Недоразумение

Легко. Уютно. Спокойно. Чужестранка невольно улыбнулась, щеки её даже приобрели легкий пунцовый окрас, который ярко выделялся на фоне бледной кожи. Словно маленький ребенок, она что-то пролепетала, все еще находясь в состоянии полусонном и не подозревая об истинном положении вещей. Пальцы её по привычке сжали край одеяла, большого, мягкого и такого теплого, что Алиса почти что с головой была готова укутаться, лишь бы прекрасное ощущение ни на секунду не оставляло её. Ах, если бы это блаженство могло длиться вечно. С неохотой она разлепила веки, щурясь от яркого света, что наполнял комнату. Пробуждение принесло с собой много сюрпризов, о которых до сих пор Алиса и не догадывалась. Когда она хотела по обыкновению подтянуться, чтобы размять затекшие мышцы своего тела, то наткнулась на весьма ощутимую преграду. Чьи-то руки. Руки, которые самым что ни на есть наглым образом покоились на её талии, не давая возможности вырваться из крепкого захвата, причем одна из них упорно пыталась сместиться ниже. Похоже, кое-кто упорно считал себя выше всех остальных и следовательно полагал, что ему все можно. Гадать, кто же стоит за этим, не надо было: запах роз, табака и черного чая выдавал Блада с головой. Алиса уже хотела с размаху обрушить на голову наглеца пару приветливых ударов, но план с треском и грохотом провалился, стоило ей развернуться. Рука её сама остановилась, так и не достигнув своей цели. Лицо Блада оказалось в паре сантиметров от её, глаза его, голубые, глядели с каким-то озорным огоньком, который появлялся в них каждый раз, когда он что-то замышлял, причем зачастую его планы преследовали одну лишь цель. — Ммм, доброе утро, юная леди, — бархатный голос нарушил тишину, невесомое дыхание коснулось её кожи, отчего Алиса залилась краской, поспешно отворачиваясь, чтобы не выдать своего смущения. — Вижу тебе хорошо спалось в моих объятиях. — Ничуть, — огрызнулась в ответ Лидделл, стараясь вырваться из цепких объятий. — И вообще, что тут происходит, Блад?! Что ты делаешь в моей постели?  — Разве муж и жена не должны спать в одной постели? — губы его нежно коснулись шеи чужестранки, в то время, как пальцы уверенно приподняли подол ночнушки, в которую была облачена девушка. — Извращенец! Это сексуальное домогательство! — красная, как помидор, Алиса забилась, ерзая и пихаясь. — И мы не муж и жена! Это все Эллиот! Это все ты со своими шуточками! — Ты моя, поэтому я буду трогать тебя, когда захочу, и данный момент не исключение. Ах, он! Он! Он! Да что он о себе возомнил?! Сжав его ладонь, Алиса попыталась убрать её со своих бедёр, отчаянно стараясь отцепить его пальцы, но вновь ничего не выходило. — Я не твоя игрушка, Блад. Найди себе кого-нибудь другого для удовлетворения своих глупых желаний!  Алиса пнула его ногой, но, увы, на Блада это мало подействовало, скорее наоборот, от сопротивления его азарт лишь еще больше распалялся. — Мне нужна лишь ты, и ты это знаешь, юная леди. К тому же твоя реакция всегда веселит меня. Алиса ощутила настойчивый поцелуй прямо около уха. Похоже, что в этот раз Блад и не собирался останавливаться, четко решив добиться своего. «Надо что-то делать! Что-то делать!»  Щеки её продолжали отливать пунцовым, прикосновения мафиози распаляли странный огонь в груди. Алиса стиснула зубы, стараясь не дышать, когда Блад начал легонько поглаживать внутреннюю сторону бедра. Как она вообще умудрилась оказаться в такой ситуации? Отчаянно стараясь припомнить события вчерашнего дня, она понимала, что последнее, что она помнит, это как она убежала из комнаты Блада в поисках Эллиота, а дальше пустота. Ничего. Абсолютно. А он, он! Этот…этот! Никаких ласковых слов в голову не приходило, лишь некультурные ругательства, которые такие барышни, как она, в принципе, знать не должны были. — Если не отпустишь меня, то я расскажу всем о том, что ты все наврал. И вся твоя глупая игра сойдет на нет! — пригрозила ему Алиса, чуть ли не вскрикнув секундой позже, когда ощутила, как его пальцы ловко стягивают с неё нижнее белье. – Нет, нет! Извращенец! Похотливый идиот! С новой силой Алиса забилась, её лицо то бледнело, то зеленело, то розовело, её сердце колотилось, как бешеное, то-ли от осознания, что частично её тело и не сопротивляется, то-ли от того, что ей отнюдь не казалось, что Блад будет уж очень-то нежен с ней. Он же сжал её обеими руками, крепко-крепко, словно драгоценный трофей, ожидая, пока очередная вспышка ярости не уляжется и не пройдет. — Не советую этого делать, Алиса. Он называл её так лишь в те моменты, когда становился серьезен. Она сглотнула. — А то я буду вынужден наказать тебя. Но уверяю, - его пальцы словно демонстративно сделали пару легких движений, от которых Алиса шумно выдохнула, - тебе и самой понравится. —  Ты, ты! — Да?  Блад языком провел по её ушной раковине, продолжая начатые ласки, отчего Алиса замолкла, с трудом сдерживая стон. Она не могла отрицать, что в таких делах Блад был просто профи. Его умелые прикосновения, казалось, были способны свести с ума кого угодно и её в том числе. — Скажи же это, Алиса, — поддразнил шляпник, зная, что она еле может сдерживать себя. — Не стоит так упорно пытаться скрыть это. Его ладонь сжала её грудь, которая, к слову, оказалась не такой и маленькой, как он ожидал. Её платье умело скрывало довольно-таки пышные формы. — Что ты…  Прерывисто дыша, Алиса понимала, что её тело наоборот жаждет его ласк, лишь разум продолжает бить тревогу, подсказывая, что если она сдастся, то тогда проиграет ему и самой себе. Как она вообще умудрилась полюбить такого, как Блад? Неужели она мазохистка? — Доброе утро, Блад, Алиса! — дверь приветливо поздоровалась с ближайшей стенкой, отчего у Алисы чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Но какого было облегчение, когда она узнала голос Эллиота. Он спасет её! Алиса было подумала, что пока Блад приходит в себя, она успеет выскользнуть и под шумок смыться, но нет: Дюпре продолжал прижимать её к себе, даже, казалось, сильнее, чем раньше. Заяц же, заметив то, в какой позе они лежат, весь засмущался, поняв, что, видимо, пришел не вовремя. — Эллиот, тебя учили стучать?  — П-простите, я кажется помешал вам, - отведя взгляд, тот хотел было уже уйти, но хлопнул себя по лбу, вспомнив зачем вообще пришел в такую рань в кабинет своего босса. — Я же и забыл, что пришел по важному вопросу, — лицо Эллиота аж засветилось от счастья, настолько, что Алисе невольно скривилась.  — Скорее, Эллиот, я сейчас занят. Но того и подгонять не надо было, заяц нетерпеливо топтался на месте, готовый в любую секунду выплеснуть на них двоих свою радость. — В ближайшие пару дней все будет готово к церемонии. Мы успели найти тебе просто превосходное платье, Алиса! — Эллиот, казалось, был готов расплакаться от счастья. Только вот…Алиса не собиралась выходить замуж за мафиози. Оторвав голову от подушки, она кинула злой взгляд на рядом лежащего Дюпре, прежде чем, набрав воздуха в грудь, сказать: — Эллиот, мы не, - тут она, вспомнив про то, что Блад сделает с ней, замолкла, щеки её снова вспыхнули. — Не… что?  — Моя дорогая невеста хочет сказать, что мы пока что еще не готовы к церемонии. Нам нужно немного времени, чтобы побыть вдвоем, приготовиться к такому событию, — он усмехнулся, в ответ получив ощутимый удар локтем. — Хех, вот оно что, — Эллиот улыбнулся, слегка почесав затылок. — Ну, тогда я пойду, мне все еще надо помочь с украшениями и тортом! Вы это, готовьтесь, да? Помахав Шляпнику с Алисой на прощание, Эллиот закрыл дверь, вновь оставляя Лиделл наедине с нахальной язвой, именуемой Бладом Дюпре, до того, как та успела что-либо сделать. Ну вот. Теперь уж точно никто не спасет. Разве что на Блада внезапно свалится люстра. Но сей предмет висел спокойно, без каких-либо признаков на внезапное падение на голову главы мафии. А жаль. Даже очень. А ведь так бы хотелось. Душить подушкой тоже не выйдет, все же дорогая, а смерти сей милой вещицы Алиса не хотела. — Еще бы чуть чуть и ты бы проболталась. А я даже и был бы не против, все же при таком раскладе… — Нет! Молчи! — Алиса вспыхнула, словно лампочка, одна лишь мысль о том, что могло бы произойти, заставляла её краснеть от смущения до самых ушей. Почему этому…этому извращенцу пришло в голову именно это?! Нет, ни за что бы она не согласилась на такое, уж лучше…Уж лучше пусть она и вправду притворится, что выходит за него, чем потерпеть такое унижение. Чертов шантажист. — Ну, ну, я даже и слова не сказал, — поддразнил Шляпник, руки его по-хозяйски продолжили начатое. — Б-блад, п-постой. Бесполезно. Её тело отказывалось слушаться, не хотело подчиняться голосу разума, здравого смысла, отчаянным призывам не поддаваться. Оно предало её, полностью и бесповоротно. — Что-то не так, юная леди? — невинным голосом поинтересовался Блад, делая вид, что абсолютно не понимает причины, по которой его спутница так отчаянно старается вырваться. — Х-хватит надо мной издеваться, ты же и сам знаешь…! Его поцелуи и прикосновения были слишком хороши, чтобы устоять. Но… Скольких девушек он также целовал? Скольким говорил ласковые слова? Она, наверно, очередная игрушка для него, просто одна из многих…Кто-то, кто развлекает его лучше, чем другие. Она — бумажный пакет, который рано или поздно выбросят. Помотросят и бросят. Больно. — Твои слова всегда противоречат твоим настоящим желаниям и языку твоего тела, Алиса, я знаю, что ты…  Блад внезапно замолк, заметив, что Алиса начала дрожать, а еле слышные всхлипы мало-по малому достигли ушей мужчины. — Т-ты плачешь?! — голос дрогнул, он незамедлительно прекратил все свои действия, взволнованно и немного напугано глядя, как слезы начали катиться по бледным щекам. Он не мог смотреть, как девушки плачут. Он не мог просто быть равнодушным к такому. Его руки в этот раз крепко прижали дрожащее тело Алисы к груди. — Прости меня. Он не слишком часто извинялся, но все же он знал, когда следует прекратить. Да, Шляпник не был джентльменом, но и полным подонком тоже. Он не хотел видеть её слезы, никогда. — Глупенькая, глупенькая юная леди…Я на самом деле и не собирался делать всё то, что ты там подумала. Просто захотелось немножко поддразнить тебя и узнать, что ты на самом деле чувствуешь. Она лишь смогла поднять на него заплаканные и покрасневший глаза, во взгляде которых Блад прочитал страх, злость и обиду. — Признаю, признаю, я немного перегнул палку, — он виновато поцеловал её в лоб, отстраняясь и поднимаясь с кровати. — Я не ожидал, что ты так бурно отреагируешь. — А как, по-твоему, я должна была отреагировать? Как никак ты пытался меня изнасиловать. Алиса шмыгнула носом, попутно вытирая глаза и щеки и поправляя ночнушку, которая из-за нахальства мафиози была полу задернута. — Ну, ну…не разбрасывайся такими обвинениями, юная леди. Я всего лишь хотел доставить тебе удовольствие, как любящий муж. — Дурак! — Алиса швырнула в его сторону большую подушку, которую вовремя схватила. — Ты же знаешь, что я все еще- Тут иностранка умолкла, борясь с нахлынувшем смятением и жутким смущением относительно этой темы. Блад же разразился громким хохотом, словно Алиса только что пошутила. — Как будто это имеет значение, моя дорогая невеста. Очень скоро, могу тебе обещать, волнение о таких вещах покинет тебя вместе с источником всей проблемы. Алиса насупилась, думая, придушить его сейчас или все же подождать более подходящего момента. Факт того, что он упорно называл её то женой, то невестой, выводил из себя. Однако сейчас ей надо было привести себя в более подобающий вид. — И вообще, я бы хотела, наконец узнать, как я сюда попала и где мои вещи. Мне надо переодеться. Алиса уже была готова ко всякого рода ухмылкам и усмешкам со стороны мафиози, но к её удивлению тот внезапно посерьезнел. — Что?  Со вздохом и явной толикой нехотения в голосе Шляпник все же ответил на её вопрос: — Ты упала в обморок. Когда я тебя нашел, то не смог никак привести в чувство. Ты словно была в другом мире, не отвечала на мой голос, не реагировала на прикосновения. Не важно, сколько раз день, ночь и утро сменяли друг друга, ты не открывала свои глаза. Хотя я мог слышать, как бьется твое сердце, ты не можешь представить, что я чувствовал, когда смотрел на тебя, безжизненную, как куклу. Поняв, что сказал лишнего, Дюпре кашлянул и закончил.  — Твои вещи у меня на диване. Лидделл моргнула, пытаясь медленно осознать и осмыслить полученную информацию. Она…упала в обморок. С ней такое случалось очень редко, поэтому от одной мысли, что её нашли валяющейся на полу, по телу пробежала легкая дрожь. Но не это повергло её в сильнейший шок. Блад позаботился о ней. Блад Дюпре — нахальный, высокомерный, эгоистичный, надменный глава мафии, который делает лишь то, что хочет, волновался о ней. — Неужто ты волновался обо мне? — она победоносно хмыкнула, скрестив руки на груди. — Великий и ужасный мафиози тратит свое драгоценное время на заботу обо мне? Новость так новость. На долю секунды Блад слегка замялся, ведь Алиса попала прямо в точку, но виду не подал.  — Как хозяин поместья, я должен заботиться о своих посетителях, юная леди. Вот так. Легко и просто Блад обыграл её замечание в свою пользу. Это просто было нечестно! Хотя его слова про «не можешь представить, что я чувствовал» все еще отдавались каким-то сладостным теплом в груди. «Неужели…Нет, нет, любой бы испугался, если бы такое произошло. Тут нет ничего сверхъестественного!»  Да, это было не похоже на него, но еще не значило, что он испытывает к ней какие-либо чувства. Именно, именно! Тут в воздухе послышалось легкий звон и за окном потемнело. Сменился период. Наступила ночь. — Ах! — тут чужестранка подскочила, припомнив, что вообще ей пора было возвращаться в башню Клевера, где она, к слову, живет в данный момент. — Мне же надо домой!  Чуть не грохнувшись на пол, она буквально добежала до красного дивана, на котором должно было лежать её голубое платье. Но не тут-то было. Даже здесь Дюпре умудрился сделать все по-своему. Вместо привычного одеяния она разглядела роскошное черное платье с глубоким вырезом на спине, двумя вырезами по бокам и выделяющимися довольно широкими белыми бретелями, которые, по сути должны были быть спущены ниже плеч. Плюс рядом лежали длинные черный перчатки, которые явно шли именно к этому платью. — Где мое платье?!  — Это и есть твое платье, — спокойно ответил он. — Как моя жена, ты должна выглядеть наилучшим образом. Сам выбрал. — Я в жизни это не надену! Я не твоя жена, и не буду ходить в таком откровенном наряде. Верни мне мое платье, — зло скрипнув зубами, девушка начала сверлить своего «муженька» суровым взглядом. — Мне надо идти, у меня нет времени на твои глупости, Блад. — Зачем тебе куда-то идти, если ты теперь живешь тут, хм? — Блад стремительно пересек комнату лишь за тем, чтобы привлечь чужестранку к себе. — Теперь ты никуда от меня не денешься, юная леди. В ответ на такое заявление она со всей силы наступила ему на ногу, причем сделала это не один раз, чтобы как можно лучше передать ему всю свою радость по поводу такого события. — Агх. Вижу, что энергии тебе не занимать. А она тебе еще как понадобиться, особенно когда мы будем оставаться тут одни… — П-прекращай свои грязные шуточки, — она уперла руки в его грудь, но ни на йоту не смогла и с места двинуться. — Не решай за меня. Жить с тобой в одном здании? Нет уж, увольте. — Почему внезапно такой протест? Тут тебя все любят, книг целые полки, я и работу могу тебе дать, если хочешь. Ты всегда будешь под защитой моих людей, никто тебя и пальцем не тронет. — Сказал тот, кто вечно распускает руки, — раздраженно ответила Лидделл. – Нет, Блад. — У тебя нет выбора, Алиса. Я же глава мафии, помнишь? Даже, если ты не хочешь, ты все равно будешь рядом со мной. Я абсолютно точно тебя не отпущу. — Мне не нужно твое разрешение. — Всегда такая холодная…Но я могу за секунды заставить тебя потерять все это напускное спокойствие, и ты это знаешь. В этом мне нет равных, — Дюпре расплылся в самодовольной усмешке. — Ха, о чем ты говоришь? Не смеши меня- Поздно. Её слова утонули в свирепом, даже каком-то животном поцелуе, отчего у иностранки на пару секунд перехватило дыхание. Пальцы девушки впились в ткань жилетки, все тело словно обмякло под напором, лишь крепкие руки удерживали её на ногах. Она не могла противиться. Слишком хорошо, слишком приятно, чтобы бороться. Алиса закрыла глаза, окунаясь в удовольствие. Её руки медленно обвили шею мужчины, как-то даже неосознанно привлекли еще ближе, будто бы ей было мало. Разум затуманился. Она ничего не могла с собой поделать, он и правда целовался превосходно. Вскоре Дюпре отстранился, довольный произошедшим. — Об этом, юная леди. Алиса пару секунд ловила ртом воздух, стараясь вернуть сердцебиение в норму и успокоиться. Ей стало даже как-то жарко. Взгляд, все еще затуманенный легкой пеленой, был устремлен в никуда. — Ч-черт тебя…Делать со мной такое. — Такое? Интересно, что же я делаю? — поддразнил он, нежно касаясь её шеи, а затем осторожно отпуская. — Еще вопросы? — Когда ты прекратишь издеваться? — вяло упрекнула его Лидделл, оседая на диван и тянясь к ненавистному ей платью. Бесполезно пытаться его уговорить вернуть свое собственное, а идти по улице в одной лишь ночнушке её не прельщало. Да и что там…И так уже вся страна думает, что она выходит замуж за эту ходячую язву. — Тогда же, когда ты прекратишь упрямиться и лгать. — О-о чем ты?  — Я же тебе нравлюсь, ведь так? — ухмыльнулся мужчина, крутя свою шляпу на указательном пальце. — Не отрицай это, твое тело говорит за тебя. Никто не станет так страстно отвечать на поцелуй человека, который ему не по душе. — Ты слишком много о себе возомнил, — отворачивается от него, делая вид, что занята рассматриванием своей новой одежды. Вот же проницательный. Хуже всякого Найтмэра. Но она не сознается. — Как мне может нравится человек, которые все время лишь старается меня соблазнить? Я от тебя и ласкового слова не слышала, лишь одни колкости, да насмешки. И вообще отвернись, я тут собираюсь переодеваться. Дюпре качает головой, но отворачивается. Пора было уже ей понять, что он всегда выражает свои чувства с помощью действий. Говорят же, что дела важнее слов. Шуршание одежды и частые чертыхатльства по поводу того, что она не может достать рукой до небольших завязочек на спине, заметно веселили его. — Не хочу просить тебя, но не мог бы ты помочь мне? — бурчит недовольно, приподнимая волосы, чтобы мужчина смог без препятствий их завязать. Блад подходит и осторожно берет в руки тоненькие ниточки, одновременно оценивая новый облик чужестранки. Он совсем не прогадал, когда купил это платье. Оно прекрасно сидело. —  Как и я от тебя, — внезапно произносит он, что Алиса в первые секунды и не поняла, о чем он говорит. — Ты тоже не говоришь ничего лестного в мой адрес, юная леди. — Ты и не заслуживаешь этого, грязный извращенец, — хмыкает Лидделл, немного дергаясь, когда его пальцы проводят по обнаженной спине, но Блад знает, что сказала она это лишь из привычки. — Леди не должны говорить такие слова. Блад словно в наказание начинает целовать оголенную спину.  — К тому же это абсолютная ложь. Я бы никогда не стал приставать к девушке, не будучи уверен, что она тоже этого хочет. — Х-хочет чего? — она выдыхает шумно, дергаясь вперед, стараясь увернуться от очередных ласк, но ладонь Блада, вновь легшая на талию, удерживает её в его собственнических объятиях. — Меня. Алиса решила, что наступить ему на ногу еще раз было бы как раз кстати. Собственно девушка так и сделала, вдобавок пнув того локтем. Господи, этот идиот вообще знал о таком слове, как такт?! Не чувствуя ни малейшего угрызения совести, пусть и вновь скрючившись от боли, мужчина рассмеялся. Он еще раз подтвердил, что никогда с чужестранкой он не познает скуки. А это было все, что ему нужно. Пусть даже она всегда махала кулаками и огрызалась, он-то знал, что равнодушной к нему Алиса точно не была. Как и он к ней. — Поверь, я могу с легкостью воплотить их в реальность. И если не сейчас, то очень скоро. Пора бы уже привыкнуть к тому, что я выражаю свою любовь с помощью действий. Вот так прямо, безо всяких вступлений и предписаний. Алиса даже принялась себя щипать, думая, что она явно спит. Ну не мог Блад такого сказать, не мог этот гордец, этот осел упрямый вот так просто…Сказать ей такое. — Л-лю, — чужестранка запнулась, оседая на диван, не в силах даже слова вымолвить в ответ. В голове не укладывалось. Он врет, он шутит, да? Этого же не может быть, не может... — Да, я люблю тебя. Или ты полагала, что я стал бы тратить свое время на женщину, к которой я равнодушен? Не глупи, юная леди, я, конечно, злодей, но не настолько коварен. — Н-неправда, не может быть, ты все врешь!  Пусть даже сердце у неё и сжалось от таких сладостных слов, готовое, кажется, выпрыгнуть наружу, но она всеми силами пыталась доказать себе, что такой, как Блад, не способен любить. Во всяком случае, такую, как она. — Если ты не веришь мне…Что ж, придется перейти от слов к действиям, — отчеканил Блад, в считанные мгновения опрокидывая оную на спину и нависая над с ней с явным намерением продолжить то, что он начал немногим ранее. Взгляд его на сей раз был серьезным и даже пугающим. Алиса затрепетала, но не посмела двинуться. Что-то внутри подсказывало, что она сегодня точно не вернется обратно. И что на этот раз она не сможет устоять. — Я люблю тебя, Алиса… — шепот, что растворяется в шуршании ткани и легком скрипе пружин. Сладостно нежный тон, настолько приятный и новый для неё, что Алиса невольно льнет к Бладу, желая услышать больше…больше этих слов. И пусть даже это было так непохоже на него, она начинала ему верить. — Еще раз… — хрипло выдыхает она, когда мужчина прерывает поцелуй, чтобы прильнуть к оголенной шее. — Скажи это еще раз. Она проиграла. Проиграла его словам. Поддалась наслаждению. — Я люблю тебя, — Алиса обвивает его шею, прижимаясь оголенным телом к его груди, уже не боясь ничего. Пропал былой страх, смущение и сомнения. Остались лишь те чувства, что она скрывала и держала за колючей стеной собственного упрямства. - Я и правда тебя люблю. Глупая она, эта юная леди. Сумасшедшая, истеричная, но не было в мире человека, кем бы шляпник дорожил больше. Его. Его Алиса. — Ненавижу тебя, — она шепчет в ответ, прежде чем поймать взгляд сияющих, насмешливых глаз. Но уже таких родных. — Ненавижу. И целует, целует так, как никогда раньше, отдаваясь ему без остатка. — Для этого и нужны мужья. Он наконец-то поймал её. Раз и навсегда.