Decadent

А мы ведь так и не придумали, что праздновать. Впрочем, разве для радости нужен весомый повод и памятная дата? Юки чихнул, почесал нос и открыл глаза. — Доброе утро. Выспался? — Вполне. Странно, я все-таки привык спать с тобой в одной кровати. В абсолютно неприспособленной для сна вдвоем, между прочим, — Юки, теплый со сна, с взъерошенными волосами, заспанными глазами. Нет, даже таким он не выглядит беспомощно или приторно-слащаво. Сложно сказать, это мило или странно. — С праздником, — целоваться, только проснувшись, не вставая с постели, — лучшее начало дня. — Что за праздник? — Юки отвечает на поцелуй, обнимает за шею, притягивая к себе. — Ну... Мы живы. Относительно здоровы. Выспались в теплой кроватке. Встанем и пойдем вкусно завтракать. И у нас сегодня выходной. Чем не праздник? — я потерся носом о шею Юки, лизнул выступающую ключицу. — Как мало нужно для счастья. — Кстати... ты выспался. Отдохнул. И мы никуда не торопимся. В сумме все это дает... — намекающий укус за ушко. — Что даю я, — пальцы Юки зарылись в мои волосы, мягко массируя затылок. — Умеешь ты момент испортить. — Джек, ты вполне себе половозрелый мужик. А такие нюни временами разводишь, прям школьница пятнадцати от роду! Тебе ж под тридцатник уже... — Хэй! Кому тут под тридцатник?! — я ущипнул свою «правую» половинку за сосок. — А что, я ошибся? — Юки с самым невинным лицом захлопал ресницами. — Я так плохо выгляжу? — А если серьезно? Ну двадцать один-то, надеюсь, есть? — Есть. И даже больше, — пальцами по ребрам вниз. — Так странно... — Что? — Юки повернул голову, подставляя шею под поцелуи. — Мы не знаем, по сути, друг о друге ничего. Даже возраст, — я сдвинулся, чтобы удобнее устроиться. — Потому что это неважно, — Сато умеет целоваться. Каждый раз крышу срывает, и аж мурашки по спине и рукам. — Самое главное мы знаем. — Например? — неужели это мой голос? Такой хриплый и вибрирующий. — Я знаю, что если сделаю вот так, ты перестанешь болтать и нести чушь, — Юки притянул меня к себе, раздвинул ноги и толкнулся бедрами, вжавшись ко мне в пах. Ну да, тут не поспоришь. Одеяло пришлось спешно спихнуть на пол, чтобы не мешало. Юки томно вздохнул, позволяя стащить с себя белье. Стало неимоверно душно. Странно осознавать каждый раз по-новому, что все в тебе звенит и переворачивается от прикосновений изящных, но слишком сильных и твердых для женщины рук. Странно удивляться каждый раз трогательной покладистости того, кто может одним ударом выбить душу из моего тела. Юки игриво лизнул в ухо и прижался губами к моим. Мои расширенные зрачки и шалый взгляд. На самом деле я, как правило, целуюсь с закрытыми глазами, но сейчас мне совсем не хочется отпускать магию поцелуев с таким тревожно-ласковым взглядом Юки в ответ. Сато берет меня за руку и целует подушечки пальцев, проводит по ним кончиком языка и прижимает мою голову к своей шее. Я целую ключицы, кусаю тонкую кожу, оставляя следы зубов. Сейчас ему не больно, но потом мне надают люлей, но прямо сию секунду все это неважно. Боль от укусов, растрескавшиеся губы, синяки от слишком сильной хватки, царапины от ногтей — все неважно, для всего этого у нас еще будет время, для жалоб и упреков настанет свой час. Прижимаясь к его коже губами, слизывая запах и вкус его тела, ощущаю, как его язык проходит по моим пальцам, лаская нежно и пошло одновременно. Что вы знаете о безумии... Что вы можете знать о безумии? Отчаянном, дошедшем до точки невозврата, когда только сойти с ума окончательно, других вариантов нет. Ничего. Ничего вы не знаете. И хорошо, если не узнаете... Любить, когда ничего уже нет, любить даже не вопреки, любить из последних сил. Знать, что впереди у вас ничего нет и не будет. Но у вас есть сейчас. И даже это единственное свое богатство ты отдаешь ему, протягивая в немом обожании. Ступай мягче, ведь ты идешь по моим мечтам... — Юки... Он смотрит на меня спокойно и ласково в ответ на мой совершенно изнемогающий взгляд. Среди миров, в мерцании светил Одной звезды я повторяю имя... Острые коленки и худые лодыжки, крепкие икры и узкие бедра, совсем не похожие на аккуратные девичьи ножки с приятными округлостями бедер. Но это самые желанные ноги, между которыми мне доводилось оказываться. Юки поморщился на третьем пальце и шумно выдохнул. Он как-то так умеет контролировать тело, что расслабляется очень быстро, но такова уж специфика нашего с ним секса, что без дискомфорта никак. И если мне сомненье тяжело Я у нее одной ищу ответа... Не потому что от нее светло, А потому что с ней не нужно света. Тысячи дорог и тысячи разных решений, чтобы однажды целовать эти губы. В такие моменты, обнимая Юки, прижимаясь к нему и двигаясь в нем, понимаю, что все, происходившее с нами за последние два года, стоило такого итога. Юки вскрикнул. Надломлено и резко, громко, даже пронзительно и выгнулся, подняв нас над кроватью. — Что такое?! Черт! Прости! Больно? Я сейчас... — я от неожиданности стукнулся головой о решетку верхнего яруса, закопошился, пытаясь отодвинуться и вытащить член. — Нет! Продолжай... Дьявол! Двигайся, ну! — подстегивающие удары пяткой в спину и короткие ногти, с силой прошедшиеся по плечам. Ах, вот в чем дело... Последующие толчки вызвали менее бурную реакцию, но невнятный шепот и просьбы воодушевляли не останавливаться как можно дольше. — Ох, епт... — Юки вздрогнул пару раз всем телом и кончил. Мне пришлось переждать его волну и уже затем озаботиться своим финишем. — Отличное начало дня. — Угу... Шикарное. Лучшим антистрессом, сколько ни изобретай всякого, все-таки был и остается секс, — Юки потянулся. Я провел рукой по его животу, начав втирать сперму в кожу. — Но тебе со мной тяжело. Ты моложе, здоровее, и твои сексуальные аппетиты не подавляются фармакологией. — Совсем нет, — ловлю взгляд Юки, пытаясь убедить таким образом, что все действительно прекрасно. — Ты меня устраиваешь по всем параметрам. — Не ври. Можешь спать еще с кем-нибудь, — Юки говорит так спокойно, будто мы погоду обсуждаем. — Ерунду не городи, — я фыркнул, показывая свое отношение к его предложению. — Связь с тобой как сделка с дьяволом. Я больше ни с кем не смогу. Ничего. Ни отношений, ни секса. Я тебе душу отдал вместе с телом и всеми внутренностями и внешностями. Вот так вот. — Ну и дурак, — пожал плечами Юки. — Это глупо. Такое тело... Такую мордашку. Глазищи твои... Руки, голос, нежность и заботу... Жирно для меня одного! Жениться бы тебе. Деток завести. Я серьезно! Чего смеешься? — Это ты дурак. Пойми, я тебя люблю. И всего мне хватает. А то что сложно... Ну так было бы все просто, даже начинать бы не стал. Поэтому оставим этот разговор, — целую Юки в нос. — Когда ты так говоришь, ты меня обижаешь. Прям сердце в клочья рвешь. — Прости, — губы у Юки горячие от предыдущих поцелуев. — Я все никак в толк не возьму мотивов такого твоего ко мне отношения. Опять двадцать пять! Сколько можно говорить, что любовь априори не требует поводов. Она просто есть. Вот такая вот внезапная и странная. И я твердо вознамерился провести сегодняшний день действительно по-праздничному. Надо выбить из головы Юки мысли «почему и отчего». Хотя бы ненадолго. _______________________ Самые любимые стихи. И.Ф. Анненский Среди миров, в мерцании светил Одной звезды я повторяю имя… Не потому, чтоб я её любил, А потому, что я томлюсь с другими. И если мне сомненье тяжело, Я у неё одной ищу ответа… Не потому, чтоб от неё светло, А потому, что с ней не надо света.