так было ясно. А еще через пару он зафиксировал сигнал похожего устройства с другого… континента. Изучение карты планеты показало, что он попал в экваториальный район где-то на побережье, а вот большинство других крио-капсул, сигналы пеленгаторов которых он ловил все больше и больше, были на острове прямо посреди океана. Похоже, где-то там упала вайтмана, и ему придется найти способ добраться туда. Позади раздался шелест листьев. Пал обернулся, нос к носу сталкиваясь с гигантской черной кошкой. Хищник подкрался незаметно и готовился к прыжку. Ас только успел собраться, чтобы включить собственные силы для внушения. Сконцентрироваться не получалось, все время что-то отвлекало, но вот хищник благосклонно отвел зеленые глаза в сторону. Тело больше не напоминало натянутую тетиву, кошка заметно расслабилась, будто признавая в нем совершенно несъедобного. Хищник повел ушами, облизнулся, а потом и вовсе направился дальше по своим делам. Пал облегченно вздохнул, прикрывая глаза. Да, тут расслабляться нельзя. Вместе с тем появлялось острое ощущение чьего-то изучающего взгляда. Ас огляделся. Прямо в ветвях он заметил смуглого и полуголого парня, который с широко раскрытыми глазами взирал на него. Во взгляде читался страх и одновременно уважение к пришельцу. Все ясно. Представитель не совсем удачной ветви планетарного эксперимента, своего рода «побочный продукт». Как рассказывала Фрейя, их оставили потому, что народность стала на удивление показывать прогрессирующий рост интеллекта по сравнению с другими южными поселениями, хотя и совершала абсолютно дикие обычаи с жертвоприношением себе подобных. – Эй, иди-ка сюда! – он помахал местному парню рукой, но тот не двинулся с места. – Ну, тогда сиди себе дальше, – Пал подобрал ранец, активированный пеленгатор и пошел сквозь чащу. Пройдя примерно с полкилометра, он понял, что его преследуют. Ненавязчиво, но идут почти по следам. А еще через несколько часов Пал был вынужден сделать привал и развести огонь под кронами деревьев. Есть хотелось нещадно. Под навязчивый взгляд местного туземца, который все еще боялся подойти, с помощью ножа он наковырял в коре поваленного дерева белых личинок и немного обжарил их на костре. Еда была так себе, явно не хватало соли, но она неплохо восстанавливала силы за счет большого количества белка. Пользуясь тем, что у него осталось немного угощения, Пал снова позвал местного парня. Тот осторожно вышел из укрытия, но близко подходить не стал и к еде не притронулся. Только теперь внимательно и с любопытством разглядывал пришельца с ног до головы, а Пал в свою очередь рассматривал его. По груди туземца поднимались белые нарисованные узоры, на предплечьях и запястьях красовались браслеты из мелких камней, а мужскую срамоту прикрывала набедренная повязка из грубого куска серой ткани. – Это скафандр, – Пал заметил его изучающий взгляд и указал рукой на себя. – Ска-фан-др. Парень замотал головой и проговорил толстыми губами: – Cōātl* – Нет, ты не понял. Это скафандр, моя одежда. Может менять цвет. Смотри! Пал провел ладонью над обтянутой в плотный, но тонкий материал конечностью. От идущего тепла волокна «умной» одежды начали перестраиваться, в нагретом месте менять цвет, становясь более теплопроводными. Местный побледнел, и бухнулся на колени. – Quetzalcōātl, Quetzalcōātl** , – шептал туземец, смотря на Пала с земли. – Я – Пал, – ас указал на себя рукой, но парень продолжал нести околесицу на местном языке, все время называя его странным словом «Quetzalcōātl», показывать рукой на небо и с помощью ухающих звуков передавать, как он наблюдал его полет по небу и какое впечатление тот на него произвел. Пал только махнул рукой. Объяснять ему что-то бесполезно, дикарь был возбужден и явно вошел в раж. Под восторженные возгласы туземца ас печально вздыхал, все чаще поглядывая на пеленгатор. Активированных крио-капсул было уже прилично, только добраться до них было весьма затруднительно. Да и что там с вайтманой оставалось тоже неясным. Упавший корабль сам по себе представляет ценность для асов, ведь на нем осталась техника, приборы, комплекты одежды и оружия. Все, что могло помочь им обосноваться на далекой Дубхе. Все, что поможет им сейчас, поддержит их жизнь на прежнем уровне какое-то время в отсутствие остальной материальной базы. А вот потом… Пал замотал головой. Глупости, асы обязательно прилетят за ними, они не оставят часть своей расы, не дадут им со временем скатиться до такого же уровня, как вот этот прыгающий рядом дикарь. Но чем дольше Пал думал над этим, тем все больше понимал, что это был наиболее вероятный вариант. Сейчас на Дубхе много других проблем, спасательная экспедиция может вылететь гораздо позже или не появиться и вовсе. Попавшим на эту планету асам нужно искать друг друга. Каждый член общества сейчас имеет особую ценность, несет знания могущественной и великой расы. Он просто обязан добраться до своих. Следующая яркая вспышка ослепила глаза. Локи хватал воздух ртом, чувствуя, как холодит спину каменный пол. Все-таки упал. – Хватит, – прошипел он, пытаясь подняться. – Я не знаю никаких Палов и вайтман. Я пришел к тебе не за этим! – Я даю тебе необходимую информацию для решения проблемы, – голос Уравнителя был приглушенным и спокойным. – Но мне это ненужно! – Локи едва не взвыл от досады. Зачем он вообще сюда пришел?! Чокнутая машина будет пичкать его непонятно чем, в то время как снаружи уже почти вечер и скоро начнется церемония похорон царской четы. – Ты ошибаешься, полукровка, – отрезал голос. Лежа на полу, Локи пытался определить источник звука, но в темноте, когда ничего не было видно, кроме слабо мерцающего красного света, у него это не получилось, как он ни пытался. Казалось, голос шел сразу и отовсюду. Новая яркая вспышка перед глазами. На этот раз Локи даже почувствовал, как глаза застилает красная живая пелена. … – Ты удивил меня, Один, – Вероломный Бер взирал на стоявшего перед ним сына. Будущий Всеотец был гораздо моложе, подтянут, а свежий шрам через все лицо говорили о том, что он только что вернулся с очередной битвы. – Смог выполнить мое условие, и оставил после себя второго отпрыска. Ты гораздо хитрее, чем я думал. Один даже глазом не моргнул после недоверчивого тона правителя. – Мне непонятно твое недовольство, отец, – спокойно проговорил Один, – моя жена понесла во второй раз и удачно разрешилась от бремени. Такое бывает, даже если целители предрекают бездетность. Етуны возвращены в свои пещеры и еще долго не смогут сунуться в другие миры. Разве я не выполнил твою волю, Вероломный? – Выполнил, – Бер нехотя кивнул, потом снова недобро глянул на Одина. – А что говорит целитель, который принимал роды? Один тяжко вздохнул, показывая свою усталость от подозрительности отца. Только сжатые за спиной кулаки выдавали его нервозность. – А что он должен сказать? Роды были тяжелыми, Фригг и младенец больны, но оба идут на поправку и уже скоро предстанут перед тобой. Бер только хмыкнул под нос, сжимая в руке копье. – Надо бы все равно допросить целителя… – Допрашивай, коли не веришь, – старший сын асгардского правителя равнодушно пожал плечами. – Только реши вначале, кто поедет в Ванахейм подписывать мирный договор. Послы уже второй день пороги обивают, не хорошо. Царь вперился в Одина колючим взглядом. – Учить меня вздумал?! – пророкотал Бер, стуча копьем об пол. Но тут же закашлялся и неуклюже осел на троне. Копье выпало из ослабевших рук. Один услужливо подал отцу кубок с питьем. – Не учу, а напоминаю, отец, – миролюбиво ответил Один. – Нам стольких трудов стоило этот мир заключить, и негоже будет сейчас все пустить на самотек. Сын поднял с пола Гунгнир и с поклоном протянул его Беру. Но царь оттолкнул от себя руку Одина. – Забирай, он твой по праву. Один замер на месте, словно не до конца осознал произошедшее. – Чего застыл? Бери, говорю. Поедешь в Ванахейм, как царь. Завтра коронация, поведай всем. Кашель снова скрутил правителя асов, он только замахал руками, прогоняя Одина прочь, а тот уже и не спешил больше подходить к трону… Локи пришел в себя, ощущая мерзкий привкус во рту. Вокруг была все та же темнота и слабый красный свет. Он смог нащупать возле себя край постамента. Вцепившись в него пальцами, он с трудом принял вертикальное положение. После такого близкого общения с Уравнителем из глаз разве что искры не посыпались, но Локи устоял на ногах. – Проклятая машина, – простонал молодой царь. – Ты перенесешь город в другое место? Нам угрожает опасность, которую… – Которую создали древние асы, – закончил вместо него Уравнитель. – Есть другой более действенный способ справиться с этим. Перенос – это неразумное решение, я не могу пойти против логики и здравого смысла. Это будет пустая трата энергии тессеракта. – Прекрасно. Значит, мы не договорились, – Локи уже почти пришел в себя. Напрягала только темнота и надоевший красный свет. – Верни меня обратно, я не желаю больше с тобой общаться. – Как пожелаешь, полукровка. Легкий толчок в спину. Дверь распахнулась, и Локи едва не вылетел в проем. Яркий солнечный свет больно резанул по глазам, и пару мгновений царь не мог проморгаться. – Всего хорошего, Архитектор! Продолжайте дальше следить за этой рухлядью. Вдруг когда-нибудь Уравнитель все-таки снизойдет до наших проблем, и нас, таких неразумных и лишенных здравого смысла, – Локи спешно пошел по коридору, оставляя обескураженного старика Хруга в одиночестве. _____ Cōātl* - «змей» на ацтекском языке. Quetzalcōātl** - пернатый змей – имя главного ацтекского бога Кетцалько́атль, который, согласно приданию, пришел к майя с неба, был высок и белолиц, носил зеленые одежды, умел повелевать животными, подарил индейцам тайну обработки металла, строительство каменных домов и письменности.