Калейдоскоп

Старскрим неотрывно наблюдал за работой электропечи, в которой сейчас расплавлялся кусок солидума – так был назван сверхпрочный материал, найденный на Роуке. Температура в печи доходила уже до семи тысяч градусов, а минерал вовсе не желал плавиться. Солидум оказался не только очень прочным, но и неимоверно тугоплавким. Это, конечно, большой плюс – если укрепить этим материалом военные базы и производственные цеха, ни один взрыв страшен не будет. Вот только судя по тому, сколько усилий и энергии необходимо для синтеза солидума, это будет очень дорогое удовольствие, коим смогут воспользоваться только самые крупные предприятия. А Старскриму сейчас казалось, что проклятый образец вообще никогда не расплавится. Шумно провентилировав системы, он прибавил температуры еще на сто пятьдесят градусов. Чего уж мелочиться-то… - Скай, представляешь, сколько денег уйдёт на одну только электроэнергию? Шлак, нам может просто не хватить выделенных уников. - Будем расходовать ресурсы экономно. К тому же, мы только начали работу, а ты уже ноешь. - Я не ною, - ответил Старскрим, слегка уязвлённый этими словами. – Что я, фемка какая-то, чтобы ныть? Я констатирую факт. - Да ну? – улыбнулся шаттл. – А по-моему, ты ноешь, причём весьма миленько. В него тут же полетел увесистый кусочек солидума. Скайфаер увернулся, и камешек угодил в лабораторный стол, снеся лежащую на нём пачку датападов. - Старскрим! Я отстраню тебя от работы, если ты будешь вести себя, как маловорновый спарк! - Да ладно тебе, Скай, - Старскрим засмеялся. – Признайся, что тебе нравится это всё. Я же вижу. Почему-то мне кажется, что твой друг был похож на меня… Старскрим внезапно умолк, мысленно кляня себя за несдержанность. Конечно, Скай сейчас разозлится и посмотрит на него холодно – да, именно так, как в день их знакомства, стоило тогда Старскриму упомянуть о его бывшем напарнике – а потом, чего доброго, вообще перестанет с ним разговаривать. Какой ужас! Старскрим только сейчас понял, насколько привязался к своему новому другу. Почему – это было загадкой для него самого. Он ведь вообще не очень охотно сближался с другими кибертронцами. А что же Скай? Ну, во-первых, Скай – тоже крылатый (сикерский снобизм здесь прыгал и ликовал). Во-вторых, с ним интересно. Старскрим никогда ещё не встречал меха со столь обширными познаниями об окружающем мире и с жадным любопытством впитывал рассказы шаттла о далёких планетах и неизвестных мирах. В конце концов, Скай был просто умным и славным кибертронцем – и с ним было невероятно легко. Подобную лёгкость в общении он испытывал, кроме него, только с друзьями, но друзей он знал уже который ворн, а Ская – всего несколько декациклов… И это удивляло. Приятно удивляло. И даже интриговало немного. - Да, - Скай ответил поразительно спокойно. - В некоторые моменты мне даже кажется, будто мой друг по-прежнему жив и находится сейчас здесь, со мной. А потом оказывается, что это вовсе не Рейдж, а ты… Нет, нет, я не хотел тебя обидеть! - поспешно добавил Скайфаер, видя, как фэйсплэт сикера вытянулся, а в оптике засквозила неприкрытая обида. – Я рад, что ты – это ты, Старскрим… И что ты со мной. С тобой мне легче переживать всё это, и… - он запнулся, подбирая слова, и снова взглянул на сикера, во взгляде которого теперь читалась только теплота. – Ты хороший и талантливый мех, Старскрим. И я очень рад, что ты теперь мой напарник. Скайфаер наклонился, чтобы собрать датапады, а сикер стоял, слегка подёргивая крыльями и выдавая своё волнение. - Скай… А вы были только друзьями… ничего больше? Скайфаер лишь тяжело провентилировал. Этот вопрос ему задавали далеко не в первый раз. - У Рейджа была единственная настоящая любовь, которой он посвятил всего себя без остатка. Это было небо… Праймус сыграл с ним злую шутку, когда создал его шаттлом и вложил в корпус искру сикера. Он стремился доказать всем, и в первую очередь – себе, что ни в чём не уступает таким, как ты… Так он и погиб – в своём безумном стремлении… к совершенству… Старскрим не видел фэйсплэта большего меха, но он был готов поклясться, что оптика Ская сейчас блестит от омывателя. Слишком много грусти было в голосе белокрылого шаттла. - Прости, Скай… - прошептал сикер. - Всё в порядке, - быстро ответил шаттл, по прежнему не спеша поворачиваться. – Проверь печку, Старскрим, а то мы с тобой совсем о ней забыли. - Ой! – Старскрим вмиг выбросил из головы вопросы касательно друга Ская и заглянул в печь. И тут же его оптика засияла: солидум таки начал плавиться! Выходит, не так уж всё и печально сегодня, как могло показаться на первый взгляд. Сикер засёк температуру плавления – около семи тысяч ста пятидесяти градусов. Не хило! - Скай! Он плавится! - Очень хорошо, - Скайфаер наконец повернулся к напарнику и тепло улыбнулся. – Доставай, а я разделю смесь. Старскрим потянулся к висящим на стене ящикам, ища на полках большие тигельные щипцы, а Скайфаер, взяв минутку отдыха, просто смотрел на него. Этот маленький летун был… удивительным. Красивое, изящное создание с доброй искрой. Конечно, был он не без плутовства и честолюбия, не без столь знаменитого сикерского снобизма и самолюбия, но в том, что искра его добрая и светлая, Скайфаер не сомневался ни на секунду. И это красивое имя, под стать своему владельцу. Старскрим… Скайфаер не любил сокращать его, ведь именно в полном варианте оно звучало особенно прекрасно, рисуя образ молодой горячей искры, с радостным криком свободного существа стремящейся к небу и звёздам – своей единственной и настоящей любви… Последняя мысль отчего-то неприятно кольнула искру. Скайфаер тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и поспешил вернуться к работе. *** Старскрим любил клубы, да и вообще всякие развлекательные заведения; он был юн и полон энергии, и проболтаться где-нибудь всю ночь и завалиться домой под утро было для него вполне обычным делом, если на следующий день не предполагалось ничего важного. Вот и сейчас сикер, расслабленно улыбаясь, потягивал слабозаряженный энергон с какой-то чудной присадкой, от которой окружающий мир становился ярче и пестрее, а процессор отдыхал, убрав все высшие мыслительные процессы на задворки сознания. Он предпочитал не пить высоко-, а тем более сверхзаряженный – сикерская конструкция подобные вещи переносила весьма скверно. Хотя иногда он им баловался, жутко жалея потом, что он не какой-нибудь боевикон, который может высокозаряженным хоть каждый день заправляться. - Глядите, какая фемка! – воскликнул Эйрстрим, сидящий рядом. – Парни, как она вам? Фемок на Кибертроне было гораздо меньше, чем мехов – почему, одному Праймусу было известно. Наверное, потому, что их облегчённые, хрупкие корпуса не были созданы для тяжёлой работы, а может, ещё по какой причине – кому дано понять туманные замыслы божества? Зато многие мехи были от них без ума и союзы предпочитали заключать именно с фемками. Как правило, им нравилось ощущать себя абсолютной доминантой в отношениях, причем во всех смыслах – фемки активными партнёрами быть не могли за счёт отсутствия передающей системы. Кто-то всё же предпочитал иметь равноценного партнёра для союза, хотя для большинства конфигурация пассий значения не имела – тут работало неизменное с течением ворн негласное правило – искре не прикажешь. - По-моему, ничего особенного, - вяло протянул Лайтнинг, провожая взглядом малиновую фем с альтформой автомобиля. Она подошла к высокому меху у барной стойки, кокетливо подёргивая дверцами. – К тому же, она колёсная. - Нуу, не будь таким занудой, Лайт. Чтобы развлечься, вполне подойдёт. Вот, например, у Скрима тоже колёсная, и ничего. Кстати, где твоя красотка, Скрим? Я слышал, она собиралась сегодня прийти сюда. - Я понятия не имею, - пробурчал Старскрим. – И сколько раз тебе говорить – она не моя! Я же не виноват, что она липнет ко мне, как голодный скраплет. - Привееет! – раздалось вдруг неподалёку от сикеров. Повернув головы, все трое увидели ту самую фемку, о которой говорили – с зелёной блестящей бронёй, альтформой изящной гоночной машинки и яркими голубыми линзами. - О, шлак… - простонал Старскрим. – Спрячьте меня куда-нибудь, а… - Скримми! – воскликнула фем. – Мы так давно с тобой не виделись! Ты что-то совсем заработался, бедняжка… - Фем подсела к Старскриму и обняла его. – Ну, Скримми, чего ты такой хмурый? - Я же просил не называть меня так, Вириди. Я чувствую себя новосозданным сикерлетом, - буркнул Старскрим, но всё же обнял фем. …Виридиана совсем недавно поступила в Академию Наук и с сикером познакомилась как раз на церемонии посвящения первокурсников, которые Старскрим никогда не пропускал – уж очень ему было любопытно каждый раз смотреть на новое поколение будущих учёных (конечно, далеко не все ими становились, но разве с первого взгляда на разноцветную толпу мехлингов скажешь наверняка, кого какое будущее ждёт?). Именно тогда ярко-зелёная фем с большой красивой оптикой заметила одиноко сидящего за столиком сикера и нежным тоненьким голосочком поинтересовалась, можно ли ей составить ему компанию. Сикер отказывать не стал, и вскоре между ними завязалась приятная ненавязчивая беседа – они говорили то о поступлении, то о весёлых вечеринках, то об энергоновых коктейлях, и ещё о всякой разной чепухе. Умный и привлекательный Старскрим за один короткий вечер очаровал Виридиану, и эта очарованность не покидала гонщицу по сей день – напротив, разгоралась всё ярче, заставляя её искру бешено пульсировать в груди, стоило ей увидеть сикера или услышать его имя, обронённое каким-нибудь студентом или преподавателем… Старскрим же, к её великому огорчению, явной привязанности к ней не питал. Да, они вроде бы были друзьями и даже чем-то больше… Да, он часто обнимал её, утешая, когда фем плакала, не зная, что она вызывает эти слёзы нарочно, только бы снова почувствовать желанные объятия… Да, однажды танцуя с ней под её любимую медленную композицию, он легонько коснулся губами её губ, но этого было достаточно, чтобы Вириди почувствовала себя, хоть и на миг, самой счастливой фем на свете… Вот только она не видела в его оптике ни любви, ни страсти, ни чего-либо другого, что подало бы ей хоть какую-то надежду. Старскрим, возможно, догадывался о всей глубине её чувств, но отношения развивать не стремился. Возможно, потому, что она была колёсной. Или фемка уже давно надоела ему со своим беспрестанным влюблённым взглядом, и он терпел её исключительно по доброте искры и из жалости к её безнадёжным чувствам. А может, он просто слишком любил небо… Виридиана никогда не видела сикера более счастливым, чем тогда, когда он, один или с триадой, выписывал на ночном небе Кибертрона удивительные по красоте и сложности фигуры, а затем мчался, обгоняя звук, навстречу родным воздушным потокам… …- Ох, я всё время забываю, - хохотнула Вириди. – Хорошо¸ не буду. Я ведь хочу, чтобы ты улыбался, а не хмурился. Ты такой красивый, когда улыбаешься. - Я всегда красивый, - самодовольно ответил Старскрим. Комплименты, пусть даже такие пустяковые – он слышал их миллион раз – всё же всегда поднимают настроение. - От скромности не деактивируешься, - заметил Лайтнинг. - Ну а как ты хотела, он же сикер, - подтвердил Эйрстрим. – Мы прекраснейшие существа во Вселенной. Что бы там не говорили про нас ущербные наземные, мы… Все четверо застыли на наноклик, переваривая брошенное оскорбление. Виридиана резко вырвалась из старскримовых объятий и тихо заговорила: - Извини, Старскрим… Мне правда не стоило сюда приходить. Ты отлично проводишь время с друзьями, а я… В общем, не буду мешать, - и она быстро пошла по направлению к выходу. - Вириди, стой! – окликнул её Старскрим, вскакивая. – Я разве сказал, что ты мешаешь мне? Подожди!.. - Твой друг сказал всё за тебя, - холодно ответила фем, не оборачиваясь. – Всего доброго, Старскрим. Хорошо тебе отдохнуть. – Едва оказавшись за дверью, она перекинулась в альтформу и на всей скорости умчалась прочь. Старскрим вернулся к друзьям в очень мрачном расположении духа. Не говоря ни слова, он уставился в точку перед собой, и в воздухе повисло мучительное напряжение. Первым разрядить обстановку решился Лайтнинг. - Эйр, ты что, совсем тупой? – прошипел он, прожигая виновника инцидента рубиновыми окулярами. – Совсем двинулся процем? А может, тебе просто нужно заварить твой шарков вокалайзер? Ты хоть представляешь, как её обидел? - Скример же хотел от неё избавиться – вот я и помог, - невозмутимо ответил зелёно-голубой сикер. Подозвав бармена, он тихонько, чтобы не услышали друзья, попросил ещё сверхзаряженного. В темноте клуба было плохо видно, что он там пьёт, и он бессовестно пользовался моментом, пока друзья не засекли. Хотя, надо сказать, сверхзаряженный уже порядком растёкся по системам, а процессор сбоил – он порядочно выпил ещё вчера вечером – отсюда и совершенно бесцеремонное обращение со всеми неугодными, которых бы в трезвом виде он мог просто проигнорировать. – А может, выпьем крепенького, парни, и всякая ерунда уйдёт из процессора сама собой? - Ерунда?! – вскипел Старскрим. – По-твоему, то, что ты сейчас сделал – ерунда?! Вот что я тебе скажу, друг: когда будем в Академии, ты на моих глазах подойдёшь к ней и извинишься! Всё понял? - Да не ори ты так, Скример, - всё так же беспечно ответил Эйрстрим, что было чересчур уже даже для его грубоватой и бестактной натуры. От сильного удара кулаком по фэйсплэту его сейчас спасала только многоворновая дружба с красно-белым сикером. – Говорю же, лучше выпей. Легче станет. - Сколько тебе говорить – я не пью сверхзаряженное! И Лайт тоже. А тебе о нём даже думать нельзя! - Да ладно. Кто напился в мой последний день активации? Не вы ли, мои дорогие сотриаднички? – Эйрстрим победно ухмыльнулся и поднёс к губам принесённый куб*. Друзья с ним больше не разговаривали, а угрюмо смотрели на сцену, где несколько фемок сейчас заканчивали свой фривольный танец, и не замечали, что Эйрстрим заказал ещё один кубик, а затем ещё один… Он чувствовал, как обжигающее сверхзаряженное проходит по магистралям к главному топливному баку, а оттуда растекается по более мелким трубопроводам – к сервомоторам, к процессору, к камере искры. На процессор его влияние было особенно заметно, особенно если учесть, сколь длительным было это влияние. Эйрстрим три астроцикла назад нашёл себе партнёра, о котором почему-то не хотел рассказывать даже друзьям. Они не знали даже, был ли он сикером или же кем другим – обычно откровенный зелёно-голубой сикер старательно избегал этой темы, что несколько настораживало его сотриадников. А ещё астроцикл спустя стал жутко заливаться сверхзаряженным. Друзья предполагали, что всему виной какие-то проблемы в личной жизни, и старательно пытались помочь, но тщетно: Эйрстрим в лучшем случае просто отмалчивался, а в худшем – крыл их отборным кибертронским матом, а затем улетал, неуклюже виляя меж зданий. Однажды он допился до того, что получил тяжёлые ожоги топливных магистралей, и друзьям пришлось выжимать из себя всю скорость, чтобы принести в больницу живого меха, а не мёртвую груду металлолома. Казалось бы, после этого инцидента зелёно-голубой сикер должен был поумнеть, но не тут-то было: едва придя в норму, он начал поглощать сверхзаряженный энергон едва ли не с удвоенной силой. Вот и сейчас он сидел, жадно выпивая куб за кубом, пока друзья не обращали на него внимания. Где-то после пятого куба он полностью утратил контроль над собой и тут началось… - А-ах, смотрите, каки-ие интерботы! – произнёс Эйрстрим, пьяно растягивая слова. – Какая шика-арная зелёная фемка с малиновым бампером! – Он встал, и, покачнувшись, уже собрался к той самой фемке, которая в этот момент сидела в тёмном углу бара и завлекательно поглядывала на красавца-сикера. - А ну, стой, шлакодел! – рыкнул Лайтнинг, грубо хватая товарища за манипулятор и сажая на место. – Какие интерботы? А как же твой партнёр драгоценный? - А… шлак ему… в корму! Уроду недопрошитому… И отпусти меня, иначе… врежу сейчас меж окуляров! - Подожди, ты что… Сверхзаряженного напился? – в ужасе воскликнул Лайтнинг. – А я-то думаю, чего он там притих, как киберлис зашуганный – а он свою любимую отраву глушит! Старскрим, пойдём. Надо вывести этого идиота отсюда. - Нет! – взвизгнул Эйрстрим, вырывая у него манипулятор. – Я хочу остаться здесь! - Мало ли чего ты хочешь, - процедил Старскрим, крепко хватая его за крыло и сжав пальцы на его кончике. Зелёно-голубой сикер громко ойкнул. – Твоих выкидонов на сегодня достаточно. И они потащили упирающегося Эйра к выходу, который пинался и брыкался, пытаясь вырваться, и осыпал сотриадников всевозможными ругательствами: - Отпустите меня, выродки квинтовы! Глюки недоапнутые! Болты шлакоголовые! Гайки развинченные!.. Так продолжалось до самой квартиры Лайта (благо, жил он недалеко от клуба, и тащить извивающийся комок металла долго не пришлось), но, когда сикеры поднялись на антигравах к небольшой взлётно-посадочной площадке, он вдруг запнулся на середине очередного ругательства, дёрнулся в последний раз и безвольно повис в манипуляторах друзей. - Что с ним? – испуганно спросил Старскрим. - Системы не выдержали! – злобно выкрикнул Лайтнинг. – До больницы слишком далеко – нужно слить ему высокозаряженный прямо сейчас! - А иначе что? - А иначе наш дорогой друг отдаст искру Праймусу! – рявкнул Лайт. – Держи его, я сейчас открою вход. Лайт уже почти закончил Медицинскую Академию, и оказать необходимую сейчас помощь другу был вполне способен. Он разблокировал дверь и помог Старскриму втащить бессознательного Эйра на платформу. После чего он понесся в соседнюю комнату, где хранились самые разные медицинские приборы и препараты, и вернулся оттуда через клик – с весьма страшным на вид агрегатом, предназначенным для переливания энергона. - Раскрой ему аварийные порты подачи топлива! – приказал он Старскриму. – Я сейчас смотаюсь за стандартным энергоном. Старскрим, не мешкая, сделал так, как велел ему Лайтнинг. Из порта на правом боку вытекла темно-фиолетовый капля, и Старскрим тотчас почувствовал запах сверхзаряженного. - Шлак, да у него, похоже, один сверхзаряженный в системах! – воскликнул он. - А ты думал, чего ему так поплохело резко? – ехидно заметил Лайт, примчавшийся с контейнером энергона. – Сдаётся мне, он им по-прежнему каждый день заливается, а сегодня налёг на него, как оголодавший гештальт. – Подсоединив аппаратные шланги к малым топливным выходам, он раскрыл Эйрстриму грудь и подключился к медицинским портам и отдал через них команду на аварийный сброс топлива. Сверхзаряженный, который сейчас циркулировал по магистралям Эйрстрима, начал стекать по шлангам в специальные пустые емкости. - Когда количество слитого топлива достигнет вот этой отметки, - Лайтнинг указал на засечку на пустом контейнере, - немедленно зови меня – я подсоединю емкость с низкозаряженным энергоном к портам на другом боку. Будем одновременно сливать и вливать. В общем, стандартные действия в случае с внутренними ожогами от несовместимого топлива. - У тебя уже были такие случаи на практике? – прищурился Старскрим. - И похуже были, - хмыкнул Лайтнинг. – Следи за ним, я пока приготовлю регенерирующую смесь. Когда Эйрстриму слили половину сверхзаряженного, Лайт подсоединил к нему контейнер с обычным энергоном, в который он предварительно залил целый куб регенератора. Проверив жизненные показатели, он наконец-то с облегчением провентилировал. - Функционировать будет, - устало сказал Лайт, бухнувшись в кресло. – Но завтра его нужно доставить в больницу – пусть там за ним следят. Нам с тобой некогда, а без присмотра этого придурка оставлять нельзя – опять же налижется. - И всё-таки, как его системы вообще не деактивировались? – спросил Старскрим. – Такое количество сверхзаряженного для сикерской конструкции… Немыслимо просто. - Это, безусловно, интересный вопрос… Вот только давай выясним это попозже – у меня уже процессор совсем туго соображает. - Хорошо. Лайт… Можно, я у тебя останусь? Я тоже дико устал, и до дома просто не долечу. - Не вопрос, Скример. Располагайся. - Когда Эйр очнётся? - Завтра, скорее всего. Я добавил в регенератор успокоительного, чтоб он спокойно перезаряжался. В спящем режиме системы восстанавливаются быстрее. Когда измученные сикеры закончили с переливанием и убрали оборудование, Старскрим перебрался на запасную платформу и отключился, едва его голова упала на твёрдую поверхность. Изнурённый Лайтнинг ушёл в оффлайн прямо сидя в кресле.