Decadent

Но напиться нам было не суждено, впрочем, мы столкнулись с одним необычным явлением в эти неспокойные времена. С музыкой. Смычковый инструмент, довольно невзрачный, тем не менее звучал сносно. У меня отсутствует музыкальный слух, я вообще немного глуховат — это профессиональное, все пилоты туговаты на ухо. То ли музыкант был таким невероятно талантливым, то ли я настолько не ожидал, отвык от подобного, но замер как громом пораженный. Как только он заиграл, все в зале затихли и обернулись к небольшому подиуму посреди клуба. А я едва не выронил стакан. Из всей песни я уловил только несколько жутко искаженных акцентом английских слов, но это абсолютно не помешало проникнуться каждым словом и каждой нотой. Мои покинутые небеса. Утраченное прошлое, то, что не ценили, то, что упустили, не защитили, не сберегли. Мы все что-то потеряли, но не отпустили воспоминаний об этом. И долгая дорога к холму, где безмятежность. Помни о смерти. У всего есть конец. Но ты не печалься... Потому что впереди спокойствие. Доброй ночи, любовь моя... Доброй ночи всем, кого любили, всем мечтам и надеждам. Тому, что ушло и что засосала ненасытная утроба войны. Потерянный Рай для меня. Обрывками слов картина. Помни о смерти. То, что позади, не вернуть, а что осталось, не сохранить, не сберечь. И тем не менее... Мы здесь, полные памяти и желающие только тишины и покоя. Будто в сером мире черным обрисовали контуры каждого предмета. Радости это не прибавило, но ясность внесло. Будто слепо тыкался в мире без формы и содержания, а тут увидел многообразие граней. И осознал, насколько все ужасно, тяжело и безнадежно. Однобокий мир без цвета и красок, но полный острых углов. Загнанные в угол, мы можем только желать доброй ночи и уповать на абсолютный мрак. — Мы все умрем, — я вцепился в край стола. Будто в замедленной съемке вижу, как опрокидывается стакан и алкоголь заливает пластиковую поверхность столешницы. — Рано или поздно, — меланхолично подтвердил Юки, спасая свой стакан с выпивкой. — Не ожидал еще когда-нибудь услышать живой звук... Приятный сюрприз. Ты в порядке? — В полном, — мне пришлось откинуться на спинку стула, чтобы не потерять сознание. — Мне так не кажется. — О чем он пел? — Откуда мне знать! Это была адская смесь китайского и жуткого английского. Официантка споро убрала со стола, повторила мой напиток и испарилась. — Ты совсем ничего не понял?! — Мы опять вернулись к тому разговору? — Юки поморщился, будто ему под нос сунули что-то, противно пахнущее. — Да неужели же совсем ничего?! — В чем ты меня обвиняешь? Ты злишься сам на себя, а огребаю почему-то именно я. Давай ты мне объяснишь, что хорошего находишь в наших перепалках. Ну? — Неужели тебя совсем не волнует... — Меня волнует то, что с тобой происходит, — перебил категоричным тоном Юки. — Это не самые лучшие времена для всех. Для меня в том числе. Удивлен? А представь себе! Мне тоже тяжело. И ты не облегчаешь нам жизнь, вытаскивая своих личных монстров и страшилок, подсовывая их мне. — Прости... Я... черт! Я правда не подумал, — мне стало стыдно. — Разумеется, ты не подумал. У тебя голова забита ерундой. — Я чертов эгоист. Вот я и покаялся. — В этом нет ничего страшного или предосудительного. Но ей-богу ты как маленький ребенок. Или у тебя период созревания не прошел до конца... Откуда такая неуверенность, подозрительность, отчаянное желание получать обратную связь? Удивительно, как ты можешь быть одновременно профессиональным убийцей и человеком такой тонкой душевной организации. — Сам в шоке, — я дернул Юки за закатанный рукав форменной рубашки. — Мир? — Это может доставить проблемы. Понимаешь? Должен понимать. В таком неустойчивом мире следует быть благодарным за то, что имеешь. И не забивай голову ерундой. Заведи себе девушку. Мой тебе совет. И тебе приятно, и мне спокойнее. Действительно, как эта мысль еще не посещала меня? Из-за переживаний по поводу пункции, каждодневных учений, срочных заданий, я совершенно забыл о таком выходе из ситуации. К сожалению, реализацию моего решения тут же озаботиться поиском пассии пришлось отложить. Нас срочно вызвали в ангар. Боевая тревога. — Первый синапс перед реальным боем, — я застегнул костюм, занял позицию в пилот-капсуле. — От нас жутко воняет спиртом. Это все твой пролитый стакан. Уровень алкоголя в твоей крови тридцать две сотых промилле. Пограничное состояние... — Расслабься. Меня бы даже оштрафовать за вождение с такими показателями не смогли! — И тем не менее. Мы встречаем важный торговый караван. — Да хватит нудеть. У самого... — и тут я увидел показатели Юки на экране. Этот гад трезв! — Это еще что за новости? Мы же собирались напиться! — Все равно ведь не получилось. — Пилот-капсула закреплена. Приступаю к синхронизации, — голос Майи в наушниках. — И как я не заметил? Ты что? Под стол плевал? Куда ты выливал алкоголь, колись! — Да никуда я его не выливал. Я пью медленно, и, когда ты уже раз пять повторил, я только прикончил первую порцию. — Сука ты, Юки. — Экипаж ТА-3, переключаю вас на господина Райзберга. — Добрый вечер, экипаж. Сейчас загрузим карту местности. Ваша задача встретить караван участника Рыночных Дней Урумчи и доставить купца и его товар в колонию. — А что с сопровождающими? — не выехал же торгаш один! И нас бы не стали спешно выдирать в неурочный час, не будь ситуация патовой. — По нашим данным караван попал в переплет. Запросили поддержку у нас. Мы не можем проигнорировать «SOS» от участника важного события для колонии. Вы поддержите отряд пехотинцев. — Вас понял. — ТА-3 полностью боеспособен. Поднять заграждение, — Майя дает добро «на взлет». ТА-3 покинул ангар и направился в сторону, откуда пришел сигнал бедствия. Вокруг нас копошатся остальные солдаты. Чувствуешь себя Гулливером в стране лилипутов. Когда сидишь в ТА-3, ты можешь дать отпор любой стихии, но не следует забывать о тех, кто пробивается сквозь дюны на своих двоих. «И смысл гнать людей пешком?» «Идти недалеко. Смысл тратить горючее?» «Тоже верно. Что же везет этот торгаш...» «Кто его знает. Но что-то полезное, раз участник Рыночных Дней». «Если сопровождающий отряд не выдержал, значит, там жарко. Сопровождение торговых караванов — это не работа для милых и пушистых. Если уж такие ребята не выдержали, думаю, там жопа творится». «Мы в ТА-3. У них нет такого вооружения. Ни у кого ничего подобного нет. Но поверю твоему опыту... Готовимся к самому неблагоприятному исходу событий». «А именно?» «Выживших нет, караван разграблен. Задача: заполучить товар». «Проще говоря, отпиздить там всех и отнять ништяки». «Точно». «Тепловизор засек движуху. Вот мы и попали на вечеринку». «И привезли с собой много блестящих пулек и даже собственное файер-шоу». — Командир отряда «Браво», цель не дальше ста пятидесяти метров. Приготовиться открыть огонь по моей команде. Пехота развернула бурную деятельность, начав сборку крупнокалиберного вооружения, занимая удобные позиции для ведения огня. А мы пытаемся понять, что же там происходит. «Берут пленных». «Внезапно! Обычно кончают на месте». «Все усложнилось. В приоритете товар». «Но хотя бы попытаться сохранить им жизни мы ведь можем?» «Мы сделаем все возможное». «Ответ такой, будто ты меня нахуй послал». — Отступаем! Отряд «Браво», вниз! — поначалу опешившие пехотинцы среагировали на долю секунды позже, чем следовало. Резко прижались и поползли по песку вниз к основанию дюны, будто пустынные змеи. «Что?!» «Нас засекли». «Это что за херня?..» «Твою мать... Вот вляпались». На нас летел огромный снаряд. И как-то сразу стало понятно, что ферроволокно не спасет. Но позади нас люди... — Цель захвачена. «Слишком быстро, не сбить с траектории». — Залп! «Пизда нам...» Взметнулось огромное облако пыли, песок застелил все кругом. Кратер от разорвавшегося снаряда, полный осколков. — Полные обороты. Самый полный ход! «Что ты делаешь?!» «Надо ликвидировать эту штуку или все сдохнем». ТА-3 прыгнул, нас дернуло резко вверх, двадцатипятитонная машина приземлилась, смяв половину сил противника. Их винтовки нам не страшны, а вот огромная пушка, которую они перезаряжают, явно вломит нам по первое число. — Открыть огонь! «Цель не захвачена». «Здесь кругом все цели». «Но пленные!» «За нами отряд из двадцати человек. И я собираюсь вернуть их живыми в колонию». Ты в каждой клеточке моего ДНК, в каждой ступеньке на этой лестнице моей жизни, в каждом моем личном данном, заключенном в этих кислотах. И мы сегодня не умрем. Ты не умрешь... — Открыть огонь! И пока пулемет строчит, дымясь, правая рука сдернула с опоры пушку. Чудовищно сильные стальные пальцы сжали, и от оружия осталось только исковерканное железо. «Перегрев». Датчики пищат, красным высветилось сообщение о том, что миомерные мышцы левой руки перегреты из-за раскаленного пулемета. «Блядь!» Пулемет отказал. Рука повисла плетью, перегорели радиаторы левого сустава. Прыжок, но слишком поздно — разорвавшийся снаряд оцарапал корпус. Минус ферроволокна в том, что он отваливается пластинами. Вот и сейчас приличных размеров кусок оторвался от ТА-3. «Разгерметизация!» «Блядь!» В голове только маты и боль. Алая пульсирующая боль. Будто это в тебя попали и вырвали кусок плоти. «Пускаю кислород». — Повреждения в левой части корпуса. Кислород невозможно подать, — неутешительные вести от приборов. Это значит, что «левый» пилот рискует сжечь легкие местным воздухом. — Перевожу на правый кислородный блок. Выпускаю дополнительное вооружение. «Не хватит на двоих». «Значит, надо быстрее с ними решать». Наше счастье, что своими прыжками и пулеметной очередью выкосили большую часть сил противника. Остальных убрал подоспевший отряд «Браво». Мелкокалиберные пулеметы, торчащие из верхней части корпуса, стрельнули пару раз. Больше не потребовалось. — Собрать оружие, боеприпасы и грузитесь на броневики. «Браво» потерял троих. Мы обошли территорию. Заложники не выжили. Рядом с броневиками вообще никого не осталось в живых! Песок в черных пятнах крови. И небо над нами низкое, серое, мрачное, издерганное вихревыми потоками. _________________________ Песня, приведенная в тексте, на самом деле на японском, но пусть по сюжету будет на китайском. The GazettE — LAST HEAVEN. Именно ее мне хотелось бы услышать, окажись я в ситуации Юки и Джека.